***
Реджина проснулась через несколько часов. Всё её тело затекло, мышцы не слушались, а общее состояние оставалось сонным. Она зевнула, сморщила нос и застонала в подушку. Нет. Глаза распахнулись. Она сидела в кресле. Созданном накануне при помощи магии. Реджина подняла глаза, увидела перед собой пустое кресло и вздохнула. Кто бы сомневался. Разумеется, она сбежала. Но Реджина не винила. Ночка выдалась напряжённой, она сама перепугалась, а Эмма наверняка пришла в ужас. Реджина пошевелила пальцами и нахмурилась. Что-то было вложено ей в пальцы левой руки. Разжав кулак, она с любопытством уставилась на крошечный листок бумаги, устремившийся к полу. Подхватив его, разгладив ладонью, она пробежалась по нему глазами. «Доброе утро! — складывались в слова небрежно написанные буквы. — Когда проснёшься, спускайся вниз, ко мне. Если хочешь. Ты не обязана, — Реджина улыбнулась. Как-то неловко вышло у Эммы. Совсем неловко. — Я приготовлю кофе, чтобы помочь тебе проснуться, спящая красавица». Реджина усмехнулась. Перечитала нехитрый текст, и её улыбка из насмешливой стала искренней. Затем, спрятав записку в верхний ящик прикроватной тумбочки, вышла в коридор. Сама того не подозревая, подражая действиям Эммы, заглянула в гостевую спальню, чтобы проверить Генри. Тот продолжал сладко спать. Реджина вышла из комнаты и спустилась на первый этаж. Тишина застала её врасплох. Несколько мгновений Реджина растерянно стояла посреди холла, пока не заметила тонкую полоску света из-под приоткрытой двери кабинета. Впрочем, для начала Реджина зашла на кухню, чтобы взять обещанный кофе. Кружка стояла на кухонном прилавке, окружённая золотистым свечением, явным доказательством того, что кто-то снова пытался колдовать. Реджина, прекрасно знавшая, что магия Эммы не причинит ей вреда, дотронулась до кружки. Улыбнулась. Заклинание анабиоза, чтобы кофе оставался горячим, как предусмотрительно. По дороге в кабинет она не спеша цедила его. Молоко, один кусочек сахара, всё как ей нравилось. Ещё один сюрприз. Реджина осторожно толкнула дверь, так и замерла на пороге кабинета, поражённая представшей картиной. Фотографии. Много. Очень много фотографий. Эмма; Эмма и Генри; Эмма на работе; Эмма смеётся; Эмма хмурится; Эмма читает; Эмма пьёт; Эмма ест; Эмма надевает куртку; Эмма сидит на причале. Фотографиями был усыпан весь стол. Реджина вошла в кабинет и нервно огляделась в поисках Спасительницы. Эмма сидела в библиотечном уголке. Спокойно читала, потягивая кофе, и, казалось, даже не заметила её появления. Реджина скользнула взглядом по бумажному стакану с логотипом бабушкиной закусочной. — Ты выходила, — припечатала она. Эмма подскочила от неожиданности и выплюнула кофе. К счастью, совсем немного, а то она была больше чем уверена, что держала в руках самое первое издание «Путешествий Гулливера». — Господи! Реджина! Ты можешь не подкрадываться бесшумно? Реджина даже не улыбнулась. — Ты выходила, — повторила та. Эмма медленно кивнула, обеспокоенная не слишком дружелюбной интонацией, выбранной мэром. Она вернула книгу обратно на полку, взяла себя в руки и вытерла кофе с подбородка. — Я вернулась, — Эмма повернулась к Реджине, которая, встретившись с её взглядом, немного расслабилась. В зелёных глазах не было ни намёка на раздражение, злость или осуждение. И Реджина расслабилась ещё немного. — Почему? — спросила она в замешательстве. — Почему вернулась? — Реджина кивнула. — Оставила здесь куртку? — когда губы мэра недовольно скривились, Эмма прыснула. — Эти фотографии сделаны несколько недель назад. Большинство. Я знала, что ты шпионила за мной. Про фотографии, конечно, не знала, а про остальное догадывалась. На твоём месте я бы