Будни скромницы

Был обычный рабочий день. Галина Сергеевна, как обычно, пришла вовремя, к десяти ноль-ноль, а ее научный руководитель Кривоносов, как обычно, опаздывал. Впрочем, про начальство принято говорить «задерживается» или «задержалось». Как бы то ни было, уже минут десять Галя зависала в интернете, пользуясь свободной минуткой. На этот раз это были не научные статьи и даже не подборки фактов, а просто различные блоги и форумы для отдыха мозга. Вдруг, пока загружались комментарии к посту на одном из известных сайтов, она краем глаза заметила окошко контекстной рекламы: «Железный стояк на 3 часа — нужно только…». Галя покраснела и отвела взгляд. Так вот чем занимается Василий Михайлович за этим компьютером!.. Немного отойдя и стряхнув с себя смущение, Галина Сергеевна вернулась к комментариям, однако рядом с предыдущим объявлением заметила другое: «Женский возбудитель — 5 минут, и она готова дать любому». На щеки снова поползла краска, но на этот раз любопытство все-таки взяло верх, да и возраст все-таки дает знать — шестнадцать лет как-никак. Быстро оглянувшись на дверь и прислушавшись, не идет ли кто, Галя повернулась к монитору и кликнула на объявление. Как обычно и бывает на подобных сайтах, на половину страницы была фотография чудопрепарата, а ниже — отзывы «благодарных клиентов». Не обращая внимания на отзывы, она внимательно изучила состав препарата и его действие. «Хм, так мне же под силу изготовить его в нашей лаборатории… но зачем? Именно что незачем. Хотя… разве что из научного интереса можно попробовать». Снова глянув на дверь, Галя быстро нашла нужные реагенты и приступила к работе.

***

Спустя час все было готово. Кривоносов, судя по всему, не придет еще долго, так что у Галины Сергеевны будет время проверить действие препарата. Она отступила, любуясь результатами своего труда, находящимися сейчас в химическом стакане. Попытавшись скрестить руки на груди, Галя задела стоящую на полке открытую банку, и та опрокинулась, рассыпав порошок на стол, при этом часть порошка попала в возбудитель. — Черт!.. Час труда насмарку! Не было же ничего на той полке, тем более открытого, так как тогда?!. Желая узнать, что именно за порошок рассыпался, девушка взяла баночку, но на ней не было этикетки. Странно, очень странно — в лаборатории все вещества должны быть подписаны… Отложив часть порошка, чтобы потом опытным путем опознать его, Галя убрала остатки со стола. Что же делать с испорченным препаратом? Разум говорил Галине Сергеевне избавиться от него, потому что неизвестно, что там сейчас находится и какая была реакция — если она была. Но внутренний голос и интуиция в унисон шептали ей, убеждая попробовать. И под их натиском Галя сдалась. Прекрасно осознавая безрассудность поступка, она поднесла край стакана к губам и отпила. Ничего не произошло. Немного расстроенная неудачей эксперимента и в то же время обрадованная, что с ней ничего страшного не произошло, девушка начала убирать за собой оборудование. Вдруг ее уши четко уловили шаги за дверью. Галя проработала здесь достаточно долго, чтобы по звуку шагов и скрипу половиц определить, кто же идет, и сейчас к кабинету направлялся его старый хозяин, профессор Василий Михайлович Кривоносов. Открылась дверь, и профессор вошел, попутно бросив:  — Привет, Галина Сергеевна, как поживает российская наука в твоем лице?  — Здравствуйте, Василий Михайлович. Российская наука в моем лице поживает отлично, потому что она вовремя является на работу, а как Ваша? — ответила ему та с недовольством в голосе.  — А моя, Галя, была сначала в пробке, а потом на совещании, так что она поживает не очень. Не обращая больше внимания на свою сотрудницу, Кривоносов сел за стол и принялся что-то писать. Тем временем Галина Сергеевна почувствовала что-то странное. Что это за зуд внизу?.. Она поерзала на стуле. Это же не… В свои шестнадцать Галя вовсе не была такой скромницей, какой ее считали остальные. В силу возраста даже она, не в состоянии совладать с природой, смотрела соответствующие 18+ фильмы и занималась соответствующими делами, когда сестер не было дома, так что чувство возбуждения было ей знакомо, но откуда оно сейчас?.. Неужели препарат все-таки подействовал?.. Не в силах больше усидеть на месте, Галя поднялась и подошла к шкафу, делая вид, что что-то в нем ищет, посматривая тем временем на профессора. Он сидел спиной к ней, так что ей хорошо было видно его шею с неожиданно нежной на вид кожей, настолько не вязавшейся с его образом. Эту кожу хотелось потрогать, погладить, поцеловать, куснуть, оставить засос, да еще и не один… — Василий Михайлович? — Да? Не веря до конца, что