Молчание призрачной свободы

      Фредерика грустно улыбнулась и присела на плед рядом с юношей. В его глазах плескалась тоска, и девушке вдруг стало его жаль. Он играл с гривой единорогов, которые совершенно не боялись его, хотя считалось, что они подпускают к себе только невинных девушек.       — Что случилось, Драко?       — Ничего, — в его голосе скользнули бесцветные нити усталости, но он произнес это, не глядя на гриффиндорку.       — Мы же друзья теперь, ты можешь мне все рассказать!       Поттер притихнула, как вдруг, большая ладонь парня коснулась ее лица, заставляя вздрогнуть. Малфой шумно вздохнул и зачарованно смотрел на свою однокурсницу, которая подала голову вперед, так что теперь между их глазами было маленькое расстояние.       — Зачем ты так себя ведешь? — второй рукой Драко схватил ее миниатюрные пальчики.       — Как?       — Ты же знаешь, что я чувствую к тебе, — совсем тихо ответил юноша, но так как в лесу Поттер-мэнора стояла тишина, то Фредерика услышала эти слова. На секунду ей даже стало страшно.       — Я не знаю, — ответила девушка, отодвигаясь дальше и закрывая лицо ладонями.       Малфой нахмурил брови и медленно поднялся, не глядя на Фредерику, чтобы не передумать. Он забросил метлу за спину и пошел в сторону, где, по его мнению, находился замок. Оставаться наедине с девушкой ему больше не хотелось. Слизеринцу было больно признаваться в своих чувствах, особенно если они были невзаимные и обречены на провал.       Когда он скрылся за деревьями, девушка спохватилась: Драко пошел в обратную сторону от мэнора, и мог потеряться. Бросив свою метлу, надеясь, что ниссе заберут ее отсюда, девушка пошла за ним. Пробираться по траве в коротких полусапожках ей было трудно, и она решила крикнуть имя мальчика, чтобы привлечь внимание.       Однако, он не оборачивался, и спустя десять минут, Фредерика наконец догнала его, но не рассчитав скорость бега, упала на него. Он начал ворчать себе под нос и выплевывать комочки грязи, а девушка, наоборот, рассмеялась, вспомнив то, как они лежали в снегу на новогодних каникулах в Малфой-мэноре. Она откинула назад свои локоны с лица мальчика и заглянула в его бездонные серые глаза. Слизеринец глядя на ее веселые искорки тоже не смог сдержать улыбку.       — Нам нужно поговорить, — поднявшись, заметила девушка. — Только без твоих бессмысленных обид.       Драко кивнул, и пока они шли в обратном направлении, было решено наконец поставить все точки над i. Он счастливо улыбался, и бережно держал ее за руку. Казалось, что все идеально, пока они говорят о чем-то отвлеченном. Но рано или поздно им бы пришлось сказать.       — Ты еще скучаешь по Финику? — неожиданно робко спросил он.       — Я не могу не думать о нем, — ответила девушка. — Но я поняла, что стоит жить дальше. Мне лишь не хочется, чтобы мое сердце было снова разбито. Каждый, кто приближается ко мне — умирает.       Драко остановился. Она поправил свою рубашку и сжал кулак.       — Ты не причем, обещаю, что больше такого не будет! — серьезно проговорил он.       — Я хочу верить тебе, но ты делал мне больно слишком много раз в прошлом, — сказала Фредерика. — Ты даже не представляешь, как я плакала почти каждую ночь после твоих оскорблений в Большом Зале. Может ты не помнишь, как подговорил Панси вылить мне на голову миску с отходами гиппогрифов или как твои вассалы порвали мое платье на экзамене по Истории?       Юноша потупил глаза, ведь он делал это лишь, чтобы девушка обратила на него внимание. Он боялся признаться в этом даже себе, когда она гуляла каждые выходные с Уизелом.       — Дай мне шанс, — умоляюще попросил он.       — Скажи пять слов, и я твоя, — намекала Фредерика на фразу из ее любимого романа: «Прости меня, я люблю тебя!»       — Я… — начал было Драко, но из его уст вырвался лишь стон, и даже спустя несколько минут, он не мог вымолвить ни слова. — Чувства никогда не понять, они приводят в замешательство. Боюсь, что ты требуешь от меня невозможного. Невозможного пока. Я стараюсь работать над собой.       Девушка еще раз тяжело вздохнула, сжав пальчиками его холодную руку. Она все надеялась, что его сердце не такое же холодное.       — Тогда может пока еще рано? Попробуем побыть пока просто друзьями, забыть прошлые обиды и вырасти в первую очередь, как личности!       — Отрицать прошлое, значит отрицать себя, — процитировал Драко своего отца. — Мы можем попробовать стать друзьями, ты права.       