Искоренителя вызывали?

      Целый месяц я провёл без значимых активных действий. За это время в городе всё более-менее устаканилось. Появилось несколько новых банд, без единого кейпа в своём составе. Но в основном всем сейчас заправляли Империя и Выверт.       Нацисты хоть и могли подмять под себя почти весь город сразу, предпочли делать это не спеша. Потеря Крюковолка, которого вот-вот должны были отправить в Клетку, сказалась на их боевой мощи. Пока что Крюковолк содержался в одной из камер Протектората, поскольку его долго пришлось лечить после знакомства со мной. Как я узнал, тогда я совершенно случайно повредил ему мозг и, что самое забавное, отнюдь не ударом по голове. Оказалось, что многие Бугаи и Оборотни «прячут» при трансформации тела свой мозг где-нибудь в груди, чтобы лучше его защитить. Крюковолк был как раз из таких, и так как основная часть моих ударов пришлась ему на туловище — его мозг получил множество повреждений.       Фактически, СКП пришлось вытаскивать Крюковолка с того света, привлекая к его спасению даже Панацею, которая, впрочем, не сильно помогла, так как мозги она лечить то ли не могла, то ли не хотела.       И вот сейчас, через пару дней, волчонка должны были по воздуху доставить в Клетку. Суд над ним был чистой формальностью, затянувшейся всего на пару недель.       Я всё это время хоть и не показывался в облике Фантома, тем не менее держал руку на пульсе, следя за настроениями среди имперцев. И их настрой мне нравился — Кайзер был полон решимости вызволить Крюковолка, как уже бывало. Терять кейпа ему всяко не хотелось, к тому же это был вопрос репутации.       Имперцы готовились напасть на транспорт Дракон за чертой города во время перевозки с целью отбить товарища.       И планы нацистов в этом случае я всецело одобрял. То, что Крюковолк, возможно, окажется на свободе, меня, конечно, волновало, и убить его ни сегодня, ни в ближайшее время я не мог. А вот то, что нацисты так или иначе сработают мне на руку, меня радовало.       Я уже давно хотел посетить с внезапной проверкой штаб СКП и познакомиться с директором Пиггот. И имперцы окажут мне огромную услугу, если отвлекут на себя всех кейпов-героев, чтобы никто не досаждал мне во время «экскурсии».       Целый месяц я потратил на подготовку. В этом мире у меня не было и десятой части того оборудования, которым я пользовался, будучи «призраком», а вот у Протектората, напротив, был широкий ассортимент самого разного тинкертеха. И разницу я пытался компенсировать собственными поделками.       Было огромное желание закупиться в Ящике Игрушек, продавали-то они свой товар практически всем без разбора. Но разве мог я доверять неизвестным Технарям? Ни в коем случае. Хоть у них и была репутация надёжных продавцов, связываться с ними всё равно было неоправданным риском.       Так что в основном мне придётся полагаться на свои навыки и псионику. Куда-нибудь в Белый дом или Пентагон мне путь заказан, а вот в штаб Протектората в Броктон-Бэй я вполне могу залезть. Наверное.       Работа со Скрип продвигалась вполне хорошо. Она становилась всё более и более зависимой от меня, и я укреплял эту зависимость всеми средствами, какими только мог. В первую очередь, классическим «кнутом и пряником», делая упор всё же на пряник: деньги, еда, стимуляция её центра удовольствия в мозгу, «хорошее» отношение и приятные обещания — всё это рождало в Скрип чувство преданности.       Я дал ей то, чего у неё никогда не было — признание и человеческое обращение. Сущие мелочи, если подумать, но какой они давали великолепный результат! Да и много ли людям надо для счастья? Эх, лично мне хватило бы своей фермы где-нибудь в глуши, подальше от всей этой чертовщины.       Со Скрип же было всё ещё проще.       За две недели января я смог, как мне кажется, поставить барьер на её мозг, убирающий любое возможное влияние паразита на неё. Я не уверен, что он выдержит, если Существо обратит на Скрип прямое внимание, но от «автоматики» барьер защитит точно.       Увы, но перекрыть поток информации, исходящий из паразита, мне пока не удалось — уж слишком он был чуждый и мощный, но работа в этом направлении шла.       Нельзя сказать, что Скрип сильно изменилась, когда паразит перестал подпитывать её агрессию. Нет, незначительные улучшения характера были, но я не был уверен, что именно на это повлияло: барьер у неё в мозгу или моё «хорошее» отношение.       С некоторой натяжкой и долей бдительности теперь я мог больше доверять Скрип, и я даже посвятил её в свои планы относительно штаба Протектората. В основном потому, что мне была нужна её помощь. Кейп с радостью согласилась помочь.       