она все-таки это делает, Галя не так чтобы томным, но близким к этому голосом спросила: — Василий Михайлович, а Вы женаты? — Ммм… нет, — ответил он, удивленный вопросом, но в упор не замечая Галиного тона. — А к чему ты спрашиваешь? — Да так, интересно… — Она неслышно подошла к нему со спины и мягко опустила руки на плечи. — Как же так вышло, что такой мужчина — и без жены?.. Он обернулся на прикосновение, в глазах читался немой вопрос, но Галина Сергеевна лишь мягко и тонко улыбнулась, ожидая ответа. — Да не срослось как-то… — чуть растерянно пробормотал он, повернувшись обратно, в то время как тонкие пальцы девушки пробежали по шее и начали перебирать седые волосы. — Вы так усердно работаете и, наверное, сильно устаете… — прошептала Галя, склонившись к его уху. -…а расслабить некому… Не хотите ли… массаж?.. Проговорив это, Галина Сергеевна почувствовала, что еще немного — и она кинется на своего начальника, встанет перед ним на колени, выставит одно любопытное место, и… Впрочем, пока она еще держалась. Она запустила руки под рубашку, скрытую голубым лабораторным халатом, и начала массировать его грудь. Кривоносов дернулся, почувствовав холод ее рук на своей коже, но не отстранился, а накрыл ее ладони своими через ткань одежды. — Я правильно Вас понял, Галина Сергеевна?.. — хрипло выдохнул он. — Думаю, да, Василий Михайлович… Вася… — шептала Галя ему в самое ухо. — Вы стали первым моим научным руководителем, проводником в науку — сейчас Вы можете стать и моим первым мужчиной… Она вынула свои руки из-под рубашки, решив приступать к более активным действиям, как профессор вдруг резко встал, притянул ее к себе и поцеловал, жадно впиваясь своими губами в ее и вторгаясь своим языком в ее рот. Девушка сначала даже опешила немного от неожиданности, но потом ответила на поцелуй, тоже жадно и нетерпеливо, благо целоваться она научилась еще когда встречалась с Ильей. Прижатая к Кривоносову, Галя чувствовала, как ей в низ живота упирается что-то твердое — и она даже знала, что именно. Именно его она так желала попробовать на вкус, ощутить в себе полностью, какого бы размера он ни был, хотела чувствовать внутри вечно — хотя она еще даже его не видела. Подхватив Галю и продолжая целовать, Кривоносов усадил ее на стол, задрав предварительно узкую юбку-карандаш. Чудо-препарат вытеснил из спектра ее чувств стеснение, поэтому она бесстыдно раздвинула ноги, обхватила ими бедра профессора и прижала к себе. Он отвлекся от ее губ только лишь для того, чтобы сорвать с нее одно за одним сначала халат, потом блузку, и, наконец, он стянул с нее трусики. Оттуда на него глянула истекающая смазкой щель, которой сейчас наконец предстояло познать мужчину. Тем временем Галя не бездействовала, она стянула с Василия Михайловича халат, расстегнула ширинку его брюк и оттянула резинку трусов-семейников, откуда незамедлительно выпало достоинство профессора. Она начала ласкать его рукой, не в силах оторвать взгляд. Отвлечься ее заставили лишь руки Кривоносова, властно поднявшие ее лицо за подбородок — их хозяин уже закончил с ее одеждой и вернулся к ее губам. На этот раз Галя сама подалась вперед и приникла с поцелуем к его рту, вторгаясь в него языком и поглаживая, посасывая, покусывая язык начальника. Но профессор отстранился, и Галину Сергеевну охватила волна неудовольствия — она хотела продолжения. Тем временем Кривоносов приставил свой член, не поразивший, кстати, Галю масштабами, к ее входу. Он ввел сначала лишь головку, но и этого девушке хватило, чтобы в голос застонать, благо шумоизоляция теперь в кабинете была поставлена отменная, причем частично за деньги Гали, частично за бюджет института — все ради защиты от подслушивания со стороны Журавлева. Чтобы долго не тянуть с этим делом, профессор одним резким движением вошел до упора, заставив Галину Сергеевну вскрикнуть от боли. Но как только он начал двигаться в ней, боль почти сразу ушла, сменившись чувством приятной заполненности и желанием, сжигавшим ее изнутри. Каждое его движение приносило удовольствие, и Галя в голос кричала и стонала. Вдруг профессор подхватил ее и перевернул на живот, увеличив при этом темп. Чувствуя, как в нее входит ЭТО, самое прекрасное и желанное на свете, Галя начала подаваться назад, насаживаясь на член, и крича: — ДА! Да!.. Еще-е-е… Сильнее! Глубже! Прошу!.. ДА!!! Он толкался в нее все быстрее и быстрее, хрипло дыша, и его яйца при этом стучали о ее попку с таким пошлым звуком, что даже это еще сильнее возбудило Галю. Наконец она особенно громко закричала, прогнулась, по всему ее телу разлилась волна удовольствия, в ушах зашумело, и все внутри нее сжалось, сдавливая