Она кивнула и оставшийся путь прошел в тишине. Кажется, их разговор опять зашел в тупик. Однако, уже когда Драко ушел вместе с остальными ребятами, Фредерика позволила признаться самой себе, что сама неравнодушна была к Драко. На втором курсе, его глаза, которые на самом деле не были злыми, несмотря на его действия, привлекали маленькую гриффиндорку.       Она не понимала причину его ненависти и даже хотела в этом разобраться. Девушка жалела, что отвергла его дружбу, но это было лишь потому, что она не хотела предать нового знакомого Рона, а также забитой малышке было комфортнее общаться с грязнулей, чем с ухоженным сыном аристократа. Она стеснялась его, но в то же время медленно влюблялась. С каждым годом ее это пугало, особенно когда битва между факультетами достигла своего предела.       Фредерика созналась себе честно, что влюбленность в Седрика Диггори это была лишь попытка забыть ненавистного Малфоя, который придумал обидные значки и измывательства. Когда она плакала из-за того, что они никогда не смогут быть вместе, а Гермиона удивленно смотрела на подругу: ведь она никак не могла понять, как можно влюбиться в своего обидчика, Поттер не знала, что в холодных подземельях расстраивался одинокий слизеринец.       — Ты поступила правильно, — раздался голос сзади. — Я все слышал, когда летал над вами.       — Тогда почему так тяжело? — спросила девушка у своего брата. Гарри рассказал, что Малфой действительно вел себя, как истинный джентльмен, а Дафна говорила, что он невероятно изменился.       — Потому что, чтобы поступить правильно, требуется смелость и сила, а ты — истинная гриффиндорка, — мальчик погладил ее по голове, которую Фредерика опустила на его плечо. — Все будет хорошо.       В это время Драко опустошал бутылку огневиски из запасов отца. В голову ударил алкоголь, и он укорял себя за трусость перед Фредерикой. Он был так близок к тому, чтобы они стали парой: всего лишь несколько слов. Но для Малфоя они были тяжелыми, словно свинец.       Перед глазами предстал образ миловидной русской царевны. Она казалась невинной и красивой, с ней было легко общаться. Он не был влюблен в нее, но вот она явно симпатизировала наследнику. Драко решил, что ему просто необходимо отвлечься от рыжеволосой Леди, и обратить свое внимание на кого-нибудь другого.       Это было легко сделать, а потому слизеринец, находясь все еще в состоянии алкогольного опьянения, он сел писать Марии. Его почерк был ровным и аккуратным, а речь лаконичной даже в такой ситуации. Драко подумал о том, что его отец был бы доволен им. Он планировал и его порадовать на следующий день.

***

      За завтраком даже кусок жареной курочки не лез в горло растерянного Уизли. Он смотрел по сторонам, как ученицы садились за стол. Среди них не было лишь одной девушки, той о которой он думал всю вчерашнюю ночь. После того, как в гостиной каждый высказался насчет исчезновения Поттер, обмусолив сложившуюся ситуацию, Рон ушел спать.       После того как Фредерика уехала из Хогвартса, а невероятный шум поутих, юноша окончательно оставил идею соблазнить ее и успокоился. Он выдохнул и почувствовал, как легче ему стало жить. Теперь он мог обратить внимание на ту, которая привлекала его давно.       Встретив Лаванду в узком коридоре после трансфигурации, Уизли почувствовал, как ему тяжело дышать. Он ласково коснулся лица подруги, заставляя ее вскинуть голову и потянулся к ее губам, чтобы поцеловать гриффиндорку. Встав на цыпочки, девушка выкрутилась из его объятий. Она затаила дыхание и не задевая висящие портреты проскользнула прочь.       Рон удивленно поднял брови и не успел ни промолвить ни слова, как его однокурсницы простыл и след. Юноша считал, что ему достаточно лишь сделать маленький намек на симпатию в ее сторону, как златовласая девушка кинется в его объятия.       Однако, это было не так. Хорошенько подумав, Рон понял, что вообще мало что знает о своей возлюбленной. Лишь то, что на втором курсе она, как и большинство девчонок была влюблена в напыщенного красавца Локонса, а на третьем курсе увлекалась прорицанием. Он еще не решил, что будет делать дальше, когда вдруг возник Фред с небольшой скляночкой:       — Попробуй Ронни, — посоветовал он.       — Приворотное зелье? — хмыкнул пятикурсник, но свой любимый запах моря, меда и сыра он не почувствовал.       — Ооо нет, братик, — ответил старший рыжик. — Любовное зелье создает лишь привязанность, но настоящие чувства оно не способно открыть. Тебе же это не устроит?       