Don't you dare give up

Кевин Келлер всегда был прекрасным другом и верным товарищем во всем: от детских игр и до подростковых драм. Вот и сейчас, именно он примостился на кровати своей лучшей подруги Элизабет, обнимая ее и поглаживая по волосам, пока та заходилась в беззвучных рыданиях. Даже сейчас она пытается казаться сильной, уткнувшись лицом в грудь парня. Но перед кем? Перед лучшим другом, что знает ее с пеленок и видит насквозь? Перед человеком, что был рядом всегда: и в горе и радости? Глупо. — Тише, малышка, тише. Келлер укачивает ее, действительно, как маленькую в надежде, что она сможет успокоиться или хотя бы уснуть. А первое вытечет из второго. Вспомнив, что именно так ее назвал Реджи на стадионе, мысли Купер снова возвращаются к Арчи и всему произошедшему, и блондинка продолжает плакать с новой силой. Кевин устало вздыхает, прижимая подругу как можно ближе, и пытается спрятать ее в своих объятиях от этого мира. Жестокого и несправедливого. Если бы не состояние Купер, он бы давно уже стоял на пороге дома Эндрюса, выясняя с ним отношения. Келлер был зол, как никогда и не понимал, как какой-то щенок позволил себе так обойтись с Бетти. С самой доброй, милой и светлой девушкой на свете. Хуже всего, конечно, было то, что этим щенком оказался Арчи, и обидел он не просто кого попало, а свою лучшую подругу. Тут уже Кевин разделял чувства, мысли и сомнения Купер. «Это больно». Бетти устало вздыхает, отстраняясь от друга, и заглядывает ему в глаза, без слов говоря, что она в порядке. Ей уже лучше. А со временем станет еще и хорошо. Кевин лишь снисходительно смотрит на нее, стараясь держаться из-за всех сил, чтобы самому не пустить слезу от того, какую боль и грусть он видит в ее глазах. Кивает ей и выдавливает улыбку: — Ромашкового чаю? Он не ждет ответа, зная, что она не откажется, встает и идет на кухню. Купер лишь семенит следом. *** Тренировка сегодня прошла не самым лучшим образом, отчего настроение Джонса было подпорчено. Он надеялся, что его можно вернуть обратно, если прекрасно провести остаток дня, но видимо сама судьба была против. Когда парень покинул здание, он обнаружил ждущих его на парковке Бульдогов во главе с вчерашним рыжим, устроившим незабываемое шоу, после которого кулаки до сих пор чесались, а желание разукрасить его прекрасное личико только росло. — Могу я поинтересовался, что вы здесь забыли? — А мы к тебе, змеёныш, — Бульдоги загоготали, а Джагхед лишь устало вздохнул, мысленно прося себя не навалять одному из них. Увы, но сегодня они не в равных условиях, а так бы он… — Что вам нужно? — ни один мускул на его лице не дрогнул, как и его голос. Тот звучал твердо и уверенно. Бульдоги сразу же заткнулись, но тут вперед выступил один брюнет. Джонс смутно помнил, как его зовут, а потом осознание пришло к нему само. Он узнал его. Это тот самый парень, что пытался их остановить. Их и этого тупого рыжего. После первого общения с ним впечатление было только такое, и оно казалось самым верным. — Ой, какие мы серьезные. Поговорить, гадюка. Всего лишь поговорить, — Реджи усмехнулся, уверенный в том, что сможет вывести парня на эмоции. Терпеть оскорбления не так просто. — Так говори, — лучше играть по их правилам сейчас, а потом он что-нибудь придумает, в отличие от этих тупоголовых качков, не обладающих мозгами, он был смышлен. Бульдоги переглянулись между собой, а затем синхронно посмотрели на Эндрюса. Ну конечно же, все дело в нем. Он молчал, а сложившаяся ситуация уже начинала бесить. Джонс закатил глаза и, развернувшись, через плечо бросил: — Вижу вам нечего сказать, а я вот тороплюсь. Ариведерчи, — а тише добавил, — придурки. Вслед ему донеслось: — Реванш. Мы требуем реванш. *** Библиотека — священное место. Такого мнения всегда был Джагхед о ней, и с годами оно не менялась, а, напротив, укреплялось. Будучи еще ребенком он забрел сюда, чтобы найти информацию для доклада по астрономии, и это место сильно запало ему в душу. В библиотеке никогда не бывало многолюдно, отчего всегда было тихо, и сохранялась какая-то атмосфера уюта. А ее оформление так же веяло им. Маленькие белоснежные стеллажи с старыми и новыми книгами, — на его счастье каждую неделю завозили что-то новое и интересное, и ему всегда было что почитать, — удобные мягкие диванчики такого же цвета, у каждого из которых был свой столик, пуфики рядом с ними для тех, кто предпочитает такое времяпровождения. А такие, действительно, были. От этой библиотеки не веяло старинной, но она была по-своему прекрасна, и потому Джагхед нарек это место своим вторым домом. А что? Перекусить там он мог всегда, как и вздремнуть. А окружающие его книги всегда были верными приятелями. Большего ему и не надо было. В один из таких дней, когда ноги Джонса принесли его снова в библиотеку, тот не мог прекратить благодарить судьбу за второй шанс. Там была она. Джагхед был уверен, что узнает ее из тысячи и не обознается, а тут этот ее хвостик. Он сам не понимал, почему хотел ее увидеть все эти дни после матча и почему хочет прямо сейчас снова подойти к ней. Может с целью подружиться? Она милая. Решив, что он тоже не страшила, а вполне даже симпатичный малый, правда, перед этим уточнив это у доброй старушки миссис Магсс, работающей здесь, Джонс, полный надежд, решил действовать. Может получиться пригласить ее выпить с ним по чашечку чая, и на его удачу тут делали отменный зеленый чай, а она почему-то ассоциировалась именно с ним. — Ну, была не была, — он двинулся к ней, не заметив того, что кроме них сегодня посетителей не было, — Что читаешь? Элизабет никак не ожидавшая того, что она находится здесь не одна, вскрикивает, подскакивая со своего места, и разворачивается лицом к брюнету, замахиваясь на него книгой. Джонс удивленно смотрит на нее, выставляя руки вперед. — Чёрт, прости. Я не хотел тебя напугать. Купер хмурится и узнает в этом непрошеном собеседнике того парня, с которым столкнулась накануне. По лицу девушки Джонсу непонятно, как она отреагирует сейчас, учитывая, что та находится все еще в боевой стойке с книгой в руках, вынуждая его отступить на приличное расстояние. — Я просто хотел познакомиться. Честно. Никаких злых побуждений, — Джонс поднимает вверх руки в знак капитуляции и впервые чувствует себя так неуверенно, что не скрывается от глаз блондинки, теперь уже весело смотрящей на него, — Джагхед Джонс. Купер опускает руки с книгой, принимая расслабленную позу. Почему-то сейчас он не внушает ей страх и ужас. Наоборот, кажется смешным, и вряд ли дело лишь в одной шапочке-короне. — Попытка зачтена, Джагхед Джонс, — Бетти улыбается, а затем, протягивая Джагхеду свою маленькую ладошку, добавляет, — Элизабет Купер.