Это магия, детка!

— Вы слышали? — взволнованно заговорил Баки Барнс, гриффиндорец с седьмого курса. — О нашем новом преподавателе. — Ну и что мы должны были слышать? — как всегда флегматично осведомилась его однокурсница, Наташа. — Он вампир? Оборотень? Соплохвост? Я уже ничему не удивлюсь, это же Хогвартс. — Говорят, он бывший преступник, — заговорщически произнёс Барнс. — Это смешно. Директор Фьюри не допустил бы преступника до работы с учениками, — фыркнул Стив Роджерс, староста на Гриффиндоре. В кабинет эти трое пришли рано, и кроме них здесь ещё никого не было, так что они могли говорить спокойно. — И тем не менее… я слышал, он совершал преступления. Причём не только как человек, — не сдавался Барнс. — Что за бред? — Роджерс нахмурился, Наташа иронично посмотрела на Баки. — Мы сидим на факультативе по анимагии, Стив, — закатил глаза тот. — Подумай, что я имел в виду. — Если слухи верны, то он должен, по меньшей мере, превращаться в… Наташа начала было говорить, но оборвала мысль на полуслове, уставившись куда-то в проём двери за его спиной. Остальные обернулись, проследив за её взглядом, и тоже оцепенели. Совсем рядом с ними возникла вдруг огромная чёрно-зелёная змея. Она медленно ползла к студентам, с шипением высовывая раздвоенный язык и, казалось, внимательно оглядывая всех троих. Стиву, Баки и Наташе стоило больших усилий не заорать и не броситься вон, хотя первым порывом было именно это. Но затем произошло следующее: поравнявшись с ними, змея в последний раз издала шипение и затем внеазпно стала принимать человеческий облик. Уже через несколько мгновений перед гриффиндорцами стоял высокий человек лет тридцати с небольшим. Тёмно-зелёная мантия его очень походила на чешую змеи, которой он только что был, а чёрные волосы до плеч и точёный профиль только дополняли этот весьма мрачный образ. — Советую вам быть поаккуратнее со словами, мистер Барнс, — обратился он вдруг к Баки, и все трое изумлённо переглянулись: откуда новый преподаватель узнал его имя? — Кто знает: вдруг слухи правдивы, а вы так неосмотрительно… шумите. Не произнеся больше ни слова, мужчина прошествовал вперёд и сел за преподавательский стол. — Занятие начнётся через пятнадцать минут, а сейчас /прошу/, — он особенно выделил это слово, — покинуть мой кабинет. Гриффиндорцы почти одновременно вскочили со своих мест и ринулись к выходу. Едва они переступили порог, дверь за ними с треском захлопнулась. Друзья вздрогнули от этого звука и машинально обернулись. На двери красовалась блестящая табличка, на которой чёрными буквами было выведено: «Л. Лафейсон, предмет «Анимагия в трансфигурации». Троица переглянулась. Им явно было о чём подумать после случившегося.