Юноша покачал головой, но в его голове все равно созрел любопытный план, и теперь захотелось наведаться в запасы Слизнорта, но от таких мыслей его отвлек голос Фреда.       — В этом флакончике собран удивительный состав, который я не стану тебе открывать. Но могу сказать, что, выпив его, ты станешь собранней, уверенней и с легкостью покоришь любую девушку, — всучив зелье брату, близнец тоже куда-то улизнул, а вот Рон недоверчиво смотрел на склянку и тряс ее из стороны в сторону.       Но терять ему было нечего. Уизли вспомнил, как на Святочном Балу увидел Лаванду с Симусом, пускай тот убеждал всех, что они всего лишь друзья, но уши Рона целый вечер пылали от злости. Он совершенно не обращал внимание на Фредерику — одну из главных звезд праздника, которая выглядела потрясающе, и даже на вторую подругу — Гермиону, которая коротала время в обществе приятного Виктора Крама. Поттер устала от общества унылого Рона и ушла вместе с каким-то милым болгарином.       Рон выпил содержимое, и почувствовал легкое головокружение. Но через несколько секунд все прекратилось, и парень снова стал чувствовать себя, уверенно стоя на двух ногах. Он теперь точно знал, как именно ему нужно действовать, и что предпринять. Первым делом он помчался в кабинет своего декана, чтобы срочно решить важные вопросы.       — Профессор Макгонагалл, — умоляюще протянул он. — можно, пожалуйста, заменить прорицания на древние руны и зельеварение?       — Мистер Уизли, хм… — настороженно проговорила женщина, перебирая пергаменты. — Это неожиданно. Вы уверены, что осилите?       — Я уверен, что нагоню свою программу, — вздохнул Рон и Минерве стало его немного жаль.       — Раз так… — с сомнением протянула она. — Профессор Бабблинг сама решит будете вы у нее заниматься или нет, но вот вам мое разрешение.       — Благодарю! — окрыленно воскликнул парень и помчался в башню профессора древних рун. Там был урок у третьекурсников, и Рон, у которого было окно в расписании, подпирал холодные стены, в ожидании смяв в руках расписание.       — Мистер Уизли? — раздался голос возле правого уха. — Не ожидала вас здесь увидеть! Могу чем-то помочь?       Рон оглянулся по сторонам, и промямлил свою просьбу. Внимательно профессор с интересом оглядела нового ученика из-под своих очков.       — Я буду лишь рада, чтобы вы присоединились к нам. Однако, вам следует написать несколько контрольных тестов, чтобы я смогла оценить ваш уровень знаний и вынести соответствующее решение.       Юноша учтиво кивнул и сел за первую парту, с вытянутым от удивления лицом он посмотрел на свитки. Оказалось, что это сложнее чем он предполагал. Около него лежал старенький справочник, который он выиграл в рождественской лотерее, которые каждый год устраивали близнецы. Тогда он ужасно расстроился и разозлился, но так и не решился его выкинуть или обменять. Теперь он здорово ему пригодился, однако не все задания ему удалось решить.       — Что ж, мистер Уизли, — расстроенно проговорила женщина, когда остальные ребята разошлись, и они остались вдвоем. Она собрала все листы и быстро просмотрела их. — Вы показали неплохой уровень для человека, который изучал в Хогвартсе руны немного, лишь на первом курсе. Однако, я не могу допустить вас на занятия к вашим однокурсникам. Боюсь, что вы просто не сможете понять все сразу.       Рон прекрасно понимал, о чем Бабблинг говорит, однако, это его все же расстроило.        — Не расстраивайтесь, мистер Уизли, — наконец ласково проговорила профессор. — Я могу допустить вас на дополнительные уроки третьего и четвертого курса, если вы действительно хотите. Ваше упорство, труд и занятия летом, сделают так, что в следующем году вы будете посещать мои уроки вместе со своими друзьями.       — Я согласен, — не задумываясь ответил юноша. Потом он все же прикинул, что ему придется отказаться от свободного времени между уроками и даже от тренировок по квиддичу. Но все равно он был в команде на скамейке запасных, а просто летать он мог и вечером, если ему сильно хотелось.       — В таком случае, вот ваше расписание занятий по древним рунам, — профессор улыбнулась и подав ученику пергамент, вместе с ним вышла в Большой Зал.       Рон тоже улыбнулся, он даже стал себя лучше чувствовать. Сев на гриффиндорскую лавочку, он подвинул вещи Лаванды и посмотрел на еду. Желание плотно пообедать у него, на удивление исчезло. Он взял себе только несколько ломтиков цельнозерновых тостов, пару ложек рисовой каши и орехи, которые пестрили разнообразием. Многие однокурсники смотрели на юношу с любопытством и не верили своим глазам: он же всегда славился завидным аппетитом. Близнецы присвистнули, но ничего не сказали.       