В гости к аякаши

"Вдруг эта девушка стала для меня целым светом. Я больше не вижу смысла в мире, где нет ее".

(с) Стефани Майер. Солнце полуночи.

Лиса шла в свой номер, собираясь захватить предметы для рисования и пойти на фестиваль, чтобы нарисовать новую картину. Гинджи не говорил о том, что хочет сходить туда вдвоём, так что девушка решила просто убить время. Веселиться одной не хотелось, к тому же она совершенно не понимала, куда зашли их отношения. Что о ней думает Гинджи, что он к ней испытывает? Может, он в ней только друга и видит… Так что девушка решила забить сегодня на всё, в том числе и на своего жениха, и пойти заняться любимым делом. Взять альбом, карандаш и с головой погрузиться в рисование. - Добрый вечер. Хвиса заинтересованно повернула голову в сторону источника голоса, увидев молодого парня с рыжими волосами и серыми глазами, с ходу понять его принадлежность к аякаши она не могла, хотя было в нём что-то лисье, причем именно то, что так редко проскальзывало в Гинджи. Да и уши больше всего походили на лисьи, как и пушистый хвост, который она заметила только через пару минут. - Такой день и Вы одна? - обворожительно улыбнулся парень, махнув хвостом с милым белым кончиком. - Моё имя Хаято, можете называть меня так, - разрешил рыжий истинный лис, зная, что девушка перед ним - гостья из другого скрытого измерения, где были свои порядки общения. Хотя грех было не знать имя этой юной аякаши, картины которой покорили этот край и обсуждались во всех домах аристократов. - Не хотите прогуляться со мной и взглянуть на фестиваль? - взгляд серых глаз лениво скользнул на двери номера за спиной девушки, и парень спокойно улыбнулся, протягивая хвисе свою руку ладонью вверх. - Я думаю, как художница, Вы многое упустите, если не посмотрите. Лиса задумалась, закусив губу, даже немного прикрыв глаза и в итоге решила, что она ничего не теряет от этой прогулки. В конце концов, она сможет и просто посмотреть на фестиваль, а потом уже по памяти его нарисовать. Да и Гинджи она видела лишь мельком сегодня и то лис вёл себя как-то странно и, заметив её, спешно ушел в другую сторону. - С преогромным удовольствием, Хаято, - хвиса улыбнулась и сама в ответ вильнула точно таким же хвостом, только сейчас он был куда пушистее и начинал понемногу сиять от магии в теле, что начинала понемногу копиться. - Моё имя Лиса. - Я в курсе, - в новой улыбке показались кончики клыков, - лиса по имени Лиса. Неожиданный спутник на грядущий фестиваль только хотел предложить девушке локоть, чтобы она взялась за него, как почувствовал чьё-то присутствие в коридоре. Так же лениво повернул голову и обнаружил ещё одного лиса - белого, излучающего ауру злости, как минимум. Хаято знал, что за аякаши перед ним, он был довольно известен в этом крае и в землях демона-бога: сначала один из зверей-хранителей, потом младший управляющий Орио-Я, теперь работник Тенджин-Я, Гинджи. Он был явно недоволен, но выглядел спокойным, и только на более тонком уровне можно было почувствовать всю мощь и силу его ревнивой злости. - А-а, зверь-хранитель, - очень странным способом обратился к нему лис, чуть поворачивая корпус, - чем обязаны? Гинджи слегка приподнял подбородок, но в этот момент свет, отражающийся в его серо-голубых глазах, сверкнул, расчертив блик снизу вверх, словно это блеснуло лезвие холодного оружия. В руках он держал какой-то свёрток, который перехватил и засунул под мышку, начав движение в сторону хвисы и прилипшего к ней соперника. - Пришёл за своей невестой, чтобы позвать её на фестиваль, - ответил кицунэ, посмотрев при этом на девушку, краем глаза заметив, как замер рыжий хвост парня рядом с ней. Но всего лишь на секунду и потом снова продолжил свои вальяжные движения. - Так мы здесь с одной целью? Тогда пусть дама сама выберет, с кем хочет пойти, - в этот момент столкнулись две пары клыков. Одна в издевательской улыбке, а вторая в шипящем оскале. "Гинджи?" - Лиса удивленно хлопнула глазами, словно кукла. Она не ожидала, что лис будет её искать и решит позвать на фестиваль, думала, что у него дела, и они сегодня даже не встретятся. - Приношу свои извинения, Хаято, - хвиса переместилась поближе к своему жениху, но не стала брать его за руку и просто мягко улыбнулась лису. - Хотя я и приняла Ваше предложение раньше, но предлагаю встретиться завтра за завтраком и просто пообщаться. - Жаль, я хотел показать Вам фестиваль и ещё кое-что интересное, - рыжий лис усмехнулся, решив что девушка не совсем дала ему от ворот поворот и он может ещё сорвать неплохой куш, поэтому подошел поближе к девушке, обхватил её лицо двумя пальцами за подбородок, повернул голову и коснулся губами щеки. - До завтра, - Хаято отпустил девушку и пошёл дальше по коридору. Но от неожиданности поджал хвост и вздрогнул, когда раздался резкий, короткий, но оглушительный и пробирающий до костей рык. Ошалело повернул голову обратно, столкнувшись глазами с кицунэ, который подавлял его чисто на уровне ауры и инстинктов, как это бывало у обычных зверей в стае, где есть вожак, а есть подчиненные. - Теперь иди пр-рочь, - словно толчок в спину уходящему враждебному лису, а девушка обнаружила, что один её локоть обхватили ладонью. - На завтрак с ним ты не попадешь, - сказано было уже самой хвисе, заметившей и недовольно подрагивающие кончики серебристых хвостов, и прижатые к голове уши, и слегка сморщившийся нос Гинджи. Скрашивало ситуацию только одно - Лиса выбрала его, хотя могла повредничать или просто захотеть пойти с другим на фестиваль. - Ты злой такой, - хвиса сама прижала к голове уши напоминая сейчас нашкодившего лисенка, который не послушался взрослых и теперь может получить по ушам. - Ты правда пришел позвать меня на фестиваль? Если нет, то я и одна схожу, возьму альбом, карандаши и пойду, займусь любимым делом, - девушка робко подняла взгляд на парня, который немного остыл, но явно не до конца ещё успокоился. И, чтобы уж точно прийти в себя, он шумно вздохнул, переводя уши обратно в стоячее положение, поправил странный пакет, что нес с собой, и вдруг согнулся, находя губы хвисы своими, звонко целуя. - Я злой, потому что к тебе лезет всякая гадость, стоит тебя ненадолго оставить. И я не просто пришёл позвать тебя на фестиваль, я даже кое-что принёс для тебя, - Гинджи не сказал, что ещё и кое-что приготовил для девушки, но это будет уже в завершении этого дня под покровом ночи и фейерверками. - Принёс? - девушка сначала покраснела, когда ощутила поцелуй на своих губах, чувствуя себя немного неловко и смущенно. Но с любопытством перевела взгляд на сверток в руках Гинджи, стараясь понять, что в нём, но в итоге вытащила из кармана ключ от номера, открыла дверь, первым впустила Гинджи и зашла в конце, крутя хвостом и пожирая