Начало POV.
Вот где моя предусмотрительность? И есть ли она вообще? Так открыто заявила, что сведу Розали и Тома, но, блин, как? Он ведь будущий Волан-де-Морт, с ним не прокатит простое заигрывание и искренность со стороны сестренки. Или прокатит? Да нет, бред. Может, подстроить пару встреч, они поговорят и найдут общий язык? Или после этого он решит сделать из нее Пожирательницу, а может вообще убьет, чтобы новый крестраж создать. Да, что может быть лучше? От размышлений об участи Розали меня отвлекло тихое пошкрябывание в дверь. Ну елки-палки, кого нелегкая принесла? Надо ли говорить, что вместо того, чтобы пойти глянуть, я просто перевернулась на другой бок и получше натянула теплое одеяло? Ну, а что ожидал тот, кто таким странным способом пытался меня выманить из комнаты? Я не принципиальная, но что-то подсказывает, вставать ночью и идти открывать дверь неизвестно кому в огромном поместье по меньшей мере небезопасно, а по большей — холодно. Дурацкая привычка оставлять ночью окно нараспашку. Еще несколько минут послушав, как чьи-то ногти-когти (вообще неинтересно) царапают дверь, я провалилась в сон. Все-таки, надо быть благодарной Розали (а в том, что это она хотела поговорить, я почти не сомневаюсь), ведь когда отвлеклась от тяжелой думы, решающей судьбу чуть ли не всей Британии, — я не преуменьшаю, — Морфей, наконец, соизволил ко мне заглянуть. Разве не прекрасно? Скажу по правде, нет. Эльфы, эти гнусные перебежчики, разбудили ни свет ни заря, причем облив холодной водой. Вот, папочка. Зная особенность организма младшей дочурки, то есть меня, приказал, если не встанет после слов, будить таким способом. Подскочила, конечно, как ошпаренная, что в этой ситуации немного странно, вода-то холодная была! Но думать об этом не позволили те же домовики, щебечущие о том, что, пока в доме гости, на завтраках и ужинах семья должна присутствовать в полном составе и в одно время. Надо ли говорить, что и Реддла, и Долохова в тот момент я готова была убить лично? Но додумать великую месть не дали те же эльфы. Запихнули под холодный душ, заперев ванную на ключ. Проснулась окончательно, и желание кого-то убивать исчезло. Я готова была пытать. Но, как примерная девушка, под пластинку, вертящуюся в патефоне, привела себя в порядок и постучала в дверь. Меня открыли и даже впустили в спальню. На кровати лежало платье, идеально сочетающееся с заколками и туфлями. Почему девушки в этом времени не могут носить джинсы? Это ведь будет приемлемо только в поколение Гарри, Гермионы и Рона. Какое недоразумение! Мне-то это необходимо сейчас! Надо бы после школы заняться реформацией моды в Британии. Но, боюсь, для этого нужно будет выйти замуж, потому что папочка, даже узнав о такой мысли, может в монастырь сдать. И я не шучу. Розали переписывается с однокурсницей, которая хотела сбежать с магглорожденным, но родители узнали и сдали в специальное учреждение для нерадивых дочерей. Теперь десять лет бедняжке придется жить под строгим присмотром старых дев, видеться с родителями и друзьями только раз в год. Единственное, что может спасти, так это чистокровный жених. Но очень редко во время наказания кто-то выходил замуж, так что надежды минимальны. Настоящий монастырь — от такого мурашки по коже бегают. Удовлетворенная работой домовичка, осматривая меня, наконец, кивнула и спрыгнула с табуретки, открывая дверь и позволяя выйти. Свобода! Трубите фанфары, радуйся народ, Адель Лестрейндж смогла покинуть территорию своей комнаты! Это невероятное везение, произошедшее в прямом эфире. М-да. Меня снова занесло не туда на повороте. Иногда собственные мысли, мотающиеся, как полоумные, у меня в башке, кажутся самым настоящим бредом. А иногда нет, наверное. У меня они ходят парочками, так что сложно сказать, какая именно идиотская, а какая нет. В размышлениях о своих мыслях, что само по себе странновато, я спокойно дошла до столовой. Ну, как спокойно — ни разу не упала с каблуков, которые на меня натянули эльфы. Вот в чем самая большая несправедливость! Туфли на шпильке и каблуке есть, а джинс — нет. Но мне можно дать какой-нибудь приз за то, что почти никто на портретах предков не проснулся. Кроме мамы. Но, она и не спала, а снова расчесывала длиннющую пепельную косу. Лестрейнджевская Рапунцель. Как только двери отворились, Розали и Фрэнк наградили едкими взглядами, полными негодования. Ох, сегодня будет жарко. Но, так как пожить и попортить этим двум жизнь еще хотелось, я села на место Реддла. Ничего, перебьется, сядет рядом с сестренкой, ему все равно привыкать надо. Папа на мой приход внимания не обратил, даже от газеты не оторвался. У меня сложилось стойкое впечатление, что, даже если сюда прилетит бомба, он лишь чихнет и страницу перевернет. — Выглядишь ужасно, — поделилась Розали своими наблюдениями. Ну, эта фраза, конечно, перебор, но у меня по утрам и правда нет того блеска в глазах, который и привлекает к себе внимание. — Это вы — ранние пташки. А я любитель поспать допоздна. — Учитывая то, что ложишься тоже не в десять. — Откуда такие наблюдения? — почти искренне изумилась, но бекон, выложенный на тарелке сестры, отвлек. Уверена, это сравнение никогда не устареет. — Мы тебя слишком хорошо знаем, — вздохнул Фрэнк, отпивая из белоснежной фарфоровой чашки черный кофе. — Смотрю, господа-гости не были разбужены ледяной водой. Эх, что за жизнь! Вместо ответа я лишь услышала смешки милых брата с сестрой, а Корвус, как и следовало ожидать, даже глаз от газеты не оторвал. Мне невероятно повезло с родственничками. Интересно, а