Однажды миры сошлись

Видение рассеялось, словно дым на ветру. Необъяснимо, но... Гриммджо ощущал некое облечение? Как ещё это назвать? Что-то определённо новое. Столько новых ощущений за раз... Глаза Арранкара лишь уловили блеск ярко-малиновых глаз напротив. Она всё ещё не разорвала этого зрительного контакта. А это значит, что она уверена в том, что делает. Ему не показалось. Это всё взаправду. И этих... красивых воспоминаний больше, чем за жизнь в Уэко Мундо... Даже верится с трудом, что такое вообще было, но тем не менее, это правда. Та самая правда, которая отголосками прошлого отзывалась болью и тоской в груди на протяжении этих двух недель. Все ответы были так близко, глубоко в памяти, нужно было лишь копнуть поглубже. Внезапно до Гриммджо дошло осознание того, что маска исчезла, даже не оставив и следа после себя, даже шрама, который был в первый раз. Она рассыпалась на мелкие кусочки. - Прости. Кажется, я снова разрушила её... - Это не ты её разрушила. Она рассыпалась окончательно сама. И дыра... Я больше её не чувствую. - ... А что ты ещё чувствуешь? - Полноценность. - прозвучало более чем уверенно и довольно быстро для ответа, будто бы он даже не думал, а сказал первое, что пришло в голову. - Вот как... Тогда, я сделаю максимально глупую и безрассудную вещь... Рука девушки потянулась к лицу Гриммджо, к месту, где буквально полминуты назад была маска. Тонкие слегка дрожащие пальцы коснулись его щеки, а сама Делл медленно подалась вперёд, будто всё ещё в глубине души колеблясь. Её мягкие губы легко коснулись губ Гриммджо, позже чуть отстранились. Девушка издала сдавленный вдох, когда почувствовала, что её тело беспомощно прижато сильными руками. - Начала - так заканчивай, - не без ухмылки сказал Арранкар, резко подавшись вперёд. Вновь поцелуй, но уже более уверенный. Буря эмоций захлестнула и слегка затуманила рассудок. Аделлаида обвила шею Гриммджо руками, лишая того последнего шанса вырваться, если внезапно передумает. Для него это совершенно новые и необузданные ощущения, которые просто невозможно удержать под контролем, а новообретённые воспоминания и чувства, которые он когда-то очень-очень давно испытывал к Делл, лишь подстрекают к совершению столь необычного на первый взгляд поступка. Те странные ощущения, которые он прятал на протяжении этих двух недель, вырвались наружу. Она такая маленькая, словно совсем ребёнок. Подумать только: её маленькое хрупкое тельце может быть таким податливым и тёплым. Чего-чего, а именно этого тепла Арранкару и не хватало всё это время - тепла дорогого человека. И пусть весь мир горит синим, как его глаза, пламенем в аду, если кто-то причинит этому маленькому многострадальному существу хоть малейший вред... Увы, это мимолётное счастье не продлится слишком долго. Но это значит, что из имеющегося времени нужно выжать всё без остатка, чтобы потом не жалеть о том, что не успел сделать. Слова больше не нужны. Они общаются на более глубоком уровне, они понимают друг друга на совершенно другом уровне. Они словно на своей волне. Волне страсти на пару с отчаянием. Чувство неизбежности переполняет и подстрекает действовать увереннее. Это последняя ночь, когда они могут провести время вдвоём, наедине. Последняя ночь, когда они могут открывать друг для друга новые миры, чувства и дарить друг другу умопомрачительные прикосновения и тепло. Эта девчонка единственная, кто смог за всю жизнь разрушить каменную стену, разглядеть в его тёмных закоулках увядающей одинокой души самое сокровенное, то, что давало силы идти дальше, стремиться стать сильнее, стремиться выжить любой ценой. Именно она дала ему шанс найти себя в этом мире хаоса. Показала, что есть множество других способов обрести то, чего у жителей Уэко Мундо просто-напросто нет - душу. Именно душа сейчас так хочет защитить этот маленький комок страданий и обречённости от всех горестей жизни. Делл разорвала страстный поцелуй, чтобы отдышаться, и опустила