глазами сверток. Было очень интересно посмотреть, что такого принес ей лис, ведь это было впервые за все месяцы знакомства, чтобы он ей лично что-то купил и решил передать. Вкусности не считаются. Гинджи с незаметной улыбкой вошёл в комнату, внутренне радуясь, что хвисе, как минимум, интересно посмотреть на его подарок. Хотя вот парень уже не так сильно был уверен, что он ей понравится, скорее, Лиса поворчит и будет задавать много вопросов, но ему хотелось бы, чтобы она примерила то, что он принёс. - Я заметил, что тебе больше нравится одежда современного мира, она и правда более удобная и разнообразная. Люди в Японии тоже перешли к западному стилю одежды, но на фестивали и прочие праздники надевают традиционные наряды, и мне захотелось посмотреть на тебя в юкате, которую я выбрал сам, - говоря это, лис не спеша раскрывал сверток и вдруг, подцепив вещь, взмахнул неожиданно, расправляя и показывая хвисе узор. Алая ткань, словно её вымочили в крови, насыщенная, яркая, с узором белых перьев в низу рукавов и подола, а также на спине. Приглядевшись, можно было заметить, что это не просто узор, что каждое пёрышко вышито белоснежными нитями с вкраплениями серебряных и золотых. Лиса округлила глаза от удивления и шока. Узор на ткани ей понравился, как и на вид материал был явно шёлковым, мягким, струящимся, а пёрышки на ткани напоминали её настоящие крылья. - Гинджи, у тебя что, фетиш на девушек в кимоно? - для хвисы вся японская одежда была кимоно, она совершенно не видела и не понимала в ней различий. Да, красиво, а ещё очень странно, и как себя в это одеть - вообще непонятно, скорее за гранью фантастики. - Я ведь даже не знаю, как это надевать, не то что носить. - Почему сразу фетиш? Я что, всех в кимоно одеваю или, может, засматриваюсь исключительно на девушек в нем? - лис выгнул бровь, не поняв, что за камень в него бросили. И ладно бы, повод был, а так хвиса глупость сморозила, ещё и рискуя задеть ей чувства того, кто преподносил подарок, и недешёвый. Благо, Гинджи на это уже внимания не обращал, привыкая к характеру хвисы. - Я просто решил, что оно будет тебе к лицу, и захотел подарить, имею, в конце концов, на это право, - он улыбнулся. Сначала как обычно, по-доброму, а потом почему-то начинало казаться, что улыбка приобретает тёмные оттенки. - И я помогу тебе его надеть, а юбку я специально попросил перешить, чтобы она была не такой узкой, иначе с непривычки ты упадёшь, даже шага сделать не успеешь. - П-поможешь? Извращенец... - последнее слово прозвучало почти неслышно, и то лис догадался о том, что сказала девушка, основываясь на её непростом характере. Лиса, представив, что ей придется раздеваться перед парнем до нижнего белья, смутилась, покраснела и опустила голову, ведь чтобы надеть юкату, придётся снять с себя те вещи, в которых она сейчас была, и, скорее всего, лифчик тоже придется снять, оставшись в одних трусиках. И ведь не скажешь Гинджи отвернуться и не смотреть, или глаза закрыть, иначе она сама не оденется, а он не сможет ей помочь вслепую. - Ну, я же ужасный и кошмарный демон-лис, который черпает духовную силу из своих любовников, - процитировал и немного приукрасил когда-то сказанные ему хвисой слова Гинджи, глаза которого странно поблёскивали, словно сквозь них проглядывала его тёмная сущность. Древняя и жадная. - И ты уже раздевалась передо мной, не думай, что я не запомнил, как выглядит твоё тело. Да и я тебя уже переодевал, когда тебе стало плохо после гипноза и ты отключилась у меня на руках, так что... - лис усмехнулся. В какой-то мере ему даже нравилось смущать девушку, главное - делать это аккуратно, учитывая её характер. - А, значит, я могу спокойно перед тобой раздеться. Ты ведь всё видел, - Лиса теперь и сама издевалась над Гинджи, медленно расстегивая пуговицы на изумрудной рубашке, открывая тонкую шею, ключицы, ниже, так, что ткань расходилась на груди, открывая бледную, как мрамор кожу. Шёлковая ткань соскользнула с хрупких круглых плеч, открывая вид на темно-синий лифчик, состоящий, казалось, целиком из кружев. Следом в ход пошла юбка, на которой сначала был расшнурован корсет, а потом когда молния расстегнулась, она лужицей расплылась у ног девушки, оставив ту в нижнем белье и чулках с подвязками. - Думаю, для кимоно лифчик тоже снять стоит, - руки были заведены назад, цепляя тонкие полоски, немного мучаясь с тугими крючками. Гинджи цокнул языком и покачал головой, улыбаясь из-за выходки наглой хвисы. Минуту назад готова была сгореть со стыда, а теперь без колебаний разделась, устроив едва ли не шоу - нужно было определённо научиться управлять этим, чтобы вредный и язвительный характер играл ему на руку. Сделав себе пометку, что нужно бы проучить маленькую плутовку, лис закинул юкату себе на руку и встал за спиной девушки, помогая с крючками на нижнем белье. Тёплые и немного грубые пальцы аккуратно убрали девичьи руки в стороны, расстегнули застежку и отпустили полоски ткани, вдруг перейдя на тонкие бретельки и стянув с плеч. Ещё неожиданнее было в месте, где от плеча отходит тонкая косточка ключицы, ощутить горячие губы и щекочущие кончики волос. - Раздевайся, я не против, - Гинджи почти шептал, отрываясь, чтобы оставить на коже новое прикосновение, - у тебя красивое тело. Но сначала вместо ответа услышал сдавленный вздох, а потом пушистый хвост попал ему по лицу, заменив собой ладонь, изобразил подобие пощечины, хоть и безболезненной, но неприятной. - Тебе не говорили, что прикасаться к леди без её разрешения - дурной тон? - голос был напряжённым, в нем отчётливо слышались смущение. Девушка была смущена, новое непонятное прикосновение напугало её, вызвав защитную реакцию. Всё-таки раздеться перед парнем - тот ещё подвиг, она думала, что лис смутится, закроет глаза или отведет голову в сторону, но никак не ожидала поцелуй в плечо. Гинджи вздохнул, стирая со своей щеки ощущение от недавнего шлепка, и не стал говорить, что в их скрытом измерении, где царили обычаи старой Японии, раздеваться даже перед своим женихом неприемлемо для девушки. Вместо этого он выпрямился и стал расправлять ткань юкаты, чтобы надеть её на хвису. Он понимал, что у неё сложный характер, что сейчас надо выдохнуть и идти дальше, а не показывать, что его это задело, но так хотелось просто замолчать и не говорить больше ни слова. - Я тебя что, грубо облапал? Потрогал всё, что можно и нельзя? Домогался? Я хотел показать, что тебе не нужно стесняться своего тела, что оно красивое и нравится мне, - лис заметил, что девушка скрыла ладонями грудь, взялся за ворот юкаты и прислонил ткань к женской спине, расправляя, после чего закрыл глаза, - засунь руки в рукава, я не смотрю. Лиса медленно засунула руки в рукава юкаты и плотно её запахнула на своём