Конец POV.
Розали стояла перед зеркалом, внимательно всматриваясь в свое отражение. Такие знакомые глаза, волосы, губы. Но что-то было не так. Что-то изменилось сегодня вечером. Изменилось в ней. — Мил человек, если ты позвал меня сюда, чтобы посмотреть на то, как ты вертишься перед зеркалом, подражая самовлюбленности Реддла, то так бы и сказала. Я матушкин портрет сюда притащила бы. Она же бедная сидит, скучает, ждет, когда я ей про бал расскажу, — Адель, стоявшая возле кровати упала на нее, раскинув руки. — Безоар помог смотрю, — дернув уголком губ, ответила та, не отрывая взгляд от своих глаз. Посветлевших и искрящихся в полутьме глаз. — Я же тебя уже поблагодарила. Стой, — резко подскочив, Адель подбежала к сестре и встала рядом, — ты влюбилась? — Смотрю, ты жутко наблюдательная, — чуть склонив голову, ответила Розали. — Ты не дослушала. Влюбилась в саму себя? Минут пятнадцать в отражение смотришь, хотя Реддла я там не вижу. — Адель, беги, — проникновенно прошептала она. — Что? — Беги далеко и надолго. Потому что сейчас я достану палочку. — Все, все, — выставив руки вперед, ответила та, видя жажду крови в глазах сестры. — Я поняла, ошибку осознала, пойду с крыши прыгну. А из пансионата уеду замужней женщиной и буду, как леди Принц, трубку курить и сплетни слушать. — То-то же. Погляди, как распоясалась, — прищурившись, ответила Розали, отворачиваясь от зеркала. Слишком долгое самолюбование и правда вредно для здоровья. — Чтобы такого не было, - поучительно начала Адель, вздернув нос и подняв палец вверх, — когда зовешь меня, сразу высказывайся или спрашивай. — Хорошо. Где ты была? После танца с Антонином, — специально акцентируя на этом внимание, она скрестила руки, не отводя взгляда от поморщившейся сестры, — исчезла. — Может, ты была слишком увлечена Реддлом, чтобы заметить свою бедную маленькую сестру? — невинно хлопая ресницами, спросила та. — Адель, угроза с палочкой все еще в силе, — в таком же тоне ответила Розали, положив руку на карман платья, где спокойно, ни о чем не думая и не гадая, лежало оружие. — Знаешь, вам с Реддлом надо меньше общаться. Ты уже его тон и манеру разговора перенимать начала. Еще немного и станешь его полной копией в женском обличье, — усмехнулась Адель, но, видя руку сестры, переместившуюся на рукоятку палочки, глубоко вздохнула, хитро улыбнувшись. — Ты ведь заметила, что шоколадного торта не было? Так вот, после танца с этим... — Кем? — С Долоховым, — недовольно Адель по слогам проговорила его фамилию, постоянно морщась. — Прекрати так делать, морщины будут. — Тогда меня никто замуж не возьмет, и буду я племянников воспитывать. — Так же как и до пансионата доедешь, — улыбнулась Розали, на секунду приложив руку ко рту и широко распахнув глаза. — Как же я забыла, Фрэнк убьет тебя еще по дороге. — Тебе бы только поиздеваться, — огрызнулась она, надув губы и глянув на сестру исподлобья. — А я о тебе, вообще-то, забочусь. — И я чертовски за это благодарна. Но ты так и не ответила, где была. — Да на кухне мы с Эйлин сидели и шоколадный торт поедали. Она про Оггюста рассказывала, потом про требования леди Принц, дальше мозги пыталась вправить, что я должна все Ж.А.Б.А. сдать, вместо тех предметов, что выбрала. Подожди, ты не видела домовиков с дергающимися веками? — Нет. У них на тебя иммунитет выработался, наверное. — Не мели ерунды, — отмахнулась Адель, зевая. — В обморок же падали, Эйлин их нашатырем в чувство приводила. Еле ее оттаскивала, а то заобнимала бы их до смерти, — видя, как Розали, не сдержавшись, облегченно выдохнула, Адель хитро прищурилась, встав на цыпочки, чтобы глаза были на одном уровне. — Ты думала, я провожу время в каких-нибудь покоях? — Я думала, ты расчленяешь человека, чтобы глянуть, как у него устроен внутренний мир, — ни капельки не смутившись, ответила Розали, "по-взрослому" глядя на сестру, зная, как та это не любит. — Оригинальные у тебя предположения, — чуть огорченно заметила Адель, подавив в себе еще один зевок. — Знаю, — тепло улыбнулась Розали. — Иди спать, а то потеряешь сознание от усталости прямо здесь. — Не, мне домовики кофе сделают, и я