сделала то же самое, — она пожала плечами. — Нет, не сделала бы. — Ладно, не сделала бы, — легко согласилась Эмма. — Наверное. Я бы просто врезала тебе. — Тебе чуждо понятие тонкости процесса, — отмахнулась Реджина. Она всё ещё пыталась понять, почему Эмма решила остаться после того, что обнаружила. — Ты выходила. — Да. Я расстроилась, — отозвалась Эмма и замолчала. Реджина с нетерпением ждала продолжения. — Решила прогуляться до закусочной. Свежий воздух успокоил меня, — она поёжилась. — И потом, знаешь, какая там холодрыга? Я в самом деле оставила куртку, — по её лицу пробежала тень сожаления. — Вот и всё. Обратно меня привезла Руби. — То есть она знает, что ты остановилась здесь. — Да, — Эмма кашлянула. — И ещё кое-что, по мелочи. — По мелочи, — повторила Реджина. — Потому что она твоя подруга. — Да. Реджина поджала губы. — Понятно. — Брось, Реджина. Не надо так. Если тебе станет легче, именно Руби объяснила мне, что я конченая дура, если разозлилась из-за этого. Из-за этих… — она махнула на усыпанный фотографиями стол. — Правда? — Конечно. Она и твоя подруга тоже, Реджина. — Правда? — в голосе Реджины слышалось сомнение. — Да. Я не имею права разглашать подробности, солидарность и всё такое, но она и твоя подруга тоже. Уверена, Руби с радостью пообщалась бы с тобой, если ты сама не против. Мы могли бы пообедать вместе или замутить что-нибудь втроём. Да просто поболтать. Реджина медленно кивнула. — Можно устроить. — Отлично! — Эмма плюхнулась обратно в кресло. Улыбнулась. — Выспалась? Реджина залилась краской при мысли, что Эмма видела её спящей. Она нахмурилась. Как долго эта женщина наблюдала за ней? — Слушай, я не отмороженная, — Реджина, не ожидавшая такой прозорливости, передёрнула плечами, на что Эмма расхохоталась. — Полегче, мадам мэр! — заверила она. — У тебя все мысли на лице написаны! — Эмма театрально прижала левую руку к сердцу. — Торжественно клянусь, я проснулась и сразу же ушла. Честное слово. — Мне кажется, ты не до конца откровенна? — спросила Реджина, вспомнив о записке. — Твоё послание было неточным. Я совсем не похожа на Аврору, которую, к тому же, разбудили поцелуем истинной любви, а не кофе. Глаза Эммы, падкой до неуместных комментариев, загорелись в предвкушении. Она открыла рот, чтобы ответить, но тут же захлопнула его. Было невооружённым глазом видно, как она старательно подбирает слова, и Реджина почувствовала укол разочарования. Окончательный ответ Эммы получился сдержанным, вежливым и наигранным. — Кому нужны поцелуи истинной любви, когда есть кофе? — совсем не в её духе. Реджина поджала губы и промычала что-то неразборчивое. Эмме показалось, что мыслями она находится где-то очень далеко отсюда. Реджине же, напротив, казалось, что она слишком зацикливается на происходящем в попытке понять, что стало причиной жгучего разочарования. И она поняла. Удивительно, но тем не менее. Она хотела флиртовать с Эммой. Хотела, чтобы ей подыгрывали, и даже все карты предоставила. А когда Реджина что-то хотела, она билась не на жизнь, а на смерть, чтобы добиться своего. — Ничего хорошего, шериф, — Реджина провела пальцами по ободку своей кружки. — Готова поспорить, поцелуй сработал бы быстрее. Эмма застыла. Реджина ответила ей беззаботной и широкой улыбкой. В чём-то хищной. Эмма неуклюже дёрнулась, а в следующий момент почувствовала, как ещё тёплый кофе стекает по рубашке. — Твою мать! — ругнулась она, оглядывая себя, и Реджина поспешила выхватить стакан, пока она не наворотила новых дел. Поставив его на столик, подальше от неуклюжей Эммы, она схватила её за запястье и потащила за собой на кухню. Реджина толкнула её к стойке, жестом приказала не двигаться и достала из шкафа