Родные и любимые

Лань Ванцзи зашел в пещеру, как пояснил по дороге Вэй Ин — это был его дом с того времени как он вместе с остатками Вэнь пришли сюда. Он увидел магическое поле, явно нарисованное кровью, и кучу таких же талисманов развешенных по всей пещере. Оглядевшись внимательнее, Лань Чжань заметил на полу в углу несколько старых одеял. Его сердце сочувственно сжалось — все это время, пока он в Гусу переписывал книги, Вэй Ин спал почти на голых камнях, даже когда был ранен. Лань Ванцзи уже хотел задать несколько вопросов, но не успел. — Извини за беспорядок — я тут много работал и прибирать было некогда, вещи правда отдал Вэнь Цин, да и было их там — несколько флагов, призывающих духов, да пара компасов зла на продажу… — начал извиняться Вэй У Сянь. Говоря это, он отпихнул несколько смятых пергаментов к прочему мусору и достал из мешочка цянкунь Печать, поместив ее в центр поля. Сам он тоже зашел внутрь, попросив: — Лань Чжань, пожалуйста, не входи в круг и не вмешивайся, что бы ни случилось. — Это так опасно? — обеспокоился еще больше Лань Ванцзи. — Я справлюсь! — уверенность в голосе была большей, чем испытывал Вэй Ин, но пути назад не было. Он был практически уверен, что сможет уничтожить артефакт, просто не знал, выйдет ли живым после этого из круга. «Ну хотя бы увиделся с Лань Чжанем напоследок», почему-то мелькнула мысль. Вэй Ин временно отодвинул ее, сосредоточившись на ритуале. Темная энергия горы Луанцзан полностью подчинялась ему, слившись с его телом. При том, что сила Печати имела другой источник, она была ничуть не слабее. Убедившись, что Лань Чжань в безопасности в специальном поле рядом с основным, он достал из-за пояса флейту и начал играть. Призвав все силы, которые только смог собрать, и полностью осушив Кровавое озеро от энергии, копившейся в нем веками, он направил всю эту мощь на кусок железа перед ним, желая только одного — уничтожить созданный им же артефакт. Лань Ванцзи с ужасом наблюдал, как Вэй Ин подносит к губам Чэньцин и резкие, почти неприятные на слух трели льются из нее, как вся фигура темного заклинателя буквально источает черный туман — видимую темную энергию. Тьма внутри магического круга становилась все гуще, Лань Чжань ощущал ее всей кожей, несмотря на защиту. Ему очень хотелось достать гуцинь и развеять эту тьму, но он помнил, что Вэй Ин просил не вмешиваться, и только нетерпеливо вглядывался в едва виднеющееся в черном тумане лицо Вэй У Сяня. Рядом парила в воздухе Тигриная Печать Преисподней. Вдруг она пошла трещинами, затем буквально взорвалась мельчайшим песком, яростная темная энергия прошла по пещере, затем, преодолев барьер, волной выплеснулась наружу, ее отголоски добрались до подножия горы и исчезли, коснувшись защитных барьеров, поставленных там когда-то заклинателями Вэнь. Тьма внутри круга исчезла сразу же, как перестала играть флейта и рванувший туда Лань Чжань едва успел поймать падающего Вэй Ина, из цицяо которого лилась кровь. Вцепившись в одежды Лань Ванцзи, он пытался откашляться. Лань Чжань со все нарастающим беспокойством глядел на него, гладя по спине. Он не замечал, как кровь пачкает белоснежные одеяния, а вот Вэй Ин это увидел и попытался отодвинуться. — Прости, я тебя запачкал, — повинился он. — Пустяки, — вновь притянул его к себе в объятия Лань Ванцзи. Сейчас, глядя на бледное, залитое кровью лицо Вэй Ина, он твердо решил, что впредь не станет скрывать своих чувств к нему, и как только будет возможность, скажет все прямо. Скажет — и уйдет, если Вэй Ин того захочет. По большей части, до Аннигиляции Солнца молчал он именно из-за страха, что над ним посмеются, а после — потому что боялся того, как изменился Вэй Ин, но сейчас все больше понимал — его любимый остался таким же, и он имеет