что именно приключилось с настоящими Адель и Розали? Что-то не припомню упоминание о сестрах ни в книгах, ни в фильмах. Понятно, у Фрэнка и Дианы родятся два мальчика — Родольфус и Рабастан. Первый женится на Беллатрикс Блэк, а второй будет всюду за ними следовать, как собачка, честное слово. Сто процентов — не позволю племяннику так унижаться! А лучше вообще мисс Блэк-старшую к Руди не подпускать. Без сумасшедших обойдемся, да и род должен продолжиться. Будь в моих силах, я бы судьбу Британии изменила в лучшую сторону. Например, не позволила Реддлу стать Темным Лордом. Он, конечно, потомок древнего и могущественного рода, но уже вполне взрослый, думающий дядька, который, как глава, должен попробовать привести в порядок род. Он ведь единственный наследник и вполне может взять фамилию Гонт, вернуть хотя бы часть былого состояния и могущества. Конечно, для этого нужна чистокровная невеста (тут мой взгляд невольно упал на Розали), мозги и хитрость. А дальше Мерлин в помощь, тем более с такими друзьями как Малфой, Долохов, Фрэнк, дальше уж не знаю, чуть ли не все чистокровные. Но эти четверо кто-то вроде верхушки. Интересное наименование я, конечно, выбрала. — Доброе утро, — ну вот, как говорится, помяни черта. — Мы просим прощение за опоздание — по дороге сюда невольно останавливались и любовались картинами и статуями, — он опустил взгляд на свое место, где вполне удобно устроилась я. Оправдаться, что ли? — Прошу прощения, мистер Реддл, но у нас с Фрэнком и Розали возникли некие разногласия. Палочку против меня они, надеюсь, не используют, а, вот, нож, вилку, тарелку... Кто знает, на что способно воображение этих двоих? Ну, и вы, наверняка, были лучше меня в зельеварении, так что сможете почувствовать яд, который вполне может очутиться в моей порции, — я попыталась не рассмеяться, когда заметила выражение лиц брата и сестры. Похоже, яд. — Конечно, сможет, — с непонятной мне веселостью ответил Антонин, усаживаясь на свое место. — Он все определит, кроме амортенции — невероятная особенность Тома. Так, походу это семейное. Прямо в момент замечания Долохова в мою светлую головушку влетела непонятная мысля отпить чаю. Ну, и прямо по закону бутерброда, поперхнулась и закашлялась. Но причина уважительная. Можно ведь просто подмешать Тому амортенцию! Розали от него удирать по поместью придется, что само по себе будет занятным зрелищем. Ну или не будет, ведь паранормальная влюбленность в будущего Я-Темный-Король может восторжествовать и сыграть злую шутку. Врут все те, кто говорят, что в опасные для жизни моменты перед глазами проносится вся твоя история. Фиг вам. Даже мысли не возникло, ведь я, блин, придумывала план, как напоить будущее нечто со змеиным лицом зельем. Но папочкин взгляд быстро привел в чувства не только меня, но и мысли. Самое поразительное в этой ситуации то, что он оторвался от газеты. И не после бомбы. Вот это поворот. Ан нет, ошиблась. Корвус Лестрейндж просто закончил читать. Обязательно запомню: если за завтраком захочу привлечь его внимание, то просто сожгу большую часть газеты. Главное, не забыть убрать следы преступления. Как никак, а рука и слово у него тяжелые. — Боюсь, мисс Лестрейндж, опоить меня амортенцией не удастся. За годы приема по маленькой дозе мой организм научился защищаться. Прямо как с ядами из одной легенды. — Мистер Реддл, вы меня переоценили. Пока наши разногласия с Розали не угаснут, в лабораторию мне проход закрыт. Но даже без этого, не решили ли вы, что я могу так испортить отдых другу Фрэнка? — я подняла брови, чуть наклонив голову. Готова поспорить, милый братик закатил глаза. А вот Розали не смогла, все-таки рядом с ней сидит САМ ТОМ МАРВОЛО-ЕМУ-В-ДЕДЫ РЕДДЛ! Ей сейчас, главное, не забыть как дышать или не навернуться в обморок. Корвус сделал последний глоток кофе и поднялся. Остальные мужчины незамедлительно последовали его примеру. — Что же, не буду портить завтрак своим молчаливым присутствием. Приятного дня, господа. — Он чуть склонил голову, напоследок прожег Розали взглядом, уверена, напоминая, что напротив сидит Долохов, а он, — ох, какой завидный жених! — Знаете, — обратился к нам Антонин: и нам, это не всем оставшимся, а нам, это ко мне и Розали, — мы достаточно наслышаны о парке Лестрейнджей. — Боюсь, вы будете разочарованы, — легко ответила, все-таки решаясь проверить сходство бекона и Реддла. — Отчего же? — с ноткой удивления, проскочившей в голосе, переспросил тот. — У нас нет белых павлинов и красных роз, — сделала я нескромный намек на любовь Малфоев к этим цветам и птицам. — Поверьте, я буду только рад, — поспорить готова, он понял. Ну что же, это хорошо. Хотя до сих пор непонятно, что за фрукт мсье Долохов. Или ягода. Даже с Реддлом легче. Может, потому что ему, как ни странно, уделялось много времени в книгах? Розали, похоже, как-то не так растолковала мой взгляд, бегающий от бекона к Тому, и обратно, хотя в ее состоянии только и растолковывать что-то. — Адель, не знаешь, какова вероятность смерти семнадцатилетней девушки во сне? — сказать, что я удивилась такому толстенному намеку — ничего не сказать. А вот Реддл и Долохов, наоборот, не поняли что к чему. Или сделали вид. — Мне нужно паковать вещи и бежать в другую страну? — Будто это сработает, — буркнул Фрэнк. — Помните об этом, желательно, больше пяти минут, — улыбнулась, подскакивая и не очень обращая внимание на то, как мужчины поднялись. — Приятного аппетита, — послав родственничкам еще одну ухмылку, я чуть ли не вылетела из столовой. Но этикет, как