ХХХ
Прошла как минимум неделя с тех пор, как они напали на имперского сборщика налогов, и Ианта обнаружила, что испытывает то, что некоторые другие наёмники называли «серебряной лихорадкой». Это не было болезнью в традиционном смысле этого слова, а больше походило на тёплое размытое чувство того, что ты впервые не беспокоишься о деньгах. Сначала она была обеспокоена контрактом с Красной Армией, но на самом деле всё, что от неё требовалось – это часто летать вокруг и давать им понять, что она видит перед ними. Вот и всё, ни драки, ни обязанностей, ни еды для неё, ни времени Максимусу для охоты. Когда она закончит эту работу, ей придется выплатить свой долг Небесным всадникам, чтобы вернуться в города Мессалона. Может быть, расскажет некоторым из своих сверстников о возможностях и богатстве, которые можно было бы получить, работая на Красную Армию. Хотя сейчас она была больше обеспокоена совершенно другими делами. Она, фактически бездельничая, сидела на Максимусе, который, в свою очередь, сидел на бронированном вагоне, называемом "лёгким плавающим танком ПТ-76". Он двигался удивительно быстро даже неся что-то такое тяжёлое, как Максимус, и ничто заметно его не тормозило, что заставляло Ианту подозревать использование магии, но эльф сказала, что это не так. Эльфийка сказала, что это была машина, которая двигалась сама собой, но для Ианты это звучало как полная туфта. Скорее всего, это была какая-то магия, а красноармейцы только соврали эльфу о том, как она работает. Маленький эльф казалась хорошим созданием, деревенской девушкой-проповедницей, которая жила в переулке и добровольно несла вещи для пожилых людей. Едва ли зная, для чего предназначались её женские прелести. Эльфийка была милой, хотя и немного кроткой, но это, казалось, не было большой проблемой по сравнению со старым солдатом со стальными зубами, который ухаживал за ней. Ианта задавалась вопросом, не было ли между эльфийкой и этим солдатом каких-либо интимных шуры-муры. Хотя это казалось маловероятным, он смотрел на неё скорее взглядом отца или верного защитника, чем того, кто хочет от девушки понятно каких услуг личного характера. Откуда бы ни были эти парни, они были большими блюстителями нравов. Всякий раз, когда им приходилось купаться или умываться, они все предпринимали согласованные усилия, чтобы даже мимолётный взгляд не улетел в её сторону. По мнению Ианты, всё было в порядке, она была родом из Мессалона. Это государство назвали "страной свободных городов" по вполне обоснованной причине, но независимость не была главной причиной названия. Чёрт, одежда была скорее модным веянием, чем реальной необходимостью для мужчин и женщин. Работа наёмника, тем не менее, научила её, что, если она не хочет, чтобы на неё всё время смотрели как на аппетитный кусок мяса, то следовало бы накинуть на себя что-нибудь непрозрачное. Также во многих местах мессалонские женщины-наёмники считались неполноценными солдатами. Одним из самых важных моментов, который она ждала, был шанс напиться того, что Советы называли vodka. Она не возражала против вкуса, хотя он был гораздо более мощным, чем привычный алкоголь. Однако лейтенант был очень строг, так что ни тебе дежурного алкоголя, ни ночных костров, никто не покинул отряда и никуда не уходил в одиночку. Лейтенант был умным человеком, кажущимся компетентным офицером. Грамотный, знающий своих людей, слушающий своего более опытного сержанта – в общем, лейтенант был на голову выше по сравнению со многими мелкими дворянами, на которых Ианта работала ранее. Вполне возможно, что под командованием такого человека, путешествие отряда Красной Армии обойдётся без потерь. Максимус, однако, не очень хорошо относился к отсутствию насилия и в результате становился толстым, самодовольным и упрямым. Это были три вещи, которые Ианта не могла ему позволить. Работа с драконами была чем-то сродни искусства. Если вы вели себя рядом с ними как еда, вы стали бы едой. Если вы вели себя как доминантный вожак, вы всегда должны были быть доминантным вожаком, что было на практике в разы сложнее, чем на словах, когда вы имели дело с тысячами фунтов убийственной ярости, которая могла перегрызть своими челюстями напополам лошадь. Тем не менее, вы должны были предугадывать настроение дракона. Если вы пытались злоупотребить этим, чтобы заставить его делать то, что вам хотелось, вы – непроходимый идиот, который скоро умрет. В идеале желательней поймать дракона, когда он был детёнышем, дать ему привыкнуть к людям и убедить его, что вы сильнее его в разы, и вы никогда не отступите, если он бросит вам вызов, когда повзрослеет. Если вы это сделаете, и он поймёт, что он действительно сильнее вас, этот дракон никогда не будет уважать или слушаться вас. Драконов было трудно тренировать, они были упрямы, раздражительны, опасны, но стоили каждой унции трудностей и терпения. Один драконий наездник был лучше, чем полнокровный кавалерийский эскадрон. Большую часть боя брал на себя дракон. Вы могли помочь ему с помощью специального копья или лука, но лучше было просто позволить дракону делать своё дело. Если два драконьих всадника сражались, и драконы сталкивались в боевых манёврах, вы должны сделать всё возможное, чтобы заставить другого дракона проиграть. Пронзить