Шанс

Весь остальной день Джей молчал. Сидел рядом, послушно ходил обедать/ужинать/перекусывать/обниматься, когда Брюс звал, но как только его переставали тормошить, он впадал в ступор, утыкаясь взглядом в одну точку. Догадаться, о чём он думал, было несложно, и потому мешать ему не хотелось. Но Брюс беспокоился. Чего он там может надумать? Вот возьмёт и решит, что ему не нужно ещё раз переживать всё это, ждать несколько месяцев, пока Брюс научится ему доверять, учить уживаться с собой. Ну уж нет. Хватит. — Пойдём гулять! — ворвался в комнату Брюс. Джей, сидевший на кровати в немом оцепенении, резко вздрогнул и вскочил на ноги. — Куда? — взгляд впервые за день был полностью осмысленным, полностью «здесь». Это не могло не радовать. — Куда хочешь. Ты ведь уже знаешь все мои любимые места в Готэме, я не мог их тебе не показать. Пошли, теперь ты мне их покажешь. Всё ещё не слишком понимая, зачем и почему, Джей стал медленно собираться. Брюс кивнул и отправился на кухню, собрать на скорую руку пару сэндвичей. Джей ещё не совсем вынырнул из размышлений, и потому вёл всё же Брюс. Они вместе выбрали крышу, с которой открывался идеальный обзор всех самых криминальных… то есть, чудесный вид на мост Пионеров и всё вокруг. Добираться до крыши пешком было слишком долго, а на такси – слишком быстро, так что, пока ещё ходил транспорт, они доехали на автобусе. Брюс не вспомнил о гриме, и потому прятал лицо отобранным у Джея шарфом, хрипел, расплачиваясь с водителем и не смотрел по сторонам, надеясь, что похож на обычного готэмца чуть больше, чем никак. Зато первое, что он увидел после маленького спектакля перед шофёром, была улыбка. Джей впервые за вечер улыбнулся, совершенно открыто, радостно, достойно оценивая старания Брюса. А тот залип. Встал в проходе, как вкопанный, пытаясь просто запомнить каждую чёрточку, каждую деталь. Потому что впервые в жизни вот это лицо, вечно перечёркнутое злобной ухмылкой, показалось вдруг удивительно красивым. Свет так упал, что ли?.. — Чего встал столбом, ноги на ходу отвалились? — буркнул человек сзади, возвращая Брюса на землю. Он проворчал в ответ что-то неразборчивое (пожалуй, даже сам не разобрал бы) и хлопнулся на соседнее с Джеем кресло. — Ты был хорош, — донёсся до его уха доверительный шёпот. — Я на секунду и сам поверил, что ты устал, разведён и слегка нетрезв. Брюс приподнял бровь. Лестная оценка от того, кто выучил тебя наизусть и знает, на что ты способен. — А почему именно разведён? Может, женат на какой-нибудь сволочи? — А ты сам подумай, — Джей развернулся к Брюсу. В глазах появился неподдельный интерес к только что сыгранному Брюсом человеку. — Возвращаешься домой около полуночи, пьёшь посреди недели, вид помятый. Какая бы сволочь ни была, она хоть одеться нормально тебя заставила бы. А тут ты явно сам по себе. — Справедливое замечание. Дальше они ехали молча, но тишина уже не давила, не приносила тяжёлых мыслей ни Брюсу, ни, кажется, Джею. Проход на крышу был закрыт на замок («Что, Бэтси, непривычно заходить сюда снизу?»), и пришлось сооружать отмычку из пластиковой вилки и булавки. Ворча: «Ничего, скоро обзаведёшься дубликатом», — Джей вскрыл замок, и они нырнули вперёд. За последний месяц на крыше ничего не изменилось. Они выбрали уголок поуютнее (потемнее), сели плечом к плечу и принялись уплетать припасы. Джей методично выковыривал сыр и отдавал Брюсу всё остальное. — Я прошу прощения, джентльмены, — раздался крайне знакомый, хотя и явно изменённый голос откуда-то сверху, — но в это время прогулки по крышам могут быть... А, это ты, Брюс. Привет. Простите, что помешал. Джей переводил взгляд с Брюса на только что приземлившегося Бэтмена и едва сдерживал смех. Дик отстегнул шлем и спустился