обычно, сковал железными цепями. «Ах, жизнь моя жестянкаааааа…» — затянул внутренний голос, пока я неслась в болото, тьфу, библиотеку. Искать, искать, и еще раз искать. Перерыть всю библиотеку, но хоть как-то добыть эту информацию. Уверена, было не очень понятно, чего именно я так взъелась. Но что поделать? Я почему-то решила, что каким-то образом сестры Лестрейндж связаны с историей Британии в дальнейшем. Нет, серьезно. О них вообще не упоминается, а Реддл так и ходит одинешенькой, из-за этого, может, и одичал? Так, если у Адель не вышло их свести, то это кирдык всем. Прямой и бесповоротный, ведь некому будет остановить террор. Все равно странно искать в библиотеке что-то о будущем. Хотя, нет, совершенно ничего необычного. В библиотеке, как говорила Гермиона, есть ответы на все вопросы. Или вопросы на все ответы, суть не меняется. Главное, проявить фантазию, которая, надеюсь, кидать меня в ответственный момент не собралась. Иначе мы с ней поругаемся, а значит, я поругаюсь сама с собой, приводя аргументы. Стоп, стоп, стоп. Так и до раздвоения личности недалеко. Но пара идей, где можно найти хоть что-то, у меня были. Например, заклинание, болезнь, отравление, которое может повести за собой скачки во времени и пространстве. А если ничего не будет, что реально прям прискорбно, можно даже день траура устроить, придется отправиться читать про Пророчества и Прорицания. Адель этим предметом не интересовалась, так что знаний у меня ноль, но с дырочкой. Это важно, а то, кто знает? Конь в пальто. Было бы классно, коли конь нашептал мне ответы на эти вопросы. А еще сказал, что Реддл не прикончит, если вдруг узнает, какие у меня планы. И на него, и на Розали. Вот что странно, такой красивый, очаровательный, умный и хитрый, немного вспыльчивый и замкнутый, но интересный представитель сильного пола и без девушки или жены. Серьезно. Неужели сестренку ждет? Поэтому, кликнув домовиков, я дала им идею, по какой теме нужны книги. Эти глаза надо было видеть. А потом они притащили фолианты. И надо было видеть мои глаза. Все, что как-то затрагивало тему, было сложено стопками на моем столе, пряча от остального мира. Да елки-палки. Почему ответы не могут быть на ладошке? Раньше было легче, сама сидела, придумывала, если что у stormlede, то есть Розали спрашивала. А теперь оказалась в роли своего персонажа. Невероятное совпадение. Но размышлять о тяжкой судьбинушке, выпавшей на мои плечи я не смогла, так как планировала к вечеру хоть немного отделить зерна от плевел. Работа закипела, зашуршали страницы, прерывая тиканье часов. Немного отвлекали эльфы, заглядывающие и несколько секунд наблюдающие за мной. Им заняться там больше нечем или что?! Но в чем-то такое ухаживание и круто. Например, в бутербродах и чае. А ближе к вечеру, когда Солнце зарделось (я это чуть не пропела), в библиотеку заглянул Антонин. Хотя нет, не заглянул. Открыл дверь, вошел, совершенно не стараясь заглушить шаги, встал возле стола и молча смотрел, как я читаю. Надо ли говорить, что читать я больше не смогла? Конечно, а кто сможет, когда за тобой пристально наблюдает Долохов? — Вам помочь? Заблудились? Книгу найти? — не очень, точнее совершенно невежливо буркнула, отрывая уставшие глаза от страницы. Но он не смутился, ни один мускул на лице не дрогнул, только голову наклонил, с непонятным интересом разглядывая то меня, то книги. — Интересная литература для семнадцатилетней девушки. — Хотите присоединиться? — я откинулась на спинку кресла, складывая руки на груди. — Думаю, откажусь. Во время одного странствия столкнулся с невероятным феноменом, когда человек путешествовал в прошлое в тело другого. Мы с ним много говорили. — Томас Брейдбери? — не подумав, ляпнула имя автора многих книг по этой теме. Антонин сощурил один глаз, чем-то напоминая кота, а потом усмехнулся своим мыслям. — Да, угадала. Смотрю, уже успела ознакомиться с его трудами? — Ознакомиться-то успела, а вот разобраться… — горько вздохнула и поправила волосы. О чем мне вообще говорить с этим человеком? Да и зачем? Он же гость Фрэнка, пусть тот и занимается его развлечением. Меня-то зачем втягивать? — Могу объяснить вкратце, — после нескольких секунд молчания вдруг сказал он. Офонареть. Я, блин, думаю, как его на брата спихнуть, а он помощь предлагает? И что теперь делать? — Да нет, я сама как-нибудь. А то знаем мы таких, потом бросите меня наедине с книгами. И не вернетесь помочь. — С чего такая уверенность? — Даже не знаю. Мне на пятом курсе парень предложил работать вместе над эссе. Ну, и получилось, что всю работу писала самостоятельно, зато на уроке он чуть ли не все мои труды себе присвоил. Гад. — И после того случая не доверяешь мужчинам? — со слабой насмешливой улыбкой на губах поинтересовался Антонин. — Почему? Фрэнку доверяю. И папе тоже. — Знаешь, мне даже интересно стало, а как же завоевать доверие столь прекрасной особы? — с любопытством в голосе спросил он, склонив немного голову вбок. — Эх, Антонин, боюсь, не справитесь, — глубоко и показно печально вздохнула я, лишь на мгновение опустив недоверчивый взгляд на собственные колени, тут же возвращая его обратно. — А вдруг справлюсь? — Нет, потому что жениться на мне вы не готовы. А полностью и безоговорочно я буду доверять только мужу. Так что не тратьте время зря, идите к друзьям. Я отвернулась, снова углубляясь в чтение. Но готова поспорить, он усмехнулся, еще несколько секунд понаблюдал и только потом вышел. Ох, щечки-щечки, заалели две подружки. Как я ему в глаза смотреть-то теперь буду? Да