член профессора. В этот момент он тоже гортанно вскрикнул, и она почувствовала, как он наполняет ее своей спермой. Тогда она не опасалась ничего — ни беременности, ни возможных болезней, она просто хотела продлить этот миг хотя бы на бесконечность. Он навалился на ее спину всем телом, так и не выйдя из нее, и пытался отдышаться. Галя тем временем тоже приходила в себя — так вот оно, значит, каково?.. Ей хотелось продолжения, но она понимала, что вряд ли у профессора получится сделать это снова так скоро, поэтому она отложила свои хотелки на потом — теперь перед ней открыта дверь в мир страсти и похоти, ключ к которой для нее подобрал ее научный руководитель. Теперь она могла выйти на улицу и отдаться первому встречному, не испытывая нежелания дарить тому свою невинность — странно, но именно так Галине Сергеевне и хотелось сделать. А лучше, чтобы их было несколько… Смущенная своими мыслями, девушка покраснела — до сегодняшнего дня она и не подозревала, насколько похотливы черти ее омута. Наконец профессор отдышался и разогнулся, выходя из нее. Опавший член выскользнул из Галиной промежности с таким пошлым звуком, что мысли о групповушке не замедлили вернуться обратно в голову. Она оторвалась от стола, развернулась и, полуобнаженная, подошла к столь же полуобнаженному профессору поближе. Провела тонкими пальцами по его волосатой груди, — и когда только успели снять рубашку? — вырисовывая какой-то узор. Вдруг профессор поднял ее лицо за подбородок, приблизил к нему свое и снова припал к ее губам. На этот раз поцелуй не пьянил так, как до этого, но вышло тоже неплохо. Она ответила, перехватывая инициативу в свои руки, а точнее, в свой язык. Внезапно Галя почувствовала, что ей в бедро снова упирается достоинство Кривоносова. Ну и профессор, в его-то возрасте… Осененная одной мыслью, девушка оторвалась от его губ и опустилась на колени. Окрепший член оказался прямо перед ее лицом. Она немного неуверенно взяла его правой рукой и начала медленно двигать, несильно сжимая. Сорванный этими движениями стон с его губ подсказал, что она все делает правильно. Профессор попятился назад и сел на Галин стул, расставив ноги, чтобы ей было удобнее. Она подползла поближе, обхватила член рукой у основания и лизнула головку своим юрким язычком. Василий Михайлович снова негромко застонал. Приободренная Галя продолжила свое дело, облизывая достоинство профессора так, будто это был самый сладкий леденец в мире. Наконец разгоряченный ласками мужчина не выдержал и, когда Галя в очередной раз открыла рот, вошел в него резко и без промедлений. Она чуть не поперхнулась, но вовремя сориентировалась и стала сама глубже насаживаться на него глоткой, чтобы профессору не приходилось двигаться лишний раз. Однако он все же отбросил все сомнения и начал быстро толкаться в ее глотку, подстраиваясь под нужный ему темп. Она все-таки поперхнулась, но каким-то чудом сумела прокашляться с членом во рту и продолжила свое дело. Поначалу все это было весьма… непривычно, но вскоре Галя начала получать от этого удовольствие. Несмотря на то, что мужской орган все еще быстро двигался внутри нее, она успевала поиграть с ним язычком, а пару раз даже сделала глотательные движения, наградой за которые стал особенно громкий стон профессора и увеличение темпа. Наконец он вскрикнул, резко вышел изо рта Гали и, излившись ей на лицо, откинулся на спинку стула, приходя в себя. Тем временем Галя, отойдя от оргазма, сглотнула ту часть спермы, что попала ей в рот. Хватило всего на один глоток, поэтому она даже не успела распробовать и почувствовать вкус — это немного расстроило девушку. Но, в конце концов, еще предостаточно семени оставалось у нее на лице. Галя оправила юбку, однако надевать трусики и блузку с халатом не стала. Вместо этого она подошла к зеркалу как была, с обнаженной грудью, и при помощи пальцев принялась собирать сперму со своего лица. Внезапно Галина Сергеевна заметила, что Кривоносов наблюдает за ней в зеркало, неторопливо гоняя в руке своего дружка. Неужели он снова?.. Железный старик. А, нет, он не встал, просто получает удовольствие и без того. Заметив это, она вложила картинности в свои жесты, обязательно при каждом движении выставляя напоказ оголенную грудь. Наконец она развернулась, тонко и томно улыбнулась начальнику и грациозно прошла к куче одежды у стола. Отыскав свои вещи, Галя оделась. Кривоносов все еще сидел на стуле и смотрел на нее. Внезапно ее взгляд упал на часы: так уже обед! — Василий Михайлович, я на обед, — проговорила Галина Сергеевна. — И не забудьте прикрыться, когда я открою дверь, — мило улыбнулась она и вышла из лаборатории.