Двойное похищение

Проехав еще немного, хотел повернуть машину к своему дому и зло присвистнул. Около особняка на стоянке для гостей был припаркован хорошо знакомый ему красный феррари. Кэтрин! Он громко выругался и даже стукнул кулаком по рулевому колесу. Опять она! Они расстались больше месяца назад, но она до сих пор достает его своими дурацкими требованиями. Как же ему отвязаться от бывшей любовницы? Быстро заведя машину в подземный гараж, прошел в гостиную, на время отложив выяснение, какой идиот пропустил мисс Пирс в его дом. Кэтрин привольно развалилась в кресле, просматривая иллюстрированный журнал, и по-хозяйски потягивала коктейль из высокого хрустального стакана. – Что ты здесь делаешь, черт побери? – Сальваторе и не думал скрывать своего недовольства. Кэтрин отложила журнал на журнальный столик и поднялась ему навстречу. В несколько шагов преодолев разделяющее их расстояние, попыталась поцеловать Деймона в губы, но он молниеносно увернулся. Вытянув руку и не давая ей приблизиться к себе, машинально отметил ее красный, как у напившегося крови вампира, рот. По телу прополз неприятный озноб, и он резко повторил: – Какого черта тебе здесь нужно, Кэтрин? Она улыбнулась и соблазнительно провела язычком по верхней губе. – Просто соскучилась. Разве это такая редкость? Ты же жутко сексапилен, Дей. Сальваторе не мог понять, что такого уж притягательного он находил в этой развязной девице. Но ведь находил же? Будто услышав его мысли, Кэтрин добавила: – И ты тоже сходишь по мне с ума, я же вижу! Недаром ты сошелся со мной еще в то время, когда в твоем доме жила эта девчонка Энди. Это тоже было неприятной правдой. Деймон действительно спал с Кэтрин, еще не порвав с Энди. Конечно, это его вина, но ему так быстро надоедают женщины! Это его натура, а кто может поспорить с тем, что дано природой? Одно то, что с Кэтрин он прожил почти полгода, делает его героем, хотя ее скандалов не вынес бы и святой. В постели ее темперамент восхитителен, но вот вне ее… Кэтрин приблизилась к нему поближе и пропела: – Почему бы нам не вспомнить былое? Клянусь, я не буду больше с тобой спорить. Деймон с натугой рассмеялся. – Спорить? Ты наши кошмарные скандалы называешь таким нейтральным словом – спор? Да ты чуть не убила меня в последний раз! Нет уж, я с тобой никаких дел иметь не желаю. И вообще, скажи мне, каким образом ты умудрилась проскочить мимо охраны, которой приказано тебя ни под каким видом не пускать? Кэтрин лишь небрежно пожала плечами и скользким движением прижалась к Сальваторе. Почувствовав ее руку на своем члене, Дей зарычал и с силой ее отпихнул. – Хватит! Если ты считаешь меня сексуально озабоченным козлом, готовым выложить за твои продажные ласки миллионы, то ты просчиталась, красотка! Покраснев, она завопила, больше не сдерживаясь: – Ублюдок! Если ты не хочешь меня, то это значит только одно – у тебя появилась новая любовница! Ты же дня без секса прожить не в состоянии! Сальваторе и в самом деле было тяжело, но тем не менее он жил без женщин уже больше месяца, с тех самых пор, как решил расстаться с все более и более докучавшей ему Кэтрин. Почему-то в голове возникли шоколадные глаза официантки из «Огней Нью-Йорка», и он ядовито процедил: – Тебя мои дела не касаются! Но у Кэтрин на это было другое мнение. – Меня касается все, что ты делаешь! Не думай, что ты сможешь спокойно жить с другой фифочкой! Я отравлю вам жизнь! Обещаю! А ты прекрасно знаешь, что я всегда держу свое слово! В этом Сальваторе за полгода сверхбурной совместной жизни убедился как нельзя лучше. Не желая больше препираться с наглой любовницей, хмуро пообещал: – Не думай, что сможешь мне как-то повредить. Я велю своим адвокатам подать на тебя в суд жалобу на сексуальное преследование с требованием запретить тебе приближаться ко мне ближе чем на сто метров. И сама знаешь, какой штраф тебе грозит в случае ослушания. Но Кэтрин, как и большинство брюнеток, обладала максимумом взрывного темперамента при минимуме здравого смысла. – Ха! Да плевать мне на постановления какого-то паршивого суда! Я буду делать то, что считаю нужным! Но если ты мне