как. Нормально. Имею право, ведь не я пыталась навязаться ему в общество. Хотя, честно говоря, и он не навязывался, а просто предложил помощь, как истинный джентльмен. Ой-ой-ой, мои мысли снова не в то русло поплыли. Не в то русло, это мягко сказано. Вспомнился случай на том же пятом курсе. Мне тогда, как и любой девушке этого возраста, наверное, на подсознательном уровне хотелось то ли отношений, то ли взрослость показать. Но какой бы глупостью мозгами это не считала, объект нежных чувств все равно нашла. Парень: на год старше, душа компании, свобода от мнения родителей, привлекательный, веселый. В общем, обычная история, заезженная, как старая шарманка. Но как ни пыталась, а избавиться от симпатии не смогла. Конечно, бегать за ним никто не собирался, но привлечь внимание хотелось. Начала с проверенных способов: макияж, более яркая одежда, даже попыталась вывести отношения с однокурсниками из зоны смирения с белой вороной, то есть мной. Но они лишь покрутили пальцами у виска. Зато, о чудо, тот парень обратил на меня внимание, стал ухаживать. Как шоколад в микроволновке, я, конечно, не потекла, но приятно было очень. Розовые очки накрепко прилипли к переносице. А после месяца отношений я нечаянно подслушала его разговор с друзьями. Рассказывал сплетни, намного преувеличивая все то, что было, смеялся, оскорблял. Оказалось, они поспорили, что, если немного поухаживать за любой девчонкой, она сразу чуть ли не повиснет на парне. Обидно было до жути, я тогда ворвалась к ним, наорала, даже палочку попыталась использовать, но вмешался профессор Дамблдор, проходивший мимо. Чуть ли не весь год потребовался, чтобы забыть эту историю и восстановить силы. Я перевела задумчивый взгляд на дверь, за которой скрылся Антонин. Ему уж точно не обязательно знать, почему я так боюсь каких-то знаков внимания. Пусть лучше и дальше думает, что я так шучу или набиваю себе цену. Просидев в библиотеке до ночи, поняла, что папочка меня следующие несколько дней будет не замечать. Или убьет. И ведь причина-то есть: я пропустила ужин. Пропустила, проигнорировала домовиков, отправленных за мной. Может, поэтому Реддл стал тираном? Папочка Адель прикончил или в монастырь сдал, некому было Розали замуж выдать. Ага, сейчас. Цель поставлена, план новый тоже. Если я буду их сводить, может попытаюсь сначала Тома вывести на чистую воду? Не так. Сначала попробуем посталкивать сестренку с Реддлом, а потом можно и каверзные вопросы задать.***
Думаю, понятно, я уснула в библиотеке. Снились, как ни странно, хоть и не единороги, бегающие по радуге, но и не книги. А если точнее, вообще ничего не снилось. Но на утро, кроме боли в затекшем теле, ощутила прилив сил с новой идеей. Надо вызнать психическое состояние будущего Лорда. Главное, чтобы результат не оказался плачевным. А с остальным и смириться можно. Но мысль как-то свести его с дорогой сестренкой никуда не делась. Нет, она прочно обосновалась в мозгах и выходить не собиралась. Да и мне ее выгонять некогда было, даже желания не появилось. Единственной целью сейчас было — не опоздать на завтрак. Пока домовичка читала нотации о поведении юной леди, я все же вернулась к Реддлу. Ну, не сходится, а что именно — не вижу. Бывает такое чувство внутри, когда или вещь, которую боишься забыть, или подвох ощущаешь. Вот, у меня так же, только с какой стороны подвох? Самое разумное, хоть как-то отвечающее на вопрос — несовпадение канона и реальности. То есть я, как поттероман, хоть и не заядлый, знаю канон. Не в дотошных деталях, конечно, но знаю. И да, чувство несовпадения вполне может обосновываться тем, что это другая реальность, просто схожая с миром Роулинг. Тогда будет понятно это ощущение. Но если это и так, уверенной на сто процентов быть нельзя. А как проверить? Размышляя над этим, спускалась по лестнице. Отвлекло то, что стук каблуков не был слышен. Резко вздернув подол, увидела удобные полуботинки. Все, беру свои слова назад. Я обожаю домовиков, они нереально крутые! Как просто, оказывается, купить любовь хозяина. Еще бы джинсы и свитер — все, сама бы им кофе по утрам делала. — Здравствуй, дорогая, — донесся до меня веселый голос папочки. Я резко обернулась и, не удержавшись, вздернула брови — он улыбался мне. — Надеюсь, вы не скучали за вчерашним ужином. Мне все же жаль, что я его пропустил. Но дела-дела. Пора готовить Фрэнка стать полноправным лордом Лестрейнджем. Ах да, точно. Братишка ведь поэтому и вернулся. Папочка решил передать ему все обязанности и уехать в коттедж на берегу моря. Это, по меньшей мере, странно, ведь титул передается посмертно. Но мы, Лестрейнджи, что ни говори, а личности свободолюбивые. Вот теперь двое мужчин, оберегающие нас с Розали, ищут способы это сделать. Но в чем мне невероятно повезло, так это в том, что Корвус пропустил ужин и теперь не узнает о моей оплошности. А брата с сестрой я знаю — они меня не сдадут. — Ну что вы, — тепло улыбнулась, а потом бросила вопросительный взгляд на Фрэнка, стоящего позади. — Куда-то собираетесь? — Да, мой старый друг, кажется, изучавший это дело, ждет нас сегодня. К вечеру будем. Надеюсь, вы сможете развлечь гостей? — О чем речь? — главное, не выдать удивление, это того не стоит. — Превосходно, — хохотнул он. — Покажите сад, он сейчас в самом соку. — Конечно, — как же я старалась не раздражаться. Чтобы не планировала, но все-таки покорпеть над книгами нужно было. Может, в исчезновение Розали и Адель кроется настоящая причина, почему канон пошел по-другому. А в этом я как-то больше не сомневалась. — Хорошего