Сердце Ван Цзи

      В Юнь Пин они добрались к вечеру, и едва миновали городские ворота, Хань Гуан Цзюнь ощутил присутствие чего-то иного. Нет, город был все тот же, он почти не изменился и люди – такие же приветливые и живые... В самом воздухе, среди домов и узких улочек витало нечто незнакомое, ощущаемое седьмым или двадцать седьмым чувством могущественного заклинателя. То же самое заметил и Лань Си Чень. Им не нужно было говорить что-то друг другу, чтобы понять это.       По пути в Юнь Пин к немногочисленной группе заклинателей клана Гу Су Лань присоединились представители других кланов, в том числе - Цзян Чен и Цзин Лин, что добавило Верховному заклинателю уверенности в предстоящем. Несмотря на настороженность, которая по-прежнему сохранялась между кланами Гу Су Лань и Юнь Мен Цзян, в лице Цзян Чена и его племянника Лань Ван Цзи ощущал серьезную поддержку.       Он знал - если придется совсем туго, Цзе У Цзюнь, Лань Сычжуй, Цзян Чен и Цзин Лин – те, на кого можно полностью рассчитывать. Сейчас они шли рядом друг с другом, но с Цзян Ченом Лань Ван Цзи не перебросился и парой слов, мало того, и молодые заклинатели – Сычжуй и Цзин Лин - также не стремились сближаться. Но эти четверо всегда оказывались рядом с Верховным заклинателем, если в делах или на охоте случалось что-то серьезное.       Солнце село. Идущих по улицам окутали морозные сумерки. Срочно нужно было искать ночлег и Лань Ван Цзи отлично помнил то благословенное место, где пять лет назад они с Вей Ином останавливались перед тем, как окунуться в события в Храме Богини Милосердия. Тускло мерцающие фонари, пустая улица, тот самый постоялый двор – Хань Гуан Цзюнь невольно вспомнил, сколько выпил тогда и легкое подобие улыбки на мгновение осветило его лицо.       До сих пор он не знал точно, что тогда произошло. Он был уверен, что что-то невероятное, дикое вытворил в ту ночь, но что конкретно – как ни пытался выяснить у Вей Ина, тот ни за что не признавался ни на следующий день, ни после всего, что случилось в храме, ни позже, спустя годы. Дорого бы заплатил Лань Ван Цзи, чтобы знать, что же все-таки произошло тогда…       Он до сих пор переживал: не был ли он пьян до такой степени, чтобы совсем потерять контроль? Не приставал ли к Вею, не признался ли случайно в безнадежных чувствах на нетрезвую голову?..       «Если я тогда сделал что-то неподобающее, то Вей Ина можно понять – из-за этого он мог отдалиться…» - думал он, но тут же отвергал свою мысль: «Хотя, после мы долго еще близко общались, он отстранился все-таки намного позже. Значит причина в чем-то другом. Возможно ли, что брат прав в своих предположениях?..».       Пока он так размышлял, ноги сами привели на памятный постоялый двор, а остальные подтянулись следом. Здесь, словно зная, что заклинатели явятся именно сюда, их уже ждали горожане – они помогали устроиться на ночь, угощали снадобьями и всячески выказывали радость: наконец-то в город пришли те, кто помогут разобраться в пугающих событиях!       Лань Ван Цзи, Лань Си Чень и Лань Сычжуй заняли одну из комнат втроем. Остальные разместились кто как пожелал. И никто в этот вечер не засиживался допоздна за чаркой вина, - старшие представители кланов слишком хорошо понимали, что будущий день полон неизвестности, и чтобы быть во всеоружии, необходимо полноценно отдохнуть.       Лань Ван Цзи также как все лег спать пораньше, однако никак не мог уснуть – место навевало слишком яркие личные воспоминания. Давно уже слышалось тихое посапывание Сычжуя и глубокое дыхание брата, а он по-прежнему смотрел в потолок и слушал, как гулко и часто бьется сердце в груди. Спустя еще час мучений, он не выдержал – поднялся и вышел из комнаты.       На постоялом дворе было тихо. Даже хозяева уже улеглись спать, лишь фонари на улице сохраняли слабое мягкое свечение, сообщая случайным путникам о том, что постоялый двор готов принять гостей в любой момент.       Верховный заклинатель пересек обеденный зал, вышел на крыльцо, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.       Тихая безветренная ночь сияла звездами, полная Луна освещала улицу, забивая матовым белым сиянием свет фонарей. Верховный заклинатель прикрыл глаза и едва слышно вздохнул.       - Не спится? – вдруг услышал он.       Хань Гуан Цзюнь открыл глаза и повернул голову туда, откуда раздался голос.       