с мамой пойду говорить. Она же ждет. — Отпускаю тебя, бедное ты создание, на все четыре стороны, — Розали снова повернулась к зеркалу, заглядывая себе в глаза. — Мой тебе совет, — в тон ей доверительным шепотом заговорила Лестрейндж-младшая, — не стой долго возле этой адской машины. А то, как говорится, чем дольше всматриваешься в бездну, тем больше бездна всматривается в тебя. Не хочу, чтобы по поместью ходил еще один павлин с распушенным хвостом. А то начнутся петушиные бои за красоту земную, — хохоча, закончила та, похоже, представив себе картину, где благородные и красивые птицы дерутся наравне с глупыми петухами. Розали поморщилась, но все же улыбнулась. С приходом Адель это всегда хотелось делать, а тяжелые мысли о новой жизни отодвигались на второй план. Своеобразное действие розмарина, только более безобидное. — Иди уже, индюшечка наша. Адель снова заливисто рассмеялась, громко хлопнув за собой дверью. Еще около минуты до Розали доносились ее шаги, стихшие на лестнице. Она снова повернулась к отражению, пытаясь найти то, что изменилось. Внутри ясно ощущалась какая-то перемена, не дающая покоя. Этим вечером случилось что-то важное, что-то дернувшее за одну из многочисленных ниточек судьбы. И это что-то было совсем рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки. Поддаваясь порыву, Розали протянула руку, но ударилась о задрожавшее после столкновения стекло. Момент был упущен, ниточка, связывающая с этим изменением, бесследно растворилась в воздухе. Постояв еще несколько минут перед успокоившимся зеркалом, она глубоко вздохнула и протянула руку к волосам, вытаскивая заколку, державшую прическу. В ту же секунду многочисленные локоны распались, застилая спину мягким покрывалом. Улыбнувшись отражению, Розали задула три горящих свечки, погружая комнату в полумрак.***
Антонин поднял взгляд на расхаживающего туда-сюда по комнате Фрэнка. Он то поджимал, то расслаблял губы, потирал руки и поминутно глядел на тлеющие угольки камина. — Прекрати мельтешить перед глазами, — осадил его Том, отпивая налитое Долоховым огневиски из бокала. — Действуешь на нервы. — Они у тебя существуют? — усмехнулся Фрэнк, но все же остановился и, бесцельно постояв несколько секунд, сел в кресло напротив Тома, снова потирая руки. — Разве я не человек? — Иногда я в этом сомневаюсь, — тихо выдохнул он. — Почему мы должны заниматься этим сегодня? — А когда? — недовольно захлопнув книгу, Антонин встал и подошел к окну, от которого веяло ночной прохладой, приводящей расслабившийся мозг в чувство. — Вчера, завтра, послезавтра. — Сегодня у нас есть алиби, — Том дернул головой. — И сегодня на нас никто и не подумает. — Может... не стоило убивать его? — Фрэнк нерешительно поднял взгляд на Реддла, чьи глаза вмиг заалели, а губы растянулись в фальшивой улыбке. — И что же мы должны были делать? — протягивая гласные, спросил тот. — Поговорить. — То есть про мои попытки ты решил забыть? — недовольно заметил Антонин, отвернувшись от звезд, рассыпавшихся на темном небе. — Применить Обливейт или Империо. — Думаешь, Бэркс не нашел амулеты, спасающие от внедрения и действия на мозг? Он ведь работает в одном из самых популярных мест в Европе по сбыту и приобретению товаров темной магии, — чуть склонив голову вбок, таким же приторным голосом, от которого у многих мурашки по коже бегали, ответил Том. — Все равно не думаю, что убийство было правильным выходом, — решив стоять на своем до конца, Фрэнк выпрямился, на подсознательном уровне стараясь показать силу. — Может быть. Но к чему размышлять о том, что не вернуть? — усмехнувшись, медленно проговорил Антонин. — Или тебе жаль, что до сих пор находишься на свободе? — сверкнув глазами, продолжил он, чем затолкнул Фрэнка в тупик, понимая, что тот не сможет ответить. — Или тебе не нравится проводить время в компании милейших сестер, очаровательной невесты, изысканного общества? — подхватив линию Долохова, продолжил Том, говоря тише, но оттого больше пробираясь словами в душу, сея там еще большие раздор и сомнения. — Не нравится развлекаться и жить? — Прекратите! — не выдержав, воскликнул Фрэнк, подскочив