теле, скрывая фигуру, но комкая в кулаках шёлк, оставляя складки. - Меня напугал твой поцелуй... Плечи и спина у хвис очень чувствительны, так как напрямую связаны с нашей духовной силой, то в них столько же приятных ощущений, как в груди или внизу. И тебе ведь только тело моё и нравится... Ты ведь так и не сказал мне хоть раз, что я тебе нравлюсь... Ты говорил только, что ненависти ко мне не испытываешь, но и что чувствуешь, не говорил ни разу... Кем я тебе стала? Приятельницей, знакомой, другом? Кем?! Неужели вообще никем... - на последнем предложении голос дрогнул, хотя и до этого ровным не был, уши прижались к голове, а сама девушка опустилась на корточки, сжимаясь в комок. - Если никем, то так и скажи. Я ведь не нравлюсь тебе, иначе бы ты не молчал всё это время. Гинджи ещё раз вздохнул. Ох уж эта девушка, лишь бы в себе покопаться. Довела себя снова до слёз, но такое её поведение означало, что сам лис ей небезразличен, что хочется его внимания, заботы и любви, а ещё слов о ней. - Ты не можешь знать, как я к тебе отношусь, так что не говори мне, что я чувствую, ведь ты не права, - лис опустился тоже на корточки чуть сбоку от хвисы, складывая одну руку ей на спину, обнимая таким образом, - ты для меня девушка, чей сложный характер иногда выводит меня из себя или заставляет опускать руки, но ради которой я готов бороться с ним дальше и давить в себе злость. Девушка, о которой я беспокоюсь, которую беспощадно ревную к другим мужчинам, девушка, которую я хочу видеть моей женой. Девушка, которая мне нравится. Лиса покраснела от этих слов, как переспелый помидор, казалось, она снова стала маленьким лисёнком, которого мама впервые ставила на крыло, сначала страшно, а потом крылья расправляются, ты ловишь поток воздуха, подкрепляешь его магией и паришь в небесах. Так же было и сейчас, хвиса сама в ответ обняла Гинджи, всхлипнув, но чувствуя себя самой счастливой хвисой на свете. Ведь она была одной из немногих, кого можно было пересчитать по пальцам одной руки, кого согласились пустить в сердце. - Ты мне очень нравишься, Гинджи... Говори почаще, что я тебе нравлюсь... Это делает меня счастливой. - Хорошо, - он улыбнулся, - а ты постарайся больше не углубляться в самокопания, - лис погладил девушку по рыжим волосам, прижимая её голову ближе к себе, куда-то в район своего плеча. А перед ним как раз оказалось плечико хвисы, что оголилось из-за сползшей немного вниз ткани одежды, и, наклонив голову вперед, Гинджи легонько поцеловал нежную кожу. - А теперь надо тебя одеть. Он был рад, что всё благополучно разрешилось и наконец-то стало ясно. Оставалось надеяться, что Лиса не найдет ещё какую-нибудь причину сомневаться в нём или в себе, и их чувства друг к другу будут всё дальше расти и становиться крепче. Гинджи запахнул кимоно, завязал завязки и помог девушке справиться с широким поясом в тон основной ткани. Убрал волосы в высокий боковой хвост, украсил заколкой с длинной цепочкой, украшенной пёрышками, как на юкате, и помог девушке обуться в традиционную обувь. - Выгляжу... Странно... - Лиса осторожно крутилась перед зеркалом, так как обувь была не просто непривычной, а даже неудобной. Она не могла понять, нравится ей или нет, было непривычно и непонятно. - Но тебе очень подходит цвет, - Гинджи прищурился, напоминая довольного жизнью лиса, вальяжно махнул парочкой хвостов. Он был доволен собой, своим выбором и тем, что смотрелась юката на хвисе потрясающе: традиционный ворот выделял тонкую шейку, не прикрытую волосами, а алый насыщенный цвет контрастировал с молочной кожей, зато губы девушки казались ещё более притягательными на её фоне. - Если у тебя есть обувь вроде балеток, можешь переобуться в неё для своего удобства. В гэта, боюсь, ты сотрёшь ноги до кровавых мозолей. - Да, есть. Мне правда идёт? Мне кажется, что выгляжу я... Ну, как минимум странно. Словно в очень узком халате... - Лиса старалась тактично подбирать слова, наряд ей не то что не понравился, просто казалось, что такая одежда не для неё. Ей привычная была одежда её мира, которую она переделала на лад мира людей, оставив её такой же вычурной, ажурной и невероятной, но добавив удобства. - Не переживай, ты смотришься в ней так, словно эту юкату специально для тебя создавали. Хотя почти так и было, - улыбнулся лис. - Просто тебе непривычно, поэтому кажется, что внешне видно твоё неудобство. А вот обувь лучше сменить с традиционной на более удобную для тебя, потому что ходить мы с тобой сегодня будем много, - Гинджи, пока хвиса свыкалась со своим нарядом и лезла в шкаф за парой мягких балеток, незаметно для девушки любовался ей, виляя несколькими хвостами. Хвиса смутилась от такого потока комплиментов, поймав себя на мысли, что у парня явно есть какой-то пунктик на традиционную японскую одежду. Так как на её наряды он ни разу не говорил комплиментов. - Идём. Я, кстати, не была на японских фестивалях. Что там обычно делают? - Лиса переобулась в красные балетки с серебристой вышивкой и взяла в руки сумку, недоумевая, куда японцы кладут кошелек и всё остальное. Под пояс? Так он вроде так туго затянут, что туда попробуй что-нибудь запихни. - Зависит от фестиваля и твоей функции на нём, - Гинджи взял девушку за руку, успев вызвать её удивление коротким поцелуем тыльной стороны ладошки, и повёл из гостиницы на улицу, откуда сквозь раскрытые окна уже слышалось множество голосов. - Например, на прошлом фестивале в Орио-Я нам с Ранмару и Аой пришлось встречать Умибозу на острове в океане и танцевать священную кагуру. Сегодня же у гостиницы выставили много разных палаток с уличными вкусностями, соревнованиями и конкурсами на все возраста. Тир, ловля рыбок, танцы, фокусы, но тебе, я думаю, понравится роспись ветряных колокольчиков. Они выглядят как стеклянный маленький купол, внутри которого колокольчики, и к ним привязаны цветные язычки с пожеланиями. - Роспись... - Лиса задумалась, или сделала вид, что задумалась, но Гинджи отчетливо видел как шевелится пушистый хвост из стороны в сторону с явным интересом. - Да, это будет интересно. Правда, роспись по стеклу я почти не практиковала, но, думаю, сделать тебе колокольчик у меня получится. Лис удивленно хлопнул глазами, услышав, что колокольчик будет для него. Он думал, что девушка будет делать его себе или подруге. - Мне? - переспросил Гинджи, но тут же расплылся в улыбке, не требующей от девушки ответа. - Тогда пойдём сразу туда, - лис чуть ли не светился изнутри, довольный тем, что между ним и хвисой, наконец, прояснилось, что наступил в его жизни период, где у него есть очень близкий человек, что занимает центр его маленького мира и которого он окутает всей своей заботой и любовью, какая только у него есть. Улица встретила ярко-оранжевым светом