его глаз, нанести удар по его крылу, убить его наездника и иные неприятные фокусы. Если вы были особенно удачливым и умелым, вы могли бы ударить под мышкой и, возможно, поразить драконье сердце. Даже если вы этого не сделали, это была очень нежная точка драконьего тела. Ианта наблюдала за тем, как рядом меланхолично проносились деревья. Она только что вернулась с разведывательного полёта, и лейтенант сообщит ей, когда захочет, чтобы она ещё раз слетала на разведку. Какое-то магическое устройство, которое передавало голоса, позволило бы экипажу ПТ-76, на котором она сейчас находилась, услышать сие распоряжение и дать ей знать. Переведя взгляд, Ианта уставилась на лейтенанта, едущего на крыше БТР позади. Он всегда просматривал свою карту и делал небольшие заметки, его Калашников (а именно так назывался этот посох, который Советы использовали для магических манипуляций) всегда был у него под рукой. Он казался другим, отличающимся от своих людей. В то время как он был ненамного старше Ианты или чуть старше, казалось, у него был опыт, которого не хватало его людям, за исключением здоровяка по имени Борис. И всё же лейтенант был каким-то… другим. Ианта видела всевозможных воинов – от крестьян-ополченцев до рыцарей, которые буквально посвятили всю свою жизнь войне. Лейтенант Феликс был чем-то средним. Он серьёзно относился к своим обязанностям, но не позволял идее личной славы и жажде битвы превалировать над его мыслями или вмешиваться в его решения. Тем не менее, он, казалось, наслаждался боем до такой степени, что ни один призванный крестьянин никогда не мог достичь. Хотя в нём было что-то ещё, что-то, чего она не могла понять. Человек был когда-то в прошлом вовлечён в нечто большее, чем обычные солдаты. Что касается того, что он сделал тогда, Ианта не была уверена, но, несмотря на атмосферу открытости и некоторой лёгкости, которую он иногда испускал, казалось, что он мог стать крайне опасным, если бы захотел. Как бы то ни было, это не было делом Ианты, и пока он продолжал платить ей, ей было всё равно, что он сделал. Среди наёмников Массалона ходила поговорка: «Вам платят с барского плеча». Лордам не охота, чтобы вы много думали, они просто хотят, чтобы вы выполняли всё, что им нужно и так, как они этого хотят. И пока у неё был контракт – довольно щедрый контракт – она была довольна всей проделанной работой. Наконец, удобно устроившись в седле, Ианта задремала.ХХХ
Феликсу нравилось считать себя хорошим лидером и тактиком, но ему всё труднее было следить за этим патрулем. Всякий раз, когда они сталкивались с какими-либо легионерами (коих было немного), происходила не борьба, а целенаправленное уничтожение. Он не хотел сбрасывать имперцев со счетов как угрозу, но, когда Советы уничтожили сотню из них без единой потери, это было немного трудно не сделать. Колонна уже была снабжена свежим топливом, едой и боеприпасами, так что в дальнейшем поставок снабжения не понадобится. Они взяли его и загрузили столько, сколько могли, в багажники джипов, потому что их обычно водил только один человек. Феликс жалел бедных водителей, которым не повезло и им приходилось водить эти колымаги изо дня в день. По большей части дела шли очень хорошо. Действия красноармейцев приобрели черты рутины. Они заходили в деревню, давали старосте подарок, представлялись, а затем устраивали демонстрацию с раздачей маленьких безделушек, оказания небольшой медицинской помощи и иного "пиара" положительного облика Красной Армии. Они были примерно в ста двадцати морских милях от холма Алнус, поэтому начиная с завтрашнего дня они будут пересекать пересечённую местность и как можно дольше оставаться в заброшенных районах, чтобы скрыться от имперской воздушной разведки. Если то, что он слышал, было правдой, то все жители деревень говорили о том, что на холме Алнус было несколько крупных армий. Феликс был достаточно уверен, что их конвой сможет отбиться даже от легиона пехоты и кавалерии. Его беспокоили драконьи всадники. У Советов просто не было достаточно патронов, чтобы держать их подальше заградогнём или перестрелять их всех. Даже без учёта того, что имперцы могли попробовать просто таранить или опрокидывать бронетранспортеры с помощью драконов. Или виверн, как назывались некоторые подвиды. Заикаться о том, что БТРы не были оборудованы для противовоздушной работы, не стоит. Из-за этого, если он отправит Ианту, и она вернётся и передаст ему, что впереди огромное количество всадников на драконах или целый легион, они сделают поворот на 180 градусов и направятся прямо в лагерь "Жуков". Их задачей была разведка, а не боевой патруль, поэтому Феликс старался изо всех сил избегать бандитов или других столкновений, частота которых росла с приближением к холму Алнус. Более продуктивно было путешествовать ночью, а не днем. У Советов были приборы ночного видения, и, судя по тому, что Феликс слышал от Ианты и некоторых жителей, с которыми они встречались, люди обычно не передвигались ночью в этом мире из-за плохой видимости и сложностей, связанных с координацией и объединением всех людей. Ночь скрывала следы передвижений Советов и вероятность встречи с бандитами сводилась к минимальной, но если бы те каким-то невероятным образом наткнулись на колонну, то