и принявшись снова расхаживать по комнате, сжимая и разжимая кулаки. Видя это, Реддл мельком глянул на кивнувшего ему Долохова, самодовольно усмехнувшись. — Почему вы так уверены, что Бэркс пошел бы рассказывать, какие предметы темной магии мы приобрели, и каким способом ты, — он остановился перед Томом, лихорадочно блестя глазами, — добыл медальон и чашу. — Сейчас ему это было выгодно. Он испугался, когда услышал, что Винтер и еще несколько человек сбежали. Понял, что за ним придут. — Решил таким способом обезопасить себя, — кивнул Антонин. — Но неужели из-за этого мы должны были так зверски расправиться с ним? — с отчаянием от угрызений совести, не дававших покоя по ночам, мучивших кошмарами и видениями тела, воскликнул Фрэнк, желая найти поддержку в друзьях. — Ну, не только же мне он угрожал, — криво улыбнулся Том, махнув рукой на Долохова. — Я всегда действовал аккуратно и мало пользовался услугами таких специфичных личностей. А Антонина они в лицо знали. — Бэркс хотел выслужиться перед Министерством, чтобы добиться большей защиты. Как трусливая псина бросился к тем, на кого всегда лаял, — поморщившись, брезгливо ответил Долохов. — Давай, успокаивайся, — через несколько секунд более мягко продолжил он, подойдя к небольшому столику перед камином и налив огневиски в еще один бокал, а потом, взболтнув его, протянул Фрэнку. — Ты все-таки защитил репутацию Лорда Лестрейнджа и свою, а значит, и всего рода. — Но способ. Это не тот способ, которым я хотел это сделать. — Хорошенько подумай, а был ли другой, — наконец, вкрадчиво проговорил Том, откинувшись на мягкую спинку и прикрыв глаза. — Тем более, мы пытались. Установившуюся между мужчинами тишину не прерывало ничего, позволяя погрузиться в свои мысли. Обдумать, осмыслить, оценить сложившуюся ситуацию. Резко пламя камина вспыхнуло зеленым цветом, осветив комнату, находящуюся в приятном полумраке. — Итак, господа, — между углями показалась голова Абраксаса Малфоя, чьи всегда идеально зачесанные волосы растрепались, залезая ему в глаза. — Можете возрадоваться тому, что у вас есть я. — Давай, ближе к делу, — махнув рукой, недовольно поморщился Том, подходя ближе к огню. — Я нашел их последний след трансгрессии. Дальше мне уже нельзя злоупотреблять статусом в Министерстве, — фыркнув, но в миг став серьезнее, отрапортовал тот. — Где? — требовательно спросил Том, не осознавая, что ненормальный блеск азарта искажался в свете углей, пугая всегда спокойного Малфоя. — Деревня Ньютонмор, Хайленд. — Прекрасно, — выдохнув и запрокинув голову назад, усмехаясь, продолжил Реддл. — Сегодня все закончится. — Когда отправляетесь? — сглотнув, спросил Абраксас, облизав пересохшие от тепла огня губы. — Прямо сейчас. Антонин, твоя ловушка ведь готова? — резко повернувшись к невозмутимому Долохову, спросил тот. — Идеально. — Тогда начинаем. Абраксас, помнишь, пятнадцать минут. Засекай время. — Уверены, что успеете? — обеспокоено спросил он. — Засекай, — голосом, не позволяющем даже усомниться, ответил Том, туша пламя, а потом беря в руки порох. — Фрэнк, надеюсь, ты сделал правильные выводы. — Куда же я от вас теперь? — слабо дернув уголками губ, ответил тот, глянув на Долохова, надевающего черные перчатки. Сегодня они не только обеспечат себе полное алиби, но и помогут властям. А это дорогого стоит, особенно в столь неспокойное время. Том кивнул и зашел в камин, четко произнеся адрес. — Забудь все. Во время выполнения этого дела никакие эмоции не должны мешать, — кивнул Антонин, протягивая ему порох. — Это может только подвести. Фрэнк глубоко вздохнул, произнеся адрес и смотря, как клубы зеленого пламени уносят его прочь от дома. На платформе девять и три четверти было необычайно тихо. Том стоял и смотрел на огромные часы, возле которых висела прозрачная таблица с расписанием. Экспресс придет через полчаса. — Трансгрессируй здесь, а я выйду с вокзала, — повернувшись к Фрэнку, кивнул он, сверкнув глазами. — Зачем столько предосторожностей? — стряхнув с рукавов пепел, Лестрейндж поднял взгляд. — Лучше переборщить, чем потом придумывать оправдания, — Том развернулся и направился в