Комната правды

      Подходя к дому O'Нил, Майкл оглядел себя, стряхнул снег с ботинок и поправил воротник куртки. Поколебавшись, он все же постучал в дверь и нервно сглотнул. Он был беспокоен и ощущал странное чувство, которое невозможно описать словами. Не привыкший к таким душевным метаморфозам, парень старался избавиться от этого навязчивого состояния. Дверь открыла Сара, она стояла на пороге в домашних штанах и тоненькой полупрозрачной футболке, от вида которой Майкла бросило в жар. Он неосознанно облизнул губы и посмотрел в глаза девушке. То странное чувство появилось между ребер, оно медленно разливалось теплом вдоль грудины, захватывая каждую клеточку тела. Ему было трудно говорить с ней. Темные глаза искали что-то в нём, подобны холодным ониксам, они строго и изучающе глядели на обескураженного парня. Напряжение между ними неумолимо росло, Майкл чувствовал это.        Разговор породил уйму вопросов в голове парня, в действительности он не понимал куда уведёт его эта скользкая и увилистая дорожка. В высшей степени он хотел познать самого себя, уловить движение тонких фибр своей души и найти ответы на многие вопросы. Самоанализ стал обыден, он старался поймать каждый момент: тонкая речушка мысли превращается в быстрый и неукротимый поток сознания — здесь он пытается понять свои чувства к этой девчушке и, наконец, найти недостающие звенья в этой цепи. Он стал внимателен к своим ощущениям, не пытался обмануть себя и принять ложное за истину. Этим он во многом определил свое будущее. Решившись, он переключился на подготовку к рождественской вечеринке и оставался покоен эти два дня, Бобби было непривычно смотреть на застывшую физиономию брата, он с раздражением глядел и не мог понять причину этого необычайного спокойствия, больше похожего на приступ подростковой меланхолии. В день икс Майкл переменился: вышедши из омута раздумий (он нашел злосчастное звено), он стал таким же беззаботным и веселым, вопрос был решен и он предавался сладкой неге надежды, которая поддерживала и раззадоривала его хорошее расположение духа. Он принялся во чтобы то ни стало изменить отношение Сары к нему и признаться ей в неравнодушности. Воспоминание о поцелуе опрометью пробежалось по его шее и ушло в спину, ворвавшись внутрь, оно стало щекотать нутро. Картинки сменялись, они туманили голову: Сара неловко поднимается на локтях, мякоть травы пачкает предплечье, прядь непослушно выбивается из волос и мило спадает на лицо девушки, он пытается заправить эту прядку. Украв у неё тот поцелуй, Майкл не мог представить каким особенным он станет — розовые губы так нежно и пленительно касались его, движения были немного скованы, но это только пробуждало в нем новые волны смешанных чувств. Блаженство сменилось горечью — мысль о том, что он должен был сделать с Сарой на той поляне больно ударила под дых. Он начал захлебываться в собственном гневе. Схватившись за голову он досадовал. До сих пор жалеет о своем поступке, до сих пор пытается забыть Сару. Чувства берут вверх, он больше не может сдерживать натиск своего бунтующего сердца. Не глупо ли?       Через несколько часов должны прийти гости. Бобби потряс перед Майклом огромной коробкой с гирляндами и разноцветной мишурой. Братья торопливо принялись украшать дом, на каждой стене появились растяжки разноцветных, блестящих и мигающих полос, спустя час дом был готов для приема. Еще спустя час в доме были расставлены еда и напитки. Оставалось еще немного времени, Майкл решил переодеться. Черная футболка с широким воротом обтянула тело, подчеркивая все достоинства молодости: крепкий и мускулистый стан, талия, широкие плечи и притягательные бугорки мышц. Чуть заметно виднелась татуировка на правой стороне груди, при движениях руки она незаметно появлялась и исчезала под тканью одежды. Джинсы, футболка, кеды — наряд совсем не праздничный. Туалет Бобби оказался совершенно другим. В глаза сразу бросился салатово-желтый свитер с мордой оленя, на голове шапка Санты Клауса, ткань на ней немного свалялась, где-то сбоку показалась небольшая дырочка, на ногах полосатые носки, натянутые до середины голени, почти гольфы, а вместо штанов были шорты кровяно-красного цвета. Майкл старался сдержать смех при виде брата, кашлянув в кулак, он попытался сделать серьёзный вид, но улыбка все равно невольно просилась на лицо. Это немного сконфузило Бобби, он смущенно отвел голову в сторону, глаза опустились вниз. Он стянул с себя шапку и протянул Майклу. — Ты выглядишь слишком просто для праздника, — пролепетал Бобби, — надень хоть это. В ответ на это Майкл как-то криво усмехнулся, натянув рождественский колпак, спустился на первый этаж. В свете огней можно было разглядеть силуэты за дверью. Кто-то пришел.