Writober by Шинечка

Персонажи/Пейринг: Алукард | (/) Интегра Хеллсинг Жанр: юмор Рейтинг: G Любопытство победило. Интегра встала из кресла и отдернула портьеру, громко скрежетнув кольцами на штанге. И так же громко вздохнула. Он все еще был там же, где она его оставила три часа назад. Возможно, размышляла Интегра, он все-таки спускался на землю. Ходил по плацу, подзуживал солдат, спустился на два этажа ниже в окно кухни, чтобы поприставать к Уолтеру с бессмысленными беседами. А заслышав ее шаги — стремительно… повис у нее за окном. Вверх тормашками. Скрестив руки на груди. Навесив на лицо самую скорбную мину из всех возможных. — Прекрати, — мрачно сказала она ему одними губами. Вампир философски пожал плечами, что выглядело, надо сказать, несколько странно, учитывая его положение. Еще страннее было то, что волосы у него на голове не висели, как положено, а извивались во все стороны. — И не подумаю, пока вы меня не простите, — произнес он. — Что ты делаешь у меня за окном? — Давлю на жалость, — без обиняков ответил он, чем почти вызвал у нее улыбку. Почти. — А если бы я ушла в другую комнату? В спальню? — За ее окном я висел бы с бо́льшими надеждами, — мечтательно произнес Алукард, — раз уж теперь все двери особняка для меня закрыты, а в печную трубу вставлены серебрёные решетки. На какой случай, позвольте спросить? Интегра и сама не знала. Даже так: до этой его фразы она вообще не знала, что в трубе есть подобные решетки. Но сбить себя с толку она не позволила. — Войди через подвал. — В него тоже ведут двери. — Тогда ты знаешь, что нужно делать, — отрезала Интегра и вновь задернула штору. Алукард презрительно поджал губы. Для того, чтобы его вновь пригласили в дом, из которого он был с позором (и с использованием черномагического обряда) изгнан (в результате чего вынужден был обитать на крыше, как какое-то неуемное привидение), ему требовалось извиниться перед одним особо наглым солдафоном, которому он сломал руку. В мыслях госпожа еще и отчеканила «прилюдно», но пощадила его самолюбие и не обратила пожелание в приказ. Ну, или если не извиниться, то хотя бы пояснить ей лично, что же стало поводом для стычки. Алукард, который и из подвала слышал, когда кто-то позволяет себе хоть полслова гадостей в адрес его хозяйки, в свою очередь, пощадил ее. Особенно если учесть, что обсуждали не ее прелестную внешность, не манеру курить «фрейдистские сигары» и даже не наполненность ее лифчика, а методы, которыми добиваются столь высоких постов в столь юном возрасте при столь прелестной внешности, фрейдистских сигарах во рту и такой наполненности лифчика. К остальным участникам разговора, уже будучи изгнанным за пределы особняка, он пока вяло являлся в кошмарах. Однако строил на их счет грандиозные планы. Ведь рано или поздно его скорбная физиономия все-таки заставит что-то дрогнуть в душе его госпожи. И тогда откроются окна, двери и даже разомкнутся решетки в каминах. Правда, после этого ему вновь предстоит не-извиняться и всеми способами изыскивать обратный путь в ее дом, ее офис и ее спальню. Но солжет тот, кто скажет, будто оно того не стоит.