другую сторону, через несколько секунд скрывшись в липком молочном тумане. Фрэнк сделал несколько глубоких вдохов и крутанулся на месте. Внутренности привычно стянуло в узел, а через мгновение он уже стоял на темной улице, освещенной одним фонарем, чья лампочка дребезжала и мигала. Достав палочку, он быстро огляделся и пошел вперед, скрываясь в тени. Миновав несколько коттеджей с аккуратно выстриженными клумбами, он свернул в тупик, за стеной которого скрывалась магическая деревенька. Там уже стояли Том и Долохов, тихо о чем-то переговариваясь. — Ты все помнишь? — даже не глядя на него, спросил Том, стукнув кончиком палочки по кирпичной стене. Около минуты ничего не происходило, что заставило Фрэнка засомневаться в правильности их местонахождения, как резко тупик осветился ярким светом фонаря, стоявшего прямо перед ними. — Да. Усмехнувшись такому ответу, Антонин прошел вперед, доставая из кармана пиджака часы. Замерев перед полосой света, он осторожно провел пальцами по крышечке, а потом резко распахнул ее. В воздух взвилась темно-синяя дымка, очертания которой тут же стали меняться, то уменьшаясь, то увеличиваясь. С тихим свистом она облетела их, остановившись перед Долоховым. — Аннабель, ищи, — невозмутимо бросил тот, захлопнув крышечку. Дымка зашипела, клубясь, а потом разделилась еще на несколько и испарилась в воздухе. — Аннабель? — хрипло пробормотал Фрэнк, тут же откашливаясь. — Правда милашка? — усмехаясь, ответил тот, доставая белый носовой платок и любовно протирая часы, являвшиеся пристанищем существа. — Эти дымки — потомки демонов, сбежавших снизу. Жаль только, они вылезли недалеко от наших владений. Бабуля как раз проводила занимательный эксперимент, так что... вы видели, что осталось. — Оно одно? — с интересом спросил Том, осматриваясь по сторонам и крутя в пальцах палочку. — Не оно, а она. И нет, еще несколько живут в центральном поместье. Как ни странно, а подчиняться могут только главе нашего рода, — спокойно, будто они вели обычную дружескую беседу не стоя на улице недалеко от убежища сбежавших последователей Гриндевальда, а сидя в гостиной за чашечкой чая, ответил он. — Нашла. Идем, — быстро убрав часы и платок в карман, Антонин зашагал вперед, попутно что-то бормоча себе под нос. — Что у него за ловушка? — Фрэнк глянул на сосредоточенного Тома, громко выдохнув. — Понятия не имею, но в прошлый раз сработала. Ты думал, Бэркс не пытался сбежать? — криво усмехнувшись, ответил тот, не смотря на друга. Его поалевшие глаза прожигали домик на окраине, вокруг которого с невероятной скоростью обвивался темно-синий плющ. — Пора, — более громко продолжил он, взмахнув палочкой перед лицом, на котором тут же появилась серебряная маска с уродливым узором. Фрэнк сглотнул, прикрыв глаза и повторив движение. Никаких эмоций, только навыки и логика. В доме зажегся тусклый свет, а мимо окон стали мелькать вспышки разных заклинаний. Зеленые, голубые, красные. Они, будто молнии проносились, отливая серебром на свету. Несколько раз воздух пронзили женские крики, на что Том лишь взмахнул палочкой, накладывая оглушающий купол на пространство вокруг. — Аннабель, дай и нам чем-то полакомиться, — смеясь, воскликнул Долохов, и плющ тут же исчез, а крики затихли. Только темно-синяя дымка бросилась к нему с тихим свистом. Тяжелая дверь отлетела, и в проходе показались двое мужчин. Они тяжело дышали, по-звериному оглядываясь вокруг и стирая багровую кровь с лиц.***
Следующим утром Розали проснулась ни свет ни заря. В голове плясали десятки мыслей, а уловить какую-то не получалось. И все были важны, все о чем-то говорили, устраивая непомерный хаос. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, она вновь открыла глаза, различая перед собой собственную комнату, по которой поднимались лучи просыпающегося Солнца. Откинув одеяло, она до конца вылезла из посредника между миром земным и Морфея, а потом отправилась в ванну, но замерла перед зеркалом. Вчерашнее чувство перемены пропало, глаза вернулись к обычному оттенку. На нее смотрела та же Розали, что и была всегда. Ничего не изменилось ни в ней, ни вокруг. Тем ощущениям быстро нашлось логическое объяснение, вполне устраивающее Розали: это был всего лишь шок после бала, проведенного буквально под руку с Реддлом. Она пережила слишком много эмоций, чтобы так просто забыть их, переступив порог дома. Недовольно выдохнув, она отправилась приводить себя в порядок, попутно размышляя над тем, что делать дальше. Как именно стоит вести себя с Томом, говорить с папочкой? Один позволил слухам, что она выходит замуж, стать почти явью, а другой подыграл. Да, это было дело случая, но ведь это ничего не меняет. Как именно она должна теперь вести себя? Делать вид, что ничего необычного не произошло, будто каждый день ее замуж выдают, или наоборот, попытаться заговорить об этом? Выяснить причины их действий, понять, какой смысл был в этом спектакле. Розали чувствовала себя марионеткой в руках опытного кукловода. Дедушка, сопоставивший в голове какие-то там факты, решил сделать объявление, слишком сильно радуясь такому событию. Сказал и забыл, а ей теперь заварившуюся кашу расхлебывать. Но кто именно дергал за ниточки в тот вечер? Благодаря чьим стараниям все произошло? Не просто волей случая, ведь так? — Ты спишь? — без стука в комнату зашла Адель, открыв дверь, кажется, с ноги. — Оу, уже нет или еще нет? — засмеялась она, прикасаясь пальцами к мокрым волосам, заколотым на затылке. — Уже нет, — улыбнувшись, ответила Розали, садясь на край кровати. — А ты, как вижу, еще. — Ты снова права. Мы долго болтали с мамой, а потом я пошла в библиотеку. Глянь, что нашла, — та протянула книгу в толстом, но жутко потрепанном и исцарапанном переплете. — Ты знала, что волшебники коллекционируют информацию о магглах? Могут выборочно рассматривать жизнь нескольких семей, а потом записывать сюда. — И? — не улавливая смысла, заставившего глаза Адель светиться, протянула та. — Вот, ты вроде умная, а иногда жутко тупишь, — огрызнулась она, выхватив книгу и открыв ее на заложенной странице. — Смотри. Розали склонилась над пергаментом, испещренным чьим-то мелким почерком. Автор писал о каждой мелочи, происходившей с членами семьи предыдущего века, их поведении, движениях, взглядах. — Видишь? И таких книжек множество во многих библиотеках волшебников. — Я не понимаю, о чем ты пытаешься мне сказать. — Ты дошла до строчки, где описывается, как маленькая девочка исчезла, а потом появилась в теле волшебницы? Это получилось отследить только благодаря тем заклинаниям. Понимаешь, такие путешествия были и раньше! — Нас просто перетягивает в тот мир, где наши личности чертовски необходимы? — не отрывая глаз от текста, выстроила предположение Розали. — Да! Это значит, что волшебники не могут покорить или уничтожить маггловский мир, а магглорожденные или такие попаданцы жизненно необходимы, чтобы направить историю по нужному пути, — расхаживая по комнате, затараторила Адель, чуть ли не подпрыгивая от радости. — Иначе цивилизация давно бы вымерла. — Это значит... — медленно поднимая туманный взор от книги, тихо заговорила Розали. — Наше появление в этом мире и в этих личностях уже изменило ход истории, — Адель резко остановилась, поворачиваясь к сестре. — Но теперь, получается, будущее может быть еще хуже. А что, если своими действиями мы уже подставили под вопрос существование человечества? Что, если развяжется ужасная война, в которой погибнут миллиарды? — все больше бледнея, залепетала она, опустив глаза. — Я так не думаю, — после нескольких секунд молчания, медленно проговорила Розали. — Мы еще не сделали ничего глобального. — А как же эффект бабочки? — Ты путаешь, — слабо качнув головой, ответила она. — Но я думаю, что суетясь и пытаясь сделать все только лучше, мы лишь испортим установившееся равновесие. Давай продолжать заниматься тем же, будто ничего не знаем об... этом, — кивнув на текст, закончила та, тепло глянув на паникующую Адель. — Ты слишком спешишь с выводами и остро реагируешь на происходящее. Это как раз и может привести к непоправимым ошибкам, — она встала и, подойдя к сестре, сжала ее руки, желая передать уверенность. — А если не получится... — Тогда уже будем думать о выживании, — подмигнув, ответила