Чудовище

      Занимательная тенденция собираться вокруг, словно кучка плешивых акционеров колоссального размера компании и решать какие-то проблемы, как будто тебя взаправду интересуют происходящие на улицах убийства в ночное время суток. Многих беспокоило это, да, но не Джокера, ему напротив хотелось, чтобы это продолжалось. Терроризирование преступности Бэтменом. Уже так много времени прошло с его первого появления, а он до сих пор не видел его вживую, одних рассказов ему было недостаточно; эти пересказы дразнили его интерес, как кусок сырого мяса — голодного пса, что прикован цепью к стене и не может дотянуться. Он хотел его увидеть, хотел сразиться с ним, может даже немного поиграть. Скрутить его шею голыми руками? Можно было бы попробовать, но это ничем хорошим не закончится. И все же он безумно хотел, со временем путаясь все сильнее в том, чего действительно желал… Убить. Просто коснуться. Почесать за ушком. Услышать голос. Что бы он сказал, если бы прямо сейчас появился перед ним? Джокер хотел бы услышать комплимент.       Сегодня он выглядел прекрасно, лощено, вычурно и слишком ярко по сравнению с прошлыми встречами. По нему так и скользили смущенные взгляды, которые сталкивались с его собственными, сразу ускользая куда-то в сторону. Он обожал внимание, наслаждался им, поглощал все, что давало ему окружение, и не мог сдержать улыбки. Харли тоже была рядом и повторяла за ним все, как попугай, поддерживая каждое слово, чуть ли не вылизывая его с ног до головы. Она была хороша, ее вырез на груди крал внимание рядом стоявших мужчин, они задерживали свои взгляды на выбеленной коже и ничего человеческого в этих звериных глазах разглядеть не удавалось. Глупые животные.       Здесь были все. И Пингвин в своем смешном костюме, в котором больше всего напоминал оного; Двуликий с его известной раной на пол-лица, которая сегодня сильно гноилась; Крок, от которого несло канализацией так сильно, что стоявшие рядом парни старательно напрягали лица, чтобы не выдать своей неприязни, и украдкой отходили в сторону. Высокомерный Эдвард так же почтил своим присутствием, но пришел он явно из банального любопытства. Черная Маска вообще не проявлял интереса к происходящему; Памела обменивалась любезностями с Женщиной-Кошкой; Дедшот начищал свое любимое оружие, и еще куча других наемников, перечислять которых не удалось бы. Всех имен не запомнить. Каждого из присутствующих объединяло с остальными одно — Бэтмен, а точнее — проблемы, связанные с ним. Скольких людей он убил? Многие несли потери в своих рядах, сильнее всего страдали мафиозные группы. Но кого вообще волновала эта статистика? Джокер бы не пришел сюда, если бы его приятель Освальд не пригласил его. Самым заманчивым в этом был сам Бэтмен. Джокер был готов слушать о нем без конца, и ему нисколько не надоедало. Женщина-Кошка рассказывала, как однажды ночью оказалась близка к этому зверю. Какие только байки она не рассказывала! Верить ей не получалось, но самое главное оставалось неизменным: этот Бэтмен действительно огромный и очень сильный. Она выглядела расстроенной, когда рассказывала о нем, но Джокера это нисколько не тронуло. Он думал только о нем. От одного описания у Джокера начинали бежать мурашки по спине, фантазия рисовала сумасшедший новый образ Человека Летучей Мыши, но она скорее всего и близко не подошла к реальности.       Джокер сглотнул слюну. Ему становилось скучно, и никто из присутствующих не мог поднять ему настроение ни своим внешним видом — несомненно забавным, — ни своими репликами, ни чем-либо еще. Разговор из простого словоблудия перешел в самую неинтересную стадию — они принялись искать способы решения проблемы и то, как лучше им расправиться с Бэтменом, но кроме самой простой и скучной идеи, как банально убить, никто ничего нового и уникального предложить не мог. Харли, не отходившая ни на шаг, тоже начинала раздражать, в результате Джокера потянуло на свежий воздух. Незаметно ускользнув, он вышел на балкон, подышать холодным и влажным воздухом.       Ночь манила к себе, соблазняла тревожной тишиной, как цыганка; она заигрывала с ним, нашептывала что-то манящее и жуткое. В этой темноте что-то обитало. Нечто древнее, опасное. В этой темноте живут монстры — те самые, которые прячутся под кроватью или шкафу. С ними можно подружиться, с ними можно вести войну, но в любом случае им не будет хуже, они из всего выудят выгоду, во всем найдут лазейку, всегда останутся твоим личным монстром, которого можно будет погладить. И в этом воздухе, в котором ощущался слабый запах метана, исходящий от автомобилей, проезжающих прямо под ним, и выстроенного рядом с городом фабрикой в этом воздухе он чувствовал присутствие монстра. Он был здесь.       