Секретарь

Тсуна еле приоткрыл глаза, тут же морщась от яркого света, пробивающегося сквозь не прикрытое шторами окно. Тяжело выдохнув, он приложил руку ко лбу, так же морщась и стараясь хоть немного заглушить гул в ушах. Все тело, включая голову, невыносимо болело, а каждое движение давалось с невероятным трудом. Голова кружилась, и словно не хватало воздуха, хотя окно было открыто настежь. Переборов себя, Тсунаеши все же немного приподнялся, кое-как садясь в кровати и оглядываясь. В комнате была привычная обстановка. Он был именно в своей комнате, у себя дома. Похоже, вчера после клуба Бьякуран, привез его не к себе, как обычно, а в дом шатена, сам отрыл его квартиру, раздев и уложив Тсунаеши в кровать. А после просто-напросто ушел. Повернувшись, Тсунаеши опустил ноги на пол, сжимая между пальцами простынь и готовясь к новому приливу боли. Зажмурившись, он все же поднялся, тут же облокачиваясь рукой о стену, чтобы не упасть. Через пару минут, все же привыкнув к вертикальному положению и боли в ногах, шатен убрал руку от стены и медленно пошел к зеркалу, прихрамывая. Остановившись у зеркала, парень пару минут рассматривал свое тело, будто не узнав его. На шее и запястьях были огромные синяки, после того, как его удерживали уже силой, когда он пытался вырваться, которые после так и не удалось скрыть под одеждой. На бедрах и талии были такие же отметины, которые давали о себе знать даже после легкого прикосновения. Теперь уже осознав все, что произошло, видя все эти синяки на себе, Тсуна по-настоящему понимал, куда ввязался. Он до последнего не хотел признавать то, что делал, постоянно отмахиваясь глупыми оправданиями. Но теперь, у всего его окружения были весомые доказательства, и, в первую очередь, его тело. Теперь, смотря на него, Тсуна не испытывал ничего, кроме отвращения. Естественно, он знал, что все это рано или поздно пройдет, но то, что он испытывал, он не забудет никогда. Теперь, он и сам мог сказать, что он никто иной, как шлюха. Больше отрицать этого смысла не было. Уже на работе, не смотря на то, что не прошло и дня, никто не терял шанса ткнуть Тсунаеши носом в произошедшее прошлой ночью, считал своим истинным долгом высмеять теперь уже очевидность. Сам Тсуна нисколько не обижался этому, зная, что как только на горизонте появится кто-то из его начальников, эта открытая болтовня и унижение превратится уже в сплетни, словно вирус, разносящийся по всему офису. Но для самого Тсунаеши это было ничуть не унизительно и не обидно. Он понимал, что рано или поздно это должно было случиться. Но несмотря на все, ему было абсолютно плевать, что думают или говорят остальные. Ему было плевать на все, и менять свой образ жизни он нисколько не планировал. - Так что, Тсунаеши-кун, ты теперь обслуживаешь не только Бьякурана? Тсуна сидел на переднем сидении, рядом с Мукуро, который не отрывался от дороги. По брюнету сразу было видно, что он злился и желал как можно скорее все прояснить. Не то чтобы он ревновал. Скорее, это ревность была как у собственника, словно ту его вещь, которая уже давно принадлежит ему и которой он любит пользоваться, взял кто-то другой, причем, без спроса. Естественно, если это был единичный случай, он бы это простил, продолжая и дальше ею пользоваться, но когда это повторяется раз за разом, это начинает несказанно злить. Да и к тому же, Тсуна и сам был не против, что им «как вещью», пользуется не только Мукуро, но и Бьякуран. Больше клиентов – больше прибыли. - Это была случайность, - коротко ответил Тсуна, явно не желая еще раз говорить на эту тему. Даже учитывая то, что ему было абсолютно плевать на мнение других, подобные вопросы за день его порядком уже достали. Машина резко затормозила и через мгновение на шее Тсунаеши сжалась мощная рука. - Случайность, говоришь, - прорычал на ухо шатену начальник, сильнее сжимая шею парня, от чего тот морщился, пытаясь остановить руку парня. Мукуро рывком рванул шатена на себя, уже хватая за волосы и тем же рывком ударяя головой о переднюю панель. Тсунаеши лишь поморщился, мотнув головой и смахивая выступившее слезы. Через секунду его уже вырвали из машины, швыряя на землю и давая размашистый пинок в живот, от которого он уже вскрикнул. В глазах парня тут же помутнело, а голова закружилась, мешая хоть немного сосредоточиться. Немного отойдя, он попытался встать, но следующий пинок снова уложил его на землю. Мукуро снова схватил его за волосы, немного склоняясь и со злостью смотря на него. - Может ты точно так же удовлетворишь и моих друзей? – он с силой сжал волосы шатена, снова бросая его на землю, с размаху отшвыривая его ногой в сторону, - им тоже было бы интересно подолбиться в милую шлюху. Следующий рывок за волосы уже поднял Тсунаеши, снова закидывая в салон. В глазах у парня уже помутнело, а во рту чувствовался металлический вкус крови вместо слюны, которую ему хотелось рефлекторно выплюнуть. - Выпачкаешь что-то, слизывать заставлю, - громкий голос привел шатена немного в себя, все же вынуждая сглотнуть кровь, отчего он закашлялся, уже давясь слезами. И снова же, ничего у него не спрашивая, его начальник отвез его к себе, словно вещь забросив в свой дом. В себя шатена приводили резкие пощечины, который парень отдавал с особой жестокостью. Мукуро легко раздел парня и, без слов или вопросов, трахнул его. Тсуна не издавал уже не слова, лишь вздрагивая от сильных приливов боли или очередных ударов. Он уже давно привык к такому поведению. Не было смысла ни сопротивляться, ни молить прекратить. Он привык. Привык к тому, что в такие моменты его чувства уже никто не учитывает, это всего лишь наказание. Его избивают до потери сознания, после, приведя в более-менее адекватное состояние, трахают до еще одной потери сознания. А после всего просто отвозят к себе, либо же оставляют валяться там, где закончили. Этот раз ничем не отличался. Резкие, глубокие и размашистые толчки, пощечины, болезненные удары. Лишь когда каждый вздох давался Тсуне с трудом, мучения закончились. Он так и остался лежать в постели, выпачканной его собственной кровью и спермой брюнета. А сам начальник лежал рядом, просто глядя в потолок. Он осознавал, что творил со своим секретарем, но словно имел на это полное право. Ему было спокойно, он ничуть не боялся, что тот может кому-то рассказать. Просто, он знал, что шатену некому. Без него, тот никто. Без него, он был бы такой же шлюхой, но уже без какого-то, пусть незначительного, но статуса и денег, которые даются взамен. Он имел все права на этого мальчишку. Он сам продал себя ему. Естественно, после этого всего, все станет как прежде. Это был всего лишь срыв. Мукуро снова будет так же относиться к своему секретарю, так же давать ему все, что тот пожелает, относиться с такой же призрачной нежностью. Просто то, что он делал, было неизбежно. Каждый должен знать свое место. - Тебя завтра хочет видеть Алауди, - повернув голову к парню, сказал Мукуро, абсолютно спокойно смотря на него. В ответ, Тсуна так же спокойно кивнул. Они оба знали, что и он, директор этой фирме, так же хочет ощутить вкус милого секретаря-шлюшки, о котором уже наслышан весь офис, даже не смотря на то, что у него есть семья. Он был еще одним человеком, который жил лишь для себя. - Я перенесу твой визит к нему на пару дней позже, - Мукуро поднялся, накидывая на себя рубашку, - собирайся.