Розали. — А сейчас отправляйся спать, потому что воспаленный мозг еще и не такое додумает. — Но завтрак... — вспомнив о милом и безобидном папочке, Адель побледнела еще больше. — Замолвлю за тебя словечко. Не думаю, что еще один пропуск станет глобальным проступком, — кивнула она. — А книгу я попрошу домовиков поставить на место. Проблем и так много, так зачем лезть в такую странную и необычную материю, как временное пространство? — Может, ты и права, — после нескольких минут молчания выдохнула Адель. — А я просто воспринимаю все слишком близко к сердцу. И, — хитро прищурившись, продолжила та, — если меня вдруг отправят в пансионат, обязательно найди мне мужа, чтобы я стала исключением, как некоторые дамы. — Хорошо, иди, — рассмеялась Розали, отпустив ее кисти. — Ты запомнила? — Определенно, дорогая. Адель на несколько секунд нахмурилась, будто маленький ребенок, а потом кивнула и выскочила из спальни, снова громко хлопнув дверью. Розали цокнула языком и покачала головой, подходя к книге. Их личности были нужны в этом мире. Подумать только! Неужели и правда можно исправить надвигающуюся кровавую бойню? Спасти десятки жизней? Не дать Тому стать таким? Но если да, то как? Что именно от них требуется? Как поступить, что совершить? И почему все всегда должно быть так сложно? Письменная инструкция сто процентов не помешала бы. Проведя невесомую линию кончиками пальцев по щеке, Розали вздохнула и щелкнула пальцами. В ту же секунду в воздухе раздался тихий хлопок, и перед ней появилась домовичка. — Хозяйка звала Кендис. Кендис готова сделать все, что хозяйка Розали пожелает, — с поклоном залепетала та, забавно потряхивая ушами. — Отнеси эту книгу в библиотеку и поставь на самую дальнюю и высокую полку, — мельком глянув на фолиант, распорядилась она, отворачиваясь к окну, за которым шумела листва многолетних деревьев под натиском теплого ветра. Солнце встало и полностью осветило свои владения. Новый день принял обязанности, сменив на посту ночь. Домовичка что-то пробормотала и исчезла, выполняя поручение. Розали грустно улыбнулась и вышла из комнаты, отправляясь на завтрак. Коридоры поместья встретили прожигающей тишиной, пляшущей бешеную польку на струнах души девушки. Она снова и снова прокручивала в голове слова сестры, осуждая себя за холодность и отрешенность. Что если Адель права? Может, они уже совершили что-то из ряда вон выходящее, чертовски повлиявшее на будущее? Как можно проверить эту информацию? Как понять, в каком направление двигаться? — Мисс Лестрейндж, — от тяжелых дум ее отвлек голос Реддла. Она резко обернулась, приоткрыв рот от удивления. Он улыбался, причем, кажется, искренне, со смехом смотря на ее реакцию. — Мистер Реддл, — быстро взяв себя в руки, с присущей холодностью ответила Розали, сделав кникенс. — Смотрю, вы сегодня в прекрасном настроении, — вспоминая, что он никогда не делал ничего просто так, всегда продумывая свои действия, она сделала непроизвольный шаг назад, не желая попадать в очередную паутину, ловко сплетенную приторно улыбающимся пауком. — Я все еще под впечатлением от вчерашнего вечера, проведенного в прекрасной компании, — кивнул он, идя в сторону столовой. Розали сделала глубокий вдох и впилась ногтями в кожу, стараясь не потерять связь с действительностью. Сколько раз писала об этом человеке, умеющем лишь парой слов заставить броситься в краску, начать ненавидеть весь мир, захотеть лечь за "правое" дело, предлагаемое им. А сейчас сама же должна балансировать на краю обрыва, чтобы не упасть в пропасть, попавшись в игру, которую разыгрывает Лорд Волан-де-Морт. Только чек-поинта, как у Гермионы, не будет. Это уже не фанфик, а самая настоящая жизнь со своими дарами и проклятиями. — Вы преувеличиваете. Не думаю, что вам хотелось провести вчерашний прием в моей компании, к тому же навязанной силой, — на секунду встретившись с его глазами, проговорила Розали, тут же отводя взгляд. Кажется, алые искорки, блеснувшие в глубине черных зрачков, были настоящие. — Навязанной силой? — усмехаясь, ответил он, растягивая губы в усмешке, показавшейся ей оскалом. — Неужели вы думаете, что кому-то