Враг

Элион опустилась на пол, и колени почти мгновенно сковало холодом. Как весь этот мир сможет надеяться на неё, если она может приносить только лишь неприятности? Как из неё получится достойная королева, если всё, стоит ей за это взяться, ломается, как карточный домик от неловких рук пятилетки? Ей казалось в тот момент, что приносит она только неприятности. Проведя столько времени за книгами, знает она всё ещё так мало! Глупая. Никчёмная. Ничего не в силах сделать, она схватила со стола ножницы и, грубо потянув свою тонкую косу, щёлкнула ножницами. Облегчения не наступило. Ненависть плескалась внутри. Ненависть плескалась снаружи. Тогда это и случилось с ней в первый раз. Стол, под которым она сидела, задрожал и закачался, приподнимаясь над полом, и с него стали падать книги. Сжав зубы до скрипа, она уткнулась лицом в коленки и закричала, не открывая рта. Что-то громко разбилось, и когда она подняла голову, оказалось, что стол отлетел в книжный шкаф и, выбив стеклянную дверь, сам раскололся на две части. Она шумно выдохнула и нервно рассмеялась. Пожалуй, только этого ей не хватало! И хотя её предупреждали, что на родной планете силы проснутся быстрее, подготовиться к такому было невозможно. Руки у неё дрожали. Она стёрла солёные слёзы рукавом и медленно, но решительно поднялась с колен. Чувство вины ушло на второй план, она знала, что должна что-то сделать. В первую очередь — убрать последствия учинённого погрома. Некоторые книги она испортила значительно, их она сложила в две стопки, чтобы потом постараться восстановить, стол по частям оттащила в кладовую. На случай, если вдруг спросят, она решила сказать, что упала на него с лестницы. Такое себе объяснение, но лучше, чем ничего. Когда она решила для себя поговорить с Пауком, ей мгновенно стало легче, и даже библиотека перестала казаться ей таким уж безрадостным местом. Во многом легче ей стало от того, что она решила надеяться, что ей ещё есть с кем говорить, в самом плохом варианте его ведь могли и казнить. Она пока не утвердилась в мыслях относительно безумия принца, поэтому какое-то время вела себя как обычно, стараясь ничем не выдавать беспокойства. Печальный серый человек оказался новым смотрителем библиотеки. Он заходил к Элион ещё раз, пытался не слишком воодушевлённо разобраться в системе расположения книжных шкафов, но у него очень быстро случился приступ кашля, и он ретировался. Элион не рассчитывала увидеть его скоро. В этом было много плюсов: Элион могла теперь пользоваться библиотекой в любых разделах. По кратким разговорам в тесной комнате горничных Элион поняла, что многие слуги выходят в выходные за пределы замка. Она никогда всерьёз не рассматривала такую возможность, она комнату горничных покидала с опаской, но в ней что-то серьёзно переменилось со встречи с принцем. Ей по-прежнему было страшно, но теперь Элион не хотела прятаться за гардиной и дрожать. И раз уж она была виновата, она обязана была хотя бы извиниться. Чувство вины никуда не ушло, просто дало ей краткую отсрочку. Эр скептически отнёсся к затее взять выходной, будто её работа — это тяжёлый труд, но все же отпустил, смутно припоминая, что библиотекой никто не пользуется. — И на что ты хочешь потратить свой выходной? — Хотела навестить старого знакомого, — честно призналась Элион. Когда она попросила указать, где дом Паука, он на секунду замешкался, а потом смягчился и даже потратил лист бумаги, чтобы нарисовать примерный план города и дом Паука на нём. — Не думаю, что ему сейчас очень весело: он не был в том доме многие годы, дом, наверное, заброшен. Элион почувствовала болезненный укол и криво улыбнулась. Пожалуй, Эр имел основания считать её вредной девчонкой, она и сама себя такой считала. Однако времени переживать и бояться у нее не было: Китси на кухне уже подготовила небольшой мешочек с припасами. — А…. Он знает? — шёпотом спросила Китси, не поднимая глаз. Имя Калеба она никогда не называла, Элион понимала, о ком она говорит, по особой интонации, очень трепетной. — Тебе точно можно уходить? — Конечно, — соврала Элион, не задумываясь. Китси, к счастью, не представляла, насколько плохая идея для Элион покинуть замок. — Всё в порядке. Жаль, что ты не можешь со мной пойти. — В замке приём, — беспомощно развела руками она. — Я нужна здесь. Элион сдержанно кивнула, стараясь не задерживаться. Ей казалось, что остановившись, она не найдёт в себе решимости выйти из замка, поэтому через холл, главные ворота и мост через ров она проскочила буквально на одном дыхании. Сначала Элион даже не смотрела по сторонам, уткнувшись в землю глазами, ожидая, что вот-вот её непременно схватят. Но стоило ей выйти за тень замка, она понемногу стала оглядываться и украдкой рассматривать людей. Туфли, которые одолжила