дали бы стрекача от испуга. Танк с сидящим на нём драконом – сильное зрелище. Кстати о драконах. – Сержант! – властно крикнул Феликс в открытый люк БТРа. – Слушаю, товарищ старший лейтенант. – Нашей наёмнице-резиденту становится слишком комфортно, почему бы не заставить её немного поработать? – Так точно, товарищ старший лейтенант. Вам так нравится смотреть на её труд? – с усмешкой спросил здоровяк, высунув голову из люка. – О да, смакую каждый момент явления мне этого события, сержант. – Хех, правильно. Так же, как и обычно – несколько кругов вокруг нас? – Да, но скажи, чтобы она пролетела немного дальше для разведки. Пусть полетает несколько часов, но обязательно вернётся до наступления темноты. – Заставить её работать очень усердно, товарищ старший лейтенант? Могу я спросить, товарищ старший лейтенант, разве не было бы быстрее передать задачу через Диму и его ребят вместо того, чтобы заставить вашего утомившегося сержанта это делать? – Боря, ты учишь Луэллу играть в покер. Плюс, это делегирование, искусство лидерства. Я говорю тебе это сделать, ты говоришь Вицину, Вицин – водителю, который передаёт дальше, и затем Дима отдаёт мой приказ Ианте. Это очень сложная командная структура, которую вы просто не можете обойти. – Я согласен со всем, кроме одного, товарищ – я не учу Луэллу играть в покер. Это чисто культурный обмен. – Борис, у тебя три короля, это лучше, чем у меня? – раздался голос их вечно весёлой эльфийки изнутри корпуса БТР. – Дорогуша, нельзя подсматривать мои карты, мы играем друг против друга. – Ох. Извини, – пришел смущённый ответ. Борис мрачно ухмыльнулся Феликсу, прежде чем нырнуть обратно в БТР. Феликс улыбнулся, когда был уверен, что Борис не видит. Когда они были более равны по званию, он и Борис постоянно переругивались. Не проходило и дня, чтобы они как-нибудь не оскорбили друг друга. Теперь они оба были достаточно профессиональны и их отношения изменились: Феликс стал офицером, а Борис старшим сержантом, но они по-прежнему дружили. Но не так, как раньше. В армии была неразрывная иерархия, и вы не имели права оскорблять своих офицеров и заставлять их спорить или оскорблять друг друга перед бойцами. Если это происходило, то это был звоночек о том, что ваша армия перестала быть профессиональной; в таком случае ваши солдаты – не более чем толпа гражданских с оружием в руках. Феликс не смог сдержать улыбки, когда увидел, как впереди открывается люк ПТ-76, и Дима, высунув голову, передаёт наёмнице, что ей нужно совершить ещё один полёт. Ианта уткнулась лицом в рукав. Феликсу никогда не приходилось угадывать, что она думает из-за этого. Ему нравилось это в ней, она была кристально честной и совершенно бесхитростной. Прямо сейчас по выражению её лица было ясно, что она скорее всего дремлет. Тем не менее она вскоре снарядилась и прицепила страховочный трос к Максимусу. Смотреть на то, как дракон поднимается в воздух, было незабываемо. Он приподнялся на корточки, словно готовая к прыжку кошка, и затем одним мощным движением развернул свои крылья и взмыл в воздух. Его крылья развернулись как парус, раздался глухой хлопок, когда дракон взмахнул крыльями, и вскоре рептилия была не больше пятнышка высоко над головами солдат. Так что немаленьким сюрпризом было, когда наёмница вернулась спустя полчаса, тяжело приземлившись на дорогу впереди них и спрыгнув со спины своего ящера. – Колонна, стоп, – сказал Феликс в радио, когда они подъехали ближе к наёмнице, бегущей к БТР. Колонна остановилась, башни с пулемётами каждого бронетранспортёра развернулись, выбирая оптимальный для себя сектор стрельбы. Феликс наблюдал, как быстро подбегает к нему наёмница, и позвал Луэллу выйти и выступить в роли переводчика, чтобы им было легче понять друг друга. Ианта добралась до него, тяжело дыша, но, похоже, больше от волнения, чем от физического напряжения, несмотря на то, что она была в полном доспехе. – БТР! БТР впереди! – взволновано сказала наёмница. – Что? – в недоумении спросил Феликс. Они были единственными представителями советских вооружённых сил в этом направлении. Никоим образом кто-то другой с транспортными средствами, кроме них, был здесь. Затем последовал быстрый диалог между Луэллой и Иантой, прежде чем эльфийка повернулась к Феликсу, чтобы передать суть диалога. – Ианта говорит, что она видела такие же машины, как ваша, но впереди их всего три. У одной из них была такая же штуковина сверху, – сказала Луэлла, указывая на башню БТРа с КПВТ, стоящую в передней части бронетранспортёра, – Она также говорит, что они будут здесь через двадцать минут с их текущей скоростью. – Она уверена, что видела грузовики? Не кареты или что-то еще? Луэлла передала вопрос Ианте, которая довольно горячо ответила маленькому эльфу, глядя на Феликса. – Э-э, она говорит…. И-извините за язык, но она говорит, что знает, как выглядит чёртова карета без лошадей, и она не примет настоящую за такую, как у вас, – сказала Луэлла. Споткнувшись перед ругательством, словно ребёнок, ругающийся при матери. Небольшая часть Феликса хотела было сделать выговор наёмнице за то, что она ругалась на старшего офицера, но у него были более насущные проблемы, чем отсутствие этикета у наёмницы. – Ясно, хорошо, – сказал Феликс, задумываясь. Несмотря