Я даже позволил ей перебраться в её старый гараж, где она жила до встречи со мной и где творила свои чудо-машины. Одну из них я даже смог увидеть, так сказать, во плоти. И с виду это был натуральный монстр, собранный из различного хлама, с колёсами в метр диаметром.       Машина хоть и была резвой, но я её забраковал — слишком шумная и большая, по такой стрелять из гранатомёта — милое дело. И тогда Скрип получила новое техническое задание. Во всём, что касалось транспорта, девушка всё схватывала на лету и мгновенно поняла, чего я хочу добиться.       Также я организовал ей ещё один гараж, поближе к заливу, так как именно там «плавало» большое количество запчастей.       Пришлось, конечно, потрудиться и натаскать для Скрип различных инструментов: от отвёрток до газовой горелки. Даже пришлось переделать несколько аккумуляторов собственного производства для обеспечения Скрип бесперебойным источником питания. Но любые траты окупали себя даже одной-единственной машиной от девушки, а ведь она грозилась сделать для меня далеко не одну.       Даже сейчас с уверенностью можно было сказать, что Скрип была ценнейшим моим приобретением. Я рад, что не стал убивать её сразу.       ***       Ночные операции навевали на меня ностальгию о «старых-добрых» деньках, когда мне не приходилось думать о том, как спасти человечество. Да и в целом мне ночное время нравилось куда больше дневного: людей на улицах мало, все в основном спят по домам, в тенях проще спрятаться, ночная прохлада куда приятнее жаркого дня… Хотя зимой «прохлада» и днём тоже, особенно из-за высокой влажности.       Весь штаб СКП тоже не спал: свет в здании горел практически во всех окнах, а на улице было полно бойцов в машинах, ждущих команды отправляться. Часть своего состава СКП уже отправили на патрулирование города в наиболее вероятные места начала конфликта, остальные, те, кто сейчас ждал, должны были сопровождать воздушный транспорт Дракон по земле.       Конечно, самолёт мог бы лететь и над водой, тем самым избегая атаки с земли, но ничего не мешало нацистам сесть на катера — и в таком случае, если самолёт будет сбит, СКП прийти на помощь уже не сможет. К тому же, так получался уж слишком большой крюк, ведь Клетка располагалась где-то в Британской Колумбии, на самом западе Канады. То есть Крюковолка нужно было перевезти буквально через всю страну с востока на запад.       А может, это была сознательная провокация, чтобы заставить Империю действовать, в надежде поймать ещё пару их кейпов. Трудно удержаться от атаки конвоя, когда он перевозит одного из твоих лейтенантов. Может, даже самого Крюковолка в этом конвое и не будет и это всё будет просто пустышка, а кейпа перевезут втайне, пока «основной конвой» будет отвлекать внимание. Не думаю, что Кайзер настолько глуп, чтобы о таком не подумать.       В любом случае, солдаты СКП были вооружены и готовы. А мне оставалось только радоваться, что директор Пиггот сидит в штабе СКП, а не на базе Протектората, которая не только располагалась на бывшей нефтяной вышке, так ещё и была окружена силовым полем.       В эту ночь, наверное, ни один кейп в городе не спал. Готов поспорить, даже Стражи сейчас бодрствовали у себя дома. А вот Протекторат в полном составе готовился к трудностям.       Наконец-то время настало. Бойцы СКП расселись по машинам и колонна двинулась на запад. С базы Протектората на несколько секунд пропало силовое поле, и я смог увидеть, как с вертолётной площадки взлетает необычного вида воздушный транспорт Дракон.        Я проводил его взглядом и вернулся к наблюдению за штабом СКП.       Если я правильно сработал в разведке, то Империя 88 атакует конвой сразу на выезде из города, перед этим совершив ряд диверсий внутри Броктон-Бэй, чтобы вынудить героев отвлечься. Скорее всего, в этих отвлекающих атаках будут участвовать несколько кейпов-нацистов и Протекторат просто не сможет проигнорировать это.       Вот только нацисты не знали, что из Бостона вчера Протекторату пришло усиление как раз на такой случай. Если Кайзер этого не предусмотрел, то у нациков проблемы. Хотя у Империи должны быть и свои резервы, ту же Чистоту, которая сейчас боролась с преступностью в гордом одиночестве, вполне могли бы привлечь обещаниями или шантажом.       В свою очередь я тоже постарался и спланировал пару «диверсий», не несущих никакой опасности, но очень шумных. Их обеспечение легло на плечи Скрип, и когда я ей сказал, что нужно будет кое-что взорвать — она отнеслась к этому с пониманием.       