к ним, смущённо улыбаясь. — Я, правда, не хотел вас беспокоить. Просто патруль, все дела. Да кому я объясняю, господи, ты же сам этот маршрут составлял! Первым всё же расхохотался Брюс. Его нагнал Джей, державшийся исключительно потому, что ждал окончания спектакля. Дик был последним и явно сдерживался, всё ещё пытаясь держать марку Бэтмена. — Брюс, — смеясь, выдавил Джей. — Самое время хватать его и нестись по улицам с криками: «Я не Бэтмен!» Хорош у тебя сменщик, хорош, сразу и не узнать. Дик польщённо улыбнулся. — Приму за комплимент. Уж если ты оценил, значит, никто подмены не заметит. Разве что Гордон. — Иди уже, — смех ещё клокотал в груди, но внешне Брюс был уже почти серьёзен. — Эта крыша ещё даже не середина стандартного рейда, теряешь время зря. Дик закатил глаза и пожал плечами, адресуя свои жесты Джею. В ответ тот развёл руками. — Спелись, значит? — шутливо возмутился Брюс, когда Дик, печально расправив ненавистный плащ, отправился восвояси. — Вдвоём против меня одного? Джей покачал головой. — Втроём. Альфред довольно часто переходил на мою сторону. Если нам нужно было удержать тебя дома после ранений, например. — Ну, отлично, — против них троих у Брюса явно не было ни единого шанса, — ополчились. А я? — А за тебя всегда вступалась Селина, — пожал плечами Джей. — Всегда. Особенно, когда не стоило. — Например? — с Селиной, судя по всему, что рассказывал Джей, под наркотиками или по собственному желанию, у них поначалу не сложилось. Оба ревновали Брюса друг к другу, оба щетинились и считали ущерб, нанесённый друг другу в парадных костюмах. — Например, когда ты решил, что поселить меня в мэноре — отличная идея, — Джей, вспоминая, сдвинул брови. — Меня, двинутого башкой психопата, припадочного к тому же. Вы оба прекрасно знали, что в плохие дни я могу устроить в поместье форменный ад, но оба давили на то, что Альфреду скучно одному, что тебе тяжело разрываться между пещерой, Башней и квартиркой. Хотя тогда я оказался один против всех, потому что Альфред неожиданно оказался воодушевлён мыслью поселить меня в твоей комнате. Кто бы знал, что он такой сводник. — Я знаю, — отозвался Брюс. — Какое-то время назад он мечтал подложить под меня какую-нибудь особу, которая сможет выносить ему ещё одного Уэйна, чтобы было о ком заботиться. Сейчас он просто хочет свести меня хоть с кем-то, кто будет «тормозить Вас от сумасбродных решений», — Брюс даже интонацию изобразил идеально, потому что фраза эта за последние пару лет звучала раз двести. — Что ж, ему в таком случае со мной сильно не повезло. Я на сумасбродные решения тебя только подталкивал. — Мне стоит знать? — Узнаешь, когда придёт время, — хитро улыбнулся Джей, впиваясь зубами в последний кусок сыра. Брюс кивнул, соглашаясь на условия. Домой возвращались глубокой ночью, пешком. Редкие автобусы они просто пропускали. Сверху их наверняка снова видел Дик, но об этом уже никто из них не думал. Разве что Брюс с содроганием «предвкушал», сколько восторга на него выльется, когда они встретятся. «Ты вытащил-таки его на свидание, Боже мой, не прошло и сотни лет!» Скорее всего, Альфред уже знает об их встрече. — Брюс! — Джей резко остановился, заглядывая куда-то в проулок. — Там же должен быть парк развлечений, ты меня туда водил через пару месяцев после лечения. В темноте улицы виднелись только строительные леса да очертания нелепых строений, которые, возможно, когда-нибудь и будут парком аттракционов, но пока больше похожи на развалины магазина гигантских игрушек. Брюс пожал плечами и двинулся в сторону стройки. Подсвечивая телефоном, прочитал информацию о будущем объекте городской инфраструктуры. — Джей, его откроют только через полгода. Фраза словно ударила Джея по голове. Он