фонарей, красными гирляндами и палатками, суматохой и множеством запахов готовящейся еды. Жаром и смехом, массовыми гуляниями, оживлённостью и пёстрыми масками аякаши в разноцветных одеждах, а где-то среди всего этого слышался тонкий звук колокольчиков, ведущий парочку к себе, словно неосязаемый след. Оплатив один из колокольчиков и временно попросив Гинджи немного погулять, девушка взялась за роспись, и так как колокольчик был небольшого размера, то к выбору узора пришлось подойти соответствующим образом. С одной стороны Лиса изобразила девятихвостого серебряного лиса в окружении голубых язычков пламени, а с другой крылатую лисицу среди таких же, как огонь, голубых облаков, выдохнула, дождалась, пока краска высохнет и нарисовала с внутренней стороны повтор рисунка, но теперь с мордочками, а не со спины, чтобы создать необходимый эффект, что было непросто. Девушка сама не заметила, что привлекла много внимания, что её столик, за которым она работала, собрал внушительную толпу народа. - Как красиво... У этой девушки золотые руки! - воскликнул кто-то из толпы. - Конечно! - тут же первый голос получил чьё-то подтверждение, - Это же художница из другого измерения! Её работы сейчас очень славятся у нас! - Тогда я хочу этот колокольчик! - и после этого начался настоящий кавардак из голосов, выкриков и споров, аякаши, собравшиеся у палатки, начали чуть ли не аукцион, привлекая тем самым только ещё больше других аякаши. Всё грозило вылиться в драку, если бы не появился Гинджи, высокая светлая фигура которого, облачённая в кимоно с белым верхом и красным низом, заставила всех притихнуть. - Извините, но этот колокольчик был уже обещан мне, - улыбка, обнажающая клыки, а в серо-голубых глазах плясали лукавые искры. Лиса старалась не обращать внимания на творящийся вокруг неё бедлам, решив, что было бы неплохо подзаработать не только на росписи полотен, но и колокольчиков, быстро успокоила собравшуюся толпу сказав, что распишет колокольчики всем желающим, если они принесут основу в гостиницу Орио-Я и назовут её имя. - Гинджи, держи. Надеюсь, тебе понравится. Я не знаю, как правильно расписывать колокольчики в японском стиле, поэтому выбрала на свой вкус, - хвиса надеялась, что парень поймет, что за зверьки изображены на стекле, всё-таки работать красками и инструментами другого измерения было непривычно, а за счёт небольшого масштаба не удалось передать всё детально, как нравилось девушке, плотна которой всегда отличались огромной детализацией, отчего становились похожими на фотографии. Толпа, успокоенная девушкой, к тому времени отступилась от художницы и напала на продавца колокольчиков, стремясь успеть купить стеклянную основу и ярлычки, а некоторые покупали даже по несколько штук. Гинджи покачал головой, предчувствуя, что хвиса опять не будет спать ночами и начнёт творить, так что ему нужно будет тщательнее следить за её самочувствием и подкармливать не только едой, но и огнём. Вздохнув, он посмотрел на колокольчик, протянутый ему, осторожно беря и поднимая за ленточку, чтобы разрисованный маленький купол оказался на уровне его глаз. Свет горящих на улице фонарей заставлял стекло блестеть золотыми бликами, отчего рыжая шёрстка изображенной лисички искрилась, совсем как хвост самой хвисы. А с другой стороны оказался нарисован сам Гинджи с его огнём, и лис ради интереса взглянул на язычок красного цвета у колокольчика, что вызвало у него улыбку, ведь там были пожелания долгой любви и семейного счастья. - Ничего страшного, что не знаешь. В твоих руках и так всё превращается в произведение искусства, - вторая ладонь Гинджи легла на макушку девушки, погладила между лисьих ушей и вдруг очертила костяшками скулу, спускаясь к уголку губ. - Тебе нравится? - Лиса поначалу в блаженстве прикрыла глаза, когда ладонь уверенным, но мягким жестом прошлась по её голове, а когда перешла к уголку губ, то девушка даже застыла в неком волнительном предвкушении, забыв, что находится посреди палатки, где было множество других аякаши, которые, заметив такую картину стали перешептываться и строить догадки. - Очень, - лис заметил реакцию девушки на его жест и почувствовал, как в душе шевельнулось что-то тёмное, - повешу у окна в своей комнате, будет очень красиво смотреться на солнце, - заметив косые взгляды, Гинджи вильнул хвостами, скрыв девушку с одной стороны от чужих глаз и скользнув большим пальцем на нижнюю губу. Провел по ней подушечкой вдоль контура и слегка надавил, чувствуя неровности, гипнотизируя девичьи губы взглядом, в котором чётко видно было желание наклониться и поцеловать. Но парень стоял прямо, искушая и себя, и Лису, после чего хитро улыбнулся, словно обещал оставить это на десерт, когда они будут только вдвоём. - Теперь идём за вкусностями? Или хочешь, чтобы я для тебя что-нибудь выиграл в тире? - А тут шашлычки из креветок есть? Я хоть и не фанатка рыбы и морепродуктов, но они мне нравятся. А ещё вкусный тут горячий молочный напиток с чаем маття и карамелью, - Лиса не знала, что в тире можно выиграть интересного, да и она, как леди из высшего общества с отцом, которая, как вампир и демон, обожающий охоту, умела стрелять из чего угодно и могла попасть куда угодно. Так что тут ещё вставал вопрос, кто кому выиграет в тире приз. - Но я не против сама пострелять. - Вот как? - одно серебристое ухо лиса наклонилось набок, - Тогда пойдём, - Гинджи взял у продавца колокольчиков специальную коробочку для него, чтобы не разбить подарок, и повел хвису к тиру, думая, что эта девушка никогда не перестаёт удивлять. - А шашлычки из креветок тут должны быть, это одно из самых распространенных блюд здесь, в Орио-Я, которое можно есть на ходу. - М-м, значит, сейчас постреляем и пойдем кушать, - Лиса с воодушевлением посмотрела на устроенный ей в лавке бедлам в виде бедной продавщицы и наседающих на неё акаяши требующих продать им колокольчики. Работа - это всегда хорошо, а если за неё ещё и платят деньги, то это вообще замечательно. - Можем даже взять сразу побольше еды и отправиться на место, откуда будем смотреть на фейерверки, - чуть загадочно улыбнулся Гинджи, который явно что-то задумал, чем очень заинтриговал хвису, но до запуска фейерверков было ещё прилично времени, а пока можно было посетить тир. Здесь тоже было довольно народу, в основном парочки, и молодые аякаши соревновались в меткости, добывая своим очаровательным спутницам в награду игрушки, маски или украшения. Подходя к этой палатке, Гинджи заметил выделяющееся белое пятно - платье Гретты, решившей тоже посетить фестиваль, а рядом обнаружил своего названого брата и задумался. Он ещё раньше, когда хвиса расписывала колокольчик, а он озирался по сторонам, заметил у киоска с амулетами эту необычную парочку и чуть челюсть не