InkTober 2019

      — Чтобы ты знал, абсолютно не умею говорить такое.       На щеках Куникиды начал алеть румянец, а у Дазая отчего-то закололо в груди. Вообще, от нахлынувшего вдруг волнения, но его причину он понять мог смутно.       Был обычный вечер, они сидели на кухне у Куникиды дома, на маленьком телевизоре без звука шёл волейбольный матч, а чьи-то дети кричали на улице. Кончики пальцев у Куникиды холодные — тоже волнуется, но сжимать его ладонь, когда он берёт за руку, всё равно приятно.       Куникида мнётся, поджимает губы и сглатывает. Сказать чётко, ёмко и понятно. Только самое важное. Не потеряться в шелухе описаний и сравнений. По делу и в самое сердце. Он прокашливается, прежде чем начать говорить.       — Я люблю тебя. И люблю каждый миг, в который ты есть у меня. Не обязательно рядом, но просто есть — какой-то частью моей жизни, моих воспоминаний и частью меня самого. И будь моя воля, я бы никогда не расставался с тобой, создал бы такую прочную связь, которой ни время, ни расстояние не страшны. Но, увы, я не волшебник, и я могу сделать для тебя и для нас только что-то приземлённое. И я надеюсь, что это сможет хоть сколько-то упрочить нашу связь и станет постоянным напоминанием о том, что мы друг у друга есть и что мы друг друга любим. Поэтому…       Свободной рукой он достаёт из-за спины небольшую коробочку, ловко вскрывает её и показывает Дазаю два кольца. Серебряные, без всяких изысков и особых примет. Такие, какими и должны быть обручальные кольца.       Дазай жмурится и поджимает губы, как будто ему стало очень больно, отводит взгляд в сторону. Его плечи медленно вздрагивают, а сам он шмыгает носом, словно сейчас заплачет, но в его глазах, смотрящих теперь куда-то мимо, нет ни намёка на слёзную паволоку. Он банально не знает, что ему делать.       Куникида догадывается поставить коробочку на стол и обнять его, позволяя повиснуть на своей шее и шмыгнуть ещё раз. Он почти физически чувствует, что их тянет друг к другу сильнее — будто молекулы их тел пытаются выстроиться во что-то единое и целое.       Дазай отстраняется и кивает сильно-сильно, а после вздрагивает, вновь позволяя Куникиде подхватить его ладонь. У него руки костлявые, худые, а потому и кольцо чуть меньше. И когда только Куникида успел размер узнать? Металл холодный, но садится на тонкий палец кольцо идеально, пока сердце колотится быстро-быстро.       У Куникиды руки крепче, а на среднем пальце мягкая мозоль от авторучки. А кончики чуть дрожат, пока Дазай осторожно надевает на его руку кольцо. Село идеально — он тихонько вздрагивает от этого, неверяще прижимая чужую ладонь к своей груди, после крепко обнимая снова.       Сердце успокаивается, а внутри тепло-тепло становится. Они недолго, но горячо целуются, а после утыкаются друг в друга лбами и носами, пока на чуть припухших губах потихоньку расцветают улыбки.       — Теперь я могу называть тебя своим мужем?       Дазай чуть отстраняется и прижимается щекой к всё ещё красной щеке Куникиды — знает, что он не может смотреть в глаза в такие моменты. А он только жмётся крепче и мелко дрожит.       — Как будто кто-то собирается тебе это запретить…