Целью я выбрал два банка. Задачи ограбить их перед Скрип не лежало — только сымитировать ограбление, уйдя до приезда полиции и СКП. И самое забавное — мной были выбраны банки, в которых хранят свои деньги и СКП, и полиция, и Протекторат. В том числе и зарплаты сотрудникам. Мало что люди готовы защищать более яростно, чем свои сбережения.       Внесу немного хаоса в общий праздник, просто на всякий случай. Правда, если имперцы нормально справятся сами и отвлекут героев и СКП в достаточной степени, то моя заготовка даже не потребуется.       Через несколько минут я стал замечать подтягивающихся к штабу примечательных личностей с лысыми головами. Значит, Кайзер всё же решился атаковать и здание СКП для надёжности. Не думал, что он так поступит, всё же это был довольно серьёзный поступок. Но если учесть общую слабость СКП в Броктон-Бэй, ничего удивительного.       Сейчас у Кайзера был реальный шанс захватить весь город, превратив его в «арийский рай». Но для этого ему требовались все кейпы, в том числе и Крюковолк. И для его спасения Макс Андерс был готов пойти на всё, в том числе и начать открытую войну с СКП.       Макс Андерс… С каким наслаждением я бы сделал эту ночь его последней. Но не сейчас.       Кайзер нашёл меня третьего января. Точнее, он нашёл способ связаться со мной — в личные сообщения на ПЛО пришло письмо от некоего «Мистер Джин» с номером телефона, просьбой позвонить и объяснением ситуации.       Мне стало любопытно, зачем Кайзер искал со мной разговора, ведь я вполне ясно дал понять, что думаю о нём и его идеях. И я, разумеется, позвонил, соблюдая все меры предосторожности.       — Фантом? — раздался в трубке голос Макса Андерса.       — Кайзер, я полагаю? — я не стал демонстрировать свою осведомленность о его личности, приберегая этот козырь на будущее.       — Давно хотел пообщаться с такой выдающейся личностью, как ты. Ты сумел навести шума в Броктон-Бэй, Фантом, встряхнул это застоявшееся болото. И я благодарен тебе за решение проблемы с АПП и с… как их звали? С Барыгами. Весь город тебе благодарен.       — Ты хотел поговорить со мной только ради этого? Чтобы поблагодарить?       — Нет, что ты. Ещё я хотел бы предложить тебе вступить в Империю 88. Ты молодой ариец из хорошей семьи. Поверь, в нашей организации ты очень многого добьёшься и сможешь раскрыть в полной мере все свои таланты. Более того, в наших рядах ты будешь защищён от преследования властями.       — Ты ведь знаешь, как я отношусь к нацистам?       — Да, и это прискорбно. Такой умный молодой человек, как ты, должен понимать, что сейчас мир стоит на грани коллапса. И мы, белые люди, должны позаботиться о своём выживании. С другой же стороны, твоё отношение к нашим взглядам не так уж и существенно. Мы хотим одного и того же, Фантом, разве не так? Ты хочешь очистить этот город от мусора, как и мы. И мы вовсе не такие уж непримиримые нацисты, как кажется на первый взгляд. В моих планах не стоит создать на месте Броктон-Бэй филиал Третьего Рейха с концлагерями. Мы, придя к власти, просто наведём порядок. Мы не станем жечь людей, просто изгоним преступников. И не моя вина, что большая их часть цветные. Только представь, каких высот мы могли бы достичь вместе: чистые улицы, порядок везде и во всём, безопасность и покой. Сейчас трудное время, Фантом, и требуется железная рука, чтобы пережить эти времена. Мы не злодеи, какими нас хотят показать, мы всего лишь обычные граждане, которые делают то, что должны, как и ты. А какой у нас выбор, когда СКП и полиция бездействуют? Ты же сам это понимаешь! И когда ты решил взять правосудие в свои руки, то на кого ты направил свой гнев? На АПП и Луна! Ты совершенно правильно оценил степень угрозы, которую они представляют. Да, мы тоже вынуждены заниматься криминалом, чтобы выжить, но мы никогда не опускались до уровня азиатов или Барыг!       Кайзер говорил долго, и я не перебивал. Он говорил очень убедительно, ещё больше усиливая ассоциации с Менгском. Тот тоже мастерски владел ораторским искусством и мог убедить любого в чём угодно. На секунду я даже подумал о том, чтобы присоединиться… Но наваждение, вызванное красноречием Андерса, быстро прошло, на моё счастье.       Ни один подросток или юноша не устоял бы перед речами Кайзера. Да и многие взрослые с радостью разделили бы его взгляды, что, собственно, и было в Броктон-Бэй и за его пределами.       — Я же помог поймать Крюковолка, — сказал я, когда Кайзер закончил. — Что насчёт этого?       — Все совершают ошибки, — дипломатично заявил нацист. — Это прискорбно, но не смертельно. Наоборот, это ещё больше показывает твою ценность. Крюковолк, конечно, будет на тебя злиться, но не беспокойся, он очень отходчивый.       