голову, окончательно прижавшись к Гриммджо. Да, ей страшно. Да, она боится нарушить столь прекрасный момент. Она хочет провести вот так всю оставшуюся жизнь, однако... этого просто не будет. Ей не дано прожить долгую жизнь с тем, кого её душа так долго искала. Она хочет разделить с ним оставшуюся ночь. Это время должно быть самым лучшим в жизни, полной страданий. А что ещё Делл остаётся? Только провести оставшееся время в объятиях любимого человека, что же ещё. Отчаяние разъедает её изнутри. Столь жестокое чувство стало давно знакомым, но сейчас оно в десятки раз сильнее. Однако, если бы она не знала, никогда бы не решилась на такой поступок. Это самое отчаяние помогло ей собрать всю волю в кулак. Просидев так ещё несколько минут, они подъели печенья, после чего Аделлаида вновь заиграла на своей излюбленной гитаре, разнося по округе свою грустную песню. В свою последнюю песню девушка вложила всё, что чувствовала, абсолютно всё, без остатка. Любой прохожий, который смог бы услышать её, застыл бы, задумавшись над горечью своей жизни, а на глазах бы выступили слёзы. После этого они вдвоём спустились в её комнату. Там Делл не удержалась и вновь сцепилась с Гриммджо в поцелуе. Она не хочет его отпускать. Если он уйдёт прямо сейчас, она просто расплачется, словно маленький ребёнок. Но, конечно же, он не поступит с ней настолько подло. Он жесток и беспощаден, но сейчас ему хочется лишь одного - провести с ней столько времени, сколько вообще возможно. Неважно: будь то часы или минуты. Он вновь обвил её стройное тельце руками, беспомощно прижав к себе. Аделлаида сначала обхватила ладонями его лицо, но потом запустила тонкие пальцы в насыщенно голубые слегка кудрявые волосы. Но, на удивление, её руки расслабились и легли на грудь, в которой сердце уже давным-давно не бьётся. Она не чувствует тепла от его тела. Ну, и пусть. Она поможет ему согреться, пусть и не надолго. Вновь глаза в глаза. Гриммджо будто прочитал её мысли. Его руки поднялись выше, к воротнику её сарафана. На удивление, ловким движением рук одежда оказалась на уровне плеч. Девушка ухватилась за чёрно-белую накидку, которая в пару секунд оказалась на полу. Делл раскраснелась и на секунду отвела взгляд в сторону, но потом, собравшись, она вновь потянулась за поцелуем и отрицательного ответа не получила. Часть неё всё ещё против этой затеи, но другая часть не хочет останавливаться. Тут поцелуи стали спускаться ниже по тонкой шее и ключицам, на одной из которых красуется шов. Под одеждой-то не видно, но кое-где видны большие синяки, будто Аделлаиду часто били. Гриммджо ухватил её за плечи, продолжая покрывать её грудь холодными поцелуями. Он готов поклясться, что, если спустить этот сарафан ниже, шрамов найдётся гораздо больше, чем кажется. Откуда такая уверенность? Да потому что он заметил их на плечах сзади, шее и руках. Внезапно Арранкар просто прижал девушку к себе, уткнувшись лицом ей в грудь и крепко обняв. Он никогда этого не скажет, но он не хочет её отпускать. Он только вспомнил, что когда-то очень-очень давно любил её, а теперь ей остаются считанные часы, если не минуты, на жизнь. В груди из-за этого осознания больно щемит. Совершенно несвойственно для него. Он только обрёл нечто дорогое и боится потерять её. Увы, такая у неё судьба. Если бы он мог, просто отдал бы часть своей жизни, если не всю, лишь бы она смогла прожить немного дольше. - Всё хорошо? - Сама знаешь ответ. - ... Мне тоже страшно, и это нормально... Сейчас её голос звучит почти эхом. Тихое ласковое эхо. Ещё немного. Ещё совсем немного, и больше этого голоса он не услышит, кроме как во сне. Пальцы нервно сжались на талии Делл. Гриммджо крепко ухватил девушку на руки и почти кинул на кровать. Она не выглядит напуганной или удивлённой. Будто ждала этого. Её спокойствие... Это ненормально! Чёрт возьми! - Ты даже сопротивляться не будешь? - Нет. Она протянула руки к его лицу и притянула к себе, снова уйдя в нежный поцелуй...