заплатишь… Договорить он ей не дал. – Ты получила уже вполне достаточно. И если будешь вымогать еще, угрожая мне при этом всякой ерундой, то узнаешь, что такое враждовать с Деймоном Сальваторе. Хотя это было сказано внушительно и твердо, Кэтрин не испугалась. – Да весь Нью-Йорк на моей стороне! Стоит мне только рассказать, как ты со мной обращался, и в тебя будут кидать на улице камни! Сальваторе засмеялся неприятным скрипучим смехом. – А не в тебя? Если я покажу запись нашей последней ссоры, то тебя вполне могут привлечь за покушение на убийство. Кэтрин приняла эту угрозу за откровенный блеф. – Какая запись?! Неужели ты принимаешь меня за идиотку, которая верит чему попало? Сальваторе лениво напомнил: – Ты не забыла, что в коридорах и вестибюле стоят камеры слежения? А последний скандал ты мне закатила как раз в вестибюле, потому что тебе показалось, что я приударил за одной дамочкой в ночном клубе. Запись твоего блистательного выступления у меня есть. И учти, если ты не оставишь меня в покое, я пущу ее в ход. И не думай, что после этого тебя кто-то пожалеет! Сделав шаг в сторону, он нажал на кнопку вызова прислуги. Появившемуся дворецкому приказал: – Выведите мисс Пирс отсюда! И чтобы я ее в своем доме больше никогда не видел! И вышел, предоставив Локвуду самому справляться с разъяренной фурией. Раз допустил ее появление здесь, пускай сам с ней и разбирается. Переодевшись, отправился в столовую. Обед был уже на столе, и Деймон неторопливо принялся за еду. Закончив обедать, позвонил. Локвуд явился не сразу, а минут через пять. Его лицо украшала длинная царапина через всю щеку и подбитый глаз. Сальваторе не стал выказывать сочувствие пострадавшему слуге. Наоборот, с сарказмом выговорил: – Боевые раны украшают настоящих мужчин, не так ли? Очень приятно, что теперь не я один знаком с буйным темпераментом мисс Пирс и среди нас появились очередные жертвы ее невоздержанности. Прижимая к царапине дезинфицирующую салфетку, Локвуд запротестовал: – Вы несправедливы ко мне, сэр! Я всегда относился к мисс Пирс крайне настороженно, и пару раз даже намекал вам на подобный конец ваших взаимоотношений. Но вы на мои предупреждения не обратили никакого внимания. Впрочем, как всегда. Сальваторе должен быть признать свою предвзятость. – Ладно, Локвуд, будем считать, что я ошибся. Как всегда. Дворецкий приподнял одну бровь, деликатно выражая свое несогласие. – Ошиблись, сэр? Я бы сформулировал это по-другому: вы получили то, что заслужили. Зная неприязнь Локвуда к случайным связям, Деймон с некоторым раздражением пообещал: – Могу вас заверить, что эта история меня кое-чему научила и впредь я буду осторожнее! На это хвастливое заявление дворецкий вновь недоверчиво вздернул бровь и с каменным лицом поинтересовался: – Вы закончили обедать, сэр? Можно убирать со стола? Сальваторе озвучил не сказанную Локвудом пословицу: – Понятно. Горбатого, как известно, могила исправит. Разве вы не это хотели сказать, Локвуд? На что тот с нескрываемой язвительностью ответил: – Да что вы, разве я посмею, сэр! – и вышел, чтобы дать слугам распоряжение убирать со стола. Перейдя из столовой на крытую веранду, Деймон сел лицом к парку, налил виски и, мрачно прищурясь, стал рассматривать ротонду* из белого мрамора, украшенную плетистыми розами. В его голове впервые мелькнула странная мысль, – а как их выращивают? Трое садовников, ухаживающих за его парком, имели высшее образование и наверняка могли найти занятие попрестижнее, но вряд ли бы в другом месте получали столько же, сколько у него. Сзади появился Локвуд и несколько развязно заявил: – Поскольку вы не спросили, кто пропустил мисс Пирс, то вынужден вам доложить по собственной инициативе, чтобы не было ненужных недоразумений: это сделал новый охранник. Он был не в курсе ваших с ней специфических взаимоотношений, а мисс Пирс может быть очень убедительной, когда захочет. Что прикажете с ним делать, сэр? Уволить? Сальваторе вспомнил счастливые глаза мальчишки, принятого им только на прошлой неделе. Тот был так доволен, что сразу же побежал делиться радостной новостью с матерью. Жаль было бы уволить его