рулон бумажных полотенец. Отчаянно потёрла пятно, а затем, отстранившись, с презрением посмотрела на результат. — Ничем не могу помочь, мисс Свон, — она посмотрела Эмме в глаза. — Придётся тебе снять её. Если бы Реджина ставила целью смутить или отпугнуть, она бы ухмыльнулась при виде густого румянца, залившего щёки Эммы. А она ставила. Поэтому улыбнулась и провела большим пальцем по разгорячённой коже. — Я… Я… Да… Потом. Сейчас! — с этими словами Эмма отшатнулась от Реджины. Споткнулась на ровном месте, чуть не полетела на пол, но сумела удержаться на ногах и, решив, что морально падать дальше некуда, опрометью бросилась к лестнице. — Тебе помочь? — позвала Реджина и удовлетворенно улыбнулась. Эмма снова споткнулась. — Нет!***
Через десять минут до Реджины донеслись чьи-то нерешительные шаги. Она подняла глаза от газеты и добродушно улыбнулась сыну. — Генри! — поприветствовала она. Генри развернулся, подбежал к ней и, вскарабкавшись на диван, свернулся калачиком. — Генри, ты ещё не проснулся. Что ты здесь делаешь? — она погладила его по спине, и Генри придвинулся ближе к ней. — Ма… — пробормотал он сонно. Реджина растерянно нахмурилась. Ма? Она представила Эмму, доводящую до белого каления, такую безгранично добрую, отзывающуюся на это обращение, и не сдержала улыбки. А ей подходит. — Ма ищет. — Что она ищет? — Рубашку, — Реджина кивнула и снова погладила сына по спине. — Подожгла. Реджина вздрогнула. — Она что-то подожгла? — слабый кивок. — Что? Но Генри уже крепко спал, и Реджина, заставив себя успокоиться, нежно погладила его по щеке и наколдовала одеяло. После недолгих раздумий она установила защитный барьер. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Эмма восстанавливалась невероятно быстро. Кто может гарантировать, что с Корой не происходит то же самое? Довольная тем, что обеспечила безопасность Генри, она поднялась на второй этаж. Рывком распахнула дверь гостевой спальни, застав врасплох полностью одетую Эмму, натягивающую ботинки. — Что ты делаешь? — Одеваюсь? — ответила Эмма, не до конца уверенная, тот ли это ответ, который хотела услышать от неё Реджина. — Я не об этом. Что там за история с поджиганием моих вещей? Эмма снова покраснела, на этот раз слегка, и закусила губу. — Генри? — Ты подожгла Генри? — Что? Нет! Генри меня видел? Реджина глубоко вздохнула, задержала дыхание, чтобы успокоить сердцебиение. — Да. Видел. — Ясно. Мне жаль… — проговорила она и, получив в ответ злобный взгляд, до боли похожий на тот, которым её встретили в Сторибруке, когда привезла Генри. — Я ничего не поджигала. Разве что свою ладонь. Наверное. Вроде бы это называется файерболом? Реджина вошла в спальню и прикрыла за собой дверь. — И ты не ранена? — она требовательно протянула руку и следующие несколько мгновений придирчиво разглядывала ладонь Эммы на предмет повреждений. — Ты смогла контролировать пламя? — Да, — сказала Эмма. — Это был обычный шар… — её глаза округлились. — Бляха! — из груди вырвался вздох. — Я держала огненный шар на своей ладони. Реджина улыбнулась, но опустила голову, чтобы Эмма не видела. — И правда, — она продолжала поглаживать запястье Эммы большим пальцем, задаваясь вопросом, сколько времени понадобится той, чтобы понять, что она злоупотребляет возможностью. Пальцы Эммы дрогнули. — Могу я вернуть её обратно? — осторожно спросила она. Реджина подняла на неё тёмные глаза и коварно улыбнулась. — А ты хочешь? — Эмма шумно сглотнула и кивнула. — Хорошо. — Она выпустила руку, которую Эмма тут же прижала к груди. — Спускайся вниз — будем завтракать, дорогая. Реджина оставила Эмму сидеть на кровати и, слегка покачивая бёдрами, вышла из спальни. Это было слишком легко.