дня. Папочка улыбнулся и пошел ниже, напевая незатейливую мелодию. А вот Фрэнк остановился передо мной. — Я чего-то не знаю? — О чем ты? — что за поворот. Братик, чего тебе на месте не сидится? — Вчера на завтраке Розали за тобой вылетела, на ужин ни одна из вас не явилась. — Если тебя устроит, то я сидела в библиотеке. Зачиталась. — Я в курсе, — он усмехнулся. — Пожалуйста, не испорть мне друзей. — Вот, такой ты заботливый, — легонько толкнула его в плечо, надув губы. — Вместо вопроса все ли в порядке с нами, ты просишь оставить друзей в целости и сохранности. — Может, я знаю, что вы как раз будете в полном порядке, а ты от скуки можешь закрутить здесь… — Невероятную комедию? — Скорей тяжелейшую трагедию, — усмехнулся он, отходя и тоже спускаясь по лестнице. — Увидимся вечером. Если с Томом или Антонином что-то случится, папа отправит тебя в пансионат. — Может, лучше замуж? — Сбереги Мерлин этого человека, — в тон мне ответил Фрэнк. Я его обожаю. Невероятно классный брат. Однако шпильку про замужество я запомнила. Надо потом и ему месть придумать. Но это потом, а сейчас пора на завтрак. Боюсь, Розали там без меня не выживет. Но я совершенно не против оставить их с Реддлом наедине. Планам мешает сбыться только присутствие Долохова. Эх, если бы представилась хоть малейшая возможность... Но не время мечтать — лучше придумать, что делать. Да, хотя бы с замкнутостью сестренки. Такими темпами никто ничего не добьется. Кажется, это ненормально. Хотя кого волнуют такие мелочи? Розали, как только увидела меня, бросила взгляд с кучей эмоций. Как она там живет хоть, со своими переживаниями? Явно не как в сказке. Может надо что-то сделать? Да, оставить наедине с Томом. Пусть все выяснят между собой, а остальное — не важно. Или это слишком жестоко? Понятия не имею, что и раздражает, причем жутко. — Если бы ты не была мне так нужна, убила на месте — Вот так, сходу? И, что поразительно, этот человек невероятно классно описывал переживания и Тома, и Гермионы. Хотя, последняя может меня даже поблагодарить. Если бы не тот ритуал, замучила бы stormlede бедняжку. — Ты правильно заметила. Если бы была не нужна. Слышала поговорку про грибы во рту? — Нет. Но это сейчас совершенно неважно. Папочка с Фрэнком слиняли на целый день, — сдерживая напряженность и замешательство, сообщила Розали. — Я в курсе, кэп. — Может, еще знаешь, что делать? — огрызнулась та, пытаясь куда-то деть руки. Ну вот, я снова заметила сильнейшее волнение перед встречей с Я-самый-крутой-но-гоняюсь-за-мальчишкой. Хотя это в будущем. Или нет, посмотрим. — Знаю. — И что же? — сестренка, поубавь количество яда в голосе, ты все-таки когтевранка. — Сначала позавтракаем, а потом посмотрим, — невозмутимо отозвалась, не обращая внимание на фырканье. Похоже, я истинная слизеринка. Осталось нос поморщить, как Нарцисса Малфой, и все. Не отличить. — В жизни ничего гениальнее не слышала. — Это злостью она так скрывает свое волнение? — Все бывает впервые. — Я отвернулась, открывая дверь и приветливо улыбаясь завтракающим джентльменам. Поразительно, Том так и сидит на месте рядом с Розали. Послав ей ехидную ухмылку, аккуратно, специально акцентирую на этом внимание, устроилась рядом с Антонином. Тот мельком глянул на меня сверху вниз, пронзив стальным взором, а потом перевел его на сестренку, про себя считающую шаги и смотрящую под ноги. Чего ей не хватает, так это упертости Тома. Говорят, противоположности притягиваются. Но думать об этом стало как-то лень. И сложно представить, но я почти не сравнивала Тома с беконом. Почти. У всех ведь есть слабости? Антонин, этот человек, которого я все больше не понимаю, постарался завести разговор, но так как Розали была не в самом лучшем состоянии для ответов, Том — тоже, мог как-то подколоть или, наоборот, начать философствовать, а я пыталась отшутиться, беседа не зашла, прямо скажем. Но в конце трапезы, когда мысли присутствующих спокойно плавали по сытому мозгу, наслаждаясь едой, попавшей в желудок, Долохов попросил нас с Розали показать им парк, ведь мы, как хозяйки, наверняка лучше знаем красивые и стоящие взгляда места. — Лучше будет пойти ближе к вечеру. Домовики запустят яркие шары, а феи, живущие на некоторых деревьях, начнут разбрасывать светящуюся пыльцу. Непередаваемое зрелище, — нервно улыбнулась сестренка, бросая на меня тревожный взгляд. А я была, по меньшей мере, в шоке. Она могла оставить за мной ответ, но сделала это сама, да, еще и в присутствии Реддла. Я бы присвистнула, честное слово, но этикет снова сковал железными цепями. — Это будет превосходно, — усмехнувшись, ответил Антонин, переводя взгляд на Тома. Я с каждой секундой все больше путаюсь в его личности. Это становится даже интересно. — А мы пока, если вы, конечно, не против, наведаемся в библиотеку Лестрейнджей. Ваш дед, собиравший редкие книги о древних артефактах, прославился в узких кругах. Было бы очень интересно ознакомиться с его коллекцией. — О чем речь? — я вздернула брови. — Книги в вашем распоряжении. Читайте, сколько влезет. — Что же, тогда встретимся около шести вечера на крыльце? — спросил Том, кажется, не готовый похвастаться знаниями о планах друга. — Хорошо. Приятного дня, господа, — сделав книксен, схватила, и чуть ли не силком потащила Розали в ее комнату. Сейчас, походу, придется отпаивать бедняжку зельями. Эх, куда только нелегкая не занесет? Как я рада, что снова ошиблась. Розали, несколько минут подышав свежий воздух пыльного чердака, где оборудовала себе тайный уголок, успокоилась, даже