Сердце Ван Цзи

      Верховному заклинателю не спалось. Последнее время со сном была прямо беда. Когда он сказал тогда брату, что много думает, он говорил чистую правду – мысли о разном мучили его днями и ночами. Он почти спокоен был за Сычжуя, - юноша вырос в умного, смелого, искусного заклинателя и Хань Гуан Цзюнь в душе гордился своим воспитанником, как родным сыном. Гораздо больше его занимал старший брат.       Верховный заклинатель не мог не видеть, что несмотря на годы, ему по-прежнему трудно свыкнуться с предательством человека, которого он уважал, и любил. А еще, ему казалось, что Цзе У Цзюнь до сих пор не смирился с гибелью Цзинь Гуан Яо от его собственной руки. Ван Цзи было больно видеть, насколько недоверчивым и закрытым стал старший брат. Сейчас, когда хмельной дурман отступил совсем, он очень жалел, что своим вопросом невольно намекнул на ЕГО ошибку.       «Все-таки вино – зло! - думал он. - Как Вей Ин может столько пить и оставаться в здравом уме? Уму непостижимо!».       Вей Ин… Верховный заклинатель думал о нем все время, когда не был занят неотложными делами. Сны, воспоминания, глупая эта вылазка в Илин… Разве полегчало после этого? Конечно нет. Любовь странная вещь – кажется, она есть, и ты счастлив должен быть. Так воспитывали и так в действительности думал Хань Гуан Цзюнь, но в реальности все было иначе. Помимо тихого глубокого чувства была и страсть, - потребность выразить его. И, как ни странно, с годами она не утихала. Замирая на время, она вспыхивала с новой силой, стоило какому-то событию или незначительной случайности внезапно разбудить воспоминания.       Сотни раз он обдумывал свой возможный разговор с Вей Ином, и сотни раз проклинал себя за малодушие и неумение смиряться с реальностью. Последние дни он проводил очень много времени в медитации и за гуцинем, - мастерство Лань Ван Цзи возросло до невероятных вершин, но одновременно с этим росла сила чувств и сила желания реализовать их. Но сегодня Верховному заклинателю не спалось не по этой причине. Он понять не мог, с чем связано его, как будто беспричинное беспокойство. Устав вертеться в постели, он встал и вышел из комнаты на крыльцо.       Морозная ночь тихо опустилась на Облачные глубины, мерцающие звезды усыпали черное небо. Тихо. Спокойно. Прозрачный воздух проник в ноздри, перехватил горло… Хань Гуан Цзюнь поднял голову к небу. Звезды. Звезды - прекрасные, мерцающие... Должны бы мерцать, но почему-то неподвижны… Неподвижны?       Догадка молнией ударила в мозг и Хань Гуан Цзюнь нахмурился: Облачные глубины были накрыты защитным куполом. И поставлен купол был недавно, - часа два назад, не более. А уж кто это мог сделать, сомнений нет: Цзе У Цзюнь – Лань Си Чень, глава клана. Вопрос: зачем? Что-то произошло? И когда?       Верховный заклинатель решительно направился в комнаты брата. Уже на подходе к его крыльцу он ощутил высокий тревожный фон – брат был в смятенном состоянии, но очень старался это скрыть. Когда Ван Цзи вошел – тот не спал. Лань Си Чень сидел на полу за столом, заваленным книгами. Некоторые из них были раскрыты, некоторые заложены шелковой тесьмой на определенных страницах. Одну из них старший Лань внимательно изучал, пролистывая страницы и останавливаясь в некоторых местах. Он настолько был поглощен своим занятием, что не заметил вошедшего. А когда в конце-концов обнаружил его – вздрогнул.       Одного взгляда было достаточно братьям, чтобы понять причину, по которой произошла их ночная встреча.       - Ты поставил Купол? – спросил Хань Гуан Цзюнь.       - Да, пришлось. Знаешь ли ты призраков, обладающих способностью блокировать духовные каналы? – спросил он взволнованно.       - Надо подумать. Но что случилось? .       Лань Си Чень рассказал, что произошло с ним под усмиряющие звуки гуциня. Он говорил взволнованно и ходил по комнате, сложив на груди руки. Лицо его было бледно, черные волосы разметались по плечам и спине... Пока брат говорил, Верховный заклинатель вспоминал.       Это было очень давно. На одной из ночных охот с дядей – бывшим главой клана Гу Су Лань – однажды произошло нечто подобное. Объяснения случившемуся не нашли и юный Ван Цзи запомнил только, что дядя был мрачен целый месяц после того случая. Он делал еженощные вылазки в окрестные деревни, славившиеся излюбленными местами призраков, на старинные кладбища заклинателей и к заброшенным храмам, но никаких следов существа, напавшего на него, так и не нашел. Спустя время, случившееся забылось. И теперь вдруг – подобная история происходит с нынешним главой клана Гу Су Лань...       «Связано ли это как-то с линией старшинства? – думал Хань Гуан Цзюнь - Сначала дядя – глава клана Гу Су, теперь Цзе У Цзюнь… Призрак явно выбирает не по титулу, раз меня, как Верховного заклинателя подобная участь не коснулась. Что это? Древний неоплаченный долг, который лежит на ком-то из прежних глав кланов, и до сих пор перекладывается на каждого последующего главу? Допустим. Только все равно странно – каким должен быть призрак, чтобы проникнуть внутрь отлично защищенных Облачных глубин? Да еще и напасть на члена семьи прямо «под носом» Верховного заклинателя? При этом еще чтобы сам Верховный заклинатель ничего не заметил???»       - Кто-то связанный с Гу Су? – сказал он вслух и посмотрел на брата. Тот остановился, опустил руки вдоль тела, покачал головой, потом снова сложил их на груди.       - Мне тоже пришло это в голову, но я не смог найти описания подобных призраков. Вот это, – он указал на книги – из запрещенного хранилища библиотеки. Все – о призраках. Я просмотрел вплоть до самых древних, - нигде нет упоминаний подобного.       - Ты помнишь тот случай с дядей? - спросил Лань Ван Цзи.       - Помню. Тогда тем более странно – спустя столько лет! - отвечал Лань Си Чень. - Потом, с дядей это произошло во время ночной охоты и хоть как-то объяснимо, а со мной? Прямо здесь, в Облачных глубинах. Я понять не могу – КАК?!..       - Нужна разведка. Возможно, что-то подобное уже происходило где-то в окрестностях.       - Люди бы пожаловались.       - Не обязательно. Если это единичные случаи, могли не обратить внимания.       - Ты думаешь, это один и тот же блуждающий призрак?       - Скорей призрак, рожденный похожими обстоятельствами…       Хань Гуань Цзюнь ощутил что-то вроде мягкого удара в сердце. Будто кто-то или что-то делало попытку натолкнуть его на верную мысль. Он взглянул в глаза Лань Си Ченю. Брат смотрел на него странным взглядом, таким – словно ему тоже пришла в голову неожиданная мысль. На какое-то время он замер так, но вскоре вздохнул и отвернулся.       - Что? – спросил Верховный заклинатель.       - Нет-нет… Ничего.       - Тогда что было самым главным в момент нападения?       Лань Си Чень ответил не сразу. Он сделал несколько шагов по комнате, затем остановился и сказал, не поворачиваясь лицом к брату:       - Боль, Ван Цзи. Мне было больно.       - Физически?       - Нет. Отчаянье и боль. Я ощущал, что не могу использовать духовную силу. Ее словно отключили. А еще я слышал шепот, но слов не разобрал.       Все, что рассказал брат, вызвало у Хань Гуан Цзюня странное ощущение чего-то очень знакомого, при том, что с подобным явлением он точно сталкивался впервые. Ситуацию стоило обдумать. А еще, он был совершенно уверен, что Цзе У Цзюнь имеет и свою версию происшедшего, но по каким-то причинам не решается ему рассказать. Ван Цзи решил не давить на него, отлично понимая, что разведку по близлежащим окрестностям стоит отправить завтра же.       - Ты хочешь послать Сычжуя? – услышал он голос брата.       - Не хочу. Но лучше него никто не справится, – глухо ответил Лань Ван Цзи.       И это была чистая правда. К тому же, молодой заклинатель в период высшего совершеннолетия по правилам Гу Су Лань должен проявить себя в чем-то серьезном. А ситуация эта – серьезней некуда.       Про себя Верховный заклинатель решил, что ни за что не отпустит Сычжуя одного, но и сам идти с ним не сможет – миссия воспитанника должна быть совершенно самостоятельной. Тем не менее, знакомое чувство опасности – словно предчувствие не покидало его, и Верховный заклинатель решил, что подстраховаться все ж не помешает.       - Дам ему побольше сигнальных фейерверков на всякий случай, - сказал Хань Гуан Цзюнь и внезапно ощутил, как сердце, подскочив к горлу, упало в ноги. Несмотря на все мастерство Сычжуя, на его молодость и силу, отличную выучку, которую Верховный заклинатель лично вложил в его сердце и руки, он волновался за него, как бы отец волновался за сына, отправившегося в серьезное предприятие.

***

      Лань Ван Цзи вернулся к себе, понимая, что уже не уснет – занимался рассвет. Когда-то несколько ночей без сна слабо сказывались на нем, но сейчас – вторая ночь и он чувствовал, что выдерживает с трудом. Что это – возраст? Но, казалось бы – он еще довольно молод, да и сила духовная в нем лишь возрастала с годами...       Странная, тоскливая досада овладела им. Ван Цзи оглянулся и увидел в декоративном зеркале рядом с окном свое отражение. Обычно ему хватало оглядеть себя в общих чертах – с ног до головы - на предмет аккуратности внешнего вида, но сейчас он подошел к зеркалу гораздо ближе. Отчего-то захотелось разглядеть свои глаза, - как будто в его собственном взгляде крылась та самая, неизвестная ему правда.       Но нет – ничего особенного зеркало не сообщило Верховному заклинателю. Кроме одного, – среди черных как смоль густых волос проявилась единственная серебряная прядь. Она шла от самого лба, пересекаемая лобной лентой и спускалась назад, на спину. При этом она неожиданно гармонично «общалась» с нежно-голубыми длинными концами ленты. Лань Ван Цзи как будто улыбнулся – уголки губ смягчились, но глаза оставались печальными.       «Ты совсем не узнаешь меня, Вей Ин, если наша встреча отложится еще на пять лет» - подумалось ему.       Он вздохнул, задумчиво потянул за один из шелковых концов – узел на затылке развязался, и лобная лента скользнула в ладонь. Пряди, удерживаемые ею, упали на лоб, в том числе и серебряная. Затем Лань Ван Цзи вынул из тиары, скрепляющей волосы, широкую иглу – она тут же осталась в его ладони, а волосы рассыпались по плечам.       Помедлив немного, он развязал пояс, и полы верхних одежд распахнулись, открывая простую хлопковую белую рубашку без воротника, под которой виднелась светлая, почти мраморная кожа.       Он никогда не рассматривал себя так близко - дыхание участилось, порозовели от смущения щеки. Он сбросил верхнюю одежду и сапоги, оставшись в нательном и босиком, затем развязал завязки рубашки на груди и снова взглянул на себя в зеркало. На этот раз взгляд его не выражал смущения – в нем был привычный холод и отстраненность.       На него смотрел фантастически красивый молодой мужчина, слегка мятежный, и неожиданно - очень сексуальный. В глазах на мгновение мелькнула (словно вырвалась на свободу) – странная лихая радость, но она почти сразу сменилась глухой тоской.       «Ты никогда не видел и не знаешь меня таким, Вей Ин, - подумалось ему горько. - Увидишь ли когда-то? Нужен ли я тебе теперь?»       