удастся это сделать? — В жизни бывают разные ситуации, — пожав плечами, ответила она, моля всех богов дать сил дойти до столовой, где удастся избежать разговоров с Реддлом. Удастся погасить сжигающие изнутри чувства. — Вы правы, — после нескольких секунд молчания, легко согласился он, пряча львиный оскал и вновь надевая фальшивую маску доброжелательности, от которой Розали уже выворачивало наизнанку. Не знай она характера и жизни этого человека, может, и поверила. Ему ведь многие верят. — Но не в моих правилах позволять кому-то поворачивать обстоятельства в неудобную мне сторону. — Не всегда бывают силы это изменить. — Думаете? — усмехнулся он, поворачивая к ней голову и с интересом вглядываясь в миловидные черты. — Разве нельзя найти выход из любой ситуации? — Иногда единственным выходом является смирение с обстоятельствами, — не глядя на него, проговорила та, нервно поправив волосы. — А вы бы смирились? — Что? — не осознавая смысл вопроса, Розали остановилась и повернулась к нему. — Вы смирились бы с обстоятельствами, если от них зависели ваша жизнь или жизнь кого-то из близких? — впиваясь взглядом в ее лицо, спросил Том, чуть наклонив голову вперед. Несколько минут она молчала, но не прерывала странное равновесие, появившееся как только их глаза встретились. Такое привычное, и в то же время пугающее спокойствие, успокоившее огни, бушевавшие внутри Розали. — Я никогда не попадала в такую ситуацию. Мне не приходилась выбирать, — медленно заговорила она, четко произнося каждое слово. — А если бы попала, то в первую очередь постаралась бы обезопасить близких. — Даже ценой собственной жизни? — чуть прищурившись, спросил он. — Даже... ценой собственной жизни, — глядя на Тома, как завороженная, выдохнула Розали, стараясь запомнить каждую черточку его лица. Он усмехнулся своим мыслям и отвел глаза, прерывая магию, возникшую на несколько мгновений. — Простите, если напугал своими вопросами. Сегодняшняя ночь была необычайна красива, а звезды всегда наталкивают на размышления о вечном, — криво улыбнувшись, учтиво проговорил он, открывая дверь и пропуская ее вперед. — Конечно, я понимаю, — немного огорченно кивнула она, садясь за стол. Фрэнк вымученно улыбнулся и растрепал волосы, кивая Тому. — Как спалось? — еще раз взглянув на сестру, спросил он, взяв сахар, переданный как обычно невозмутимым Долоховым. — Превосходно. А вам? — оглядев стол и сидящих за ним, спросила она, беря щипцы для бекона. — Ночь была прекрасна, — улыбнувшись, ответил Антонин, отпивая несколько глотков крепчайшего кофе из белой фарфоровой чашки. — Согласен, — судорожно кивнул Фрэнк. — Давненько такого не было. Розали пожала плечами, подняв взгляд на вновь открывшиеся двери. Папочка тихо напевал себе под нос какую-то песенку, с улыбкой кивнул собравшимся и недовольно покачал головой, глянув на пустое место рядом с Долоховым. — Сходи, поторопи Адель, — кивнул он домовику, державшему в руках новый выпуск газеты. — Не надо, — со стуком положив приборы, быстро проговорила Розали. — Я только отправила ее спать. Разве ты не знаешь, — тепло улыбнувшись отцу, продолжила она, — что после любого выхода в люди надо рассказать все маме. — Конечно, — хохотнул он, хитро сверкнув глазами. — Как я мог забыть о любви Рикарды участвовать в нашей жизни. Что ж, пусть тогда отсыпается, — великодушно разрешил он, садясь за стол. — Приятного аппетита, господа. Завтрак прошел в тишине, прерываемой лишь тихим звоном посуды и перелистыванием страниц газеты, которую вновь читал папочка. Розали расслабилась, забыв, что рядом сидит Реддл, а напротив Долохов. Лорд Волан-де-Морт и его правая рука. Пожиратели, убийцы. Но сейчас они завтракали, как обычные люди, и ни одна черточка на их лицах не говорила о страшных поступках, которые они наверняка совершили.***
Начало POV.