сполз на асфальт у входа, наглухо запертого и для верности подпёртого несколькими столбами, и смотрел куда-то сквозь землю и тихо шевелил губами, слегка покачиваясь. Брюс опустился рядом, осторожно касаясь плеча и пытаясь разобрать слова. — Полгода. Ещё полгода. Я там никогда не был, ты показал мне это место. Откуда я мог вообще знать, что там есть аттракционы? Это территория Пингвина, я к нему никогда не лез. Я же не мог знать, Брюс, откуда оно в моей голове? — последние слова он прокричал, и в крике этом было столько слёз, что удержаться на месте просто не получилось. Брюс прижал лохматую голову к груди, успокаивая, шевеля пальцами, запутанными в волосах. — Тише, Джей. Тише. Ты тут ни при чём, я... Кажется, я знаю, как это могло случиться. Джей затих и медленно, слишком медленно поднял голову. — Объясняй. Брюс вздохнул и попытался вспомнить всё, что ему было известно о подобном. — Со мной ничего подобного не случалось, но вот... Помнишь, в Централ-Сити есть бегун, Флэш? Он рассказывал, что существует огромное количество параллельных вселенных или реальностей, называй как хочешь, которые отличаются от нашей лишь одним принятым решением. И, понятно, его последствиями. Он даже бывал в некоторых. В одной, например, Джо Чилл решил застрелить меня вместо моих родителей, и в итоге Бэтменом стал мой отец, а мама... Неважно. В общем, где-то там, вероятно, есть вселенная, где мы с тобой... где происходило всё, что ты видел, пока я колол тебе лекарства, и, возможно, каким-то образом ты в эту вселенную и попал. Брюс перевёл дух, оглядывая Джея. Не сказать, что на его лице отражалось полное понимание происходящего, но фразы «Что за тупую ересь ты несёшь?» в его глазах Брюс тоже не прочёл. — Я не знаю, каким образом это могло случиться, какой механизм, почему ты был действующим лицом, а не зрителем, не знаю. Я даже не уверен, верно ли моё предположение, но оно объясняет, почему ты знаешь обо мне... всё. Хотя вопросов меньше не становится. Лицо Джея приобрело ровно то выражение, которое весь день так пугало Брюса. Глубокая задумчивость, полное отсутствие хоть каких-то эмоций, совершенная потерянность в мыслях где-то очень далеко отсюда. — Джей, — тихо позвал Брюс. Потом повторил имя ещё несколько раз, дожидаясь, пока на него обратят внимание. — Пойдём домой. Тот кивнул, и весь оставшийся путь, почти час, они проделали молча. Брюс не решался заводить разговор, а Джей и вовсе слабо замечал реальность, раздумывая над чем-то. В квартире Брюса встретили четыре пропущенных звонка и короткое сообщение от Альфреда. «Мои поздравления». Серьёзно?! Он что, похож на подростка, который впервые в жизни завёл некоторое подобие романа, и теперь вся родня, затаив дыхание, ждёт развития событий? За кого они с Диком вообще его принимают? Брюс уже набрал номер, чтобы спросить это лично, но тут же сбросил: пожалуй, такая реакция будет выглядеть куда более по-детски, чем того хотелось бы. Обойдутся. Джей ушёл в свою комнату, едва они переступили порог. Ушёл молча, ничего не замечая и не реагируя на вопросы. Дверь оказалась заперта, когда Брюс, постучав трижды и так и не услышав реакции, нажал на ручку. Ночевать пришлось одному, и засыпать в постели без ёрзающего рядом тощего тела уже показалось как-то неправильно. *** Просыпаться в одиночку, к счастью, не пришлось. Уже под утро Брюса разбудил шорох у кровати. Открыв глаза, он увидел Джея, пытающегося бесшумно забраться под его одеяло. — Извини. Я не хотел будить, — виновато прошептал Джей. — Заснуть не могу один. Вместо ответа Брюс откинул край одеяла, освобождая постель рядом с собой, и похлопал себе по плечу. Джей поджал губы. — Брюс, я не уверен, что… — если Джей раньше и считал, что невозможно перебить