уронил, когда Ранмару резко обнял русалочку. И теперь вот лис их вместе засек, что вызвало улыбку. - Скажи, Лиса, а твоя подруга случайно брата моего не околдовала? - решил поинтересоваться у хвисы Гинджи, Ранмару ему всё-таки близкий аякаши. Будет чудесно, если он тоже найдёт своё счастье, если отыщется тот, кто будет его оберегать от его внутренних демонов и желания закопаться в работе с головой. - Думаю, тут скорее он её околдовал. И давно причём, ещё когда она его шикарный хвост увидела, - Лиса улыбнулась, заметив, что подруга ходит по фестивалю с хозяином гостиницы, да ещё и в новом платье, которое сшила та аякаши, что им прислал иттанмомен и волосы были украшены необычной жемчужной нитью, таких она у Гретты не видела, значит, купила она их тут или же это подарок от самого Ранмару. - Подходите, молодой человек, желаете выиграть подарок для своей очаровательной спутницы? - продавец сразу заметил в своём радиусе новую парочку и расплылся в улыбке. - Моя очаровательная спутница и сама не прочь пострелять, - в ответ улыбнулся Гинджи, думая, уже можно излучать ауру ревнивца и собственника или нет. А то тут столько парней было, и хоть многие из них с девушками, всё равно могли заинтересоваться той, что решила попробовать взяться за оружие. - Выдайте нам два ружья: мне и моей невесте, - уточнил, протягивая оплату, лис для внимательно слушающей публики. Лиса понимала, что ревнивец ей попался тот ещё, и решила его немного подразнить после шоу, которое он устроил ей в лавке с колокольчиками. В голове даже невольно не те мысли зародились о поцелуе и даже чём-то большем. Получив в свои руки ружье, которое было заряжено пробкой, Лиса прицелилась, решая, чтобы выбить своему жениху в подарок за сегодняшний вечер и взгляд сам собой упал на коробку с шоколадом, которую выбить было не так просто. А от Аой хвиса узнала, что лис тот ещё сладкоежка. Руки положив на прилавок, служивший чертой, девушка грудью наклонилась вперед, почти ложась на деревянную поверхность, приподнимая бедра и хвост, понимая, что тонкая шелковая ткань теперь отчетливо обтянула бёдра, не скрывая кружево трусиков из мира людей. - Вот же... Лисица, - раздался рядом сначала надломленный короткий вздох, а затем почти шёпот вперемешку со вздохом, что вызвало у хвисы довольную улыбку. Ведь нужную реакцию она вызвала. Вот только не у одного Гинджи, а ещё у нескольких аякаши, заинтересованно взглянувших на аппетитный вид сзади, который быстро скрыли серебристые хвосты, несильно хлестнувшие девушку по мягкому месту. Лис бросил уничтожающий взгляд на зевак, в том числе на парня, выдавшего им оружие, давая понять, чтобы убрали свои глаза куда подальше, тем более, их спутницы уже сами готовы были надрать негодяям уши, хвосты и жабры. - Специально меня провоцируешь, - из-за облака девяти хвостов не видно было, как ладонь Гинджи легла на бедро хвисы, легко ущипнув, а потом он отложил своё ружье и нагнулся над девушкой, упираясь рукой в столешницу, прижимаясь к ягодицам, а губы его оказались у треугольного рыжего уха. - Вот теперь так и стреляй. Лиса поначалу вздрогнула, едва не нажав на курок, но быстро успокоилась и взяла себя в руки, усмехнулась, немного подвигав бедрами, чувствуя, как от её движения напрягся Гинджи, но на самом деле она просто принимала более удобную для себя позицию. Прицелилась и пробка вылетев из ружья, угодила точно в плитку шоколада, которая упала назад обозначив выигранный приз. - А я тебе шоколадку выиграла, - с явной наивностью в голосе и довольной улыбкой хвиса выпрямилась, напоследок еще раз проведя бедрами по паху своего жениха и, выпрямившись, повернулась к нему лицом. Но тут же была вынуждена отклониться назад, едва не садясь на столешницу, поскольку Гинджи наклонил корпус тела вперёд, руками упираясь в прилавок по бокам от хвисы, отсекая ей пути отхода. - Да? - он продолжал их своеобразную игру, делая свой ход в ответ на то, что девушка тут исполняла. Приблизил к её лицу своё настолько, что до поцелуя оставались считанные миллиметры. Лис видел, что хвисе хочется, чтобы он закончил своё движение, чтобы поцеловал её, но, отплачивая ей той же монетой и вредничая, лишь подкреплял желание, коротко лизнув по щеке. - Что ж, спасибо. - Тебе ведь нравится шоколад? - Лиса забрала от владельца лавочки большую плитку шоколада из мира людей и, довольно улыбаясь, отдала её в руки Гинджи. Сегодня хотелось веселиться, немного и даже безобидно вредничать, не думать ни о чём, ведь завтра будет снова работа и будет очень плохой и тяжелый день. - Аой говорила, что ты любишь сладости. - Люблю, - ответил парень с такой улыбкой, что возникли сомнения: говорил он сейчас о шоколаде или о самой хвисе? Гинджи всё-таки использовал свой шанс выстрелить из ружья и справился блестяще, взяв не менее сложную цель - маску кицунэ. Которую отдал девушке и объяснил, что на ней изображён его облик, истинный, облик зверя-хранителя этих земель, и что Лиса может надевать её, когда уходит без него куда-то, так к ней будет соваться меньше чужаков, ведь демон-лис - довольно древний и могущественный вид аякаши. Дальше, следуя плану Гинджи, они набрали вкусностей в корзину, которую приобрели тут же на фестивале, и в какой-то момент народ начал массово идти в одну сторону, а парень вовремя поймал хвису за запястье, лукаво улыбнувшись. - У нас с тобой сегодня место в партере. Причём, только для нас двоих. - В смысле? - Лиса, которая как раз наворачивала уже третий шашлычок из креветок, даже зависла с куском в зубах, который не дожевала. Она думала, что аякаши все смотрят фейрверки с высоты, чтобы рассмотреть огненные цветы как можно ближе. А тут он говорит про какой-то партер, ведя её в сторону гостиницы. - Мы с тобой из номера что ли смотреть будем? Но разве так много увидишь? - хвиса заметно зависла, стащив со шпажки последнюю креветку и проглотив, выкинула палочку в мусорку. - Так ничего не увидишь, но мы и не в номер идём, а на крышу, - Гинджи показал пальцем в сторону здания гостиницы в несколько этажей, а на не озвученный, но уже готовый слететь с губ девушки вопрос, как они туда заберутся, усмехнулся. - Это, правда, придётся подержать тебе, - он передал хвисе корзинку с набранной едой и сделал пару шагов в сторону, принимая свой первозданный облик. Громадный зверь с вытянутой узкой мордой, тонкие, но мощные лапы, изящные изгибы тела, невероятно длинные хвосты, что можно было сравнить со шлейфом. Длинная шерсть, словно сотканная из серебристого света луны, искрящаяся и сверкающая, красные росчерки под глазами, совсем как на маске, что была в руках девушки. И большие серо-голубые глаза с вертикальным зрачком, невероятные и отражающие в себе пасмурное небо. - Забирайся на меня. Лиса от удивления даже рот открыла, широко