Верховный заклинатель отвернулся от зеркала, прошелся босиком по холодному полу к столику, на котором царственно возлежал темнеющий черным деревом гуцинь, сел к нему, провел беззвучно пальцами вдоль струн… Затем оттянул одну из них и отпустил. Резкий, как удар, полный боли звук одной из басовых струн раздался далеко за пределами комнаты. Лань Ван Цзи ласкающим движением ладони приглушил вибрирующую струну, прислонился лицом к лаковой деревянной поверхности инструмента и закрыл глаза. До пяти утра оставалось двенадцать минут.       На следующий день события стали развиваться сами по себе и довольно стремительно. Вместо предполагаемой разведки по окрестным деревням, в которую Хань Гуан Цзюнь собирался отправить Сычжуя, клану Гу Су Лань пришлось предпринять серьезный поход вместе с главой клана и самим Верховным заклинателем.       В семь утра к воротам Облачных глубин пришли люди. Двое мужчин. Они настойчиво просили допустить их до разговора с Верховным заклинателем. Они настаивали на встрече с Хань Гуан Цзюнем потому что не могли внятно описать то, что их беспокоит, и надеялись на то, что его опыт и знания помогут объяснить это. Они были очень напуганы и горячо утверждали, что нуждаются в помощи бессмертных.       А господин Верховный заклинатель как раз только что забылся сном. Прямо там, - за гуцинем. Тревожные вести заставили его проснуться, спешно умыться и надеть свежие верхние одеяния. Он собрал тиарой волосы, повязал лобную ленту и пояс, но больше не рискнул посмотреть на себя в зеркало – слишком хорошо еще помнились вчерашние эмоции, их хотелось скорей забыть.       Он думал сейчас о том, что где-то в Поднебесной страдают простые люди - назрела неизвестная проблема, которую нужно срочно решать. Лань Ван Цзи мгновенно «накинул на плечи» тяжелую мантию Верховного заклинателя: сосредоточенный взгляд, ничего не выражающее лицо... Холодный металл Биченя наполнился энергией и заметно потеплел в его руках. Господин Верховный заклинатель еще не знал, что ждет адептов клана в этот день, но интуиция, развитая за последние годы до небывалых высот, подсказывала ему, что легко точно не будет.       Едва он вышел из своего жилища, как едва не натолкнулся на обеспокоенного Цзе У Цзюня.       - Хорошо, что ты уже готов. У ворот двое горожан добиваются встречи с тобой. Сторожевые сообщили, что они из Юнь Пина.       - Юнь Пин? – лицо Хань Гуан Цзюня приобрело напряженное выражение.       - Да. Меня это тоже беспокоит.       Братья внимательно взглянули друг другу в глаза, думая об одном и том же: Храм Гуань Инь (Храм Богини Милосердия), - место, где свершилось страшное возмездие над Цзинь Гуан Яо, место захоронения Тигриной печати… Место, где оба они едва не погибли. Что могло снова потревожить жителей города спустя годы?       Пока они быстрым шагом шли по дорожке, ведущей к воротам, Верховный заклинатель размышлял.       «Откопали печать? – думал он. - Вряд ли кто-то из простых смертных справился бы с талисманами и заклинаниями Вей Ина – нет, это невозможно. Кто-то из адептов кланов осмелился? Вряд ли – мне был бы знак. Что тогда?»       Два брата Лань вышли к воротам. Горожане поклонились.       - Пожалуйста, господин Верховный заклинатель и Глава клана Лань – выслушайте нас! – наперебой воскликнули мужчины.       - Говорите, - сказал Хань Гуан Цзюнь. Мягкие, уверенные интонации его голоса и магнетический взгляд заставили горожан успокоиться и изложить проблему по существу. Мужчины переглянулись, словно спрашивая друг друга – кто начнет первым, и, определившись начали свой рассказ.       - Пять лет назад в нашем городе был разрушен храм Богини Милосердия. – Заговорил первый житель. - Его пытались заново отстроить, но каждый раз что-то мешало. Словно сам храм был против восстановления – к утру каждого следующего дня новые постройки рассыпались. Мы несколько раз пытались начинать работу заново, но все было бесполезно. Наконец затею оставили. Храм остался стоять в руинах, и все эти годы никто не ходил туда на моленья. Место почти в самом центре города превратилось в мрачный пустырь. Люди перестали там селиться. Но ничего особенного не происходило долго – духи не тревожили его. Это были просто развалины. Место неприятное.       - А недавно, – перебил второй горожанин, – начались странности. Сначала жители города в совершенно разное время суток стали слышать непонятные звуки. Кто-то говорил, что слышал звон колокола, кто-то - страшные стоны и скрежет, кто-то – смех и голоса. Потом произошел случай средь бела дня: один из жителей города был сильно напуган духом – он на время ослеп и оглох, ему стало трудно дышать, его охватил ужас. Он едва не умер.       - Но не умер? – спросил взволнованный Цзе У Цзюнь.       - Нет. Ровно в тот момент, когда он почувствовал, что может умереть, все тут же прекратилось.       Глава клана Лань посмотрел на брата, тот кивнул, разрешая продолжить расспрос.       - Это был единственный случай?       - Нет. Сейчас таких случаев насчитывается, наверное, уже с десяток. Все пострадавшие – мужчины в возрасте до сорока лет.       - Странная избирательность – задумчиво сказал Хань Гуан Цзюнь. – Ну, продолжайте.       - Серьезно никто не пострадал, но люди очень напуганы. Неизвестно что может последовать за этими нападениями. А вчера на месте разрушенного храма люди видели духов и в ужасе бежали. Дело в том, что развалины храма разбивают город пополам, и жители одной половины не могут перейти в другую – возникают проблемы с торговлей, перевозками и в целом... Смельчаков, рискнувших пересечь пустырь, почти всегда находили без сознания на краю пустыря спустя сутки, а то и больше.       - Хотите сказать, что через пустырь невозможно пройти? – спросил Лань Си Чень.       - Да. Каждый торговец, кто совершал рискованный переход, помнил только то, как входил на пустырь. Но после – память словно стиралась. Потом, когда их находили, они рассказывали, что помнили лишь что было очень страшно, какие-то голоса, мрак и чувство, что умирают. И больше ничего.       - На теле пострадавших были какие-то повреждения? – спросил Хань Гуан Цзюнь. Рассказанная горожанами история поражала его все сильней.       «Если это призраки, то совершенно непонятно – зачем они пугают людей? – думал он. - Обычно они нападают, чтобы питаться энергией, душами, телами. Но это-то - что такое? Какой в этом смысл?»       Верховный заклинатель не понимал, что происходит.       "А еще – от Юнь Пина до Облачных глубин может не так уж и далеко, но все же – путь существенный, - размышлял он про себя. - Получается, что призрак, напавший вчера на Лань Си Ченя явился прямо из Юнь Пина? Зачем так далеко забираться?"       - Жители города напуганы, - продолжал первый горожанин. - Мы очень просим Вас, - господин Верховный владыка, и Вас – господин Цзе У Цзюнь: пожалуйста, посетите Юнь Пин, помогите разобраться в том, что происходит. Два дня назад горожане приняли решение отправить нас двоих сюда, чтобы уговорить Вас посетить Юнь Пин. И вот мы здесь. И просим вашей помощи!       Мужчины склонились в глубоком поклоне, а выпрямившись снова, принялись смиренно ожидать решения братьев-нефритов. Те лишь переглянулись и кивнули друг другу.       - Идем на мечах, – сказал Верховный заклинатель. - Так быстрее. Горожане рассыпались в благодарностях, и не смея ступить за ворота Облачных глубин, засобирались было в обратный путь, но глава клана остановил их и велел воспитанникам накормить путников.       