на такую неожиданность, Волков решил, что причина их отправки сюда заключалась именно в этом. Ни в коем случае эти транспортные средства не были местными, имперские технологии откровенно пасовали перед советской техникой. Но приближающиеся транспортные средства… Их наличие приводило к одному весьма неудобному выводу. Там были ещё одни Врата. Те, через которые прошла другая нация, возможно, такая же или более продвинутая, чем СССР. – Сержант! – рявкнул Феликс. – Да, товарищ старший лейтенант? – ответил Борис, отметив срочность в офицерском голосе. – Возьмите радиостанцию дальнего радиуса действия. Передайте в "Жуков", что к нам приближаются автомобили военного характера и что их намерения нам неизвестны. – Так точно, товарищ старший лейтенант, – сказал Борис, ныряя в БТР. – Луэлла, скажи Ианте, чтобы она забирала своего дракона и держалась подальше. – Ладно, – ответила эльфийка, понимая, что они могут скоро вступить в бой. Как только сообщение было передано, серебристоволосая наёмница бросилась назад к своему дракону и вскоре была в воздухе. К тому моменту Феликс уже раздавал через рацию приказы своим бойцам. – Греков, Беликов, Зонов, Аверин разбирайте РПГ и занимайте позиции с обеих сторон проезжей части. Дима, я хочу, чтобы были заряжены осколочно-фугасные снаряды, – распорядился Феликс и быстро получил в ответ серию "Так точно, товарищ старший лейтенант". – Лейтенант, я связался с "Жуковым", – сказал Борис, выпрыгивая из БТР. – Да ну? – спросил Феликс, удивленный скоростью, с которой они получили ответ, что только усилило его подозрения, что командование уже знало об этом или о чём-то подобном заранее. – Да, товарищ старший лейтенант. Они говорят, что хотят, чтобы мы вступили в контакт, но никакого применения оружия. – Они передали какие-либо инструкции, что нам сказать или как представляться? – спросил Феликс. – Никак нет, товарищ командир, они оставили это на ваше усмотрение. – Ну просто прекрасно, – пробормотал Феликс.ХХХ
– Я говорю тебе, Итами, Wing был лучшим из серии Gundam. После этого начались девочки в коротких юбочках и страшно плаксивые пилоты, – сказал Курато, молодой отаку, фанатеющий от кошкодевочек, который на этот раз впервые говорил о чём-то ином крайне серьёзно. – Я не знаю об этом. Я имею в виду, что мне было интересно смотреть все эти перезагрузки и я не думаю, что Wing был концом всей Gundam. Он затрагивал только некоторые из самых крутых технологий, которые после этого начали встречаться в сериале. – Да, но это просто технологии. Сюжет и диалоги там просто паршивые, – возразил Курато. – Эй, заканчивай тут всё поливать грязью. Во всех сериалах Gundam, кроме Wing, диалоги были хороши. – В некоторой степени это правда, но они никогда не будут такими хорошими, как до Wing. Мне нравятся новые аниме, но в этом случае классику я ценю выше. – Или вы двое могли бы перестать говорить о ТВ-шоу, предназначенных для детей, на открытой частоте так, как будто это – классическая литература. Бака, – раздался презрительный ответ Шино по радио. – Мне действительно стоит перестать это делать, – сказал Курато, нервно посмеиваясь. – Не важно что ты будешь делать или не делать, Шино всё равно будет ворчать как старая ведьма, – сказал Итами. – Микрофон всё ещё включён, бака! – раздался резкий окрик, заставивший обоих подпрыгнуть на месте и быстро вырубить микрофон. Они были частью 3-го разведывательного отряда и по иронии судьбы имели всего три машины для патрулирования. Или, точнее сказать, они были третьим разведывательным отрядом из двенадцати таких же, но, похоже, им было гораздо веселее, чем другим отрядам. Если бы вы могли сосчитать боевых драконов на службе у полубогини, то с примерно таким числом странных и совершенно странных ситуаций приходилось сталкиваться японцам-разведчикам. А это была одна из ситуаций, которые они не ожидали, несмотря на всю магию, эльфов, полубогов и драконов, с которыми они сталкивались. Третий разведывательный отряд остановился после особенно крутого поворота, по обеим сторонам которого стояли деревья без единой просеки, а дорога была заблокирована. Двумя джипами советской эпохи, четырьмя советскими солдатами и советским флагом, вонзённым в землю между машинами. Между двумя джипами стоял мужчина и похоже, что он ждал их. Он дружелюбно им помахал. – Гм, сэр. Мы где-то не туда свернули? – спросил Курато. – Нет, мы ехали верным курсом. Нельзя свернуть не туда, когда едешь по навигатору в точности до пикселя, – мрачно ответил Итами. – Что нам тогда делать? – Полагаю, выйти и сказать "zdravstvuyte", – сказал Итами, выходя из автомобиля высокой мобильности Toyota. – Итами, ты что творишь? – вскрикнул Курато. – Налаживаю контакт. Если они убьют меня, мстите словно ронины за погибшего господина, – ответил Итами, безразлично махнув рукой. Человек, стоящий перед ним, был одет в устаревшую советскую военную форму и вооружён автоматом Калашникова, ремень которого в настоящее время бы перекинут через плечо точно так же, как у Итами висел за спиной его Тип 64. – Привет, как дела? – спросил Итами, не очень-то надеясь на ответ. – У меня всё хорошо. Спасибо, что спросил. Челюсть Итами чуть не упала на землю. Молодой офицер перед ним только что ответил ему на беглом японском, хоть