Рону Уизли наконец-то стало хорошо после ссоры с Фредерикой на четвертом курсе. Они тогда лежали вдвоем в их любимом месте: на крыше гриффиндорской башни, откуда был прекрасный вид на квиддичное поле, и два фаната этой магической игры могли с удовольствием мечтать, глядя на него. У Гермионы было много занятий, да она и не интересовала юного Уизли, поэтому он приводил в это тайное место, подсказанное матерью, только рыжеволосую красотку.       Рону не было завидно, что четверокурсница Поттер стала участницей Турнире. Совсем наоборот. Маменькин сынок не хотел рисковать собой в сомнительном соревновании. Юноша злился из-за того, что на зеленоглазую гриффиндорку стали обращать внимание другие ребята: из Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга. Рыжик чувствовал, что теряет свою подругу. Единственную, кому он был нужен, и кто мог выслушать его.       Он не мог не заметить взгляд Фредерики, которым она смотрела на этого жалкого Диггори. Так она никогда не смотрела на него. Даже на Малфоя девушка смотрела с большей страстью, пускай от ненависти, но все же. Рону было так обидно, что он был готов кусать локти, и начал обращать внимание на Гермиону, которая превращалась в прекрасную девушку. Но ее увел Крам.       К концу года ребята помирились, и Рон с Фредерикой даже пошли вместе на Святочный Бал, но весь вечер он просидел на лавочке, потому что старые брюки с него спадали, а с фрака исходил ужасный запах. После первого танца, Уизли стало стыдно, и он приказал чемпионке сидеть рядом с ней. Все было бы хорошо, если бы они весело общались, но Рон с удовольствием наблюдал за веселившейся Лавандой, а Фредерика, скинув туфли, рассматривала потолок.       — Привет, — улыбнулась Лаванда своему однокурснику, и тот чуть не подавился своим тыквенным соком.       — Привет, — кивнул он. Решив испытать судьбу, он тихо проговорил, наклонившись к ухо светловолосой девушки. — Завтра суббота…       — Я знаю, — усмехнулась она, наблюдая за его робостью и нерешительностью. Он тоже был ей симпатичен, но соперничать с Поттер было глупо. К тому же у Лаванды была очень высокая планка, которую было сложно достигнуть.       — Может мы сходим в Хогсмит? — стушевался парень.       — Почему бы и нет, — кокетливо заметила Браун. Она поправила свою школьную юбку и начала вставать из-за стола, когда Уизли нежно дотронулся до ее руки. — Встретимся в гостиной в одиннадцать.       Когда она ушла, Рон остался сидеть с блаженной улыбкой. Он возил вилкой по пустой тарелке и создавал неприятный звук, Дин, которого это уже начало раздражать, ткнул соседа локтем, и парень нахмурился. Он начал понимать, что это лишь начало его новой жизни.

***

      Сириус очень нервничал и мял свой галстук: настала весна, прекрасное время года, когда все расцветает, пробуждается после зимней спячке и пахнет. Именно тот сезон, когда Марлин хотела сыграть свадьбу. Они решили разослать всем приглашения на гербовой бумаге, как того хотела бы леди Вальбурга.       «Господин Бродяга приглашает господина Лунатика и его многоуважаемую лунную половинку на свое бракосочетание с мисс Мародеркой, которое состоится двадцать первого марта на пляже».       — Блэк, ты такой ребенок еще, — рассмеялся Снейп, получивший похожее приглашение. Его назвали господином Ненюниусом, а многоуважаемым зельеваром всея Британии и узником тюрьмы. — Сам-то тоже сидел, не забывай.       Сириус хлопнул себя по лбу, словно забыл об этом и тоже поддержал смех. Ремус и Северус были приглашены в роли шаферов, и если с первым все было понятно, то кандидатура второго всех удивила. Блэк лишь развел руками и оставил объяснения при себе. Только Марлин знала, что зельевар стал дружком жениха, потому что был лучшим другом Лили и так напоминал Сириусу о своей названой сестренке и беззаботном школьном детстве. Марлин же выбрала себе в роли подружки невесты — Фредерику.       Свадьбу организовывал Бродерик и мать Марлин, которая вместе с семьей прибыла из Америки. За несколько дней перед важным днем Марлин и подружек оставили в Поттер-мэноре, а вся мужская половина дома перебралась в Блэк-хаус. Сириус провел весь вечер возле портрета родных, которые с радостью благословили его на брак и ждали пополнения в семье, а потом бегал по всему саду, еще не полностью осознавая свое счастье.       