улыбнулась, а через несколько часов и здоровый румянец заиграл. Хотя, все-таки за последнее лето это место стало не только ее. Дело в том, что первое время, пока еще только разбирались с навалившимися проблемами, сидели тут. И с книгами на голове ходили, и этикет друг другу сдавали, и танцевальные движения повторяли. В общем, плодотворно проводили время. Ну, а что? Пледы, подушки, накиданные на пол есть, камин тоже, уютное дерево вокруг, еду и чай домовики если что притащить могут. Разве не идеально? Вот и сегодня, я, желая избавить свой янтарный взор от страха и зажатости сестренки, притащила ее сюда. Ну и начала разглагольствовать о смысле жизни и психологии людей. Понятно же, что Розали быстро подключилась к беседе. Старые привычки так просто не выбьешь, главное помнить об этом. Беседа и меня затянула, домовики потом чай принесли, — в общем, не жизнь, а сказка. Понятно, что на обед сестренка отказалась идти, придумав совершенно смешное оправдание, унеслась в библиотеку. Но я же милосердная и понимаю, — она морально к вечеру подготовиться хочет. А бросать гостей одних — нехорошо. Так что, послав ей вслед воздушный поцелуй, отправилась вниз, снова рассматривая платье и сожалея о потери джинс. Почему потери? Я же из будущего, а тут вон, куда забросило. Конечно, душа ноет. Эх, не все так просто в этом мире. На обед спустился только Антонин, что, как по мне, было странно. Так что, совершенно не парясь, озвучила вертевшийся на языке вопрос и узнала, что Том, — это уродливое существо в будущем, а пока очень симпатичный человек, — засиделся в библиотеке над книгами. И тут меня будто битой по голове ударили, я аж покачнулась. Розали ведь тоже в библиотеку умчалась! А там Том. Мои старания коту под хвост? Он же ей все выстроенное душевное равновесие одним видом разобьет! Я, конечно, собиралась их сводить, но, блин, не так же. И сводить-то хотела я, а не случай. Так что это меня совершенно не устраивает. — Все в порядке? — чего, неужели у меня все на лице написано? Даже обидно, все-таки два месяца выдержку тренировала. Угу, два месяца, а он — годами. Хотя разница незначительная. — Антонин, скажите, мистер Реддл точно не спустится? — А Розали? — вот же: человек, у меня сестра в истерике биться начать может или ляпнет что-то не то! А вы тут встречные вопросы? — Она не голодна. — А вот я чертовски голоден, — усмехнулся и сел на свое место, с удовольствием вдыхая вкус стряпни эльфов. Нормально? Нет, не так. НОРМАЛЬНО?! Что за идиотизм садиться есть, пока эти двое наверху… вдвоем… в библиотеке. Это же… Так, все, спокойно. Ничего сильно страшного не случится, мало ли, какие ситуации в жизни бывают. Вот именно, самые разные. — Я решил, что перекусить надо, — дверь открылась, и в комнату зашел Реддл. Я прям как стояла, так и упала бы на пол, но хорошо, стул рядом был. — О, мисс Лестрейндж? — то ли он и правда удивился, то ли так хорошо играет. — Вы в одиночку решили присоединиться к нам сегодня? — похоже, они с Розали даже не пересеклись. У меня прям камень с души упал. Даже странновато, я так распереживалась, будто и не было цели свести сестренку с Томом. Может, пора пересмотреть приоритеты? — Розали вообще редко присоединяется к нам за обедом. Сегодняшний день — не исключение. Тот задумчиво кивнул и сел на свое новое место. Антонин, чтобы снова не хранить молчание, стал расхваливать труды деда, потом привел несколько примеров, спрашивая мое мнение. Я, конечно, ответила, и это не совсем понравилось Тому. То есть не то, что заговорила, а сами слова. И он тут же выразил совершенно противоположное моему мнение. Эх, если бы не моя натура, я, как полагается приличной леди, потупила глазки и согласилась. Но это же я. Так что принялась отстаивать свою точку зрения, чем немало удивила обоих. А что? Нельзя всех под одну гребенку грести, а соглашаться с чьим-то мнением, если оно неправильно, к тому же идет в разрез с моим — увольте. Скажите спасибо, что не с Розали спорите. У нее выиграть практически невозможно. Всегда найдет какую-то брешь, укажет на нее, и потом добьет. За спором я не заметила заинтересованный взгляд Антонина. Ну, как не заметила, — не обратила внимание, а когда оглянулась, то он лишь усмехнулся и чуть наклонил голову, щуря глаза. Сказал, что, наконец, смог вытянуть из Тома несколько строк по этой теме и очень благодарен мне. Все. Я чуть не подскочила от такой наглости, но лишь крепче сжала приборы. Никому здесь не были интересны мои слова. Просто использовали. Как тогда, с эссе. — Что же, рада была помочь. Приятно аппетита, — по-моему, настолько ледяному и беспристрастному голосу может даже сестренка позавидовать. Но они на это не обратили совершенно никакого внимания и, как обычно, встали. Только стальной взгляд Долохова прожигал спину, заставляя вытянуться, как тетива лука перед спуском стрелы. Я его ненавижу. Просто человек, еще раз доказавший, что кроме родных по крови ты никому не нужна — остальные будут лишь использовать. Надо ли говорить, что идти куда-то вечером не было никакого желания? Даже больше: хотелось запереться в своей комнате или закутаться в плед на чердаке, сесть возле теплого камина и не думать ни о чем. Но бросить Розали мне не позволила совесть, так что, собравшись в кучу, встала, оделась и пошла в сторону сада, надеясь перехватить сестренку где-то по пути. Но она мне не встретилась, зато прямо перед главной лестницей, из-за поворота, показался Антонин. И я рада бы спрятаться, но он меня заметил и в несколько больших шагов преодолел расстояние, разделявшее