В той же самой позе, в которой стоял Верховный заклинатель, прислонившись спиной к стене примерно на расстоянии полутора метров от него стоял Цзян Чен. Лань Ван Цзи учтиво кивнул - говорить что-либо совсем не хотелось, но Цзян Чен, по-видимому, был настроен иначе, и втянул Верховного заклинателя в неожиданно откровенный разговор.       - Не возражаешь, если я спрошу тебя кое о чем? – продолжал Цзян Чен.       - Спрашивай, - ответил безучастно Лань Ван Цзи, отворачиваясь.       - Ты Верховный уже пять лет. За этот срок многие устают. Ты не устал?       - И да, и нет, – неохотно ответил Лань Ван Цзи.       - Почему да, почему нет?       - Да – потому что много приходится говорить. Нет – потому что удается кое-что сделать.       - Младший Лань в своем стиле, – усмехнулся Цзян Чен. - Я был бы удивлен, если бы ты ответил как-то иначе. Ладно, вообще-то я о другом хотел спросить.       - О чем же? – Лань Ван Цзи прикрыл глаза, стараясь не слишком вникать в суть разговора.       - Почему ты не известил Вей Ина?.. Этот вопрос интересует не только меня - главы других кланов также недоумевают. Завтра явно будет жарко и его помощь была бы очень кстати.       Вот этого от Цзян Чена он никак не ожидал! Лань Ван Цзи словно укололи острой иглой.       «Снова этот вопрос! – подумал он. - Уже второй человек спрашивает меня об этом сегодня! Свет клином сошелся на Вей У Сяне?! Неужели группа могущественных заклинателей, представителей крупнейших кланов самостоятельно не справится с задачей?!»       Хань Гуан Цзюнь ощутил, как к горлу подступает одновременно ком боли и адское раздражение, но конечно, знать об этом Цзян Чену совершенно ни к чему.       - Нет необходимости. Мы в состоянии справиться с этим, – ответил он ничего не выражающим тоном. Просто и ясно – констатация факта. Но Цзян Чен каким-то седьмым чувством заметил его раздражение.       - Не хочешь говорить?.. Я понимаю, – едва успел сказать он до того, что произошло дальше. Реакция Верховного заклинателя оказалась настолько неожиданной, что глава клана Цзян не смог бы описать ее в самых смелых своих предположениях - Хань Гуан Цзюнь внезапно приблизился к нему и заговорил в резких, повышенных тонах, глядя собеседнику прямо в глаза. При этом он отчетливо выговаривал каждое слово, словно пытался вбить его в мозг собеседника.       - Понимаешь?! Ты?! Удивительно! Что ты можешь понимать, когда не понимаю я, Цзян Чен?!       - Лань... Ван… - ошарашенно начал Цзян Чен, но тут же умолк, заметив сверкающие молнии в глазах Верховного заклинателя. Он был, мягко говоря, поражен не только тем, что подобные молнии могут сверкать в его глазах, но что они вообще там существуют - молнии! Он никогда не видел Лань Ван Цзи таким эмоциональным, и понял, что кажется задел великого скрытника за живое.       - Прости, Лань Ван Цзи, – вымолвил он от всего сердца пытаясь извиниться – …я не думал, что мои слова могут так тебя…       Но - снова нонсенс! – его перебили.       - Милостивые предки! Когда вы все думать начнете?! – воскликнул Верховный заклинатель и Цзян Чен с изумлением увидел, как белки его глаз окрасились тонкими алыми прожилками, а сквозь сжатые губы выступила кровь.       - Хань Гуан Цзюнь… Господин Верховный... - Цзян Чен забыл все слова. - Ты – в гневе? Да может ли быть такое?..       Верховный заклинатель в этот момент словно очнулся - он сделал шаг назад, повернулся к Цзян Чену спиной и замолчал. Следовало срочно взять себя в руки – Лань Ван Цзи досадовал на себя за то, что поддался эмоциям, наговорил черт-те что непонятно зачем. В морозном воздухе повисла напряженная пауза, после которой пришел черед Лань Ван Цзи удивляться главе клана Цзян.       - Лань Ван Цзи, клянусь, не хотел тебя ничем задеть, – осторожно начал Цзян Чен, надеясь на то, что вспышка гнева Верховного заклинателя угасла. - Прости, если был груб. Он снова умолк, надеясь, что ему ответят, но Лань Ван Цзи молчал и Цзян Чен рискнул продолжить.       - Мы знакомы много лет. Много всего произошло между нами раньше, но я бы очень хотел, чтобы все это в прошлом осталось. Поверь, я был первым, кто отдал голос за тебя, когда выбирали Верховного. И сейчас считаю, что лучше тебя никто бы не справился.       - Почему? – невольно вырвалось у Лань Ван Цзи, но обернуться и взглянуть на собеседника он по-прежнему был не в силах.       - Ты людей насквозь видишь. Возможно, такой дар у тебя. И вообще… Я должен и хочу сказать тебе спасибо.       Вот тут Хань Гуан Цзюнь не выдержал и обернулся – слишком невероятно было услышать подобное от главы клана Юнь Мен Цзян, с которым они в вежливо-официальных отношениях уже Бог знает сколько времени!       - За что? – спросил он, по-прежнему стараясь не смотреть в глаза человека, которому минуту назад на повышенных тонах наговорил невесть чего.       - Спасибо тебе за Вей У Сяня. Правда – спасибо, Лань... Ван Цзи – чуть споткнувшись, сказал Цзян Чен.       В этот момент собеседники одновременно взглянули друг другу в глаза. Какое-то время оба молчали, каждый о своем, но Верховный заклинатель все же отмер первым.       - Нужно выспаться. Завтра трудный день, - спокойно сказал он.       - Да, – ответил тот, растерянно. – Я пойду. Спасибо, что выслушал, - Цзян Чен прошел мимо него как всегда стремительно, с достоинством главы могущественного клана.       Лань Ван Цзи всегда помнил, что Цзян Чену было добровольно отдано самое дорогое из известных ему Золотое ядро… Со временем тот странным образом стал для него намного ближе, чем когда-либо, несмотря на полное отсутствие общения и настороженность, несмотря ни на что. Вероятно поэтому, когда Цзян Чен уже был в дверях, Верховный заклинатель неожиданно окликнул его.       - Цзян Чен… – тон голоса Верховного заклинателя звучал мягко, даже устало. Тот остановился, оглянулся в полоборота, не смея ни о чем спрашивать, глаза его блестели.       - Помириться бы вам, - сказал Лань Ван Цзи. – Вы как братья. Ближе тебя у него никого нет. «Есть. Есть ближе, Хань Гуан Цзюнь…» – подумал про себя Цзян Чен, но вслух ничего не сказал, лишь кивнул и удалился.

***

      Следующее утро выдалось холодное и солнечное.       Когда группа заклинателей оказалась на пустыре, солнце заволокло легкой туманной дымкой, но ослепляющие его лучи пробивались сквозь нее, заливая все вокруг молочным светом. Развалины Храма Богини Милосердия в морозном мареве напоминали разоренную гробницу.       Цзян Чен и Лань Си Чень вошли на пустырь первыми. Лань Ван Цзи шел следом, будучи наготове всем существом – слухом, зрением, обонянием, и иными чувствами, которыми мог обладать лишь могущественный заклинатель. Остальным он велел остаться и рассредоточиться по периметру: неизвестно что их ждет у храма, и потому в тылах должны сохраняться свежие силы.       Лань Ван Цзи шел на расстоянии не более десяти шагов, но цвета верхних одежд Цзян Чена и Цзе У Цзюня сливались тем не менее в одно бледно-лиловое пятно. Туман опустился ниже к земле, видимость ухудшилась, и Хань Гуан Цзюнь ускорил шаг, чтобы настигнуть впереди идущих.       Они остановились перед развалинами некогда богатого крыльца и огромных ворот храма – Верховный заклинатель хорошо помнил, как все это выглядело несколько лет назад. Таинство и величие – то, каким был храм Богини Милосердия раньше, и каким создавал его Цзинь Гуан Яо…       Туман тем временем превратился в одно плотное молочное облако. Все трое невольно приблизились друг другу, по традиции образовав боевой треугольник: сомкнув спины развернулись лицом в разные стороны, придерживая наготове мечи. Вокруг было тихо, и тишина эта тревожила гораздо сильнее любого открытого сражения с самой мощной, самой страшной нечистью.       Они молчали, обращенные во все свои чувства, но ничего как будто не происходило. Лань Ван Цзи задумался – не слишком ли далеко остался «тыл»? Успеет ли среагировать Сычжуй, если что-то пойдет не так? И в этот самый момент…       - Слышишь? – шепотом сказал Лань Си Чень.       - Да – отозвался Цзян Чен – ветер поднимается.       - Это не ветер, – произнес Хань Гуан Цзюнь.       - Я не знаю, что это, - отозвался Цзе У Цзюнь, - но кажется их много.       - Будьте наготове – хладнокровно проговорил Верховный заклинатель и вынул Бичень из ножен.       Некоторое время был слышен лишь приближающийся шелест. Затем он стал громче, и постепенно усилился настолько, что напоминал свист урагана.       - Вот они, – напряженно воскликнул Цзян Чен, его меч первым принял удар. Из молочного густого тумана на троих заклинателей буквально вывалилась туча летающих серых существ. Описать их не решился бы никто из троих, но Цзян Чен позже назвал их Живыми тенями.       