Чудовище

      — Раньше я бы подумал, что это просто тупые россказни таких же тупых наркоманов, и у меня действительно были основания так считать, ведь все, кто рассказывали об этом Бэтмене, все выглядели, как обкурившиеся травы. Но вчера его снова видели, есть даже снимки, на которых ни хрена не видно, но зато ясно одно — это точно Бэтмен, но… он не человек! Черт возьми, как это вообще возможно? Он вчера прикончил Билли, чокнутая тварь, а тот был последний среди моих недоумков, который еще как-то мог соображать, а теперь его нет! Это тупое стадо баранов ни на что не годится без вожака. — Освальд раздраженно пыхтел кубинской сигарой, завезенной ему на прошлой неделе, половину коробки которых уже выкурил, он мял пальцы и злобно зыркал на собеседника.       — А ты уже авторитетом для них не являешься, да? — спросили с четкой усмешкой в голосе.       — Я не собираюсь объяснять им элементарные вещи. Кто-то должен говорить им, где право и лево, а у меня найдутся дела поважнее.       В ответ рассмеялись.       — А тебя вся эта ситуация радует, я погляжу, да, Джокер?       Тот ухмыльнулся, прищурив зеленые глаза.       — То, что доставляет тебе неприятности, всегда меня радовало.       — А тебя порадует удар в челюсть моей тростью?       — Только бей посильнее, Оззи, ты знаешь, как я люблю. — И снова змеиная улыбка. Паршивец.       — М-да, — вздохнул Освальд, сдаваясь. — Тебе не интересно, что сейчас творится на улицах? Все психуют, как крысы на тонущей посудине носятся и визжат, пуча свои бестолковые глазки. Этот Бэтмен… Он изменился и, как видишь, до неузнаваемости. Это все уже не выдумка и не пьяный бред, это жопа — огромная такая. Дело пахнет дерьмом и, знаешь, видеть на твоем лице улыбку странно. Хотя… куда ты без улыбки, верно? — Освальд хмыкнул. — Посмотрим, как ты будешь улыбаться, когда Бэтмен тебе голову примется откручивать, а этот Бэтмен теперь точно на это способен; больше нет этого кодекса чести и прочей ерунды. Он убивает, Джокер, убивает, черт возьми!       — Мне очень лестно слышать, что ты беспокоишься обо мне, но поверь, Оззи, сохранение моей головы — не основная твоя проблема. Побеспокоился бы ты лучше о собственной, а то эту очаровательную шляпку не на чем будет носить.       — Ненавижу, когда ты так меня называешь, — раздувая ноздри от ярости, пробурчал Освальд.       — А это — еще одна вещь, которая меня радует. — Джокер болтал ногой, которую закинул на другую, и хитро всматривался в лицо напротив.       Кобболпот, усмирив внезапно накинувшуюся злость, спокойнее проговорил:       — Так ты поможешь мне? Одолжишь пару человечков?       — Хм, — Джокер приложил руку к подбородку и задумчиво поднял взгляд к потолку. Уже было понятно, что он скажет. — А что мне за это будет?              Джокер с довольной улыбкой выскочил на улицу, вдыхая прохладный воздух позднего летнего вечера. Его настроение зашкаливало, находилось в самой высокой точке измерения. Уже давно он не был таким довольным. Пингвин умел поднимать ему настроение своими проблемами, ворчанием и просьбами о помощи. Джокер не был жадным, вовсе нет, он всегда был готов поделиться чем-то ценным, если получит что-то не хуже взамен. Вести подобного рода торги с Оззи всегда было продуктивным занятием и главное не то, что оно приносило деньги, а то, что заставляло Джокера улыбаться. Он, пританцовывая, направился к своему кабриолету. Что может быть лучше бьющего в лицо ветра? Не было ничего слаще этого, лишь месть могла побороться с этим, но увы мстить было некому.       Джокер запрыгнул на водительское сиденье и завел мотор, автомобиль послушно стартовал и помчался по шоссе, с высокой чувствительностью реагируя на малейшее движение руля. Джокер ехал быстро, каждый поворот был ему знаком настолько, что он смотрел на дорогу одним лишь глазом. Обгонял все автомобили, выскакивая на встречку, взвизгивая покрышками, кабриолет нес его домой. Джокер смотрел на небо, которое только сегодня было ясным, обнажило полумесяц и несколько бледных звёзд. Он притормозил, потому что заметил что-то странное в небе.       