За спиной сквозь чуть приоткрытые балконные двери были слышны разговоры, в основном брань, в которой выяснялись отношения; в шуме выделялся голос Харли, зовущей его, чей-то еще, но разобрать их все не получалось.       Джокер посмотрел наверх. Ему показалось, что он услышал шорох — кто-то там двигался. Он присмотрелся: нет, это просто часть черного парапета, выделяющегося на фоне более светлого неба. Джокер продолжал вглядываться, но не увидел ничего. Он вздохнул, недовольно нахмурился, озадаченно покусал губу и вновь посмотрел вниз на автостраду. Автомобили мчались по дорогам как будто беззвучно — он их не слышал; они ехали беззаботно, даже не подозревая, что может случиться в следующую секунду.       Предчувствие не разжимало когти, Джокер знал, что сегодня его монстр выползет из-под кровати и бросит вызов. Он ощущал его кончиками волос, вздымающимися на загривке, как у кошки, которая чувствует где-то рядом собаку.       Вдруг сверху что-то заскрипело, словно голубь своими лапками затоптал по черепицам. Джокер посмотрел туда, откуда шел звук. Это была не птица. Летучая мышь! В крошечных черных глазках-бусинах отражался свет, тянущийся откуда-то очень далеко, мгновенно преодолев это расстояние. Летучая мышь скребла коготками по керамике, из которой были сделаны сегменты черепицы, и всматривалась в его глаза, нюхая воздух.       Джокер смотрел на нее, задаваясь простым и забавным вопросом: неужели именно так выглядит его монстр? Но его внимание вскоре поглотило нечто совсем другое. В темноте выросла чья-то странная фигура. Что-то дернулось в сторону — да, это улетела та самая летучая мышь, а на ее место с крыши соскользнула огромная тень.       Мурашки коснулись кожи, когда он увидел эти два светящихся глаза, которые устремили к нему свой звездный холод. Это будто в самом деле две звезды сошли с небесного полога и двинулись к нему. Очертания фигуры все отчетливее являлись Джокеру, когда зверь подкрадывался к нему. Черепицы тихо бренькали под весом существа, когда лапы того давили на них, царапая своими когтями. По обе стороны двинулись широкие крылья, как у той самой летучей мышки, которая, должно быть, испугалась и поспешила спрятаться. Эти крылья ловили далекий свет и были такими огромными и внушительными; они раскрылись шире, а потом сжались обратно, прижимаясь к телу. Уже можно было разглядеть лицо — точнее морду, вряд ли это можно было назвать лицом, хотя общие черты определенно сохранились: эта квадратная челюсть, которую Джокер узнает везде, нос выглядел вполне нормально, тяжелые надбровные дуги упали на серьёзные пустые глаза, но вот уши — они были самым интересным элементом головы. Холодные глаза наблюдали за Джокером непрерывно, пока монстр, придавливая лапами черепицы крыши, приближался. Еще чуть-чуть — и он окажется у самого края, а после спрыгнет и окажется вплотную к Джокеру.       Это Бэтмен. Вот как он теперь выглядел.       Джокер смотрел на него так внимательно, запоминал все, что удавалось разглядеть. Бэтмен спустился к нему. Послышался рык, доносившийся из его глотки, а, может, и откуда-то из груди. Такой грубый. Низкочастотный. Похожий чем-то на кошачье мурлыканье, но безусловно ни имевший с ним ничего общего. Неяркий свет бил в спину Бэтмена, подчеркивая его фигуру, делая ее более острой и вызывающей. Джокер взглянул на него снизу-вверх и улыбнулся.       — Ты выглядишь еще забавнее, чем я себе представлял, — хихикнул он.       Бэтмен склонил голову, задумался. Его уши — это были настоящие уши, прям как у добермана — стояли прямо, прислушивались к Джокеру. Они были такими смешными, что, глядя на них, Джокер с трудом мог сдержаться и не расхохотаться в голос. Бэтмен при этом не выглядел милым: его морда уродливая, отдаленно напоминала человеческую и больше была похожа на морду мутировавшей крысы. Губ не было, они срослись с деснами и наползли на вечно обнаженные зубы. Голова держалась на толстой, крепкой шее, вдоль которой пролегала вздутая яремная вена, прятавшаяся под крупной грудино-ключично-сосцевидной мышцей — такой выдающейся и упругой; на груди вырисовывался ожог из нескольких линий, складывающихся в какой-то рисунок, но разглядеть его не удалось из-за недостатка света. Кожа даже просто на вид казалось жесткой, плотной, как будто сделана из твердого неизвестного науке материала.       Бэтмен ничего не предпринимал, он лишь нависал над Джокером, внушая трепет одним только своими видом, но Джокер вопреки всему обыденному улыбался ему. Он его не боялся, он просто наслаждался видом и восхищался. Его внешностью. Его размерами. Всем. Эти пустые глаза завладели его вниманием, пленили его, и он все вглядывался, пытаясь разглядеть в них хоть что-то. Но там не было ничего…