Нападая, они меняли внешний облик. Изначально напоминающие человека, они могли стать чем угодно – деревом, камнем, могильной плитой. И вот – на троих мастеров меча со всех сторон посыпались каменные кладки, обломки досок, падающие деревья, летающие огромные куски кровли близлежащих домов или обломки ворот храма – стекла, меняющиеся в размерах, острые, готовые разрубить тела заклинателей на мелкие части.       Не останавливаясь ни на мгновение, Хань Гуан Цзюнь орудовал мечом и ослепительно белое серебро Биченя разрезало одним ударом все, что попадалось под его острое лезвие. Они дрались как львы, но нападающих было слишком много. Ситуация осложнялась тем, что туман все больше усиливался и иногда совсем невозможно было понять в какую сторону бить. Цзе У Цзюнь и Цзян Чен видели и ощущали то же самое и невольно начали перекликаться.       - Ван Цзи! Я сзади!       - Вижу! Держись. Цзян Чен, где ты?!       - Правей тебя на два шага. Откуда их столько?! Что это за твари?       - Не уверен. Скорей всего проводники!       - Проводники?! Кто это такие?       - Позже объясню. Сычжуй!!! – крикнул что было сил Хань Гуан Цзюнь и оглянулся назад. Он тут же увидел воспитанника и группу заклинателей, уже ведущих бой. Не полагаясь только на меч, Верховный заклинатель ударил по струнам боевого гуциня.       - Пригнитесь! – крикнул он, набрав в легкие побольше воздуха.       С гулким мелодичным звоном сверкающая магическая волна ударила в самый центр дикого хаоса – людские тени, вращающиеся в воздухе деревья, камни, стекла, непонятные предметы издавали резкий свист и падали на землю. Ни один из существ, пораженных Убивающими струнами, больше не поднялся.       Убрав в ножны Бичень, Хань Гуан Цзюнь облегченно вздохнул и приготовился к следующему удару. Но, только он прикоснулся к струнам вновь, собираясь помочь теряющему силы Цзян Чену, как в общей суматохе ощутил присутствие еще чего-то, и это что-то показалось ему еще большей угрозой.       Хань Гуан Цзюнь поймал понимающий взгляд брата, успел крикнуть ему: «Цзе У Цзюнь! Это посерьезней будет!» и перестал видеть, что происходит вокруг - магическая волна Убивающих струн ушла наугад.       Словно песком засыпало глаза. Верховный заклинатель положился на Бичень, стараясь максимально сконцентрировать духовные силы, но в этот самый момент ощутил мощнейший удар в солнечное сплетение, отчего едва не потерял сознание.       Чудом удержавшись на ногах, с трудом дыша, ничего не видя перед собой, Лань Ван Цзи размахивал мечом, в надежде создать вокруг себя неприступную зону, но в какой-то момент почувствовал, что стремительно теряет силы...       Боль в солнечном сплетении усилилась настолько, что хотелось кричать, исчез воздух из легких, закружилась голова, стало невероятно холодно, - руки и ноги слабели, хотелось упасть на колени, лечь на землю, умереть...       Из солнечного сплетения боль распространилась на все тело, и в последнюю очередь - огненная, адская - охватила голову, пронзая виски, глаза… Ничего хуже никогда с Лань Ван Цзи не происходило. Он не успевал даже подумать. Единственное - он ясно понимал, что что-то происходит с его Золотым ядром.       «Так ли чувствовал себя Вей Ин, когда ему вырезали Ядро?..» - мелькнула все же мысль. Происходило ли это на самом деле? Он не мог знать. Сердце сделало странный, словно панический рывок и застучало где-то в горле, затем резко замедлилось и замерло – Хань Гуан Цзюнь почти перестал слышать.       В этой ватной тишине, охваченный мучительной болью он попытался крикнуть: «…на меня прямое нападение! Берегитесь!», но мог лишь хрипеть и шептать.       Меч выпал из рук, он куда-то стал проваливаться, что-то темное и тяжелое навалилось на грудь. На грани сознания он услышал шепот, - странный, словно на чужом языке. Из последних сил Верховный заклинатель спросил, обращаясь наугад неизвестно к кому: «Кто ты?.. Чего ты хочешь?»       В ответ будто чьи-то ледяные пальцы мертвой хваткой вцепились в горло – Лань Ван Цзи задыхался. Дальше – тишина, чернота и одна лишь боль. Пока он чувствовал ее – понимал, что еще жив. Перед тем как отключиться окончательно, он с мучительной горечью подумал: «Я ошибся, я фатально ошибся... Вей Ин, прости за безрассудство… Страшно сожалею - не успел сказать, что люблю. Лю…бил… тебя…»