Little drummer witch

Эмброуз растирает между пальцами высохший, красный лист. Повторяет всем телом танец дыма, движется медленно, пьяно. До космической бесконечности устало. Он улыбается. Он всегда улыбается. Джагхеду кажется, что эта фальшивая, натянутая улыбка вот-вот оторвется от красивого лица и поплывет по воздуху, прикоснется к каждому из них — неприкаянных подростков, одарит их мудростью тибетских монахов, и… Подросток теряет мысль. Его глаза не могут оторваться от рук Эмброуза, шеи Эмброуза, локтей, колен… На лицо он не смотрит, старательно обходит его глазами. Сегодня один из тех дней, когда он готов согласиться с теорией Арчи о том, что Спеллманы не совсем люди. И она, эта улыбка, попытается вылететь в закрытое окно. Будет биться, биться о стекло, так бессмысленно и тихо. Лакз толкает брата в плечо, передает косяк, хихикает. Сабрина наблюдает за кузеном темными лужами глаз, пьет вино с горла, откидывается назад на подушки. Так бывает, что на Эмброуза страшно смотреть. И будет слышен только шелест и плач, тихий совсем, на грани слышимости. И она, самая красивая на свете улыбка, прилипнет к стеклу, не в силах оторваться от созерцания мира по ту сторону. Когда проглядывает его настоящий возраст, исчисляющийся сотнями лет, когда от одного взгляда Спеллмана у смертных ползут мурашки по коже. Если прищуриться, можно представить ее кузена, облитого кровью ритуальной жертвы, танцующего у костра в черных одеждах. Можно увидеть всполохи огня на коже, потеряться в заклинаниях, кастуемых тонкими, чуткими пальцами. Можно разглядеть руны, нарисованные белым на лице Эмброуза. Можно увидеть, что его глаза сплошь белые. Сабрина думает о магии вуду. О Бароне Субботе. Эмброуз клянется, что не имеет к нему никакого отношения. Правда, он не раз доказывал, что его словам не стоит верить. Эта прекрасная, чарующая улыбка будет восхищаться людьми, их красотой и хрупкостью. Она будет жаждать прикоснуться к ним. Она будет так сильно этого хотеть, но она знает, что этого никогда не случится. Лакз не запоминает того момента, когда магия исчезает, когда Эмброуз отпускает их одним движением пальцев, когда они перестают быть безвольными куклами, подчиняющимися его воле. Он хихикает, списывает свои впечатления на травку, не понимая, что именно сейчас он ближе всего к истине. Что голос в его голове, кричащий «Беги отсюда, они опасны, они вовсе не люди»… прав. Этот голос, Боже, он так достал Лакза, что теперь он ощущается как писк надоедливого комара. Судьба волшебной улыбки — жить здесь, в жутком доме на кладбище, и никогда, никогда не выходить наружу. Она будет заперта здесь, точно как ее владелец.

***

Джаг точно не знает, откуда у него берется вдохновение, ему, честно говоря, все равно, потому что он не мог написать и строчки целый месяц. Так что он изливает свою душу на клавиатуру старенького ноутбука, полностью отстранившись от истории, которую рассказывает Вероника, игриво толкающая Арчи плечом. Он даже забывает о своем милкшейке, что привлекает внимание ребят. Бетти заглядывает в экран, намереваясь прочитать лишь пару строчек, чтобы понять, что так увлекло ее друга. И оказывается совершенно очарована. — Кажется, ты смог прихватить немного магии Эмброуза с собой, — замечает Арчи, воруя его милкшейк. — Интересно, что ты отдал взамен?