раскрыв глаза, и стояла так пару минут, обходя огромного зверя по кругу, рассматривая его со всех сторон. Да... Она и в человеческом облике его раз в сто меньше, а уж в хвисьем она ему вообще муравьём казаться будет. - Если будем планировать лисят, то только в человеческих обликах... - тихо прошептала себе под нос девушка, офигевая от открывшейся её глазам картине. - Теперь я понимаю, почему тебя сегодня назвали хранителем, ты явно не рядовой аякаши, а высокий и очень сильный. Лиса с третьей попытки смогла залезть Гинджи на спину, крепко удерживая корзинку обеими руками, надеясь не свалиться со спины своего жениха. - Кстати, а почему ты мне ни разу не показывал этот облик? Я даже не догадывалась, что ты можешь превращаться в такую громадину. - А как бы я его тебе показал, если у меня не было повода? - Гинджи, пока девушка забиралась на него, помогал ей мордой, подталкивая под бедра, убедился, что она уселась, и сказал взяться хотя бы одной рукой за шерсть. Он редко принимал этот облик, в основном, когда нужно было передвигаться на большие расстояния, а в обычной жизни такие размеры только мешают. Конечно, он мог вывести Лису погулять и обернуться, но тогда это выглядело бы каким-то хвастовством, а так пришлось очень кстати. Ведь он мог летать. Поднявшись с земли, аякаши перешёл на лёгкий бег, мягко отталкиваясь от земли и взмывая в чернеющее небо. Он знал, что девушка - крылатая лисица и сама умеет летать, но в образе человека она никогда не бывала в небе, поэтому Гинджи покружил над гостиницей специально для Лисы, откуда с высоты птичьего полёта гостиница была видна как на ладони. Красные здания с крышами, деревья, паутина дорожек, огни, что казались сейчас точками, а снующих под ногами аякаши даже нельзя было различить. Хвиса поначалу испугалась и даже взвизгнула, вцепившись в серебристую шерсть и спрятав в ней лицо. Не думала она, что этот парень сможет взлететь без крыльев, поэтому когда лапы Гинджи оторвались от земли, очень сильно испугалась, опасаясь, что свалится на землю в любую секунду, но полёт был плавным, движения все медленными, и хвиса достаточно быстро поняла, что никто её ронять не собирается, и она в полной безопасности. - Гинджи, ты тоже летать любишь? Согласись, когда ты в полёте, то не чувствуешь ни ветра, ни в холода, есть только чувство свободы. - Все, кто умеет летать, любят летать. А кто не умеет, тот завидует, - по интонации Гинджи было понятно, что он бы сейчас улыбнулся, если бы мог. Ему было понятно то ощущение, которое старалась описать хвиса, когда ты наедине с небом, и никто тебя не может достать, когда тебя переполняет восторг и желание лишь лететь и не оглядываться. Наверное, для девушки это значило ещё больше, чем для него, ведь он жил сам по себе и был свободен на земле, в то время как её заперли в душном доме, приковали к жениху и обязанностям, чего делать нельзя ни в коем случае с тем, кто наделен крыльями. Облетев округу, Гинджи наконец опустился на крышу Орио-Я, на которой заранее оставил несколько вещей, чтобы им было комфортно смотреть на фейерверки, сидеть и болтать ни о чём. Аккуратно опустив хвису на черепицу, он вернулся в свой человеческий облик, забрал у неё корзинку и махнул рукой, зажигая два ряда синих огоньков, осветивших место, откуда они будут любоваться фестивалем. Теперь Лиса поняла, почему парень назвал это партером, они действительно были ближе всех к небу и могли видеть всё, тут даже имелись дзабутоны, пара пледов, термос с каким-то напитком и корзинка с едой. - Какая красота! Гинджи, скажи, ты какому дьяволу продал душу, чтобы узнать одно из моих тайных желаний? - Лиса села на подушку уложив хвост себе на колени, смотря на то, как рядом садится Гинджи, окутанный серебристым светом луны он казался ещё прекраснее. Светлые волосы напоминали жидкое серебро, стальные глаза завораживали и манили. Она не знала, чем заслужила такой подарок судьбы, что мать выбрала ей именно этого демона, доброго, любящего и который смог пустить её в свой мир, сам захотел пойти ей навстречу. - Я всегда мечтала, что однажды, когда у меня будет парень, мы с ним будем вот так же сидеть на балконе или на берегу моря, есть вкусности, кутаться в один плед и смотреть на небо. А это даже лучше, чем в моих фантазиях. - Не забывай, что я демон-лис, - парень сделал акцент на слове "демон", - так что мне не надо никому продавать душу. И я рад, что это оказалось твоим тайным желанием, на самом деле я подумал, что это подходящее место, чтобы побыть вдвоём и посмотреть на фейерверки. Твой хвост начал искриться магией, а это значит, что скоро нам с тобой возвращаться в Тенджин-Я, где меня ждёт много, очень много работы, - лис вздохнул, представляя, сколько дел скопилось на его столе и что по прибытию его порвут на миллион маленьких Гинджи. - Так что сегодняшний вечер я полностью твой, - он улыбнулся и достал из одного пледа завернутый туда термос. - Тут то, что ты любишь - молочный напиток с чаем маття и карамелью. - Спасибо, - хвиса приняла из рук лиса кружку с горячим напитком, делая глоток, чувствуя, как вкус зеленого сладкого чая с молоком и карамельным послевкусием приятно ласкает язык, помогая улыбнуться менее натянуто. Да, в этот раз процесс лечения шел капельку быстрее, так как не нужно было регулярно куда-то бежать и бояться, что тебя схватят в любой момент. Но и тоску в глазах девушки лис не смог не заметить, она вообще с обеда ходила какая-то пришибленная, словно её огрели пыльным мешком. - Что такое? - тут же спросил Гинджи, наливая себе тоже чашечку напитка, но пока поставил её в сторону, решив открыть шоколадку, что выиграла для него Лиса. Зашуршал упаковкой, раскрыл, отломил дольку девушке и протянул. - Ты так смотришь иногда, что мне начинает казаться, будто ты собралась куда-то уходить. - Сегодня мама писала... - Лиса взяла из рук Гинджи кусочек шоколада, отправила его в рот и сделала большой глоток, чувствуя, как шоколад смешивается с остальными в кусами, только усиливая их. - Через неделю в нашем доме большой бал, и мне придется ненадолго туда вернуться... А я так не хочу... - хвиса понимала, что Гинджи должен пойти вместе с ней, что там его будут оценивать, на него, как на лакомый кусок, будут смотреть другие хвисы, женихи будут говорить ему слова утешения и сочувствовать. Она не хотела, чтобы он через это проходил. - Это ненадолго, просто такой сильный скачок в другое измерение, там пара дней, а потом обратно сюда... Гретта будет со мной, так что я не умру. Но и Орио-Я мы не сможем покинуть долгое время, так что мы не сможем видеться. Это меня печалит. - Звучит действительно плохо, - Гинджи нахмурился, это рушило все его планы. Хвиса только начала копить духовную силу и приходить в норму, ему как раз нужно