Скажи мне, где болит?

Обратно их компания ехала медленно. Марианне не хотелось торопиться, потому что в зеркало заднего вида она видела премилую картину: там все спали. Дети упросили не сажать их в кресла и поехали так. Они почти сразу уснули, привалившись к отцу с двух сторон. А потом засопел и сам Богг, свесив голову на правое плечо. Марианна еще подумала, что после такого сна ему точно будет болеть шея. Он уснул крепко – его голова болталась. Но руки мужчины надежно держали малышей, а Тенни и Стефи уютно сопели и уже пускали слюни на рубашку отца. Что ж, Марианна была уверена, что благодаря сегодняшнему пикнику отношения Богга и детей стали теплее. И она надеялась, что в их распорядок дня войдут хотя бы совместные завтраки. Семья Кингов давно требовала оздоровления, и девушке казалось почему-то, что это дело – её важная миссия. - Отлично день прошёл, - шепнула Гризельда, когда они остановились на одном из перекрестков на красный свет. – Давно у нас не было такого милого уик-енда. И я опять тебе говорю «спасибо». А еще думаю: надо бы как-то отблагодарить милашку Донну. Это она нам тебя присоветовала. Марианна усмехнулась: - Думаю, мне тоже надо поблагодарить сестру. Мне у вас так… так уютно. И я отвлеклась от своих тёмных мыслей. - Рада слышать, - Гризельда протянула руку, погладила девушку по локтю. – Я очень боялась, что ты откажешься от нас, когда столкнешься с Богги. Он – увы – щерится, как дикобраз. Ну, так уж он устроен… - По-моему, он так щерится только с представителями противоположного пола, - Марианна вновь усмехнулась. – С детьми он очень даже хорош. Гризельда вздохнула: - Да, он любит малышей. Всегда любил детей. Всегда хотел большую семью. У нас с Торном не получилось… Мы разбились на машине. Я тогда была беременна вторым. И я… я потеряла ребенка, - голос женщины дрогнул. – И Торна потеряла. Он прожил еще в больнице около месяца. Но потом – сердце не справилось… Богга, слава небесам, тогда с нами не было. Ему было только двенадцать. И он так быстро повзрослел. Ну, ему ж пришлось заботиться о мамаше, которая впала в депрессию и чуть не спилась… Тут с заднего сидения донеслось недовольное ворчание Кинга. Гризельда невольно закрыла рот ладонью, испуганно обернулась. Но её сын спал, как и внуки. Он просто ворчал во сне, пытаясь удобней устроить голову и шею. Зажёгся зелёный свет, и Марианна пустила машину вперёд. - Прости, я столько чепухи тебе рассказываю, - вздохнула Гризельда. Девушка лишь улыбнулась, думая о том, что в этой семье всем необходимо выговориться: - Ну что вы. Это не чепуха. - Это хорошо, что ты так думаешь, – тихо вздохнула Гризельда. – Ох, я задолжала твоей сестре огромный торт и пару кило ананасов!.. Они засмеялись вдвоем и разбудили-таки Богга. В зеркало заднего вида Марианна увидала его растерянно-сонный взгляд и то, что он скривился, обнаружив, как затекла шея. Потом заметил, что девушка смотрит на него и буркнул, нахмурившись: - Следите, пожалуйста, за дорогой. Марианна неожиданно для себя самой вспыхнула лицом и последовала его совету. Он сейчас был в тему и ко времени… *** Телефон запиликал – звонила Донна. Так что Марианна быстро вытерла руки, сделала огонь у плиты поменьше, чтоб не подгорели тефтели, и взяла аппарат: - Привет. - Привет. Ну, как? Рассказывай! – сходу потребовала младшая сестра. - Я готовлю обед. - Ой, не издевайся! Ты знаешь, о чём я… - Ладно, - хихикнула Марианна. – Пикник прошел вполне сносно. Ну, мясо чуть подгорело. - И всё? Ты мне больше ничего не расскажешь?! – в голосе Донны звенели возмущение и разочарование. - Боже, ты с ума меня сведешь! Что ж ты хочешь от меня слышать? Мы играли у реки, жарили мясо, ели его с овощами. Валялись на траве. И я читала малышам сказки. Гризельда вязала… - Ну… - Что? - А что делал ваш жуткий волчара? Марианна засмеялась, а сама вдруг смутилась, потому что её щеки вдруг загорелись румянцем. Она вспомнила внезапно и запах пережаренных стейков и странно-тёплый взгляд Богга. - Это он чуть не сжёг мясо, - ответила она. - Конечно, потому что засмотрелся на тебя, - теперь хихикнула Донна. - Он просто давно не был на пикниках, - парировала Марианна. – Кстати, хочу сказать тебе спасибо. - За что? - Знаешь… как-то так выходит, что твои идеи мне помогают… Донна не дала ей договорить: - Ага! Я же слышу, как изменился твой голос! - Что? - Ты