и с акцентом. Если бы ситуация могла стать более странной, было бы трудно вообразить себе это. – Так что вы, ребята, здесь делаете? – спросил Итами. – Я полагаю, что то же самое что и вы. Разведка для командования наших армий. Вы из Сил самообороны Японии, не так ли? – Да, я лейтенант первого класса Итами Юджи из СССЯ, пятый дивизион. Кто вы? – Я – старший лейтенант Феликс Волков, 33-я мотострелковая дивизия, 1-я армия Врат, группа 2-й ударной армии Красной армии, Советский Союз. – Советский Союз? А разве вы не развалились? – недоумённо спросил Итами, понимая, что здесь были не только эти солдаты коммунистического режима, который распался более тридцати лет назад. – Насколько мне известно, СССР всё ещё крепко стоит на ногах. Должен признать, что встретить вас здесь – это большой сюрприз для нас. Мы предполагали, что мы единственные, кто имеет доступ к этому региону. – Аналогично. Это прозвучит очень странно, но из какого вы года родом, ребят? – 1967 год от Рождества Христова. А вы? – 2024 нашей эры. По сути то же самое, что и от Р.Х., просто изменил систему маркировки, чтобы она была политически корректной. – Понятно. Я буду честен с вами, лейтенант. Я не уверен, как поступить. Мне приказали вступить в контакт, но кроме этого я не получил никаких других приказов. – То же самое и у меня. Как-то странно, да? Так мы из разных временных линий или из наших прошлого и будущего? – Я не знаю. Турция когда-либо пыталась выйти из состава Советского Союза? – Турция никогда не была частью Советского Союза. – Тогда, полагаю, мы из разных временных линий. Я так понимаю, вам нужно проехать по этой дороге? Казалось странным, насколько легко Итами мог общаться с советским офицером о вещах, которые месяц назад ввели бы любого в ступор. Но теперь со всем, что происходило от драконов до магии и врагов, бросающих вызов физике, это казалось нормальным. Это заставило его задуматься, были ли другие Врата, кроме тех, которые японцы нашли и использовали, с такими созданиями за ними, которые отбросили бы СССЯ столь же легко, как они – Империю. Это была отрезвляющая мысль, наводящая на длительные размышления. – Да, но не столкнёмся ли мы с другими советскими подразделениями, который пойдут по этому пути? – Нет, ради этого потребуется проехать несколько сотен морских миль. Буду ли я сталкиваться с другими японскими подразделениями, если поеду туда, откуда вы прибыли? – Только если вы пройдете ещё двести или около того километров далее по дороге. Там будет большой холм, множество солдат, не пропустите его. – Понятно. Это место зовётся часом не холм Алнус? – Ага, это оно. – Тогда я могу попросить, чтобы я и мои люди последовали за тобой и… поприветствовали твоих командиров. Это правильное слово? "Поприветствовать"? – Да, это правильное слово. Если оно означает «сказать "привет", представиться, предложить сдаться и принять коммунизм или быть уничтоженным или сгинуть в ГУЛАГе» – то да, это правильное слово, – сказал Итами. – Это шутка, верно? Я давно не говорил по-японски и беспокоюсь, что, возможно, я вас неправильно понял. – Да, это была шутка, извини. Быть тем, кто первым протягивает руку дружбы, никогда не было моей сильной стороной. – Со мной точно также, но отданные нам приказы вынуждают нас играть в искусных дипломатов. – Да, это так. Я полагаю, что вы могли бы… Нет, очевидно, вы не смогли бы принести своё оружие с собой, и нам пришлось бы задокументировать вас и всё ваше снаряжение для этих треклятых бюрократов. – Понятно. Это не будет проблемой. Я благодарю вас за ваше… сотрудничество? Соблюдение? – Лучше подойдёт "вежливость", – подсказал Итами молодому советскому офицеру. Он был примерно таким же высоким, как Итами, но выглядел более здоровым, а его тёмно-рыжие волосы были аккуратно подстрижены по-военному, в то время как волосы Итами непослушно вились под шлемом, – Это все твои люди? – спросил Итами, глядя на два джипа, загруженных под завязку. – Здесь все мои люди. – Премного вам благодарен, лейтенант Волков, за то, что вы ни черта не ответили на мой вопрос, – Итами не понравилось, как Совет улыбался. Тот посмотрел в сторону от дороги и отдал несколько коротких команд на русском языке. В общей сложности четыре человека с РПГ вышли из укрытий, их лица были раскрашены, а униформа обильно обклеена листвой. В расположении третьего разведподразделения была объявлена тревога, а Браунинг 50-го калибра на крыше LAV повернули в сторону появившихся. Те, которым естественно не понравилось, что в них тыкают всяким стреляющим железом, нацелили свои реактивные гранатомёты на LAV. Это продолжалось до команд Итами и Волкова своим людям, стрелок LAV отпустил рукоятки своего пулемёта, а солдаты с РПГ опустили оружие. – Мера предосторожности. Уверяю вас, это было только на случай, если вы будете менее дружелюбны, – пояснил Волков. – Взрывы ракет этих РПГ тебя бы тоже убили. – Скорее всего, ведь я не ожидал, что вы подъедете к нам так близко. – На самом деле не планировал этого, в основном, просто работал в мою пользу, – честно ответил Итами. – Так как же ты? – Итами, что, чёрт побери, происходит?! – раздался гневный голос, сопровождаемый появлением на месте, где разговаривали два офицера, низкорослой девушки, – Ты просто выходишь из своего