право знать, даже если ему будет неприятен подобный интерес со стороны мужчины. Видя, что сам Вэй Ин идти не в состоянии, Лань Чжань подхватил его на руки, удивившись тому, насколько это было легко. «Еще и не ел почти ничего!» — мелькнула мысль. Удивленный такими действиями обычно холодного Лань Чжаня, Вэй У Сянь от смущения начал нести всякую чушь. Все бы ничего, но в таком состоянии, когда мозг не соображал, а язык болтал ни о чем, он случайно ляпнул: — Лань Чжань, я удивлен — на этот раз ты даже не говорил мне, что я должен вернуться на путь меча, - и, когда Лань Ванцзи не ответил, он со вздохом пробормотал, — если бы я мог… Эта фраза не осталась незамеченной, и Лань Чжань, направляясь к выходу, тихо спросил: — А почему ты не можешь? — вопрос прозвучал мягко, но Вэй Ин был почти на грани сознания, поэтому только прошептал буквально на ухо несущему его человеку: — Какой же из меня заклинатель без Ядра? — после этих слов он полностью отключился, оставив замершего в ступоре Лань Чжаня переваривать его слова. Лань Ванцзи мысленно корил себя за то, что умудрился проглядеть такое! Он видел, как Вэй Ин поменял Суйбянь на Чэньцин, но не думал… А ведь тогда, во время охоты на горе Байфэн, он почувствовал что-то странное, но ему сразу стало не до того — страсть, возбуждение и сменившая их злость на себя отбили все мысли… Лань Ванцзи спускался с горы пешком, не рискуя вставать на меч с Вэй Ином на руках, поэтому сразу заметил, как изменилась, словно еще больше потемнела аура горы. Тьма наступала со всех сторон, но прежде чем он достал Би Чень из ножен, тьма схлынула едва коснувшись человека, которого он нес. Словно признав хозяина, она не стала мешать и причинять вред человеку, находящемуся рядом с ним. Лань Чжаню подумалось: «Теперь, кроме Вэй Ина, вряд ли кто сможет вообще находиться здесь.» Ближе к подножию горы их ждал очень обеспокоенный Вэнь Нин. — Второй молодой господин Лань! — он подбежал, заглядывая в лицо Вэй У Сяня и спросил: — Как господин Вэй? — Без сознания, нужно отнести его к Вэнь Цин. — Да, к-конечно! Сестра поможет! — отозвался мертвец. Он хотел спросить, не понести ли ему господина Вэя самому, но почему-то подумал, что лучше не стоит. — Вэй Ин сказал, что у него нет Золотого Ядра. Как это случилось? Это из-за темного пути? — Н-нет! — горячо воскликнул Вэнь Нин и снова начал рассказывать причины нынешнего отсутствия духовных сил у молодого господина Вэя. Как вдруг - Лань Ванцзи задал вопрос: — Это больно? Вэнь Нин замер: — Что? — Вырезать Ядро, это больно? Вэнь Нин не мог соврать, он все еще помнил тот день и стоны Вэй У Сяня: — Даже если я скажу, что не больно, вы ведь не поверите, молодой господин Лань. — Я думал, Вэнь Цин должна была найти какой-то способ унять боль, — проговорил Лань Чжань, чувствуя, как разрывается сердце от эмоций. Вэнь Нин ответил: — Перед тем, как подняться на гору, сестра приготовила множество разнообразных одурманивающих снадобий, которые могли бы облегчить боль. Но потом она поняла, что ни одно из снадобий не подходит. Поскольку, если в процессе вырезания Золотого Ядра и отделения его от тела человек будет находиться в состоянии сна под действием снадобий, то это может оказать неблагоприятное воздействие на само Ядро. Нельзя гарантировать, что оно не рассеется и в какой момент это может случиться. А это значит, что тот, кому вырезают Ядро, непременно должен оставаться в сознании. Прошло очень много времени, прежде чем голос Лань Ванцзи зазвучал снова, немного хриплый и дрожащий на первых словах: — От начала до конца оставаться в сознании? Вэнь Нин тихо ответил, стараясь не смотреть на спутника: — Две ночи и один день. От начала до конца. Лань Чжань ничего больше не сказал, лишь крепче прижал к груди своего Вэй Ина.