звучишь уже не так мрачно и тускло, как обычно. Ты оживаешь, сестричка. - Донна. Я не совсем понимаю… - Ой, всё, всё, я не могу говорить, милая. Я сейчас с Лили у врача. Да-да, у Кинга. Знаешь: осень, похолодало, и у Лили кашель начался… ну, я потом ещё перезвоню… И она отключилась. Марианна сперва раздраженно прорычала «вот чёрт!», а потом усмехнулась. Она временами по-доброму завидовала сестре. Донна была такой светлой и беззаботной, какой Марианна и сама хотела бы быть. Наверное, с таким отношением к жизни и жилось бы легче и веселей… Хлопнула входная зверь, звякнули ключи, падая в корзинку на тумбе. Потом Марианна услышала не совсем довольное «охо-хо» миссис Кинг. Девушка вышла в холл. - Привет, милая, - улыбнулась Гризельда, присев на банкетку и махнув Марианне рукой. – Ах, как вкусно пахнет. - Тефтели из телятины и оладьи из тыквы, - бодро огласила меню девушка, через минуту, заметив, что Гризельда скривила губы, как от боли, быстро спросила. – Что-то случилось? - Мои суставы, - горестно вздохнула Гризельда, ладонями потирая свои острые коленки. – Осенью такое часто бывает. Ох, скриплю, как несмазаная дверь. Девушка подошла, протянула ей руку, чтоб помочь подняться. Провела хозяйку в гостиную, усадила в кресло, заботливо укрыла пледом. - Спасибо, милая, - Гризельда говорила извиняющимся тоном. – Ох, боюсь, ещё и со мной тебе сейчас придётся нянчиться. - Ну, этого вам точно не стоит бояться, - ласково улыбаясь, ответила Марианна. «Похоже, я надолго тут осела, - думала потом девушка, заваривая чай. – Что ж, наверно, стоит плыть по течению. Это не всегда плохо. А там – будь, что будет…» Тут она замерла. Вспомнила вдруг, что это – слова отца. Он так сказал на похоронах матери, когда закрыли гроб и стали его опускать в чернеющую яму. Погладил Марианну и Донну по головам и пробормотал «теперь – будь, что будет…» - О, бедный папа, - прошептала Марианна, вдруг поняв, как же тяжело ему было тогда… Она сглотнула ком, который прикатил в горло, и тут услышала голос Кинга в доме. Слов не разобрала, но встрепенулась. Видимо, Гризельда позвонила сыну, чтоб сообщить о своём состоянии. Если так, то он очень быстро примчался. Неслышно выглянув из кухни, Марианна остолбенела от удивления и дышать перестала. Богг медленно нёс мать на руках, из гостиной к лестнице, и что-то ласково, успокоительно гудел ей в ухо. Гризельда обнимала сына за шею, уложив голову на его широкое плечо, и походила на уставшего ребенка. Её болтающиеся тонкие ноги выглядели трогательно в смешных пёстрых носках. А лицо Богга было примерно таким, каким Марианна видела его на пикнике, когда подгорало мясо: мягким, с лёгкой улыбкой. Поднявшись на второй этаж, он скрылся в коридоре. Потом Марианна повернула голову и заметила плащ и шляпу мужчины: они не висели на вешалке, а валялись на полу. Похоже, Богг ни секунды не терял, торопясь к захворавшей матери, и отшвырнул одежду, вбегая в дом. Девушка, почуяв вдруг странное тепло в груди, прошла в холл, подняла плащ и шляпу, отправила их на вешалку, затем вернулась в кухню. Тупо уставилась на заварник. Из него вился душистый пар. Марианна Фэйфилд вдруг почувствовала себя в семье. В тёплой и доброй… У неё за спиной покашляли. Марианна обернулась – в двух шагах от неё стоял Богг. Он хмурился, подёргивал краем рта и тоже смотрел на заварник. Уши мужчины краснели. - Э… ну… д-добрый день, - он не сразу нашел, что сказать. Потом добавил. – Вы, кажется, чай делали. Я хотел бы отнести матери, наверх. Ей сейчас лучше быть в постели… а вы… - Да, конечно! – выпалила Марианна и тут провалиться сквозь землю захотела, потому что её голос почему-то сорвался, а щеки полыхнули румянцем. – А мне пора ехать, забирать малышей. Вы побудете здесь? Он пожевал нижнюю губу, словно это могло помочь ему подобрать ответ, потом забормотал: - Ну… я сегодня уже не вернусь в кабинет. Думаю, на какое-то время мне придётся сократить рабочие часы. - Здорово! – вырвалось у Марианна, и она вновь пожелала сквозь землю провалиться. Кинг, подняв брови, смотрел на неё с нескрываемым удивлением и какой-то опаской. - Это будет здорово для Гризельды, - добавила девушка, стараясь звучать спокойно и беспечно. – Она вас так любит. Она будет рада проводить с вами больше времени. - А… о… ну, правда. Да, так и есть, - малопонятно забормотал Богг. – Так я могу взять чай?..