было через неделю возвращаться к работе, и тут такая напасть. Отпустить одну девушку он не мог, зная, что ей будет очень плохо, что даже русалочий целебный голос будет восстанавливать её долго, лис будет волноваться и места себе не найдёт, так что даже не обговаривалось то, что он поедет с ней. Тем более хвиса собиралась в родной дом, а вдруг её мать что-нибудь выкинет, и парень больше не сможет увидеть свою невесту? Он ведь даже дороги туда не знает. И там на неё будет давление стен и родителей, общества с его жестоким устоями, Гинджи просто не мог бросить девушку. А хозяин Тенджин-Я... Подождёт. - Но ты сказала бал? На балу тебе нужен сопровождающий, и я к тебе никого, кроме себя, не подпущу. - Ко мне, если честно, никто и не полезет, а вот к тебе очень даже велика вероятность такого исхода... А я не хочу отбивать тебя от других хвис с учетом того, что я буду не в состоянии этого делать... - Лиса понимала, что Гинджи лакомый кусок для всех хвис, особенно если мама уже успела кому-нибудь пожаловаться на то, что он переписал договор под выгодные для самой девушки условия, то многие из её расы захотят пообщаться со столь необычным индивидом. - Мало ли, очарует тебя там какая-нибудь хвиса и влюбишься ты в неё, а я этого не хочу... - Но меня уже очаровала одна хвиса, так что, боюсь, всем остальным придется попытать счастья на ком-нибудь другом, - Гинджи поймал себя на мысли, что ревность и желание никому не отдавать любимого человека - это очень приятно, только когда это испытываешь не ты, а к тебе. Вот и сейчас за словами девушки он разглядел лёгкий намёк на это чувство, совсем слабый, может, даже призрачный, но уже от этого в душе расцветал целый костёр. - Вечно ты думаешь, что кто-нибудь из нас с тобой влюбится в кого-нибудь другого, и даже не допускаешь мысли, что я могу любить тебя. Последнее, что увидела Лиса - мягкая улыбка. Гинджи часто так улыбался, иногда девушке даже казалось, что это ненастоящая эмоция, поддельная, дежурная, но нет, в этой улыбке был сокрыт весь внутренний свет этого необычного кицунэ, эта улыбка в какой-то момент стала очень важной и нужной хвисе. А после неё случился обещанный поцелуй, похожий на тот, что был в прошлый раз, но лишь поначалу. Гинджи нагнулся, упираясь рукой в крышу гостиницы, на которой они сидели, подаваясь ближе, целуя глубже, но мягко, стараясь не напугать Лису, а зародить в ней желание раскрыться ему. Лиса вздрогнула и широко распахнула глаза, едва не выронив из рук чашку с напитком, но пролив на кимоно и оставив на нем внушительное пятно. Но тепло и мягкость чужих губ отключали рассудок и пробуждали природу, которая дремала в хвисе, заставляя подчиниться тому, кого она любит. Хотелось сильнее, глубже, грубее, чтобы она не могла дышать и задыхалась от интенсивных ощущений. - Я не фарфоровая, да и ты не такой белый и пушистый, каким пытаешься казаться, - Лиса разорвала поцелуй немного отстранившись. - Ты ведь не знаешь, как на свет появились хвисы и что чувства заставляют нас откинуть свою гордость и доверять тем, кому мы отдаём своё сердце. - Чувства, если они настоящие, не только хвис заставляют позабыть о гордости и узнать, что такое доверие. Но ты права, о хвисах я мало что знаю, - Гинджи заметил, что девушка испачкалась, и покачал головой, доставая из корзинки салфетки, которыми парочку снабдили продавцы уличной еды, и принялся промакивать ткань одежды. Конечно, полностью пятно так не уберешь, но лишнюю влагу они впитают, чтобы пятно не расползлось. - В наших краях никогда не водились крылатые лисицы, а связь с остальными измерениями не налажена, так что для меня загадка, кто обитает в остальном мире. - Ну, есть много теорий о том, как хвисы появились на свет. Папа мне в детстве часто одну рассказывал, - Лиса улыбнулась, решив рассказать одну из историй. Она знала, что легенд о появлении на свет каждого демона огромное количество, что никто не знает всей правды, но в эту ей верить хотелось. - Жила-была одна принцесса, очень красивая, длинные рыжие волосы, большие глаза, множество правителей мечтал взять её в жены, но всем она отказывала. И вот однажды сказала девица, что выйдет замуж только за того, кто принесёт ей самую красивую шубу. Бросились парни зверей ловить, шубы шить, а принцесса все нос воротит: эта плохая, эта не так сшита, эта полинявшая. А тут бог лесов за голову схватился, сколько зверей у него убили, решил посмотреть на девицу и тоже влюбился по уши. Принёс он ей шубу, красивую, огненную. Да и девушке он по нраву пришёлся, но как же так просто взять и ответить ему. Что за зверя, говорит, принёс, никак зайца в луковой шелухе вымачивал? Обиделся бог и с фразой: "Вот какого" надел шубу на девушку и в тот же миг обернулась она лисой крылатой. Забрал бог её в свой лес, вернул девушке человеческий облик, оставив возможность в лису превращаться и сыграли они свадьбу. - Выходит, не у всех поголовно хвис случается неудачный брак, - с намеком ответил Гинджи, вспомнив про шоколад и отломив от него ещё кусочек, засунув девушке в рот. - Боюсь, история появления кицунэ не такая сказочная и красивая. В Японии многие аякаши-перевертыши - это обычные животные в своей прошлой жизни. И если зверь прожил долго, он становится духом. И чем дольше он живёт, тем больше у него способностей, например, кицунэ на пятидесятом году жизни получают возможность превращаться в человека. Чем старше и сильнее лис, тем больше у него хвостов, всего их может быть девять, а, когда кицунэ получает свой девятый хвост, мех его становится белым, золотым или серебряным, - парень повел треугольным ухом, услышав свист первого запущенного фейерверка, который через пару секунд разорвался в небе миллионами красных искр, что вызвало улыбку на губах Гинджи, ведь он вспомнил еще один факт. - А звёздный дождь в ночном небе люди называют свадьбой кицунэ. - Ну... Может они имеют в виду не фейерверк, а звездопад? - Лиса смотрела на разноцветные огни, загорающиеся яркими цветами в ночном небе, яркие искры которых падали вниз, отражались в черной как ночь воде океана. - Красивое зрелище, кажется, только руку протяни, - девушка протянула ладонь вверх, словно пыталась поймать яркую искру. - Раньше я не любила фейерверки, скорее всего, потому, что они загораются ночью и чтобы увидеть их, нужно выйти в темноту. Но с тобой рядом мои страхи угасают. - Темноту? Ты темноты боишься? - вызвал удивление хвисы своим вопросом Гинджи, - Я думал, что грозы. Ну, сейчас бояться нечего, когда погаснут фейерверки, мои огни все равно будут гореть, - он посмотрел на голубое пламя, маленькими огоньками разбросанное вокруг них с хвисой. - И вообще, тебе отныне нечего бояться, на балу я дам понять твоей матери, чтобы не лезла больше в твою жизнь, что теперь она не