ей Китси, скользили по брусчатке, поэтому идти приходилось медленно, а дом Паука оказался дальше, чем представлялось Элион. В целом, город напоминал о классическом средневековье, и Элион уже видела нечто подобное, когда они с классом ездили на тематическую экскурсию. Старомодные платья больше не удивляли, некоторые прохожие по-прежнему заставляли отводить взгляд, но в целом окрестности замка не слишком отличались от того, что Элион уже видела. Однако, чем дальше она уходила, тем более ветхими казались дома, тем печальнее лица были у людей. Каменных домов и этажей в них становилось всё меньше, в конце концов Элион шла по просёлочной дороге мимо прежде аккуратных, ныне заброшенных деревянных домиков. Эр сказал, что дом господина Брока будет в тупике, где среди дерева внезапно появляется красный кирпич, но нумерации на домах не было никакой, потому Элион пришлось постучать в три двери до того, как в окошке на первом этаже появился Паук. Она ожидала, что Паук ей даже не откроет, от того так растерялась, когда он освободил проход и приглашающе махнул ей рукой. — Я… — Элион нервно сглотнула. — Я виновата перед вами. Это из-за меня… — Это уж точно, — неожиданно миролюбиво хмыкнул Брок, обернувшись к ней и подмигнув. — Вы меня простите? — Элион осторожно осматривалась в гостиной: у окна стоял гигантский низкий пуф, на столике рядом стопкой лежало несколько книг, шторы были задёрнуты, а в камине тлели угольки. Она виновато посмотрела на Брока. — Мне так жаль! Под его седыми кустистыми бровями засветились пониманием глаза глубокого синего цвета, и Элион отлегло от сердца. — Как же не простить свою лучшую ученицу, — Брок отвернулся, но на его лице промелькнула лёгкая усмешка. Он небрежно махнул рукой, предлагая следовать за ним на кухню. — Вы ему не рассказали? — снова опустила глаза Элион и слегка покраснела. Кухня в сравнении с гостиной была совсем крошечной, но здесь стоял стол, софа и несколько стульев вокруг. Брок обошёл стол, перевернув по пути несколько металлических тарелок. Его слабое зрение осталось таким же слабым и вне заставленной библиотеки. Ей стало не по себе, и она подскочила к нему, чтобы помочь разыскать чашки. По пути она оставила на небольшом столике свёрток, который подготовила ей Китси. Не заметить его было бы сложно даже господину Броку, и Элион рассчитывала, что это его немного обрадует после её ухода. — Его превосходительству? — фыркнул Паук так презрительно, что Элион удивлённо приподняла брови. Кажется, никто не смеет говорить о принце так. — Фобос уже давно не задаёт вопросов. Он поймал её за руку, когда она поставила перед ним тарелку, и чуть наклонился над столом, внимательно рассматривая её лицо. Элион постаралась привести волосы в порядок, но Китси всё равно ласково звала её мальчишкой-сорванцом. Должно быть, Брок тоже заметил перемены, однако, по этому поводу никакого комментария не дал. — Но, может быть, их задашь ты, — пробормотал он и откинулся на спинку дивана. — Мои вопросы, наверное, очень глупые, — осторожно отозвалась Элион, доставая чашки из шкафа, на который указал Брок. Горячей воды на кухне, разумеется, не нашлось, и Элион поставила на стол графин с водой. Брок одобрительно кивнул. — Не бывает глупых вопросов, бывают глупые ответы, — нараспев протянул он, пытаясь вытащить одну из четырёх ног из какого-то сетчатого мешка, валявшегося на полу. В конце концов, он довольно небрежно стряхнул сетку, разбросав при этом овощи по полу. В таком крошечном доме ему было тесно. — Почему небо над Меридианом такое? Я ведь видела рисунки в книгах. — Ну, это знают даже дети! — искренне возмутился Паук, позволяя ей самостоятельно разливать холодный чай по чашкам. — Глупых вопросов ведь не бывает, — напомнила ему Элион и улыбнулась. — Да, да, хоть что-то запомнила, — отмахнулся Паук и, помолчав минуты две, спросил: — Когда шла сюда, ты видела старые развалины из белого камня? Элион кивнула. — Меридиан — это не просто планета, это перекрёсток многих миров. В это сложно поверить сейчас, но когда-то через эти развалины, через Арки, в Меридиан попадали путешественники и торговцы, а жители Меридиана шагали в другие миры. Меридиан всегда был счастливым местом для жизни, но, как видишь, всё изменилось. — Что случилось? — тихо спросила Элион, делая вид, что пьёт из чашки. Чай, который она заварила, невозможно было пить: он отдавал плесенью и железом. Он испытующе посмотрел на неё и отчеканил: — Королева Вейра. — Умерла? — продолжила Элион, внимательно наклоняясь чуть ближе к Броку. — Сложно сказать, когда всё пошло не так… — он рассеянно смотрел сквозь Элион и молчал. Должно быть, он видел перед собой картины далёкого прошлого. — Пожалуй, её кончина окончательно разрушила гармонию в Меридиане. — Как она умерла? — тихо