нас. — Мисс Лестрейндж, как хорошо, что мы встретились. Том ушел по-раньше, а я задержался в библиотеке. Не составишь мне компанию? — это, скорей, был даже не вопрос, а констатация факта. Да, и от пронзающего насквозь взгляда деться некуда, так что я вымученно улыбнулась и пошла вниз. На улицу мы вышли не проронив ни слова, но подняв рассеянный взгляд, я не увидела тоненькое деревце, растущее возле входа в парк. — Какого черта? — пардон, не удержалась. — Что-то не так? — невозмутимо спросил Антонин. Да, аллеи перетасовались и изменили свое положение. И в обычный день, я не заметила бы ничего подозрительного, ведь замок — живое существо, и связан с главой рода. Он может менять местами вещи и комнаты, оживлять доспехи, в общем, любым способом угождать хозяину. Признаться, после договоренности о встрече в парке я очень хотела, чтобы поместье меня услышало и оставило Реддла с Розали наедине. Но не думала же, что это случится. Во-первых, я — самая младшая и последняя наследница рода по прямой линии. Так что вероятность была слишком мала. Но, поместье-то Лестрейнджевское. А мы — личности свободолюбивые. Вот и все, кирдык, походу, выдержке сестренки. Хотя во мне вдруг проснулась жалость. Да, такое вот чудо. У нее впервые за эти несколько дней румянец на щеках заиграл, а тут снова встреча с Томом. Не самое лучшее, что может быть, так скажем. — Ну… Мне хочется по-быстрее найти остальных, — голос даже не дрогнул. Значит так, если мы встретимся — хорошо, забираю сестренку и все. Если нет, значит, суждено. С такими более-менее позитивными мыслями и зашагала вперед, бодро переставляя ноги и осматриваясь. Скорей всего, они будут в середине парка возле пруда. Ну, это логично. Ведь возле него по-большей части и живут феи. Так что надо выйти туда. Антонин, похоже, немного удивился моему пылу, но снова промолчал, внимательно осматриваясь по сторонам. Уж лучше бы говорил, честное слово! Не поймешь ведь, что у него на уме. А идти под смеркающимся Солнцем в запутанном парке с Долоховым, как бы помягче сказать — неспокойно, что ли? Но сегодня сто процентов не мой день. Я это поняла еще в обед, но все больше убеждаюсь в правдивости мысли. Темнеет сейчас быстро, а аллеи все больше и больше путаются, ведя совершенно не туда, куда нужно. — Адель, что происходит? — вдруг прервал молчание Антонин, о существование рядом которого, я, кажется, подзабыла, поэтому и вздрогнула, когда мое имя сорвалось у него с языка. Интересненько. — Вам правду или как? — Желательно, правду, — кивнул он. — Парк путает аллеи, не давая выйти к пруду, где, по моим предположениям, нас ждут мистер Реддл и Розали. — И почему он это делает? — Ответ: понятия не имею, — вас устроит? — Нет, — спокойно отозвался Антонин. — Что ж, очень жаль, но другого у меня нет, — слабо пожала плечами. — Ты ведь это заметила с самого начала? — Проявляете чудеса сообразительности. — Зачем же мы тогда зашли внутрь? — Я волнуюсь за сестру, оставшуюся наедине с мистером Реддлом, — и ведь не слова лжи, чем он недоволен? — А за себя — нет? — тихо усмехнулся тот. — Почему я должна волноваться за себя? — спросила, резко остановившись и, наконец, обернувшись. Вот же. Он ведь этого и добивался, по ухмылке видно. — Ни отца, ни брата в поместье нет, ты наедине со мной, в запутанном парке, — медленно приближаясь, мягко заговорил Антонин. И вот тут я реально забеспокоилась. — Даже не думайте испугать меня таким способом, — ну вот, голос-то все выдал тем, что стал выше. Ужасная особенность организма! — Правда? — наклоняясь, чтобы наши лица оказались на одном уровне, спросил тот. — Да, так что давайте по-быстрее их найдем или хотя бы выйдем отсюда. — Я отвернулась, всматриваясь в плющ, обвивший массивный дуб. Он усмехнулся и резко выпрямился, а я снова вздрогнула. — Идем. Я все же не против рассмотреть парк, даже так, — другим голосом отозвался Антонин. Передернув плечами, я чуть ли не побежала вперед. Ненавижу, ненавижу, ненавижу этого человека! Мы знакомы всего ничего, а он уже находит точки давления и прекрасно этим пользуется. Обняв себя руками, я остановилась, оглядываясь по сторонам. Выход из парка уже виднелся, осталось пройти совсем немного. — Нам туда. — На мою реплику он ничего не ответил, и так же в тишине мы приблизились к дверям. — Доброй ночи, Антонин.***
Конец POV.
Розали усмехнулась, зайдя вглубь аллеи. Ее всегда привлекали тенистые деревья с огромной кроной: их запах умел заставить мечтательно прикрыть глаза, углубляясь в себя. — Прекрасно, не так ли? — послышался рядом голос, отпечатавшийся в памяти навсегда. Она резко обернулась, широко распахивая глаза и бледнея. А может, краснея. Но все те моральные подготовки, проведенные перед зеркалом, разлетелись осколками где-то глубоко внутри. — Вам нравится? — почти неслышно спросила, чувствуя, как во рту становится сухо. Выпить бы водички, а лучше утопиться. — Очень. Может быть пройдем немного вглубь? Антонин сказал, что задержится и если что, они с Адель нас догонят. Розали кивнула, пытаясь собрать в кучу самообладание, как песок, сыплющийся сквозь пальцы. Том шел молча, оглядываясь по сторонам с огромным интересом. А она старалась незаметно переставлять чугунные ноги и дышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Нельзя так волноваться. Шли не торопясь, иногда оборачиваясь при каждом шорохе играющегося ветра. Только никого не было сзади, будто и Адель, и Долохов вдруг решили пропустить прогулку, не договариваясь между собой. — Прекрасная погода, — наконец, прервал молчание Том, оборачиваясь и