Проснувшись ранним солнечным утром, Сириус понял, что он находится в своем доме, в той самой комнате, где он будет жить со своей женой.       «Сегодня я женюсь» — радостная мысль пронеслась в его голове. И, когда в комнату вошел Ремус он уже прыгал на кровати, а после ворчания бывшего гриффиндорского старосты в него полетела подушка.       Марлин проснулась на полчаса раньше в другом конце Великобритании. Все это время она с удовольствием пила черный кофе в белом халате на террасе, которая выходила к озеру. Первые полчаса она просто приводила свои мысли в порядок.       «Сегодня я выхожу замуж» — подумала пока-еще-Маккинон. Она знала Сириуса так много лет, любила его всем сердцем и наконец этот день настал. Скоро на ее безымянном пальце появится кольцо, и она официально станет миссис Блэк.       В ярко-синем небе не было ни облачка, солнце слепило глаза, а клумбы пестрели цветами. Мужчина сразу же привел свою прическу в порядок, он лишь прошелся пару раз расческой и выглядел уже великолепно. В этом плане ему всегда завидовал Джеймс, у которого волосы торчали в разные стороны. Северус принес ему костюм, и аккуратную бутоньерку — маленький пион.       Марлин обожала пионы и знавший это Блэк частенько заваливал ее комнату в Хогвартсе этими цветами, которые казались замороженными, так как они могли простоять без воды большое количество времени. Неудивительно, что для своего букета она выбрала именно розовые пионы. Их привезла Петунья, которая целый день провела на цветочном рынке.       В какой-то момент Сириус стал очень серьезным, перестал шутить, он выпроводил домовиков из своей комнаты и из шкатулочки достал свою клятву, которую написал еще на шестом курсе, когда начал планировать свадьбу со своей нежной девочкой. С тех пор совершенно ничего не изменилось. Она стала еще прекрасней, а он с каждым днем больше влюблялся.       В будуар бывшей гриффиндорки заглянула ее мама, которая никак не могла сдержать слезы. Она улыбалась, но это выглядело неубедительно. Открыв шкаф, миссис Маккинон достала то самое платье. Марлин учла каждую мелочь, когда выбирала его, и теперь могла пищать от восторга. Это был наряд в стиле Ампир, величественный, женственный и очень загадочный. Завышенная талия, мягкие текучие линии и расклешенная длинная юбка — вот из чего оно состояло. Оно подчеркивало очаровательный бюст и тонкие ключицы девушки. Материал был легким и воздушным, как и сама Марлин.       Как гласит древняя английская пословица: «Что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и голубое». Фредерика принесла в подарок будущей жене крестного ажурные голубые серьги с камнями из белого золота и серебра. Миссис Маккинон приколола старую, но не менее восхитительную фату к высокой прическе, которую за битый час соорудил приглашенный парикмахер, обошедшийся сейфу Блэк в несколько сотен галлеонов. Взаймы Марлин взяла невидимки-звездочки у Люси. Будущая Блэк старалась не перегрузить свой образ аксессуарами.       Сириус вместе с Партхланом, Бродериком и остальными мужчинами трансгрессировал на пляж, где было решено проводить мероприятие. Кольца были привезены, небольшая палатка сооружена и ждала прибытия невесты. Блэк начал нервничать и мерять пляж шагами. Все казалось идеальным, а ему стало страшно.       Марлин легонько провела рукой по платью и улыбнулась своим гостьям, которые помогали ей одеваться. В руках у Фредерики был старый измятый пергамент со школьных времен, на котором была написана клятва будущей Блэк. Девочка обещала, что не будет читать до бракосочетания, но будет беречь как зеницу ока, чтобы рассеянная Марлин не забыла его в Поттер-мэноре.       Сириус замер у алтаря, который привезли из католической церкви к морю специально для их венчания. На удивление, идея слушать шум прибоя под звук марша Мендельсона была Блэка, но его невеста поддержала. Вдруг появилась Марлин, и по спине мужчины пробежала дрожь, как в первый день их знакомства, когда она случайно завалилась поздно вечером в их спальню.       Ремус, почувствовав его волнение, ободряюще сжал плечо друга, и улыбнулся. Наконец-то настал этот день. Между этой парой всегда была сильная страсть. Блэк надел на себя надменную маску и прикрыл глаза. Но через секунду, когда Марлин, сопровождаемая отцом, начала медленно босиком ступать по песку, он перестал переживать и заулыбался. Позади нее шли в нежно-желтых платьях Фредерика и Люси, а младший брат невесты — Майкл нес на подушке тонкие кольца из платины, украшенные черными нуумитами.       