В этот момент я понял, что Кайзер планировал вытащить своего дружка из тюрьмы.       — Так что скажешь, Фантом?       — Я откажусь.       — Может быть, тебе нужно время подумать?       — Я уже всё хорошо обдумал. И с нацистами я быть не желаю.       — Если честно, Алан, я предполагал, что ты так ответишь. Но попытаться всё равно стоило. Ты действительно очень одарённый молодой человек. И очень опасный. Что планируешь делать дальше? Полагаю, теперь твоей целью станет Империя?       — Всё верно. Я же уже рассказывал о своих планах публично, и они не изменились.       — Тогда тебе придётся их изменить, Алан Янг.       Я сразу же понял, что он имеет в виду. Это было слишком очевидно.       — Ты ведь уже понял? — словно телепат, угадал мои мысли Кайзер. — СКП до сих пор следит за твоими родителями, и сейчас это делают наши люди. И твои родители работают в Медхолле, где у нас тоже есть свои люди. Обратишься в СКП — они умрут. Попытаешься их «спасти» — они умрут. Нанесёшь хотя бы один удар по Империи — они умрут. Если ты выступишь хоть против одного моего соратника — они умрут.       — В эту игру можно играть вдвоём, Кайзер, — во мне тихо закипала ярость. — У тебя есть семья? Дети? Я могу их найти.       — Не сомневаюсь в этом. Но тогда и твои родные умрут, а ты их любишь.       Угрожать Андерсу его сыном было бессмысленно — Кайзер любил только одного человека — себя. Сын был его сплошным разочарованием.       — Я не ограничиваю тебя в остальном. Не заставляю вступить в Империю. Ты можешь делать то, что делал до этого: убивать черножопых и узкоглазых, жидов и мексикашек. Мне плевать, я даже буду за это благодарен. Но тронешь хотя бы одного моего человека или помешаешь моим планам — твоя семья умрёт, Алан.       — А как же неписанные правила, Кайзер?       — Ты убил четырёх кейпов, в том числе и Луна. Ты начал войну банд и помог её завершить. Оружейник прилюдно раскрыл твою личность, а после ты его опозорил и помог поймать Крюковолка. Я могу сказать, что правила потеряли свою актуальность. Теперь идёт война за весь Броктон-Бэй и больше нет никаких правил. Ты это понимаешь?       — Да, я понял. Я не буду действовать против Империи.       — Хорошо. Если захочешь поболтать или передумаешь о вступлении в Империи, звони по этому номеру. Удачной охоты, Фантом.              Можно взять дикого волка за уши, но нельзя его удержать.       Эту простую истину Кайзеру ещё только предстояло узнать. Месяц я был связан его угрозами, так как не мог одновременно и спасти родных, и убить ублюдка-нациста. Вот только теперь я не был один, и время Империи скоро настанет.       Пока же следовало сосредоточиться на деле.       Прибывающие имперцы были вооружены в основном лёгким оружием: пистолетами, пистолетами-пулемётами, винтовками и автоматами. Ничего серьёзного, вроде пулемётов или гранатомётов. А это значит, что либо они сошли с ума, либо не собираются всерьёз брать штурмом штаб, а хотят только немного пошуметь.       В любом случае, мне это было только на руку.       Через десять минут раздался первый взрыв, где-то на юге города. Потом, почти сразу же, ещё один, но уже ближе. Это стало сигналом для имперцев, и они, издавая какой-то боевой клич, высыпались на улицы из переулков и грузовиков и принялись обстреливать штаб СКП. Всего их было двадцать человек, и никакой реальной опасности они, если подумать, не представляли.       Когда они начали, я спрыгнул с крыши небоскрёба. Весь январь я уделял время тренировкам с псионикой и научился не просто смягчать падение, а парить в воздухе. Удерживать самого себя телекинезом было непросто, требовалось всё моё внимание и концентрация, но в результате я мог корректировать и продлевать своё падение.       Я приземлился прямо на крышу здания СКП, ещё в полёте выстрелом из пистолета уничтожая единственную на крыше камеру до того, как она меня заметит.       Дверь внутрь была железной и, чтобы её открыть, требовалась карта доступа… Я мог бы просто выбить её псионикой, но решил не торопиться и подождать.       В здании оставалось ещё достаточно бойцов СКП, и они уже начали отстреливаться из окон. Четверо нацистов уже было убито, и в то же время лишь трое сотрудников были всего лишь легко ранены. Странно, что на крыше не было снайперов, но, видимо, в СКП просто не ожидали такой наглости от Империи либо им просто не хватило людей.       Двоих бойцов отправили на крышу, как только я уничтожил камеру. Не будь у меня телепатии, я всё равно не пропустил бы их топот по металлической лестнице.       — Центр, это десять-три, выхожу на крышу, — услышал я голос за дверью.       С моей стороны над приборной панелью двери загорелась зелёная лампочка, и дверь открылась. В эту же секунду я ударил обоих солдат псионикой, отчего те врезались в стену позади себя и, потеряв сознание, скатились с лестницы.       Я быстро зашёл внутрь, проверяя в первую очередь наличие камер. Удача — на лестничной площадке их не было.       — Раз, раз, — сказал я, пытаясь воссоздать тембр голоса, который услышал, а затем поднял его рацию. — Центр, это десять-три, на крыше всё чисто. Приём.       — Понял, десять-три, — тут же пришёл ответ от взволнованного радиста. — Возвращайтесь на пост. Как поняли? Приём.       — Понял, Центр. Конец связи.       Я бросил рацию на тело одного из бойцов. На всякий случай проверил, живы ли они — оба дышали и, кажется, не имели никаких серьёзных повреждений — бил я аккуратно.       Моё снаряжение было похожим на снаряжение СКП — чёрная военная форма. Разве что у меня белых надписей «СКП» не было. Я снял с одного из солдат его шлем и балаклаву и надел их на себя. Потом поднял его автомат… И если не присматриваться, я вполне был похож на одного из бойцов СКП.       В горячке боя люди не должны были заметить небольших отличий, так что я мог спокойно передвигаться по штабу.       Я спустился по лестнице на шестой этаж, где располагался кабинет директора Пиггот. Основная часть солдат вела бой на третьем и четвёртом этажах, к тому же кабинет директора располагался на другой стороне здания, поэтому по дороге мне встречались только перепуганные сотрудники. И хоть они и были напуганы, но каждый был вооружён как минимум пистолетом и все они заняли тактически грамотные позиции, удерживая лифты, двери и лестницы.       Я прошёл мимо них с уверенным видом, и никто даже не попытался остановить меня — все видели, что двое пошли на крышу, и общая мысль была, что один остался наверху, а другому, то есть мне, приказали спуститься.       Люди были на взводе, все, у кого был реальный боевой опыт, сейчас воевали с нацистами. Те же, кто остался в офисах, хоть и были обучены на отлично, никогда в бою участия не принимали. Понятно, почему они от адреналина и страха забыли про Устав, который велел проверять каждого приходящего и уходящего. Они были простыми клерками, сложно от них ожидать эффективных действий в экстремальной ситуации.       — Уильямс! — окликнул я одного из клерков, всё ещё подражая голосу бойца десять-три. — Директор у себя?       — Э, да, кажется, — с запинкой ответил мужчина. — А где Джонс?       Из его мыслей я узнал, что Джонсом звали напарника того, за кого я себя выдавал. Да уж, «повезло» мне нарваться на того, кто знал обоих моих «жертв». Хорошо ещё, что я умею подражать голосам людей и что стресс от всей этой ситуации не даёт Уильямсу нормально мыслить.       — Контролирует крышу, — ответил я, проходя мимо. — Не спускайте глаз с лестницы! Если появится кто-то лысый с автоматом — стреляйте, не думая!       Немного попугать людей, чтобы отвлечь от нашего разговора, стоило. Они вновь повернулись в «нужную» сторону, а я пошёл к кабинету Пиггот. Камеры видеонаблюдения меня не сильно беспокоили, моё лицо было скрыто, да и вряд ли кто-то сейчас смотрит на мониторы, ведь снаружи идёт настоящая война.       — Десять-три, это Центр, да где вы, мать вашу?! — ожила рация.       — Центр, мы на подходе, — ответил я, отключая передачу и уничтожая её.       Я стоял перед дверьми кабинета Пиггот. Она была внутри, и она знала, что я иду. У неё есть доступ к камерам внутри штаба, и Эмили успела увидеть меня, а ведь «я» не должен был здесь находится.       Эмили Пиггот в прошлом была великолепным бойцом, и она сразу поняла, в чём дело. Правда, неправильно всё оценила…       Я открыл дверь и еле успел поставить энергетический барьер — через мгновение по нему ударил целый рой автоматных пуль. Пиггот укрылась за столом и сейчас поливала дверной проём свинцом. Да уж, эта боевая женщина не собиралась просто так сдаваться.       Когда у неё закончились патроны, я вырвал ствол из её рук телекинезом. Пиггот не растерялась и выхватила пистолет, но и он повторил судьбу автомата.       Надо было всё-таки гранаты спрятать! Или хотя бы нож.       Чёрт, а она мне нравится. Лишившись оружия, директор встала прямо, как будто ничего не случилось, и посмотрела на меня. По коридору уже бежали сотрудники СКП, привлечённые стрельбой, но я остановил их вторым барьером, перегородив дорогу.       — Тёплый приём, директор, — «поздоровался» я, заходя внутрь кабинета, снимая балаклаву и закрывая за собой дверь. Бронированную, кстати.       — Фантом, — сразу же узнала она меня. — Так ты теперь с Империей?       — Не оскорбляйте меня так, директор. «Лучше мёртвый, чем коричневый», — я слегка перефразировал известную фразу, чтобы сделать её более подходящей ситуации.       — Тогда что ты здесь делаешь? — усаживаясь в кресло спросила Пиггот.       Она умудрилась сохранить совершенно невозмутимый и немного скучающий вид, как будто я просто был обычным посетителем, пришедшим по записи для обсуждения обустройства туалетов.       Что за женщина!       — Не поверите, директор. Я пришёл поговорить.       Приглашения я не дождался, так что сел в кресло напротив стола Пиггот, сложив руки на животе. В коридоре шли попытки пробить барьер, и они меня здорово отвлекали.       — Скажите своим людям, чтобы прекратили, — попросил я. — Если бы я хотел причинить вам вред, то уже бы это сделал.       Эмили отчётливо хмыкнула, мол, мы бы ещё посмотрели, кто кого, но всё же включила динамик:       — Отбой, — сказала она, и я услышал её голос за стеной, — всё в порядке. Займитесь бандитами из Империи.       Попытки прорваться тут же прекратились, но люди не расходились. Они не верили в то, что только что услышали, пытаясь разобраться: а не под контролем ли Властелина сейчас Пиггот?       — Это приказ! — повысила голос Пиггот, и сотрудники сочли за лучшее ему последовать. — И? О чём ты хотел поговорить? Хочешь сдаться?       — Не совсем, — со смехом ответил я. — Мне было любопытно с вами встретиться, директор. Я хотел понять, что вы за человек и можно ли вам доверять.       Эмили молчала, ожидая продолжения.       Мог ли я ей доверять? Директор не была кейпом и не находилась под властью паразитов, в этом я убедился, как только зашёл в кабинет. Даже более того, её взгляды на проблему кейпов не так уж и сильно отличались от моих. Она просто не владела всей информацией, но даже имеющейся ей хватало.       Эмили Пиггот раньше была оперативником СКП. Она была отправлена в Эллисбург, когда там объявился Нилбог. Она и ещё множество других бойцов. Результат известен — полный провал, Нилбог оказался сильнее, чем думало командование. Из города выбрались только двое — она и ещё один оперативник, имени которого Пиггот не вспоминала.       Сейчас, когда она смотрела на меня, память о том дне пробудилась, и в ней медленно закипал гнев. Пожалуй, если её не успокоить, то она попробует убить меня карандашом.       А всё дело было в том, что тогда, в Эллисбурге, союзные кейпы просто сбежали, бросив людей на растерзание этому монстру-Нилбогу. И она это видела собственными глазами. Для меня подобное поведение кейпов не было удивительным, скорее оно было вполне закономерным.       Обычные люди сражались, а сверхлюди убежали, поджав хвост.       — Вам можно доверять, — сказал я Пиггот. — Вы боец, даже несмотря на свои… раны.       В тот же день Эмили лишилась части внутренних органов, поэтому она и разжирела. А ещё она вынуждена была каждый день проводить диализ, чтобы просто не умереть. Почему она за десять лет в Броктон-Бэй так и не обратилась к Панацее? А потому что она не доверяла кейпам. Ни одному из них.       Пиггот могла задвинуть свои эмоции подальше и работать с ними, но в глубине души она каждого из них считала опасной обезьяной с гранатой. И в заслуженную отставку, продолжая гробить здоровье, она не уходила именно потому, что считала, что только она может удержать всё это стадо обезьян в узде.       И в чём-то она даже права.       — Наши взгляды на кейпов, — продолжил я, — во многом схожи. С той лишь разницей, что я знаю больше вас.       — Ты тоже кейп.       — Я уже говорил: я не кейп. Я псионик. Моя сила идёт из моего разума, и со мной она с самого рождения. Именно поэтому у меня такой широкий спектр способностей, в то время как кейпы специализируются на чём-то одном. И я не ограничен эффектом Мантона, как вы могли уже убедиться.       — И я должна этому поверить? — скепсиса в голосе Пиггот хватило бы на десятерых.       Она не верила ни единому моему слову, что было не удивительно. И в моих интересах было убедить её. Эмили Пиггот могла оказаться… полезным союзником. Она обладала властью и влиянием в СКП и Протекторате, кейпы-герои её уважали и её слово значило много не только в Броктон-Бэй.       Конечно, шишки сверху легко бы её сняли в случае нужды, но без боя Пиггот бы не сдалась.       — Вы знаете, что все силы кейпов происходят из так называемой «Короны Поллента», хотя бывают и исключения, — я достал фотографии разрезанного мозга Луна, которые я сделал месяцы назад. — Вот так она выглядит вживую.       