кого-то взглядом, то сейчас его явно должны были одолеть сомнения, потому что Брюсу только что это удалось. Нахмурившись, он так выразительно посмотрел в глаза Джею, что тот поперхнулся собственными словами и послушно лёг на плечо. Правда, повернувшись спиной к Брюсу, но, пожалуй, так даже удобнее. Брюс обнял его под одеялом и тихо шепнул: — Только давай без ночи воспоминаний. Просто спи. Я рядом, — и легко поцеловал за ухом. Скорее всего, тот Брюс часто так делал, потому что Джей, незаметно для самого себя, тихо мурлыкнул. *** Когда проснулся Брюс, Джей тихо сопел в подушку. Совершенно честно спал, без всяких флэшбеков и прочих страданий. Вывернувшись из одеяла, Брюс отправился в душ. Завтрак в постель ему, наверное, приносил разве что Альфред, и то это случалось, когда спать Брюс ложился под самое утро, а встать нужно было как можно раньше. Сам же он в целом таким не занимался, предпочитая любовным интрижкам совершенствование тела и разума. Так что приходилось полагаться на стереотипы и собственную смекалку. — Джей, — тихо шепнул Брюс, запуская пальцы в растрёпанные волосы, — Джей, просыпайся. Я завтрак принёс. Ответом ему было что-то среднее между тёплым мурлыканием и сердитым ворчанием. Не открывая глаз, Джей перекатился поближе к Брюсу и ткнулся лбом в бедро, намереваясь продолжить дрыхнуть уже так. — Ну нет, — рассмеялся Брюс. — Просыпайся, а то в твоём сахаре скоро чай остынет. Совершенно сонный Джей медленно сел, ворча что-то про беспокойных идиотов, мешающих спать по утрам. Усевшись поближе к Брюсу, он уронил голову на заботливо подставленное плечо. Его ладонь осторожно скользнула от колена по бедру вверх и, добравшись до кромки домашних мягких штанов, неуверенно остановилась. — Джей, — терпеливо начал Брюс, — я не думаю, что мы уже… Язык, прошедшийся по шее, выбил остатки воздуха вместе с мыслями о продолжении фразы, а ладонь, оставив в покое резинку, пошла вверх, ко груди. Брюс зашипел, когда пальцы сжали один из сосков (и ведь знает, скотина, как нужно!), и, обхватив руками кисть Джея, решительно отвёл её в сторону. — Джей, я пока ещё не тот Брюс, с которым… — Да знаю я, который ты Брюс! — неожиданно рявкнул Джей, выпрямляясь. — Прекрасно знаю, лучше, чем ты думаешь! Фокус в том, что я уже не уверен, который я Джей! Единственная реакция, которой Брюс позволил вырваться наружу, заключалась в коротком: — Чего? — Ничего, — огрызнулся Джей, отодвигаясь на другой край кровати. — Ты подал вчера крайне глубокую идею. А что, если эта вселенная не моя родная? Что, если я, на самом деле, принадлежу той вселенной, а сюда меня просто вытянуло тем самым странным способом, которым, как ты считаешь, я провалился туда. Тогда логично, что я наблюдал за всем не со стороны, ведь я и был главным действующим лицом. Значит, я оттуда, и должен вернуться туда! Отлично. Просто превосходно. Ещё и «ты подал идею». — А где тогда мой Джей? — ну всё, он уже делит Джокеров. Поддерживает эту дурацкую идею, сам ищет ей обоснования. Зачем? — Видимо, занял моё место, как я занял его. Тогда всё, что нужно сделать, это просто вернуть меня обратно. И тогда всё станет просто замечательно! Ответом ему была мёртвая тишина. Вот и всё. Два месяца попыток пробиться сквозь стены закончились тем, что Джей вообще отказался признавать Брюса частью мира, в котором существует. Это было куда больнее, чем Брюс мог ожидать, но разговаривать с Джеем, когда тот всё для себя решил, он смысла не видел. Для Джея он теперь лишь досадное недоразумение из соседней вселенной. Судя по воодушевлённому «замечательно», тот вообще не считал его за живого человека с эмоциями и чувствами, или, может, просто мстил за наркотики. Брюс не смотрел на Джея, уставившись стеклянным