Марлин, как и все девушки, была босиком и чувствовала, как в ее животе расцветают цветы и летают бабочки. Она уже не нервничала, когда смотрела в глаза своего жениха. Лучезарно улыбнувшись, она сжала руку отца, по щеке которого стекала скупая слеза. Сириус, считая свою девушку неземным видением, с благоговением принял ее ладонь от отца, который отошел в сторону, и выдохнул.       Гостей собралось очень много, но на белоснежных деревянных лавочках на просторном пляже нашлось место для всех. Здесь были все сестры Блэк с семьями, Партхлан и Рита Скитер, которая еще и умудрялась писать статью о долгожданной свадьбе представителя благородного рода. Арман и Петунья переговаривались между собой, пока Дадли, сидевший рядом с Гарри ставили ставки на то, чья клятва окажется круче.       — Согласны ли Вы, Сириус Орион Блэк взять в законные жены Марлин Элеонор Маккинон, быть с ней в горе и в радости, богатстве и бедности, болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас? — спросил пожилой волшебник, проводящий подобные ритуалы для всех чистокровных семейств.       — Марлин, я люблю тебя с той минуты, как увидел тебя. Я хочу сказать, как сильно ты меня зацепила, ты меня изменила. Ты стала всей моей жизнью. Каждый мой день с тобой — это приключение. Даже не верится, что мне так повезло, что ты дождалась меня. И мне не терпится провести с тобой остаток жизни! — начал Блэк, подсматривая в бумажку. — Ты заставляешь меня смеяться, ты заботишься обо мне. Но, помимо этого, ты являешься моим другом, поддержкой во всех авантюрах. Марлин, есть миллион причин, почему я тебя люблю. Я обещаю, что рядом со мной ты будешь всегда в радости, здравии и богатстве. И я согласен взять тебя в законные жены, наконец-то!       Многие расчувствовались, и начали доставать из своих карманов батистовые платочки. Нимфадора беседовала с Чарли Уизли, который находился здесь вместе с Биллом и Флер, сыгравшими свадьбу еще полгода назад на юге Франции, а также близнецами. Так получилось, что Джордж сидел рядом с Дафной, и ему очень понравилась эта гордая блондинка.       — Согласны ли Вы, Марлин Элеонор Маккинон взять этого господина в законные мужья?       — Сириус, дорогой Сириус, — всхипнула Маккинон. — Я люблю тебя, потому что ты веселый, ты заставляешь чувствовать себя защищенной. Рядом с тобой я счастливая и забываю обо всем. Еще в школе я была просто девушкой, которая стояла перед парнем и просила любить ее. Твои глаза околдовали меня, мое тело и душу, и теперь я люблю, люблю тебя! И буду любить до последнего вздоха! Ты мой мир, мой горизонт. И так будет всегда.       Беллатриса и Рудольфус, оставившие своего маленького ангелочка на попечение нянек, также присутствовали на этом торжестве. Белла была счастлива за своего мятежного кузена. Его радостные глаза стоили того, чтобы спасти девчушку Марлин в тот день. Семнадцать лет она жила в ее поместье в Канаде, а он двенадцать лет гнил в Азкабане. А все ради этого момента воссоединения.       — Жених может поцеловать невесту, — в звенящей тишине раздался голос священника. — Я объявляю вас мужем и женой.       После этого последовали аплодисменты. Казалось, что громче всех аплодировала чета Малфоев. Холодные аристократы с удовольствием показывали свою любовь и радость. Рядом с ними находилась Андромеда, которая успела поругаться с Марлин при их первой встрече. Сейчас она была полностью уверена, что это девушка — отличная партия для ее кузена.       — Миссис Блэк, — это Фредерика отсалютовала новоиспеченной жене Сириуса бокалом.       — Леди Блэк, — присела в книксене Марлин, принимая покровительство этого рода.       Ремус занял место рядом с Алисией и думал о том, как органично на втором курсе эта гриффиндорка влилась в их компанию, и даже стала сестрой для всех. На этом празднике не хватало задорного Джеймса, который наверняка сказал бы смешной и остроумный тост, и милой Лили.       Первый танец открывали муж и жена. Пляж был невероятно прекрасен, и Марлин, которая была свободна от сковывающих движения туфель, легко парила над ним. Сириус с удовольствием вдыхал ее сладкий и теплый аромат миндаля. Такой родной и такой ее. Нежная мелодия наполнила все пространство, и девушка прикрыла глаза, наслаждаясь обществом своего мужа.       Муж. Как много в этом слове было для Маккинон. Она помнила их первую встречу, помнила то, что Сириус выбрал ее несмотря на то, что все девчонки были влюблены в него. Она до сих пор не понимала, почему сейчас миссис Блэк стала именно она.       