Пиггот крайне внимательно просмотрела фотографии, прежде чем их отложить.       — Это мозг Луна, если вам вдруг интересно. Как раз ради этого я и забрал его голову.       — И что это значит? — кивнула директор на фотографии.       Я был прав, раньше она не видела Корону Поллента в натуральном виде. Либо не интересовалась, предпочитая заниматься только своим делом, либо от неё, как и от других, это скрывают.       — Вы уже наверняка думали об этом: что же такое кейпы? Что даёт им силы? Теперь, учитывая эти фотографии, думаю, вы согласитесь, что может быть только два варианта: либо это какая-то мутация человеческого мозга, либо же… это некий паразит.       — Паразит? — только сейчас в голосе Пиггот появилась заинтересованность.       — Вы уловили самую суть, директор. Кейпы появились после того, как по небу стал летать золотой человек. И произошло это внезапно. Ещё вчера люди и не подозревали, что такое «Корона Поллента», а сегодня уже те, у кого она есть, пускают лазеры из глаз и бегают быстрее скорости звука. Не очень похоже на мутацию, верно? Так это и не она. «Корона Поллента» — это не что иное, как паразит, занесённый на Землю извне.       — Это даже звучит безумно, — прервала меня Пиггот, — обычная теория заговора.       — А вы, владея всей информацией СКП, можете дать другое объяснение происходящему? Откуда взялся Сын? Почему стали появляться кейпы? Что такое Губители? Почему после 1982 года мир покатился к чёрту? Нилбог, Бойня, все эти «суперзлодеи», Губители — буквально всё в мире идёт не так, и дела становятся хуже год от года. Так почему вы не видите связи, директор? Это всё явления одного порядка, служащие для ослабления человечества. Все эти новые угрозы — это подготовка нашей планеты к ассимиляции и поглощению.       — Всё это лишь слова, — Пиггот была устойчива к любым речам, и я её не убедил, хотя и зародил зерно сомнения. — К тому же безумные.       — Я точно знаю, о чём говорю, директор.       Пиггот определённо была мне нужна. Человек с таким опытом, с такими связями! Она наверняка знала очень многих оперативников СКП, ушедших на пенсию или в отставку. Многие из них ещё были достаточно здоровы, чтобы сражаться.       Мне прям кровь из носу нужна была поддержка Эмили Пиггот.       — Это всё звучит слишком безумно, я прекрасно это понимаю. Но в том-то и дело, что я могу свои слова доказать. Если вы согласитесь прийти одна в место, которое я укажу, то сможете сами в этом убедиться.       — Думаешь, я идиотка?       — Нет, я так не думаю. А раз вы не идиотка, то должны понимать, что сейчас я могу сделать с вами всё, что захочу, и никто мне не помешает… Особенно спешащая сюда Мисс Ополчение.       Пиггот не повела и бровью. Она знала — увидела мельком Ханну, бежавшую по лестнице. И раз знала Эмили, то знал и я.       — Ловкий трюк, — признала директор.       — Подумайте обо всём, что я вам сказал, директор. Но помните: никому нельзя доверять. Особенно тем, кто выше вас стоит. В вас я уверен, а вот в остальных нет. Если я прав, а я прав, то эти паразиты контролируют и Белый дом, и Пентагон. И… продолжайте не доверять кейпам. Даже лучшие из них в любой момент могут предать.       Я вытащил из кармана небольшой клочок бумаги с записанным на нём номером телефона:       — Если надумаете получить доказательства моих слов, позвоните. Только не затягивайте, директор.       Я встал с кресла и, не попрощавшись, вышел за дверь. Можно было бы пообщаться с Пиггот ещё немного, но время поджимало, а я ведь обещал Ханне ещё один танец.       Оставив Эмили осмысливать произошедшее, я вышел в коридор и еле успел увернуться от удара в лицо. Не давая мне ни секунды времени, Ханна нанесла новый удар, на этот раз снизу, коленом. Нога женщины врезалась мне в живот, и лицо у меня непроизвольно скривилось — удар я почувствовал.       А дальше Мисс Ополчение произвела стандартный захват: подсечка, лицом в пол, колено упереть в спину, вывернув одну руку.       — Я тоже скучал, — попытался пошутить я, кое-как вывернув голову из-под воистину стального захвата. — Но я думаю, мы ещё слишком мало знакомы для такой близости…       — Замолчи, — приказала Ханна, и ничто в её голосе не дрогнуло.       Сейчас она была на работе, и, как настоящий профессионал, не отвлекалась ни на что, кроме дела. И мне стоит ответить тем же, а не изображать из себя героя-кретина какого-то паршивого боевичка.       Откинув Мисс Ополчение в стену телекинезом, я поднялся на ноги, сразу блокируя удар ноги сбоку, нацеленный мне в лицо. Левой рукой я успел обхватить голень, правой — схватиться за бедро. Ханна пыталась вырвать свою ногу, но мои мыщцы уже были накачаны энергией, и я был куда сильнее. Да и весил я больше.       