Назови мое имя

Чистое до того тело Мисти дополняется первой татуировкой: словом «вера» над коленом. Оно написано с маленькой буквы и описывает ее состояние точнее всего. Корделия говорит, что на коже ее скоро «не останется не разукрашенного места, потому что это затягивает», а Мисти все отшучивается: «Не делай вид, что тебе это не понравится». Эту татуировку Мисти делает перед самой поездкой за границу. Поначалу она чувствует себя виноватой: у нее нет ни загранпаспорта, ни визы, и это оттягивает отъезд. Кайл старается помочь, подключает знакомых, и спустя чуть более недели на руках имеются все документы. Тогда-то и появляется на теле Мисти это мощное, придающее сил слово — «вера». Одновременно с тем оно останется ей вечным напоминанием о той любви, которая цветет сейчас. Вечером перед поездкой, собрав сумки, Корделия гладит колено Мисти, рисует пальцами на бедре новые контуры ее татуировок. — Ты очень красивая. Мисти с неопрятным хвостиком, в очках и растянутой футболке оборачивается: — Чего? — и смеется. — Нет, правда. Невероятно красивая. — Ты можешь просто сказать, что съела мой сырок, я не буду ругаться, — усмехается девушка, листая ленту новостей. Мисти старается не менять манеры общения с ней, не делать акцент на болезни: шутит и острит, как раньше. [И знает наверняка, что не зря: прощаться и плакать не время совсем.] — Ну тебя, — хмыкает Корделия и по-привычке шлепает Мисти по колену. Она резко дергается, жмурясь: свежая татуировка дает знать о себе. Корделия быстро понимает, что происходит. — Прости. Я забыла. — Мало того, что съела сырок, так еще и калечит. — Слушай, хватит о своем сырке, в холодильнике он, — хохочет Корделия, поглаживая колено девушки в качестве извинения. — Мне кажется, я знаю, чем заполнить это место, — она показывает на участок кожи под футболкой, со стороны сердца. — Рисунком сырка. — Ты хочешь, чтобы я набила глазированный сырок? — хмурится Мисти. Она немного думает и улыбается: — А классная идея! — Серьезно? — Да! — Подожди, то есть ты правда хочешь набить у себя на коже глазированный сырок? — Ну, а почему бы и нет? Как постоянное напоминание о том, что в этом мире есть множество прекрасных вещей. И один из них — сырок. — Ты сумасшедшая. Мисти жмет плечами: — Зато со мной весело. — Спорное утверждение. Девушка встает и уходит в кухню: — Врешь. По глазам вижу, что врешь, — возвращается Мисти с кружкой чая, сырком и альбомом. — Сейчас поем и накидаю эскиз. Заценишь? — Избавь меня от этого. Я пойду лучше спать. — Грамотно сливаешься, — вслед хмыкает девушка, включая музыку в наушниках. Корделия ложится спать, а Мисти не может сомкнуть глаз до утра: все думает о предстоящей поездке. Рассвет она встречает на кухне, заканчивая спонтанно начатый рисунок. Корделия, сонная и явно в плохом самочувствии, недовольно бурчит, когда просыпается. — Ты должна больше спать. Это важно. — Отосплюсь в старости, — в одежде Мисти ложится поверх одеяла и обнимает ее. Корделия засыпает вновь на полчаса. Головная боль немного стихает. После они собираются в дорогу: Мисти закидывает на себя все чемоданы и сумки, не позволяя Корделии себя лишний раз напрягать. Такси подъезжает и отвозит их в аэропорт. Оказавшись в паре минут от посадки, они останавливаются. — Ты готова? — спрашивает вполне серьезно Мисти. — Нет, — признается Корделия, опустив голову. Ее рука при этом уверенно берет ладонь Мисти. — Все получится. Я знаю. — Откуда? — Просто знаю и все. Мне достаточно внутренних ощущений, чтобы верить. И ты должна. — Это сложно… и страшно, но я постараюсь. — Я буду рядом. И буду надоедать, — подбадривает ее Мисти, отправляясь маленькими шагами к самолету. — Будь смелее. — Встречаться с тобой — уже показатель смелости, не думаешь? — Скорее глупости, но попытка засчитана. Мисти отпрашивается с работы и едет так далеко, как и представить сложно ей, не бывавшей до того нигде, кроме круиза по родной стране. Мысль о выздоровлении Корделии толкает ее на смелые поступки. — Пообещай мне кое-что, — просит Корделия, и Мисти не может не согласиться. — Если все пройдет успешно… ты правда набьешь себе сырок на ребре. Девушка в ответ хохочет: — Значит, теперь однозначно придется делать новое тату. Самолет взлетает, и никто более не сомневается, что все будет в порядке. Мисти убедит кого угодно, достанет мертвого и перевернет мир.