Жена. Теперь любимое слово Сириуса. Он был готов повторять это каждый день. Его родная невероятная девочка-фея теперь стала его женой. Каждое утро он будет видеть ее лицо на соседней подушке, сможет целовать ее в носик, готовить кофе. Все теперь будет по-другому. Теперь она — его жена.       Том Мракс-Слизерин тоже был приглашен на самое ожидаемое бракосочетание года и занял почетное место в первом ряду подле Гермионы. Ее волосы были слегка растрепаны от морского бриза, а на щеках появился легкий румянец. Невольно залюбовавшись, он потерял счет времени и опомнился только перед началом второй мелодии.       — Мисс, позвольте пригласить? — этот властный голос заставил Грейнджер оторваться от созерцания подруги, спорящей с Малфоем. Впрочем, это было уже обыденным делом. Она внимательно посмотрела на учителя.       Девушка кивнула и схватив его за руку, сама потянула прочь от стола. Они вовлеклись в общий танец, который стал самым приятным занятием. Оба вспомнили первую встречу на балу в Поттер-мэноре, когда Драко представил Лорда и никак не мог понять, чем эта шатенка заинтересовала Тома. Гермиона задумчиво смотрела в его глаза, в которых плескалось неизвестное чувство. Так не смотрят на обычного человека. Так смотрят на любимую девушку. Его дурманящая улыбка вводит гриффиндорку в особое состояние, и лишь след ног на песке возвращает в реальность.       — Принцесса! — Люси, наблюдавшая за тем, как Астория пытается уговорить неловкого Невилла на танец, не обратила внимание как к ней подбежал Гарри.       — И ты перенял эту привычку Драко? — рассмеялась она.       — Потанцуем? — улыбнулся Принц. Лорд Принц тоже сидел тут, о чем-то беседуя со своим внуком. Северус не снимал строгую серьезную маску даже на свадьбе приобретенного друга.       В ответ на это Гарри получил протянутую маленькую ладошку. Заиграла гитара, и пара начала двигаться в быстром танце, где фигуры сменяли друг друга. Рядом с ними показалась задумчивая Джейн, сестра журналистки Скитер, которая на этот раз была без своего бойфренда. Он так и не смог выбраться. Когда старый Принц отошел к самому морю, чтобы насладиться его шумом вдали от суеты, она подсела к незнакомому мужчине и улыбнулась ему.       — Неужели перед собой я вижу легендарного мистера Снейпа? — воскликнула блондинка.       Зельевар иронично выгнул правую бровь и сложил на груди руки.       — В Академии Зельеваров о вас очень много говорят! — заметила Джейн и так завязался их разговор.       Сириус нежно обнял свою жену, ведя в очередном танце. Они давно не сидели, но казалось, ноги не чувствуют усталости. Каждую секунду он шептал ей на ухо слова любви, а Марлин отвечала и тихо смеялась. Ей хотелось летать и кричать всему миру о своем счастье.       Фредерика, сидевшая за столом, скучающим блуждающим взглядом смотрела на всех гостей. Кто-то танцевал, кто-то ел, а рядом с ней сидел Бродерик и пытался ей что-то втолковать:       — Леди Блэк, позвольте вам представить Оливье Бримальди. Принц с семьей сейчас отдыхает в Великобритании, и я осмелился пригласить его на это празднество.       — Мы знакомы с Леди, ежели она помнит меня, — сказал Оливье с учтивым и низким поклоном. Он занес руку, чтобы обнять ее талию, а уже потом договорил приглашение на тур ча-ча-ча. Девушка нахмурилась, поднимая свою руку на его плечо. Фредерика хотела сказать, что намерена отдохнуть, но ее ответа никто не ждал.       Она молода и легка, он энергичен и беззаботен. Движения выразительные и быстрые. Тройные шаги, интенсивное покачивание бедер, окутанные в желтую ткань, Фредерики. В этом танце главная роль отводилась ей, она как будто кокетничала и флиртовала с партнером, когда то приближалась к его сильной груди, то отводила. Оливье, не ожидавший такого мастерства от Поттер в латиноамериканских танцах растерялся, и стал наслаждаться ее красотой и грациозностью.       Этот ритмичный танец на пляже чем-то напоминал спор двух влюбленных, только вот британская Леди убеждала себя, что ничего не чувствует к этому принцу. В ее душе теплились чувства к покойному Финику и для остальных пока сердце было закрыто.       Шаг вперед с носка, нога плавно опускается, корпус наклоняется к губам Фредерики, а она отставляет левую ногу в сторону и с заливистым смехом, убегает от него. Но несмотря на это партнеры все равно кажутся одним целым. Он размахивает руками и обхватывает ее за лицо, ловкое движение бедрами, и вот платье подлетает наверх, тогда Оливье приходится придерживать его.       