Приподняв Мисс Ополчение над полом… я получил удар второй ногой по затылку и тут же выпустил из рук свою добычу.       Я понятия не имел, как она вообще умудрилась это сделать, да ещё с такой силой! Хуже всего было то, что действовала Ханна, совершенно не думая, на одних рефлексах, и поэтому моя телепатия совершенно не помогала...       Удар слева в челюсть…       Ага! Мой взгляд сфокусировался на левом кулаке Ханны… А ведь она умная девочка.       Я блокировал удар справа. Поразительно. Она что, специально подумала неправильно?!       В правой руке Мисс Ополчения появился пистолет, и я мгновенно поднял перед головой небольшой барьер.       Выстрел прогремел над ухом, как гром, но пули не было. Вместо неё меня окутал газ… Слезоточивый газ, и очень мощный — какое-то его количество обогнуло мою защиту, и в глазах немедленно и очень сильно защипало. Я оттолкнул Ханну и хотел было стереть попавший на лицо газ рукой, но вовремя себя остановил — это сделает всё только хуже.       Глаза слезились, да к тому же ещё и быстро распухали, перекрывая мне любое видение. Оставалось только полагаться на псионику. И мне бы сейчас уйти, признавая поражение — ведь сам виноват, захотел «потанцевать», идиот. Но отступать именно сейчас, в таком положении?..       Хороший вышел щелчок по носу — вот так меня когда-нибудь и Джек Остряк «щёлкнет» насмерть, если я не буду относиться серьёзно к каждой битве. Виной всему были эмоции, всё же Ханна смогла запасть в душу. Хотя это, конечно, меня нисколько не оправдывает. Долбаные гормоны!       — Ты лучше меня сейчас, — сказал я Мисс Ополчение, которая тоже отчего-то не спешила меня добить. — Спасибо за этот ценный урок.       — Обращайся, — новый удар я не увидел, а почувствовал и смог вовремя уклониться.       Я схватил Ханну псионикой и оттолкнул в конец коридора, разделив нас псионическими барьером.       В этот самый момент в поле «слышимости» оказалась Скрип. Значит, пора отступать.       — Ты победила! — крикнул я, всё ещё не видя женщину. — Как-нибудь повторим, без сил, ладно?       — Следующего раза не будет! — слишком эмоционально ответила Ханна, чувствуя, как я ускользаю из «рук правосудия».       Отвечать я не стал. Просто сделал дыру в дальней стене и выпрыгнул на улицу.       Приземлился я в пяти метрах от нового монстра производства Скрип. Только выглядел он не так, как прошлые её поделки: был более аккуратным и небольшим. Но всё ещё оставался быстрым и манёвренным. Скрип также снабдила его дополнительным устройством, делающим машину бесшумной и практически невидимой на определённом расстоянии.       Дверь открылась, и я на ощупь сел на переднее сидение.       — Что это с тобой? — спросила Скрип, срывая машину с места.       — Подрался с девчонкой, — уклончиво ответил я. — Проиграл.       — Был слишком джентльмен, чтобы ударить в ответ?       — Был слишком идиот, чтобы не драться всерьёз.       — Типичная ошибка мальчиков, — притворно посочувствовала мне кейп. — А то, что искал, нашёл?       — Очень на это надеюсь…       Единственное, что меня успокаивало — мысли Эмили Пиггот. Она обдумывала то, что я ей сказал. И в её мыслях не было «что за безумный бред он нёс?». Директор думала обо всём серьёзно, обстоятельно, припоминая всё, что знала сама…       — Атаку нациков отбили, — прервала Скрип мои размышления, — если тебе вдруг интересно…       — А что с Крюковолком?       — Не знаю. Дрона Дракон сбили в двадцати километрах от города, как пишут в Сети. Там, по-моему, всё ещё идёт бой. Хочешь съездить?       — В таком состоянии? Смеёшься?       — Я слышала, молоко от слезоточивого газа помогает. Хочешь, заскочим в магазин?       — Да… Но в том бою мне всё равно делать нечего.       — А я думала, ты ненавидишь нацистов, — в голосе Скрип было искреннее недоумение. Этой ночью ей не пришлось «покуролесить», вот её и тянуло в новую драку. Но не потому, что её к этому толкал паразит, а потому что ей хотелось опробовать свою новую «игрушку» в реальном бою.       — На наш век драк ещё хватит, — успокоил я её. — Поехали в убежище.       Физически усталости не было, даже боли, кроме дико болящих глаз, не было. Но была в груди какая-то опустошённость. Моральная усталость. И нет, это не «разбитое сердце».       — Как скажешь, босс.       — Я же просил так меня не называть…       Ладно, завтра будет новый день. Завтра навещу Тейлор и Грега, тем более что давно пора было — Эберт уже три недели как из комы вышла… Теперь у меня был способ им помочь, спасибо Скрип за это.