shadows on the water

Магнус вспоминает свою фамилию на их третью встречу. О том, что они с Катариной и ещё одним их другом Рагнором жили в общем доме больше двадцати лет, но после крупной ссоры Бейн съехал – на шестой визит Алека в бухту Памяти. Учитывая обстоятельства, её название даже немного символично. Каждый раз, вспоминая что-то новое, Магнус радуется, словно ребёнок, даже если воспоминание недоброе. Для него они ценнее всего на свете, и отчего-то озарения наступают только когда Алек рядом. Сам Лайтвуд старается придумать этому объяснение, однажды даже приходит к Катарине, но та не может дать ответов, лишь расспрашивает о друге, но почему-то отказывается от предложения Алека отправиться в бухту вместе с ним. Теперь не наведываться к Магнусу каждый день становится настоящей пыткой, и в предвкушении очередной поездки у Лайтвуда всё валится из рук. Сделанные им чертежи всё больше начинают напоминать узор чешуи и изгибы волн, а на маленьких клочках черновиков красуются наброски гибкого силуэта с хвостом и яркими глазами. Изабель хмыкает, вновь и вновь обнаруживая их в бумажной куче, сваленной в мастерской, но, слава ангелам, молчит и не задаёт вопросов. Вот и сегодня, пролежав без сна полночи, Алек не выдерживает и отправляется в путь ещё до рассвета. Скоро приезжает отец, и он не хочет даже думать о том, как будет оправдывать свои частые отлучки перед ним. Справедливости ради, стоит заметить, что Роберт вряд ли сильно обратит на это внимание. Как и на всё, что касается его старшего сына. Алек не знает, что сделал не так, но подобное безразличное отношение он ощущал на себе практически с рождения. Впрочем, ему всё равно. Материнской и сестринской любви ему хватает по горло. Лайтвуд оказывается на месте, едва солнце решает показать свои спелые бока из-за горизонта. Удобно устраивается у самого берега, опустив руку в прохладную воду, и не замечает, как дремота охватывает тело. Из вязкого поверхностного сна его выдергивают настойчивые солнечные лучи и осторожное касание к щеке. Непроизвольно дёрнувшись в сторону, Алек едва не валится с небольшого уступа, поросшего травой, и стукается головой о камень, с которого съехала подложенная под затылок ткань. Образец изящества. Совсем рядом раздаётся приглушённый смешок, и Лайтвуд смотрит на Магнуса, всеми силами пытающегося не смеяться. Вода, едва доходящая стоящему человеку до колен, не прикрывает сильного длинного хвоста с чуть поднявшимся красивым узорчатым плавником. Бейн лежит на животе, опираясь на локти, под кожей двигаются сильные мышцы спины, когда русал переносит вес на одну руку, чтобы второй попытаться прикрыть улыбающееся лицо. Алек садится ровнее и пытается не смотреть на подсыхающие капли воды на чужих плечах, рассыпанных по коже, словно маленькие алмазы. – Да смейся уж, я привык. – Ты сегодня рано. – Не спалось. Магнус улыбается широко, чуть склонив голову в бок, и неожиданно переворачивается на спину, подставляя лицо солнцу. Алек сглатывает, рассматривая обычно скрытые под водой живот и местечко у пупка, где человеческая кожа плавно перетекает в янтарную чешую. Интересно, какая она на ощупь? Встряхнув головой, Лайтвуд поднимается и потягивается, разминая шею. Место, которым он ударился о камень, пульсирует лёгкой болью. Наверняка теперь на лбу нальётся синяк и Джейс будет доставать его вопросами о том, с кем он подрался. «Уж не со своим ли русалом?», звучит в голове ехидный вопрос голосом брата, и Алек фыркает от собственных мыслей. Заходит в воду, предварительно закатав штаны до колен, и становится рядом с Магнусом. Чайки кричат вдалеке, шум волн успокаивающим гулом звучит где-то на периферии, и Алек складывает руки на груди, прикрывая глаза. Стоит так пару минут, а когда открывает глаза, Магнуса