взглядом в пространство, когда ответил: — Я свяжусь с Флэшем. Сам я в эти технологии никогда не лез, — слишком велик был бы соблазн. Брюс встал и сделал несколько шагов к двери. Уже положив ладонь на ручку, он, не оборачиваясь, тихо добавил: — Ты ведь понимаешь, что можешь ошибаться? Он вышел и прикрыл дверь. Видеть Джея резко стало совершенно невыносимо, к счастью, теперь было чем занять голову. Если отправить Джокера в ту реальность действительно возможно, то пусть хоть вдвоём на того Брюса вешаются, а с него хватит. Барри долго не подходил к ноутбуку, и вызов всё ещё висел неотвеченным, когда тонкая рука, появившаяся словно из ниоткуда, нажала клавишу отмены. — Брюс, — голос дрожал, но говорил он на удивление твёрдо, — я не прав. Это если сильно смягчать. Если не смягчать, то я настолько мразь и настолько жестоко поступил, что словесному описанию это всё не поддаётся. Я никуда не буду «возвращаться», потому что я там, где должен быть. Брюс пожал плечами. Через пятнадцать минут он передумает ещё раз, это же Джокер, с его перепадами никогда не угадаешь, что станет его следующим шагом. — Брюс. Пожалуйста, прости меня. Я знаю, это будет непросто, может, почти невозможно. Я не жду, что ты сейчас кивнёшь, дашь подзатыльник, и всё пойдёт как раньше, — кажется, тут в голос скользнула лёгкая улыбка, которая, правда, тут же пропала. — Но, пожалуйста, дай мне шанс исправить то, что я натворил. Не закрывайся от меня. — Да всё, что хочешь, — устало выговорил Брюс. Он поднялся из-за стола и вышел к Джокеру. — Как ты сказал, кивнуть и дать подзатыльник? Брюс натянуто улыбнулся, кивнул, поднял руку для затрещины и… натолкнулся на хороший блок. Первый раз на его памяти Джокер демонстрировал знание элементарной защиты. Обычно ему и в голову не приходит, что можно не только нападать. — Нет уж. Не надо делать одолжений, я не этого прошу. — Хорошо, давай без подзатыльника. Остальные формальности соблюдены? — Брюс повернулся к столу, давая понять, что разговор окончен. Видеть его всё ещё не хотелось, и продолжение беседы невыносимо тяготило. — Брюс, хватит! — рявкнул Джокер, снова оказавшись перед ним. — Мне не нужны «формальности»! Ты всю жизнь только и делаешь, что за ними прячешься. Ты настолько трус, что даже сейчас будешь...? Ох, не стоило так терять контроль. Рука словно действовала сама по себе, когда взлетала, влепляя Джокеру резкую пощёчину тыльной стороной ладони. Тот остолбенел, ошеломлённо глядя на Брюса, пытаясь осознать, что произошло. Брюс тоже замер, совершенно не ожидая, что сорвётся. — Всё? — голос звучал насмешливо — плохая тактика, Брюс никогда не вёлся на «слабо». — О тебя только что вытерли ноги, и жалкая пощёчина — всё, чем ты готов ответить? Брюс, это не серьёзно. Брюс поднял тяжёлый взгляд. В нём только слепой не прочитал бы требование завершить этот идиотский разговор. Двинувшись вперёд, Брюс задел плечом чужое плечо, почти не заметив этого, и направился к выходу из библиотеки. И пропустил момент, когда Джокер решил, что терять уже нечего. С рыком он налетел на Брюса, сбив его с ног. Они кубарем откатились к стене, и Джей оказался быстрее. Забравшись сверху, он стал осыпать ударами плечи, руки, бока, практически всё, до чего мог дотянуться, кроме, почему-то, лица. Попытки защититься только раззадоривали, и лишь ощутимый тычок под рёбра заставил его откатиться в сторону. Поднимались они сразу в боевых стойках: ноги широко расставлены, полусогнуты, руки выведены вперёд. Не дожидаясь, пока Брюс опустит руки и заявит, что не будет участвовать в этом фарсе, Джей бросился на него. Методично ловя удары, Брюс ограничивался короткими контратаками, почему-то считая потенциальные синяки, которые вылезут на рёбрах. Не свои синяки — Джея. Тот пропускал удары, хотя часто ставил весьма техничные блоки, постоянно подставлялся под совершенно нелепые оплеухи, и только отсутствие желания ударить спасало его от очередной травмы. Оценивая очередную оплошность, Брюс пропустил удар в левый бок и почти сразу же — в голову. — Очередной удар под дых пропустил, Мышонок? — задыхаясь, проговорил Джей. И почему-то именно это стало последней каплей. Теперь уже вперёд двинулся Брюс. Угрюмо, целенаправленно, без пауз, предупреждений и уловок, Брюс просто работал руками, чувствуя, как боль, уже загнанная глубоко внутрь, закипает, подстёгивает гнев и застилает глаза. Он уже не считал синяки, не думал о ране на боку, не спрашивал себя о происхождении крови на кулаках. Он выколачивал из Джея всю дурь, до которой мог добраться, совершенно не берёг дыхание, и уже через несколько минут, задыхаясь, отступил. Джей, привалившись к стеллажу, дышал рвано, размазывал рукавом кровь, сочащуюся из разбитой брови и вчерашней ранки на губе. И улыбался, скотина. — Прекрати этот балаган! — рявкнул Брюс, с хрипом втягивая воздух. —Думаешь, я не вижу, чего ты добиваешься? Вот, вот я, получай! Выбил из меня, что хотел? Подхожу под описание идеального Брюса? Чего тебе ещё нужно? Отправить тебя назад? Пожалуйста, проваливай! Переспать? Да хоть сейчас, раздевайся! Только прекрати… Продолжать сил уже не было, да и… Он почти не видел Джея, слёзы стояли в глазах, заставляя всё вокруг расплываться и смешиваться. Брюс даже понять не успел, как избитый, окровавленный, последние пару минут хромавший Джей смог очутиться рядом так быстро. Только почувствовал горячие ладони на щеках и услышал шёпот прямо над ухом: — Не держи, Брюс, пожалуйста. Не прячься, не надо. Я люблю тебя, слышишь? Тебя. И в том, параллельном, всегда видел и любил только тебя. И да, идиот, потому что понял это только сейчас. Пожалуйста, Брюс, не прячься. Вцепившись ладонями в тощие плечи, напрочь забыв, как колотил по ним пару минут назад, Брюс задыхался, судорожно вздрагивал, совершенно не понимая, что с ним происходит. Сказать, сколько они так стояли до того, как контроль вернулся, Брюс не решился бы. Может пару минут, может, час. Чувство времени, редко подводившее его, сейчас напрочь отключилось. Джей шептал что-то успокаивающее, перебирал пальцами волосы, терпел всякий раз, когда Брюс, цепляясь за него, проходился по синякам и ссадинам. И почему-то уже захотелось дать ему шанс. Очередной, не первый и, возможно (хотя и не хотелось бы), не последний. Он сейчас слишком мудро поступил, не позволив Брюсу спрятать эмоции, заставив их выплеснуть в драке. Да, Джей чертовски хорошо его знает. Брюс попытался заговорить, но горло будто свело, получилось издать только нелепый хрип. Джей тут же исчез, чтобы, прихрамывая, вернуться со стаканом воды. Выглядел он неважно — левое плечо держал выше правого, осторожно наступал на правую ногу, на скуле под левым глазом уже расцветал синяк, а вчерашняя ранка на губе лопнула и разошлась. Большую часть гематом прятала одежда, а ещё заживающая рана на боку явно сейчас доставляла больше неудобства, чем в последние пару дней. — Плечо, — выдавил Брюс после глотка воды, — болит или выбил? — Просто болит, — махнул здоровой рукой Джей. Голос звучал мягко и почти беспечно, словно его сейчас по головке гладили, а не пыль выколачивали. — Покажи. Джей уже явно вдохнул побольше воздуха, чтобы поспорить, но вдруг его перекосило. «Рёбра», — догадался Брюс. — Хорошо, — согласился Джей, когда слегка отпустило. Медленно, всё больше уберегая плечо от движений, он стянул футболку, на добрых полминуты запутавшись в длинных рукавах. Сустав был на месте, но большой кровоподтёк уже наливался и обещал показать весь цветовой