Как только снова открыла глаза, сразу пожалела об этом. Потому что по голове, как бешеный конь, скачет один единственный вопрос: что делать? И да, в который раз он меня навещает и в который раз я понятия не имею, что надо делать. На двор понемногу опускался тихий сладкий вечер, к светящемуся дереву парка уже слетались мотыльки, так что не сильно обращая на эту красивейшую картину внимание, глянула на циферблат. До ужина оставалась пара часов. Превосходно, пора снова наведаться в библиотеку и поискать еще информацию про такие путешествия. Чтобы не говорила замечательная сестренка, а так просто бросать все на произвол судьбы — не в моем характере. Так что, не обращая внимания на суетящуюся домовичку, желающую сделать мне нормальную прическу и подобрать наряд, натянула первое попавшееся, достаточно простое платье, послала бедному существу воздушный поцелуй и побежала в библиотеку. Эльфийка оказалась барышней настырной и крикнула, что пойдет жаловаться на мое поведение папочке. А потом грохнулась в обморок. Эх, старая закалка не спасает от вредных привычек. Ну, ничего, они — существа отходчивые. А вот угроза с папочкой вполне может стать реальностью. Герои не боятся, правильно? Вот, и я нет, Розали же обещала жизнь в любом случае устроить. А она — человек, не бросающий слов на ветер. Крутая, если говорить короче. Свернув налево еще пару раз и, не врезавшись ни в кого или ни во что, я распахнула двери залы, хранившей тысячи книг. Распахнула двери маленького рая в нашем поместье. Пара домовиков, счищавших пыль, вскрикнули и подпрыгнули. Благо в обморок никто не грохнулся, а то у меня душонка добрая, находясь здесь могу и откачивать пойти. — Когда-нибудь вы мне объясните такую реакцию, — погрозила пальцем беднягам, сделав сосредоточенное лицо. Один грохнулся в обморок. Черт. — Нашатырь тащи, будем в чувство приводить, — вздохнув, как великомученица, кивнула другому, быстро закивавшему и испарившемуся в воздухе. Никогда не понимала этих существ. То они жутко смелые, то от пылинки, севшей на ухо, инфаркт получают. Им бы что-нибудь от нервишек всем коллективом попить. Прервав размышления о том, что лучше давать домовикам, передо мной появился представитель этого рода, протягивая баночку. — Молодчина. Меньше минуты тебя не было, — кивнула эльфу, а тот аж затрепетал. Надеюсь, от счастья. Я поднесла открытую и достаточно вонючую баночку к маленькому носику-пуговке, и через пару секунд упавший домовик распахнул глаза, фокусируя взгляд на моем прелестном и неподражаемом личике. — Лучше? — Ага, — тупо пробормотал тот, а потом отскочил. — Ребята, я тут вспомнила. Да, не паникуйте вы раньше времени, — протягивая баночку эльфу, рассмеялась. Почти искренне. Просто ситуация немного напряженная. — Я же хотела кому-то из вас отпуск дать. Странно, что желающих нет. Отправляйтесь-ка вы вдвоем, отдохните пару дней, друзей встретьте, погуляйте по улицам, в конце концов. И возражения не принимаются. Через три дня ждем вас с распростертыми объятиями, — протянула, но домовики, похоже, решили возражать. Серьезно, вы должны тут радоваться и от счастья плакать, а не вот это вот все, — бегом отдыхать, я сказала. Если нужны деньги, возьмите у меня в тумбочке. — Хозяйка Адель так щедра! — Мы вам очень благодарны! Залепетали они слова благодарности, вытирая слезы маленькими рученками. Признаться честно, пару секунд понежилась в этом обожании, а потом махнула на него рукой. Время тикает, часики идут, ужин приближается, а я старею. Боюсь, не доживу до поездки в пансионат. — Все, идите, развлекайтесь, — я цокнула языком, после того, как осталась в библиотеке одна одинешенька. Все, следующие три дня можно спокойно заниматься делами. Библиотечных домовиков в отпуск отправила, значит, о книгах, которые беру, папочка или Фрэнк не узнают. Рано еще. А то подумают, что решила с магглом сбежать. Братик точно. Паникер он еще тот. Где-то возле окна была полка, заставленная всеми фолиантами про магглов. Для начала надо глянуть, не было ли еще таких путешествий и к чему привели наблюдения. А потом можно и на другую литературу перейти. Ту же фантастику. Иногда правда скрывается где-то в глубине бреда. Такую фразу Дамблдор однажды ляпнул на уроке, когда мы изучали боггартов, и у одной девочки был клуб из черных и серых спутавшихся нитей. Как иногда рисовали в прошлой жизни, а потом в Интернет выставляли картинки с разным контекстом. Интересно, какой боггарт у меня?