за допущенный промах. Отпив еще один глоток, безучастно разрешил: – Пусть остается. Но предупреди его – никого без моего разрешения не впускать! И если он еще раз проштрафится, выгоню без сожаления! Локвуд ушел, а Деймон закинул ноги на парапет** и снова отпил виски. В его семье все мужчины пили его, как святой напиток. Хотя какая семья? Его мать недолгое время была в связи с его отцом, известным красавчиком-плейбоем Джузеппе Сальваторе, от которой и появился на свет он, Деймон Сальваторе. Отец его признал, но называл не иначе как «моя ошибка». Он не женился ни на матери Деймона, ни на ком-либо еще, и жениться не собирался, порхая от женщины к женщине, как мотылек от цветка к цветку, называя этот процесс «сбором нектара». Мать Сальваторе, Лили Эванс, принадлежала к почтенной обеспеченной семье, и Деймон был благодарен ей за то, что вырос в нормальной семейной обстановке. Его отчим был богат и относился к нему по-доброму, две младшие единоутробные сестры его просто обожали, поэтому Деймон вполне мог сказать, – да, у него есть семья. И даже лучше, чем у многих. Когда Деймон закончил университет, Джузеппе Сальваторе открыл в банке для единственного сына счет на десять миллионов долларов и передал одну из своих компаний. А заодно и этот надоевший ему особняк. Перебравшись в Нью-Йорк из Сан-Антонио, где жили мать с мужем, Деймон занялся изучением дел в компании и ее реорганизацией. И даже его отец вынужден был признать, что средняя компания под началом сына за несколько лет выросла до крупной корпорации с миллиардным оборотом. Но мать была недовольна – оторвавшись от семьи, сын выказывал замашки своего отца-плейбоя. То же небрежное отношение к женщинам и та же безответственность. Но сын с этим определением был категорически не согласен. Почему это он небрежен и безответственен? Наоборот, он никогда не дал ни одной женщине возможности забеременеть от него. И всегда достойно вознаграждал любовниц при расставании. Сальваторе никогда никого не обманывал, – после первого скандального разрыва, научившего его осторожности, он предлагал потенциальным подругам подписать составленное адвокатами соглашение, определяющее их отношения и сумму отступных при расставании. И сверх того что-либо требовать подругам воспрещалось. Ни одна его пассия от подписания этого соглашения не отказалась. Конечно, ведь вознаграждение было весьма достойным. Вряд ли кто-то из них мог получить подобную сумму другими путями. И Кэтрин тоже получила эту сумму, но сочла, что этого ей недостаточно. Но она от него все равно больше ничего не получит. Жалкая сумасбродка. Вспомнив боевые ранения Локвуда, поморщился и набрал номер своего адвоката. – Паркинсон! Подготовь-ка бумаги на мисс Пирс. Почему-то у меня нехорошее предчувствие, что они нам понадобятся. Адвокат промычал что-то неодобряющее, но пообещал: – Хорошо. Возможно, это послужит для нее сдерживающим началом. Для Кэтрин в каких-то жалких бумажках никакого сдерживающего начала не было и быть не могло, но нужно же что-то делать, чтобы обезопасить себя от этой дикой кошки? До конца вечера времени было еще много, и Деймон, привыкший ложиться поздно, не знал, чем заняться. Свое правило не работать дома он соблюдал свято, и теперь шатался по комнатам, ища себе занятие. Включил телевизор и погулял по каналам, пытаясь отыскать что-то нестандартное, но кругом шли боевики с давно надоевшим мордобоем да сюсюкающая пошлятина с поцелуями и кувырканием под простынями. С яростью выключив бесполезный экран, Деймон спустился в бассейн с тренажерным залом и до полуночи провел там, отжимаясь и плавая. Закончил вечер в сауне, потом принял освежающий душ и приготовился ко сну. Спать в одинокой пустой постели было не только непривычно, но и на редкость неприятно. Свирепо взбив подушки, будто в его проблемах была исключительно их вина, попробовал заснуть, и не смог. Горячо пообещав себе, что завтра же примется за поиски новой подруги, только на сей раз будет умнее и поселит ее в симпатичной квартирке где-нибудь на Манхеттене, неподалеку от главного офиса компании, принялся дышать размеренно и спокойно и наконец заснул.