Назови мое имя

Мисти кажется, большего счастья не существует, чем просыпаться с Корделией в одной постели и никуда не спешить, не лететь на остановку, вымочив джинсы в лужах, не бояться застрять в пробке. Она, счастливая до невозможности, падает в улыбке на подушку и сразу же бьется о спинку кровати. И звук получается таким громким, что Корделия просыпается, а из глаз Мисти стреляют искры и слезы. Корделия спросонья смеется, трет затылок девушки, а ей и смешно, и больно, и хорошо, и все на свете. — Горе ты мое луковое, а еще взрослым человеком себя называешь, — Корделия старается, похоже, протереть в затылке Мисти дыру. Наверное, хочет убедиться окончательно, что в голове ее гуляет ветер и совершенно нет мозгов. — Ой, будто со взрослыми людьми такого не случается. Вспомни хотя бы, как мне однажды пришлось ловить тебя возле университета. Корделия смеется, тихо и искренне, прикрыв в смущении губы, когда вспоминает: прошлый год, зима, гололед. Она в своем изящном черном пальто летит с папками носом вперед… и вовремя Мисти оказывается рядом: шагает вся из себя веселая и довольная под музыку в наушниках, и тут кто-то валит с ног. Она пытается понять, что происходит, путается в проводах и рюкзачных лямках, а Корделия не может встать. Так и лежат посреди улицы: Мисти на холодном льду пачкает желтый пуховик, а Корделия пытается собрать бумаги… не слезая при этом со спины бедной девушки. — Я извиняюсь, конечно, но я могу уже встать? — не поняв толком, кто навалился на нее, Мисти грубо скидывает Корделию. Она смотрит на нее с распахнутыми глазами: за долгое время работы Корделия впервые увидела, как девушка проявляет агрессию, и сразу — к ней. — Ой, это ты, — только замечает ее Мисти и начинает улыбаться, как дурочка. Щеки покрывает румянец, шапка сладит вниз. — Извини, я случайно. Скользко сегодня. — Да… да, очень скользко, — Мисти неловко смеется, пытаясь помочь. Корделия осторожно поднимается. — Вау, а ты бесстрашная, — замечает девушка, глядя на каблуки Корделии. — Ох, это... да, у нас сегодня просто встреча с ректором. — Думаешь взять его красивым внешним видом? — Скорее, просто поспособствовать, нам позарез нужна аудитория с техникой, — они уже заходят в университет, когда Корделия совершенно неожиданно и кокетливо заправляет прядь волос за ухо и говорит: — Приятно, что ты считаешь меня красивой. Мисти в испуге, что о ее чувствах Корделия догадывается, отнекивается и говорит, что это к слову сказано было, но последней все равно: она уже улетает на кафедру, оставляя коллегу на входе. И кто бы подумать мог, что спустя год от силы между ними возникнет нечто, что заставит Корделию просыпаться в квартире Мисти без сожалений и желания поскорее сбежать? Сегодня она готовит Мисти завтрак и держит за руку на улице, сегодня она дарит ей ощущение настоящего, реального счастья. Выходные, как и все хорошее, пролетают слишком незаметно, только наутро в понедельник Корделия не исчезает бесследно: они собираются и отправляются на работу вместе. Мисти снова фантазирует, что это обычный их день и вечером они вернутся вместе, только никак: Корделия отправится к себе домой, Мисти — к себе. Девушке грустно немного, но воспоминания минувших выходных стирают сожаления. Начинается рабочая неделя, все как обычно, но это меняется ближе к середине: Корделия заметно мрачнеет, начинает будто бы избегать встреч с Мисти. От студентов она узнает, что Корделия отменяет занятия, прекращает подготовку к проекту, а еще сбегает пораньше с работы, чтобы не столкнуться с Мисти. Конечно, ее это обижает, иначе и быть не может: Мисти, привязанная к Корделии столь сильно, нуждается в регулярном общении, а она вновь и вновь куда-то спешит, лишь бы не говорить с девушкой. Мисти пишет ей вечером, чтобы просто узнать, в порядке ли все, и Корделия отвечает — уже радует. Говорит, что все хорошо и беспокоиться не о чем, а назавтра шарахается от Мисти вновь. Ее принципиальность после всего подаренного Корделией счастья не отступит снова: после работы Мисти хватает ее под руку, и они идут вместе. Корделия говорит, ей нужно скорее домой, не получается увидеться на этой неделе, но молчит о причинах. Такой расклад Мисти кардинально не нравится. — Послушай, ты меня за кого принимаешь? — девушка не скрывает раздражения. Любить Корделию вовсе не значит сносить каждый перепад ее настроения. — Я далеко не глупая и понимаю, что ты что-то скрываешь. — Скрывать мне нечего, от тебя — тем более. Корделия говорит такие милые вещи, и, кажется, Мисти может в эту минуту сдаться. Останавливает лишь одно: сейчас она купит Мисти трогательными словами, а затем продолжит игнорировать на работе, в переписке и везде. — Может быть, но ведь должно быть объяснение тому, что ты меня за километр обходишь. Мисти чувствует себя унизительно: Корделия летит скорее вперед, не ждет ее и не оборачивается, а она волочется позади, как верный ненужный щенок. На светофоре они равняются. — Просто очень сложная неделя. Поговорим об этом на следующей, хорошо? Не обижайся, — Корделия целует ее в висок и улетает вперед. Мисти решает не идти более за ней: придет время — Корделия все ей расскажет. И навряд ли случилось что-то плохое: она бы непременно сказала, и они все решили бы вместе. [Ведь так?]