автомобиля и начинаешь вытворять всякие фокусы, которые посчитал уместными? А это ещё кто такой? – потребовала Шино, подозрительно глядя на советского офицера. – Шино, это старший лейтенант Советской Красной Армии Волков, а это его люди, – сказал Итами, пытаясь обезвредить бомбу, известную как сержант первого класса Шино Курибаяши. – И ты просто пошёл поговорить с ним, не попросив никого доложить об этом на Алнус или не сообщив нам, что ты намереваешься делать? Бака, – выпалила Курибаяши. – Простите мои плохие познания в системе японских военных званий, но вы ведь сержант, верно? – спросил советский лейтенант. – Да, – сказала Шино, удивленная тем, что этот человек говорит по-японски. – Значит, как я понял, в японских вооруженных силах принято, чтобы сержант действовал без приказа, называл своего офицера по имени, неуважительно относился к нему, унижал его и высмеивал своего офицера перед офицером другой страны, о которой вы ничего или очень мало знаете, или всё вышеперечисленное относится только к вам? – спросил Волков, едва сдерживая своё раздражение, вызванное появлением и словами сержанта первого класса. – Да кто ты такой, чёрт возьми? – потребовала Шино, неспособная придумать лучшую реплику в данный момент. – Я офицер, у меня разговор с офицером другого государства, что делает меня на данный момент послом моей страны. Тот факт, что вы только что обиделись за своё же дерзкое отношение и плохую военную дисциплину, возможно, ставит под угрозу наши отношения. Вы глумитесь над своим офицером за то, что он поступил вопреки плану, однако он пошёл сюда без спешки, без оружия, без агрессии. А потом сюда заявляетесь вы с винтовкой в руках и орёте на своего командира, что он поступил неправильно. Что если бы я воспринял ваше прибытие как проявление агрессии и отдал приказ открыть огонь? Кто в таком случае из вас больший идиот – ваш командир или вы, сержант? Может быть, вам следует принести извинения своему командиру за ваши выкрики и оскорбления? Или же ваше поведение – норма в силах самообороны Японии? Шино гневно стиснула зубы чуть ли не до хруста и Итами бросился спасать сержанта. – Курибаяши, включи радио и дай Алнусу знать, что мы возвращаемся с неожиданными гостями. – Да, сэр, – сухо сказала Шино, отдав воинское приветствие Итами, а затем возвращаясь к своей машине. – Я приношу свои извинения за то, что отчитал вашего человека как зелёного новобранца, но в советских вооружённых силах мы не допускаем подобных вещей. Я прошу прощения, если перегнул палку, – сказал Волков. – Всё в порядке, я ей просто не нравлюсь, потому что я отаку, – отмахнулся Итами. – Простите? Отаку? Я не знаком с этим термином. – ОК, ладно, – сказал Итами, подробно объясняя, кто такой отаку, что такое аниме, додзинси, манга, яндере, юри, лоли, Гандам и ещё целую кучу вещей, о которых он знал не понаслышке и о страсти к которым был известен. В конце концов он понял, что советский лейтенант не разделяет его энтузиазма по этому поводу. – Нда… ясно, – это было всё, что сказал Волков. Однако в своих мыслях Феликс больше не осуждал Америку за то, что она сбросила ядерные бомбы на Японию, и теперь лишь желал, чтобы они закончили своё дело, чтобы предотвратить появление того, о чём ему только что рассказали.ХХХ
Феликс предпочёл ехать на той же машине, что и японский лейтенант, а три УАЗа последовали за данной машиной. В советских джипах ехало всё старое отделение Феликса, кроме Бориса, и их водители. Борис теперь командовал более тяжёлыми транспортными средствами патрульной группы, а также отвечал за Луэллу и Ианту. Они должны были следовать на безопасном расстоянии, а также в тёмное время суток, чтобы у японцев было меньше шансов заметить их. Группа Бориса будет держать лагерь "Жуков" в курсе всего происходящего. Борис был не согласен с таким раскладом дел, но был рад тому, что Луэлла не будет частью группы, в которую входит Феликс. Феликс сразу решил, что грузовики не принадлежат этому миру, что автоматически ставит навыки Луэллы в качестве переводчика под вопрос, и вот – Феликс и его группа столкнулись с японцами. Это был один из языков, которые он был вынужден учить во время подготовки в спецназе ГРУ. Его учили не бояться нового, адаптироваться и преодолевать всевозможные трудности, и он чувствовал, что у него это замечательно получается, однако была одна вещь, которую он не мог понять. Троица девушек в большем грузовике, у одной из которых были синие волосы, вторая была эльфийкой в синих джинсах, а третья… Феликс не имел ни малейшего понятия о том, кем она была, кроме какого-то чудища. Это "чудище" также продолжало смотреть на него и извиваться от удовольствия. То, как оно смотрело на него, было довольно тревожным, поскольку оно выглядело как девочка-подросток. – Могу я спросить, зачем ты это… делаешь? – задал вопрос Феликс, больше не в силах молчать по этому поводу. Вместо того чтобы сразу ответить, девушка улыбнулась, и Феликсу пришлось моргнуть, когда он подумал, что видит, как её помада меняет цвет с красного на тёмно-фиолетовый. Возможно игра света? Она наклонилась близко к нему, из-за чего Феликсу стало неуютно, прежде чем заговорить: – Ты пахнешь смертью и это прекрасно. Существовало несколько слов, которые могли бы заставить Феликса беспокоиться так же сильно, как сейчас, и те слова, что исходили от девушки, одетой в какой-то странный костюм горничной, сделали своё дело. – Я… ясно. Я рад, что вы довольны этим фактом, – сказал Феликс, чувствуя отвращение, когда девушка положила свою руку ему на ногу, которую он немедля убрал, – Но я должен попросить вас не трогать меня, – добавил он с гневной ноткой в голосе, старая личность, которую он думал, что похоронил навеки, вновь высунула свои костлявые руки из склепа. – А если нет, то что? – спросила девушка с очень недоброй улыбкой на лице.ХХХ