ища хоть какой-то ответ в глазах Лестрейндж. — Да, в это время парк невероятно красив, — продолжать беседу Розали не собиралась, что, похоже, совершенно не устраивало собеседника. — Тогда нам, кажется, повезло, что Фрэнк пригласил в поместье именно в августе. — Думаю, да, — отстранено отозвалась она. — Вы не слишком разговорчивы. Плохое настроение? — невинно поинтересовался Том. — Нет, — почти неслышно ответила Розали, чувствуя себя, словно в каком-то сне. Он наклонил голову, рассматривая её. Тень массивной кроны дерева упала на острые скулы и затерялась в темных волосах. Внезапно на губах заиграла самодовольная усмешка, почему-то противная Розали. Ей захотелось отвернуться, убежать, зажмуриться, но не смотреть ему в лицо. — Странно, что восхищенные отзывы брата о вас не совпадают с действительностью, — ровным тоном продолжил Том. — И почему же? — через силу выдавила из себя та, чувствуя нарастающий в груди страх перед этим человеком. Он уже убийца, уже создал несколько крестражей! Именно под его террором будут гибнуть сотни людей, развяжутся две войны! Именно он будет чистить магическое сообщество! Это лорд Волан-де-Морт. И он не белый и пушистый зайчик, как считает вечно наивная Адель. — Вы слишком замкнуты. Неужели так влияет мое присутствие? — Почему вы так решили? — с безразличием спросила Розали. — Обычное наблюдение, — просто отозвался Том, слегка качнув головой. — Оно ошибочно, — слишком быстро отрезала та, вызывая еще большую улыбку на его губах. — Да? — Я уже ответила. Кажется, Адель и Антонин разговорились и не дойдут. Уверена, мы их встретим. — Она развернулась, собираясь отойти, но Том резко поймал за руку. — Кажется, мы еще не закончили наш разговор. — тоном не терпящим возражений, произнес он, обошел и встал перед Розали. От самодовольной улыбки не осталось ни следа, а в глазах появился злой блеск. — Отпустите меня! — то ли испуганно, то ли возмущенно воскликнула она. — И почему не закончили? Мы, кажется, вообще не говорили. — Да? И что же мисс Лестрейндж считает разговором? — вкрадчивым тоном поинтересовался Том. — Только то, что несет в себе смысл. — Смысл есть в каждом слове, просто не каждый способен его заметить. — А вы, смотрю, возносите себя выше остальных? — Мерлин, что она несет? — Не без оснований, — довольно холодно отозвался Том. — Конечно, — фыркнула она, выдергивая руку. — Но, может, стоит уменьшить нарциссизм? Ну да, имеются основания. На что? Считать себя самым крутым? Или думать, что все девушки после одного подаренного взгляда готовы на шею вешаться? Но какие основания? Личное мнение о себе? Или есть какая-то комиссия, выдающая титулы? Этот красивый, этот умный. Да? — Розали громко выдохнула, снова поднимая на него растерянный взгляд. — Хотя, знаете, мне не интересно. Обычно только у недалеких людей такое мнение о себе. Она пошла в сторону поместья, не оборачиваясь. — Впредь будьте осторожны со словами, мисс Лестрейндж, — донеслось до ее ушей шипение Тома, заползшее в уши и принявшееся пробираться к ускорившему бег сердцу.***
Начало POV.
Я мерила шагами комнату, до сих пор не понимая поступков Антонина. Мы не так уж часто и пересекались. А он уже смог навсегда врезаться в память, после каждой встречи оставляя на душе какой-то осадок. Вот, вляпалась по полной. Сколько раз уже говорила себе, живи спокойно, не нарывайся! Так нет же, нашла приключения на одно место! Причем, буквально за три дня, безо всяких оснований. Просто стало скучно жизнь, надо было что-то натворить. Адель, поздравляю, ты реально дура. Ну, надо было выпендриваться? Хотя, по-большей части, ничего такого ведь и не делала, что могло его задеть. А в том, что задел какой-то из моих поступков, я не сомневаюсь. — К тебе можно? — Я резко остановилась, слыша тихий голос Розали. Мы встретились, когда она услышала мои громкие шаги после возвращения с «милой» прогулки с Антонином. Тогда, наслаждаясь своей злостью, я и не заметила сильную бледность и красные круги вокруг глаз. — Заходи сейчас же. И еще, мне интересно, что тебя до такого состояния довело? — сама открыла дверь и за руку втащила ее внутрь, с грозным видом оглядывая ужасную бледность и смешанный взор. И плевать, что сейчас два или три часа ночи. — Неважно, — слабо качнула головой она. — Так, что непонятного в слове рассказывай? — Ты его не говорила. — Значит, сейчас говорю. Слушай, Реддла убить? — Не надо, — еще тише отозвалась Розали, закрывая лицо руками. Твою налево, что он с ней там делал? — Если ты не объяснишь, я реально это сделаю, — мое терпение заканчивалось. — Когда ни ты, ни Антонин не появились, мы решили немного пройтись. То есть он решил, ну и разговор завел. Ты меня ведь знаешь, я зажалась, а потом… не знаю почему, но обвинила в нарциссизме и глупости. Чёрт, я такая идиотка! Ты бы слышала, что я ему наговорила! Он меня убьет! — ее глаза от страха и паники сверкнули. Я аж присвистнула. Вот это поворот! Stormlede назвала Тома идиотом. Ох, елки-палки, он же ее прикончит! Или нет? В фанфиках он влюблялся в нагрубившую девушку, часто Гермиону. А это жизнь. И тут нет автора, решающего судьбу. Каждый за себя отвечает сам. Но расставаться с Розали я не готова. Теперь надо срочно что-то придумать. Отвлечь его как-то. Но и тут возникает вполне ожидаемый вопрос: что делать? Намекнуть, что я в курсе его темных делишек? Стоп, а Реддл тогда всех Лестрейнджей кроме Фрэнка не прикончит? Мерлин, куда я вляпалась и еще сестренку за собой потянула? Ненавижу Долохова, ненавижу свои желания ради веселья, ненавижу этот чертов день!