рядом уже нет. Как можно так бесшумно плавать? Бейн уже на глубине у камней, призывно машет рукой, и Алек подхватывает сумку, направляясь в его сторону. Конечно, там Магнусу удобней, можно в любой момент нырнуть, чтобы смочить жабры, размяться, проплыв парочку кругов. Лайтвуд это понимает, и все его страхи относительно глубины могут катиться в пекло, потому что быть с русалом ему важнее собственных причуд. Перепрыгнув на последний камень, Алек устраивается покомфортнее, подкладывает под задницу мягкую ткань и с улыбкой следит за тем, как Магнус подплывает ближе и привычно облокачивается о гладкий бок локтями, заинтересованно поглядывая на то, как Лайтвуд копается в своей сумке. Нужная вещица обнаруживается на самом дне, хотя Алек уверен, что клал её в отдельный карман. Это плетёный браслет – из тонких кожаных полосок, покрашенных в синий и золотой. Цвета переливаются друг с другом, образуя замысловатый узор, шириной не больше четырёх сантиметров. Плетение никогда не было сильной стороной Алека, но пару ночей назад его одолела бессонница, в голову лезли странные мысли, и руки зудели от желания сделать хоть что-нибудь. Купленные пару лет назад, но так и не использованные нити валялись среди прочего хлама мастерской. Лайтвуд не раз порывался выбросить их, но всё время забывал. И вот сейчас он держит в руках результат собственной бессонницы, думая о том, подойдёт ли подобная вещь для русала, как она будет смотреться на его коже. Может, Магнус вообще не примет его. В конце концов, браслет получился не произведением искусства. Обычная цветная полоска, будто для ребёнка делал, ей-богу. Смутившись, Алек пожалел, что не обдумал всё до того, как показывать вещь Бейну, но русал уже смотрит на него, чуть приподняв брови в немом вопросе. Лайтвуд неловко протягивает браслет, и Магнус берёт его в руки, рассматривая. Протягивает обратно несколько мгновений спустя, и Алек поясняет: – Это тебе. В смысле, я думал о тебе, когда делал его, и мне показалось, что будет справедливо отдать его. Конечно, не обязательно принимать его, он вышел не очень удачным. У Иззи плетения всегда выходили лучше, и я… – Александр. – Глаза Магнуса искрятся, когда он улыбается, прерывая бессвязный монолог. – Мне нравится, спасибо. Облегчение омывает внутренности приятной волной, и Алек улыбается, словно идиот, помогая закрепить браслет на правом запястье русала. Напоследок позволяет себе провести пальцами по нежной коже внутренней стороны чужой ладони и тут же начинает болтать что-то о том, как Иззи на выходных потащила его на рынок за новыми лентами для волос. Он любит сестру, но, когда та показывает ему две идентичные по цвету полоски и спрашивает, какая пойдёт ей больше, хочется только убежать куда-нибудь, чтобы не приходилось отвечать. Потому что правильного ответа не существует. Магнус посмеивается, утверждая, что у Лайтвуда просто отсутствует чувство стиля, и в доказательство цепляет двумя пальцами ткань свободных серых штанов. – Зато они удобные. Алек пожимает плечами и чуть выгибается в пояснице, ощущая, как начинают затекать ноги. – Но выглядишь ты в них как младший конюх не самой приличной таверны, а не наследник приличной семьи. – С чего ты взял, что моя семья приличная? Наличие денег не доказательство чести. Магнус хмыкает, окидывая Алека неопределённым взглядом, и чуть отплывает, погружаясь в воду до шеи. Лайтвуд видит, как чуть раскрываются полоски жабр, аккуратные, будто продольные разрезы тонким ножом. – Изабель по твоим рассказам вполне хорошая девушка. – Она великолепна, как и Макс, но я знаю, что мои предки нажили своё состояние не подвигами и добрыми делами. – Прошлое не изменить, но будущее семьи именно в вас. Вы решаете, кем станете и что будете делать. – Не всегда. Магнус