Уговорившись отправиться через полчаса, братья Лань занялись подготовкой. Хань Гуан Цзюнь поспешил к себе. Когда-то давно, когда они были еще дружны, господин Вей У Сянь показал ему, как работают некоторые темные талисманы и Верховный заклинатель в тайне от брата решил подготовить несколько из них на непредвиденный случай. Никто не знал, что за явление ждет их в Юнь Пине и, возможно, одной практики меча и техники убивающих струн окажется недостаточно.       «Хорошо бы известить Вей Ина» – подумал он.       Но где сейчас путешествует Магистр Вей ему было неизвестно, и согласится ли он – вопрос, если учесть сколько раз Хань Гуан Цзюнь получал его отказы. Потом, времени на поиски Темного Магистра не оставалось совсем, и Верховный заклинатель ограничился тем, что разослал извещения главам четырех кланов с просьбой присоединиться. Мощной поддержки не просил, но предложил прибыть в Юнь Пин старшим, наиболее опытным представителям кланов. Он так задумался над всем этим по дороге, что не сразу услышал Сычжуя.       - Хань Гуан Цзюнь! Хань Гуан Цзюнь! – звал его молодой заклинатель и пытался догнать.       Лань Ван Цзи услышал его только у самых дверей комнаты, лишь тогда остановился.       - Что тебе, Сычжуй?       - Я хотел спросить Вас, – тот пытался отдышаться. – Ну и быстро ж Вы ходите, Хань Гуан Цзюнь… Не догнать.       Уголки губ Верховного заклинателя чуть приподнялись, сосредоточенное выражение лица смягчилось и взгляд потеплел.       - Что ты хотел? – спросил он еще раз и внимательно посмотрел в глаза воспитаннику. Сычжуй не выдержал взгляда наставника и отвел глаза.       - Почему Вы не пригласите Учителя Вея, Хань Гуан Цзюнь? – спросил он осторожно. – Своими практиками в Юнь Пине он мог бы оказать нам большую помощь.       Лань Ван Цзи не сразу ответил. Этот вопрос Сычжуй периодически задавал и раньше, и каждый раз на него был простой ответ: господина Вея приглашали, но он отклонил приглашение по таким-то и таким-то причинам. Что сказать сейчас, Хань Гуан Цзюнь не знал. Говорить правду нельзя, лгать он не умел, несмотря на множественные мастер-классы Вей У Сяня в прошлом…       - Слишком мало времени, Сычжуй, – сказал он не терпящим возражений тоном. - Будут старшие представители кланов, да и тебе необходимо показать свои возможности в период высшего совершеннолетия. Это одно из правил клана Гу Су Лань, надеюсь, ты помнишь.       - Помню, но все же, - почему учитель Вей совсем не бывает в Облачных глубинах? Я не понимаю – вы же друзья. Вы раньше…       Сам того не зная, Сычжуй насыпал пуд соли на свежие душевные раны Верховного Заклинателя и тот перебил его, что само по себе – невероятное событие. Выслушивать и вслушиваться – одна из самых заметных черт характера Хань Гуан Цзюня, но сегодня он явно решил изменить своим принципам.       - Сейчас не время для объяснений! – повысил он голос и глаза мрачно сверкнули. - Скоро отправляемся в Юнь Пин, я должен подготовиться, а ты отнимаешь время праздными разговорами!..       Обескураженный Сычжуй умолк, поклонился, не собираясь больше задавать никаких вопросов, и расстроенный собрался поскорей уйти. Тогда Верховный заклинатель словно очнулся: взгляд его смягчился, он досадливо покачал головой, явно сожалея о своей резкости, и прикоснулся к плечу Сычжуя.       - Я не могу сказать тебе всех причин, – мягко сказал он, глядя воспитаннику в глаза. - Не спрашивай меня больше о господине Вее, пожалуйста. Любой мой самый правдивый ответ не будет содержать истины. Я сам ее не знаю, Сычжуй. Прости…       С этими словами Хань Гуан Цзюнь вошел в комнату. Сычжуй лишь вздохнул, глядя ему вслед.