Злой Драко смотрел на все это издалека и никак не мог понять, как двое незнакомцев могут так страстно танцевать этот танец. То ли был их летний танго, напитанный жарой и бывшей ненавистью, сарказмом и постоянными перебранками, перешедший в любовь. Танго — это страсть, но ча-ча-ча — это совсем другое. Игра, кокетство — вот, что символизирует этот танец.       Когда ее обнаженные стопы коснулись его ноги, то по телу Бримальди прошла легкая дрожь. Фредерика была изящной и порхающей, оставляющий за собой приятный шлейф свежего аромата. Но девушка не дала ему провести ладонью по спине, и тогда Оливье пришлось ее поднять рывком вверх.       Танец закончился, принц поцеловал тыльную сторону ее ладони, и Гарри, составлявший плейлист, зааплодировал. Он считал, что именно латиноамериканские танцы отлично подойдут для свадьбы на пляже. Остальные гости тоже подхватили аплодисменты, и Фредерика заулыбалась.       — Я уеду завтра в Монако, — прошептал ей на ухо Оливье. — Надеюсь, что мы встретимся еще.       Девушка схватилась пальчиками за свои волосы и закружилась вокруг своей оси. Вдруг она обратила внимание на средний палец левой руки, где проявилась голова орла с золотым клювом и рубиновыми глазами.       — Дункан! — воскликнула она, понимая, что давно не вспоминала про своего главного помощника, который находился с ней всегда. — Запомни эти эмоции!       Она коснулась клювом до своего виска, и тонкая серебряная нить полилась из ее головы.       Время уже близилось к вечеру, многие гости начали расходиться, молодожены тоже принялись собираться в медовый месяц, который было решено провести в Италии, стране солнца спагетти и любви. Еще Шекспир красиво писал о небольшом городке Вероне — своеобразном паломническом месте влюбленных со всего мира.

***

      После чувственного тура вальса Гермиона и Том вместе трансгрессировали в его поместье. В гостиной, украшенной роскошным витражом из цветного стекла, черными потолочными балками, поддерживающими высокие своды. Девушка уселась около облицованного камнем камина на плотный ковровый текстиль и просунула свои ноги, испачканные в песке к камину.       Мужчина подсел к ней и взял гриффиндорку за руку. Прошло лишь несколько месяцев с того разговора в самолете и мимолетного поцелуя, но Том устал ждать. Ей было необходимо знать, что она чувствует к нему. Он успел расквитаться с Уильямом Дагворт-Грейнджером и зная правду, был готов принять Гермиону в свой род, чтобы открыть перед ней все двери. Но удочерять ее Мраксу точно не хотелось. Для шатенки была приготовлена особая роль.       Достав из внутреннего кармана зеленую коробочку, он поставил ее возле металлической решетки камина.       — Я кое-что выяснил, Гермиона за свои восемьдесят с лишним лет… — тихо начал он, доставая острые шпильки из ее волос. — Нельзя заставить людей любить тебя, но можно заставить бояться!       Девушка вздрогнула под его руками, но ничего не ответила. Ее взгляд скользил по бархатной коробочке и гадала, что же там внутри.       — Однако, только познакомившись с тобой я понял, что страхом можно подчинить, сломать, унизить, — с каждым словом его голос понижался. — Но нельзя заставить полюбить! Ты открыла мои глаза на это, и на сегодняшней свадьбе я сделал для себя выводы. Я был злым, замкнутым, холодным, а одна прекрасная гриффиндорка открыла во мне новые качества: доброту, нежность и заботу.       Гермиона улыбнулась и повернула к нему лицо. Он поцеловал ее в лоб, и раскрыл коробочку. Внутри было золотое колечко, словно сплетенное из золотых жгутиков. Его венчал зеленый изумруд и пара маленьких птичек из белого и желтого золота, символизирующие любовь свободу.       — Гермиона, ты восхищаешь старого Лорда своей красотой, умом, талантом и добротой. Возможно в нашей истории любви не будет невероятной страсти и сюрпризов, но я готов предоставить тебе надежное плечо, счастливую жизнь, в которой ты будешь ничем нуждаться. Позволь мне заботиться о тебе, твоих нежных ручках и ножках, открой для меня свое сердце, — немного строго проговорил Том, глядя ей прямо в глаза, заглядывая в душу. — Тебе стоит только согласиться стать моей женой…       Гермиона охнула и приложила ладошку ко рту. Днем, она была так счастлива за Марлин, что ей самой захотелось очутиться на ее месте. И вот желания имеют свойство исполняться. Том не стоял перед ней на коленях, не обещал о головокружительной любви. Но он, одной рукой держа ее маленькие пальчики, а в другой раскрытую коробку, обещал спокойствие и реальное исполнение всех желаний.