посылает ему вопросительный взгляд, и, не задумываясь, начинает прокручивать браслет на запястье. Алек вздыхает. – Отец очень строг к Иззи и Максу. Он настроен выдать её замуж в ближайшие пару лет за кого-нибудь из своих многочисленных клиентов. Макс ещё мал, но уже довольно…загружен. Даже Джейсу всегда попадало больше за какие-либо проступки, а я…На меня ему плевать. Бейн поджимает губы, явно думая, что сказать, но Алек опережает его. – Здесь нет ничего страшного, правда. Я привык. К тому же, я знаю, что остальная моя семья любит меня, как и я их. Это самое важное. – Да. – Магнус легко улыбается и отводит взгляд. – Это замечательно. Алек смотрит на него и неожиданно ощущает непреодолимое желание задать вопрос. – А как рождаются маги? Бейн, ушедший в себя, чуть вздрагивает от вопроса и хмурится. Это выражение лица знакомо Лайтвуду слишком хорошо. Иногда ему кажется, что что-то подталкивает его задавать вопросы, которые спровоцируют новые воспоминания Магнуса. – Магия природы великодушна. – Начинает Бейн неуверенным голосом. – Если женщина долго не могла зачать, её ребёнок был болен или родился мёртвым, родители могли прийти на источник и попросить природу о помощи. Если это было возможно, магия излечивала детей, становясь их неотъемлемой частью. Ближе к совершеннолетию начинали проявляться способности. – То есть невозможно быть магом по рождению? – Нет, наша раса бесплодна. Наверное, потому что изначально мы должны были умереть. Не знаю. – Магия помогает только детям? Алеку настолько интересно, что он неосознанно придвигается ближе. Поджимает правую ногу под себя и опирается подбородком о левое колено. Магнус выглядит довольным, когда уже более уверенным тоном отвечает: – Никто точно не знает. Рагнор рассказывал мне, что встречал женщину, которая утверждала, что её взрослого брата исцелила магия и даровала силу. Но доказательств подобного нет. Я думаю, дело в чистоте детей. Они вырастут с единством силы в себе, не будут ощущать её, как преимущество перед кем-то. Ведь принадлежность к стихии проявляется лишь к совершеннолетию. Магнус вновь опускается в воду и выныривает. Ленивыми движениями оплывает камень с сидящим на нём Лайтвудом. – Интересно, почему ты стал именно магом воды. – Моя мама любила море. Мы с ней жили у самого берега, и я с детства проводил все свободные часы у воды. Магнус останавливается. Глубоко вздыхает, на мгновение скользит взглядом по притихшему Алеку и продолжает: – Я утонул, едва мне исполнилось четыре. Магия вернула меня. Я был одним из немногих, кто знал свою стихию заранее. Повисает тишина. Они молчат несколько мгновений, в течение которых Лайтвуд смотрит на Магнуса, а Бейн невидящим взглядом сверлит далёкий берег. Алек не знает, что сказать, поэтому просто вытягивает ноги, начиная их массировать. Неприятные колющие ощущения прошивают мышцы, и он морщится. Магнус наблюдает за ним, подплывая ближе, и неожиданно кладёт свою ладонь чуть выше правой лодыжки. Лайтвуд невольно напрягается, и крепкая хватка тут же сменяется мягкими массирующими движениями вдоль всей голени. Прохладные пальцы ощущаются сквозь тонкую ткань приятными прикосновениями, и Алек не может заставить себя не краснеть от очевидной интимности этих действий. По правде говоря, помимо Джейса и матери в далёком детстве, к нему никто не прикасался чуть дольше, чем на пару мгновений. Лайтвуд просто застывает от неожиданности. – Ты слишком напряжён. Поплавай со мной, это расслабляет. Магнус отстраняется от него, заглядывая в лицо. Обычно наполненные смешинками глаза непривычно серьёзны. Будто просьба Бейна далека от обычного предложения искупаться. От мысли, что придётся спускаться в эту синюю глубину, сердце Алека подскакивает к горлу, но взгляд Магнуса не отпускает, и