– Ианта, почему ты не сидишь на месте? Что случилось? – спросила Луэлла. – Сумасшествие, – ответила наёмница. – Почему ты думаешь, что сходишь с ума? – Потому что, господин, лейтенант, как бы вы ни называли этого парня, мой работодатель ушёл без меня. Он нанял меня лично, а это значит, что я его меч и щит. Я обязана защищать его ценой своей жизни, и я не могу этого сделать, когда меня нет рядом. Острие моего меча – вот та граница, в пределах которой он может на него надеяться, – подчеркнула наёмница, вытащив свой мифриловый меч и отведя его от своего тела. – Но вы не были наняты для этого, как вы можете быть его телохранителем? – Неважно, просил ли он об этом, на карту поставлена мессалонская честь. Все знают, что, если вы лично нанимаете мессалонских наёмников, независимо от их ранга, они становятся вашей жизнью. Я должна быть его тенью, следовать позади него, никогда не мешая, но всегда защищая. Я должна быть его щитом, тем, кто отобьёт направленный ему удар, тем, кто променяет его жизнь на свою собственную. Я никогда не волновалась, прежде будучи далеко от него, потому что он всегда был окружен своими людьми, а теперь он с чего-то решил быть чертовски тупым! – наёмница запустила кисти рук в свои серебряные волосы, обнажив слегка заострённые уши. – Вы наполовину эльфийка? – спросила Луэлла, будучи наполовину в омуте удивления, а наполовину – радуясь словно дитя. – Да, мой папаша оттрахал эльфийку, и она дала ему меня вырастить, иначе бы её выперли из своего чёртового маленького домика на дереве, и она просто бы где-нибудь сдохла от голода. Во имя всех грёбаных Богов, лучше бы так и было, – выкрикнула проклятье Ианта, пиная упавшее дерево. Советы составили свои машины в круг, чтобы защитить себя от нападения ночью и продолжить движение утром, – У меня нет никакой чести, никакой! Я сбежала от битвы, сбежала за своей грёбаной жизнью, потому что я была в ужасе. Теперь, парень, который дал мне шанс вернуть мою честь, чтобы я могла смотреть мужчинам в глаза с гордостью, пошёл и, как, кажется, все мужики, повёл себя чертовски ГЛУПО! – Ианта снова пнула упавшее дерево, – Я должна быть с ним всё время. После этого он не сможет сходить в гальюн, если я не смогу сказать, что он ел на завтрак. – Я уверена, что с ним всё будет в порядке, – сказала Луэлла, пытаясь успокоить наёмницу, – Он отправился не один, с ним много его людей – Меня не волнует твоё "уверена, с ним всё будет в порядке" или что-нибудь в этом роде. Ты не понимаешь, Луэлла. Когда я сбежала с поля брани, меня отметили. Никто из Мессалона не смотрит на дезертиров, никто не признаёт их. Знаешь, как называют в Мессалоне тех, кто сбежал и нарушил контракт? Кенос. Это буквально означает пустоту, так как в тебе более нет ничего, ты – пустая оболочка, не достойная даже грёбаного признания. Сейчас в Мессалоне я не существую и долг любого мессалонского наёмника, что встретит меня, – убить без раздумий. Такова была моя судьба, когда я пыталась напиться до смерти в Бленхейме, и этот парень, офицер, предложил мне контракт. Он предлагал кеносу контракт в три раза больший, чем, чёрт побери, одно моё копьё. Волков дал мне способ вернуть мою жизнь. Я – единственный наёмник, работающий на Красную Армию. Если я смогу завоевать славу или хотя бы сохранить жизнь моему работодателю, я верну свою жизнь. Я снова смогу существовать. Моя жизнь связана с ним вот так, – сказала Ианта, соединив пальцы рук. – Если он умрет, то сначала должна умереть я, я должна, а иначе я хуже, чем кенос. Хех, ты можешь представить это? Хуже кеноса, – усмехнулась Ианта, прежде чем вновь всадить со всего маха свой стальной кованый сабатон обратно в ствол дерева, выбив из него кучу щепок, – Я – его грёбаный меч и щит! – снова засвирепствовала сереброволосая наёмница. Луэлла позволила наёмнице выпустить пар, прежде чем снова попытаться поговорить с ней. Наёмница тяжело дышала и обливалась потом, дерево превратилось в груду обломков. – Солдаты, которые были с Волковым, были похожи на него, но немного различались, как будто они были из другой страны. – О, правда? – спросила Ианта, всё ещё тяжело дыша и вышагивая, словно посаженный в клетку зверь. – Да, но ещё там была одна странно одетая девушка с большим оружием, вроде косы, или алебарды, или топора. Она казалась очень взрослой для своего возраста. Сереброволосая наёмница остановилась, как будто она внезапно замерзла на месте или в неё ударила молния. – Повтори-ка, – спросила Ианта, не поворачивая головы и звуча так, словно все её эмоции неведомым образом покинули её. – Там была странно одетая девушка, вроде горничной, но с гигантским оружием, и она выглядела молодой, – робко сказала