спектр, если не сразу, то в перспективе. Пластырь на ране отклеился, и, хотя крови видно не было, края слегка покраснели и отекли. Значит, и сюда тоже прилетело. «Кретин», — мелькнуло в голове, и Брюс сейчас совершенно точно адресовал это не себе. Серьёзнее всего выглядел отекающий синяк с другой стороны рёбер. Перелома, кажется, не было, иначе Джей уже задыхался бы, но трещина могла быть. Или просто ушиб, без рентгена не скажешь. В пещере можно будет… Так, стоп. «Ты уже снова согласен тащить его домой? Вот так легко? Ещё получаса не прошло с тех пор, как он уничтожил всё, что строилось два месяца, а ты уже готов клеить всё заново?» И ведь Брюс знал, что сам себе скажет в ответ на это. Это Джокер. Чёртовы перепады вкупе с невыносимым упрямством, не хуже, чем у самого Брюса. Он не отстанет, пока Брюс не сделает то, чего ему хочется, а сейчас он явно вбил себе в голову, что хочет остаться. — Нога? — продолжил опрос Брюс, когда решил, что неотложная помощь верхней половине тела пока не требуется. — Ударил о шкаф, когда отлетел. Точно не перелом и не вывих, — звучало очень терпеливо, почти прилежно. Будто отличник рассказывает учителю теорему, причём оба знают, насколько хорошо она вызубрена. — Ладно. Иди на кухню, сейчас приду бинтовать. — Брюс, я справлюсь сам, если ты не хочешь… — Иди. На. Кухню, — отрывисто проговорил Брюс. «Да, справишься. Да, не хочу. Я и драться с тобой не хотел, и разговаривать с тобой, и…». Пока Джей ковылял на кухню, Брюс осматривал в ванной себя. Джей был чертовски аккуратен — на лице ни следа от драки. Синяки на плечах сойдут через неделю, более ощутимых последствий не обнаружилось. Словно Джей и драться-то не хотел, а только… Ну, в общем-то, именно так и было: Джей хотел не взаимно кулаками помахать, а вытащить Брюса, заставить его если не выговориться, то выплеснуть кулаками всё, что успело накопиться. Сволочь. Умная сволочь, которая знает Брюса больше, чем хотелось бы. Когда Брюс появился на кухне, Джей уже смыл кровь с лица и размазывал обезболивающее по плечу, шипя и вздрагивая от боли в рёбрах. Брюс сжал кулаки. Он же говорил, что придёт! — Руки убери, — рыкнул Брюс, отбирая тюбик с мазью. Осторожно обработав ушибленное плечо, он переключился на затянувшийся бок. Джею было явно больно, он часто вздрагивал, ойкал или скрипел зубами, но всякое его движение встречало злое «Не дёргайся!», и всякий раз он смиренно замирал, пытаясь сдержаться как можно сильнее. Брюс на секунду даже подумал, что и сейчас можно будет просто снять футболку, как в прошлый раз, чтобы отвлечь, но не стал. Много чести. Всю обработку Джей терпел, и терпел много. Не только и не столько даже боль от ушибов, сколько злобные, иногда даже не слишком справедливые замечания и одёргивания. Терпел, соглашался, молчал и подчинялся всему, что говорил Брюс. Совсем слабый соблазн приказать ему проваливать из дома Брюс подавил, в целом, даже не слишком осознавая, почему. То ли боялся, что с такими глубокими познаниями характера Брюса Джей всё равно чего-то добьётся для себя, то ли действительно собирался его простить и дать ещё один шанс. Да собирался, чего там, просто признавать этого перед самим собой пока не хотел. — Иди к себе в комнату. И постарайся больше не беспокоить бок и ладони, — буркнул Брюс, сворачивая аптечку. Джей покорно кивнул и осторожно захромал из кухни. — И долго ты так собираешься? — вопрос как-то вырвался до того, как Брюс успел подумать о нём. — Что именно? — даже голос Джея сейчас звучал покорно и послушно, и одно это раздражало. — Быть таким паинькой, слушаться, не пререкаться. Долго? — Сколько понадобится. — Для чего? — клещами из него ответы вытягивать, что ли?! Джей тепло улыбнулся. — Для тебя. И вышел из кухни.