Лайтвуд просто кивает, тяжело сглатывая. Он придвигается к краю и уже готовится спуститься, когда Бейн посмеиваясь, произносит: – Сними одежду, глупый. Если я правильно помню, от езды в мокром люди быстро заболевают. – Ничего, у меня сильный иммунитет. – Александр. Снимай. Глубоко вздохнув, Алек рывком стягивает рубашку и пихает её в сумку. Поколебавшись мгновение, снимает и штаны, оставаясь в одном нижнем белье. Вода, тёплая, нагретая у самой поверхности, на глубине гораздо прохладнее. Лайтвуд дрожит, привыкая к её температуре, и вцепляется в камень руками, медленно и размеренно дыша. Под ногами нет никакой опоры, это пугает, и он прикрывает глаза, давая себе мысленную установку успокоиться уже, наконец. Слышится всплеск, когда Магнус подплывает ближе. Маленькие волны извещают Алека о том, что русал слева от него. – Александр? Ты же умеешь плавать, правда? Лайтвуд открывает глаза и натыкается взглядом на Магнуса, вновь облокотившегося на камень рядом с ним. Так непривычно смотреть на него с такого ракурса. Алек уже успел позабыть, что ростом и телосложением Бейн немного крупнее. Лайтвуд в ответ просто отрицательно мотает головой. Магнус хмурится. – В нашу первую встречу ты намеревался плыть до острова. – Это было единственным, что пришло мне на ум. Несколько мгновений Магнус просто ошарашенно смотрит на него, после чего глубоко вздыхает, протягивая руку. Ту, на запястье которой теперь повязан браслет. – Ты обещал, что поплаваешь со мной. – Я же не умею. – Зато умею я. Давай же. Теперь, в прохладной воде и со стучащим пульсом в висках, ладонь Магнуса ощущается тёплой. Едва Алек хватается за неё, Бейн одним мощным гребком хвоста оттаскивает их далеко от камня. Страх сдавливает горло, и Лайтвуд вцепляется в плечи русала, будто он собирается бросить его посреди воды прямо сейчас. Кожа под ладонями гладкая и удивительно мягкая. – Эй. – Магнус зовёт, заглядывая в глаза, в его взгляде неожиданно много теплоты и нежности. – Не бойся. Я же здесь. – Да. Прости. – Не извиняйся. Просто расслабься и плыви по течению. Вода любит, когда её чувствуют. Теперь Магнус движется гораздо мягче. Плавно и лениво взмахивает хвостом, не отпуская рук Алека, и постепенно Лайтвуд расслабляется. Он привыкает к воде, и дрожь из тела уходит, уступая место удовольствию. Приятно чувствовать тягучую неповоротливость и ещё приятнее ощущать чужие прикосновения. В какой-то момент Магнус останавливается, невероятно каким образом зависнув в воде. Перемещает руки Алека на свои плечи и просто смотрит. Скользит взглядом по его лицу, протягивает руку и легонько касается мокрыми пальцами лба, там, где уже налился небольшой синяк. Обхватывает одной ладонью лицо, а другую кладёт на талию, чуть сжимая кожу. Скользит прикосновением по животу, груди и притягивает ближе, касаясь губами скулы прямо под глазом. Алек резко выдыхает и закрывает глаза, накрывая чужие губы. Они солёные на вкус и мягкие. Поцелуй нежный, лишь лёгкие прикосновения, будто созданные для того, чтобы получше узнать друг друга. Лайтвуд отстраняется, когда одна рука неожиданно соскальзывает с мокрого плеча и он на мгновение ныряет в воду, глотнув солёной воды. Магнус берёт его за предплечья, помогая удержаться. Посмеивается, убирая с глаз налипшие мокрые волосы, и быстро касается губами подбородка. Оглянувшись, Алек видит, насколько далеко они от берега. – О, нет, меня околдовал и утащил на глубину коварный русал. Что же мне делать? – Боюсь, тебе уже ничто не поможет. Бейн улыбается, начиная плыть в сторону берега, и вдруг подхватывает Алека под бёдра, приподнимая. Инстинктивно обернув ноги вокруг чужой талии, Лайтвуд замирает, после чего вновь накрывает улыбающиеся губы напротив. Домой в этот раз он возвращается глубокой ночью.