Луэлла, чувствуя изменения в поведении Ианты. – Платье было чёрно-красное? – Эмм… да. – Ёбаный апостол Эмроя. Бога войны, насилия и смерти. Кровопийца, пожиратель человеческих душ, грёбаный носитель горя и разрушения, и вы позволили Волкову СЕСТЬ С НЕЙ В ОДНУ КАРЕТУ?!! – закричала Ианта, вцепившись в воротник униформы Луэллы и отрывая её от земли. – Я-я не знала! Я не знала! Пожалуйста, ты меня пугаешь. – Я сделаю гораздо больше, чем напугаю тебя, глупая маленькая сука! Ты знаешь, что ты сделала?! Ты его, блять, убила! Апостолам нравится находить сильных воинов, чтобы они могли или трахаться с ними, или убить их нахуй! – Прости, прости! – умоляла Луэлла, обливаясь слезами и очень боясь наёмницу. За её голубыми глазами пылал огонь, но через мгновение он остыл, и она отпустила Луэллу. – Прости, Луэлла, я не должна была тебя так хватать. Ты никогда не причиняла мне вреда и не делала ничего, кроме добра. Я не могу винить тебя за незнание, и я прощаю тебя и прошу, чтобы ты сделала то же самое для меня. Даже если для этого тебе придётся дождаться следующей жизни, маленький эльф, – сказала Ианта, развернувшись и направившись к своему дракону, но обнаружив, что её путь заблокировал Борис. Она попыталась обойти его, но он снова встал у неё на пути. – Отойди, я не собираюсь ссориться с тобой, – сказала Ианта. Когда она попыталась снова обойти его, он схватил её, чтобы удержать. Будь она более хрупкой женщиной, Ианта была бы бессильна остановить здоровяка и бесполезно била кулаками по спине в каком-то бессильном жесте неповиновения, будучи уже переброшенной через плечо словно бревно. Однако Ианта не была хрупкой женщиной. Она была обучена тому, как воевать в строю, как стать рыцарем на драконе, она проводила бесчисленные часы, осваивая копьё, меч, лук и обе своих руки. Поэтому, когда Борис попытался схватить её, она взялась за его плечи и ударила Бориса коленкой, вонзив металлический наколенник в пах, заставив здоровяка пропустить вдох, прежде чем её кулак врезался в его челюсть, отправив сержанта на землю. За несколько взмахов Ианта поднялась в ночное небо, вооружённая мифриловым мечом и закованная в стальной доспех. Готовая сразиться с апостолом Эмроя и, скорее всего, умереть. Примечание автора: Привет, есть несколько вещей, которые я хотел бы объяснить в своем послании. Прежде всего, мои советские солдаты происходят из более консервативного периода времени, так что они ведут себя более джентльменски по отношению к женщинам, что я считаю более правильным по отношению к другим людям, чем, скажем, у людей того же поколения, что и Итами. Что касается пререканий с Шино, я скоро стану членом резерва канадской армии, и я могу сказать, что то, что она делает в аниме – это просто за гранью военной дисциплины. Без приказа бросаться в ближний бой, неуважительно относится к своему командиру и оскорблять его, а также некоторые другие вещи, которые она делала, заставили меня надеяться, что она после этих выкрутасов из нарядов вне очереди не вылезет на протяжении всего аниме. Мало того, что этого не произошло, так никто даже не додумался вправить ей мозги хоть каким-нибудь разносом с занесением в личное дело. И такого человека как я, который любит соблюдать военную дисциплину, это немного бесило. В ответ на предыдущий вопрос от Italia я на самом деле не думал о создании совместных американо-японских сил, но я был открыт для этого предложения, поскольку причины, по которым американцы не вмешивались, в аниме описывались крайне поверхностно. Я подумал, что Америка будет оказывать всё возможное давление, чтобы заслать по крайней мере своих учёных или типа того в этот Особый Регион. Ни в коем случае Япония не будет пытаться дистанцироваться от Америки так сильно, когда они попадают в пограничные столкновения с китайцами за острова, а КНР пытается заставить своих соседей уступить себе больше территорий. Я также нахожу, что мне действительно нравится писать об Ианте. Она выказывает всё, что чувствует, хорошо ей или плохо; её душа – открытая книга. Мне также нравится писать о ней или от её лица, потому что она полна жизненных сил и для неё не бывает полумер. На несвязанной ноте, я всегда нахожу довольно забавным и ироничным, что я, будучи канадцем, пишу военную беллетристику, так как у нас хорошо обученные, но маленькие ВС без большого финансирования и военного менталитета в правительстве, которое, кажется, не хочет смотреть на вещи в мире здраво. Примером тому является споры о том, насколько дорого и авторитетно для нас содержать в Сирии шесть IF-18, которые бомбят ИГИЛ, или о каких-то 2500 солдатах, которые у нас были в Афганистане, а также о том, что военный бюджет кажется для наших политиков слишком раздутым. Из-за таких вещей я никогда не мог увидеть каких-либо событий, где Канада играла серьёзную военную роль. С другой стороны, я люблю русскую/советскую технику и военную технику в принципе и это здорово, потому что у Советского Союза была воля, деньги и ресурсы, чтобы доводить дело до конца. Кроме того, я Богом клянусь, что моя программа для написания документов редактирует мои слова после сохранения, и потому, когда я открываю документ вновь или перечитаю текст, как только я опубликую главу, я всегда говорю себе "этой ошибки не было".