Высоко на уровне крыш небоскрёбов мелькнуло что-то похожее на птицу. Его не интересовали птицы никогда, но эта привлекла внимание. Крылья. Они были странными, не птичьими, а… Джокер улыбнулся. Как же ему хотелось вновь встретиться с Бэтменом, который вот уже несколько месяцев назад принялся хозяйничать в Готэме только совсем другими, новыми способами. Ужасными способами. По рассказам тех, кто выжил, этот знакомый всем не-человек теперь выглядел по-другому — впечатляюще, но оттого совсем нереалистично. Джокер мечтал узнать, что с ним произошло, что изменило его до такой степени сильно. Буквально вчера сделали его снимок, на нем было видно его, и у Джокера при взгляде на него сердце биться перестало. На фото было не совсем понятно, живое ли это существо или же это просто аниматронная кукла, игрушка, однако выжившие в один голос вопили, что это именно он, и он настоящий. Это Бэтмен. Хищник. Убийца. В новостях его практически совсем не упоминали, но каждый житель Готэма о нем знал, полиция чаще патрулировала улицы, даже собрали какой-то спецотряд, чтобы поймать его, люди стали реже выходить на улицу ночью. Город встревоженно замер, жизнь в нем стала напряженной, хотя никаких реальных масштабных действий Бэтмен пока не предпринимал.       Ему легко удавалось наводить страх. Первобытный ужас. Он и раньше мог это делать, но сейчас люди впервые за долгие годы по-настоящему почувствовали себя добычей и теперь прятались в норы, испуганно озираясь по сторонам.       Днем было не так, днем было спокойно, днем создавалось обманчивое ощущение безопасности. Солнечный свет должен был прогонять эту нечисть. Но никто не знал, что он не боится света. Он просто любил тьму. Джокера почти заживо сжирал интерес. Он его не боялся. Он им восхищался. Как всегда.       Силуэт упорхнул куда-то в темноту, его больше не было видно. Джокер задумался, что делать. Бэтмен обживался на территориях Пингвина, Двуликого и Черной Маски, но его людей и его самого до сих пор он обходил стороной, но в любой момент все могло измениться. Он так ждал этой встречи. Улыбка просто не сползала с его лица. Он засмеялся и ударил по газам.       В логове ситуация была не лучше, чем, скажем, у Пингвина: люди Джокера находились в беспокойном настроении, ведь за окном царствовала ночь, и каждый из них боялся увидеть в окнах те страшные глаза. Джокер их игнорировал. Их скуление не веселило, он раздраженно закусывал губы, пока слушал их разговоры и последние новости. Парочке из них сегодня достался джек-пот — они поедут к Кобболпоту на службу, проведут там увлекательную неделю. Никто из них не воспринял эту новость с радостью, но кого это волновало.       Джокер отправился к себе, по дороге столкнувшись с Харли, которая встретила его со сделанным собственными руками тортом. Она все смущенно смеялась и подмигивала, предлагая попробовать его вместе. Джокер погладил ее по голове, одобрительно кивнул и тут же огорошил тем, что сделает это в другой раз и, нагло ухмыляясь, заперся у себя. Обиженные вздохи были слышны за дверью ещё пару минут, а потом все стихло, и Джокер смог наконец подумать.       Бэтмен не выходил у него из головы никогда, а сейчас будто вплавился в сознание и не мог выбраться. Прошел почти год с их последней встречи. Как же он по нему скучал, жизнь тогда словно лишилась смысла, но теперь все возвращается на круги своя.       Он вспоминал тот силуэт и дорисовывал в мыслях его образ. Летучая мышь. Его любимая летучая мышь. Герой с твердой рукой в обновленном образе, который крошит черепа похлеще любого Крока. Это так интересно. Он такой забавный. Его Бэтс.       Джокер потирал руки, смотрел в окно, ему было видно луну, которую заслоняла башня Уэйна. Ее владелец давно пропал, прошло, наверное, около года, а история его исчезновения все еще была на слуху. Но Джокера он не интересовал, а вот здание было красивым. Если его взорвать, оно будет похоже на гигантский факел, возвышающийся над городом. Дым и копоть тогда заволокли бы все небо, и они спрятали бы эту луну, которая так скромно выглядывала сейчас из-за крыши башни.       Ночь была красива. И она стала еще более заманчивее и опаснее благодаря Бэтмену. Джокер мечтал о новой встрече с ним. Он хотел с ним сразиться и показать всем остальным, каким могуществом обладает на самом деле. Он победит того, кто повергает в ужас самых отпетых преступников и их боссов, а голова поверженного будет дивно смотреться в его зале трофеев. В его личном зале.       Джокер приглядывался к луне и улыбался, а ночь тихо смотрела на него в ответ.