вправе помыкать тобой, потому что ты навсегда моя, - лис обнял девушку одной рукой, пододвигая поближе к себе. Так и теплее, и романтическая мечта Лисы исполнялась. - Ты хочешь со мной поехать. Просто ты можешь этого не делать, - Лиса не хотела обидеть Гинджи, лишь защитить его. Так как знала, в какое общество попадет её жених, как тяжело ему будет, особенно если взять в учёт то, что она будет не в состоянии защитить себя, но этим привычно займется Гретта, а его кто защитит? Кто ему поможет? - Просто случись там что с тобой, и я не смогу тебе помочь. - Лиса, - он нечасто называл её по имени, поэтому сейчас это непривычно резануло слух, а пальцы аякаши легли ей на подбородок, заставив поднять на него глаза, - я взрослый и сильный аякаши, не последний по силе в этом измерении. И я твой жених и возлюбленный, мне положено тебя защищать от любых бед и напастей. Со мной как раз ничего не случится, а вот с тобой - очень даже, и не думай, что я не бывал в обществе аякаши, которые готовы съесть заживо. - Спасибо, - хвиса впервые ощутила, что она действительно под защитой, что её не собираются давать в обиду, что её не оставят. Лиса поймала себя на мысли, что начинает не просто проявлять симпатию к этому парню, а влюбляться в него. Это было ново, немного пугающе, но волнительно и приятно до дрожи. - Значит, твои мыли оказались правильными, - поймав недоуменный взгляд лиса девушка продолжила. - Ну, я про то, что я твоя судьба и всё в этом духе. - Ах да, - вспомнил Гинджи и улыбнулся, но как-то по-особенному: чуть хитро и лукаво, - к слову, ты тоже кое в чём оказалась права, - рука лиса, лежащая у девушки на спине, вдруг шевельнулась, кончиками пальцев проходясь вдоль плеч, от одной лопатки к другой. Парень помнил, что это место у хвисы слабое, наверное, потому, что как раз здесь и крепились крылья, а магические атрибуты всегда обладали повышенной чувствительностью. - Я белый и пушистый только внешне, - блеснули кончики клыков, которые как будто бы удлинились, а глаза прищурились. Лиса шумно вздохнула ещё в тот момент, когда пальцы, словно играя на пианино, ловко прошлись по чувствительной части тела, заставив закрыть глаза, немного выгнуться и тихо застонать, закусив губу. Спина, особенно в районе лопаток, плечи, эти зоны были слабыми и легко поддавались воздействию. - И что ты хочешь этим сказать? - хвиса пыталась держать над собой контроль, внимательно смотря в прищуренные голубые глаза. - Что нас с тобой ждет долгая и насыщенная жизнь. Ты ведь тоже не без сюрпризов, - Гинджи вспомнил ту выходку девушки у тира, когда она устроила целое шоу на ровном месте, а потом ещё ёрзала по нему своими бёдрами, пробудив какого-то тёмного зверя внутри. Наблюдая за тем, как хвиса млеет под его руками, он перетянул её к себе на колени, обнимая за талию одной рукой, а второй скользя по позвоночнику, рисуя какие-то узоры на лопатках, рёбрах, и возвращаясь обратно, наклоняясь над её лицом, но не целуя, добиваясь того, чтобы Лиса попросила об этом, либо взяла то, что хочет, сама. Хвиса ещё немного понежилась под ловкими пальцами, что доводили её едва ли не исступления и помешательства, сама выпрямилась, прижавшись к груди Гинджи своей, крепко держа его за плечи, грубо и даже резко целуя в губы, крепко прижимаясь к ним своими, скользя языком то по верхней то по нижней. Лис слишком её сейчас возбудил, чтобы всё было мягко и плавно, хотелось большего, хотелось чего-то звериного, такого, чтобы кружилась голова и подкашивались ноги. Чувствовалось, что Гинджи такого пыла не ожидал, а потому поначалу оторопел, но очень быстро включился в процесс, оставляя инициативу в руках девушки, ведь это было приятно, что не только ему хочется прикосновений, что желание взаимно. Но пришлось немного осадить хвису, замедляя темп, но увеличивая глубину, показывая, как нужно, и уча, проводя языком по кончикам её маленьких клыков, нагоняя юркий язычок. Руки оставили девичью спину, чтобы не вызывать ещё большее возбуждение, но обнимали и сжимали талию, внезапно Гинджи навалился на Лису, заставив отклониться немного назад и почувствовать, что он её крепко держит. Оставив в покое её губы, он вдруг перешел под челюсть, на тонкую шейку, оставляя несколько горячих поцелуев на ней, как вдруг зубы сомкнулись на коже в слабом укусе. Лиса от такого простонала уже громче, возбуждение уже кипело в крови и девушке казалось, что оно дошло до критической отметки, хотя это было не так и на самом деле Гинджи не так сильно распалил девушку, как ей казалось. Ладони заскользили по плечам, ниже, перешли на грудь, на спину, наконец поднялись вверх, ложась на уши, массируя кончики, проводя пальцами по шёрстке, иногда зарываясь в серебристые пряди. Она поняла, что нашла уязвимую точку на теле лиса, потому что тут же оказалась лежащей на спине, а под головой удачно разместился дзабутон, на котором она еще не так давно сидела. Сомкнутые зубы сменил мокрый кончик языка, горячие губы парня заскользили от шеи ниже, кусая за ключицу, подбородок постепенно раздвигал ворот юкаты, пока не коснулся полушарий груди, и в этот момент раздалось угрожающее рычание. - Если в таком духе продолжится, то свой первый раз ты встретишь под фейерверками, - Гинджи вернулся к губам хвисы, которые чмокнул, и поднял голову, а она заметила, как расширились его зрачки, как срывалось дыхание и немного горели скулы, что говорило о том, что ему явно понравилась эта ласка. - Я... Я ещё не готова... - тихо выдохнула Лиса, убирая руки, тоже дыша отнюдь не ровно и так же тяжело и прерывисто. Лицо девушки было красным, губы припухли от поцелуев, а в голове была каша. Фейерверки уже исчезли, погрузив мир во мрак, рассеиваемый лишь огнем лиса. - И я лет с тридцати темноты боюсь, так что я рада, что у тебя есть такая полезная способность. Гинджи перевёл ненадолго взгляд на свой огонь: он сейчас подрагивал и плевался синими искрами, отражая состояние его души. А потом лис снова посмотрел на девушку, просунул руку ей под спину и поднял, заставив сесть, а то крыша холодная. - Мы пропустили с тобой фейерверки, но мои огни могут потанцевать для тебя, - парень заботливо поправил на Лисе воротник, запахнув обратно, махнул хвостами, и пламя поплыло по воздуху, кружа и напоминая из-за своего цвета падающие звезды. Лиса как завороженная смотрела на яркие огни, которые кружили и показывали себя во всей своей красе, напоминая самый яркий звездопад их тех, что ей доводилось видеть. Впервые она понимала, что дорога тому, кого для неё выбрали родители, что её любят, что её пустили в своё сердце, что она нужна и что её не оставят и предадут, а она, в свою очередь, будет делать всё возможное, чтобы эти чувства только крепли, чтобы они становились одним целым и им никто не мог помешать.