спросила Элион, нахмурив брови. Элион всё ещё не чувствовала боли потери, но ей было важно узнать, что случилось с её настоящей матерью. — Вопрос не в том, как, — отрезал Паук неожиданно сурово и отвёл глаза. — Вопрос в том, к чему это привело. — И к чему это привело? — настойчиво потянула Элион. Когда Паук замолкал надолго, разговорить его было почти невозможно, и важно было не допустить его ухода в чертоги воспоминаний. — Земля задрожала и разверзлась. Загорелись леса и посевы. Рыба выпрыгивала из воды, потому что та кипела. Поднялся страшный ветер, сносивший дома… Рухнула башня Идил, которую строил ещё Юлиус Эсканор… Казалось, это конец. Элион терпеливо ждала продолжения. Она всё ещё не понимала, как разрушения были связаны со смертью королевы Вейры. — Когда порталы стали расползаться и с другой стороны, стало понятно, что разрушения не ограничатся одним лишь Меридианом. Брок задумчиво замолчал, и Элион пришлось снова напомнить о себе. — И тогда погасли Арки, — глухо отозвался Паук. — Вместо помощи Оракул просто закрыл нас Завесой от других частей вселенной, чтобы другие миры не пострадали. — Но ведь всё закончилось? — Элион чувствовала, как в груди сворачивается болезненный ком. Кондракар закрыл глаза, когда рушился целый мир — как такое возможно? — Всё закончилось, — повторил Паук и беспомощно улыбнулся. — Всё закончилось также внезапно, как и началось. И тогда Меридиан узнал, что нашей королевы больше нет, и она не назвала наследника. — Почему? — Элион непонимающе встряхнула головой. — Ведь был же король? Паук посмотрел на неё, как на безумную: — Помилуй, Зейден — был всего лишь герцогом, а вовсе не королём! А если и мог рассчитывать на корону, то только после наследников королевской крови, а их было двое. — Принц Фобос и?.. — Элион осеклась. Паук иронично усмехнулся: — О, не знает элементарных вещей, а про исчезнувшую принцессу, конечно, знает! Элион смущённо пожала плечами и промолчала. — Меридиан разделился. Герцог настаивал на правлении дочери, в этом случае он становился её регентом до совершеннолетия; семьи, близкие королеве, поддерживали принца, регентом становился бы в таком случае один из лордов. Некоторых швыряло от одного берега к другому — никто не хотел в конце оставаться в дураках. — Почему герцог не мог быть регентом при принце? — потёрла висок Элион. Она пыталась почувствовать в себе горечь от смерти родных, но перед глазами упорно возникали земные родители. Вейра и Зейден оставались далёкими, смутно знакомыми именами на бумаге. — У них всегда были непростые отношения, — пространно заметил Паук. — И у герцога были связи, и, когда кончился траур, он стал настаивать на голосовании, которое не оставило бы принцу Фобосу ни шанса. — И?.. — поторопила его Элион. — Герцога Зейдена нашли вскоре после окончания траура по королеве, — мягче обычного произнёс Паук. — Говорят, он сломал шею, когда его сбросила лошадь. Но ты, наверное, знаешь и другую версию. Элион не знала, но промолчала, потому что впервые за всё время на Меридиане могла догадаться. — Он ведь был его отцом, — нахмурилась Элион. — Я не понимаю… Убить собственного отца? Сколько тогда было Фобосу? Десять? Должно быть, он — настоящее чудовище. — Справедливости ради, — тихо отозвался Паук, — если бы Зейден обладал той силой, что есть у принца, или же Фобос был обычным ребёнком, поверь, роли тотчас бы поменялись. — Вот уж непростые отношения, — еле слышно пробормотала Элион. — Но почему Кондракар сейчас не снимет Завесу? Ведь разрушения прекратились. — Видишь ли, Элион… — Брок отвёл глаза. — Фобос был последним, кто видел королеву Вейру живой. И Кондракар считает его причастным к разрушениям. Кондракар считает, до тех пор пока власть остаётся у принца Фобоса, Меридиан — нестабилен. Элион растеряно смотрела перед собой. — Кажется, темнеет, — вырвал её из мыслей Паук, приподнимаясь из-за стола. — Ворота нынче закрывают рано, поспеши. Элион смущённо кивнула и встала из-за стола, но перед выходом он вдруг сунул ей в руки увесистый свёрток, запечатанный в коричневую плотную бумагу. Элион непонимающе на него уставилась. — В библиотеку мало кто заходит, — грусть прорезалась в голосе Брока. — Но люди не виноваты. В замке жизнь слишком тяжёлая, не остаётся сил для чтения. Это хорошая книга. Если читать внимательно. Элион ещё раз поблагодарила Паука, но он закрыл дверь примерно на середине её предложения, оставаясь всё тем же старичком-мизантропом. Впрочем, сейчас Элион это уже не отталкивало. По пути в замок Элион испытала искреннюю благодарность к Броку, что он выпроводил её так скоро: путь назад занимал куда больше времени, поскольку приходилось нести в гору тяжёлую книгу в руках, а большая часть пути проходила по брусчатке. Элион уже знала, что небесное светило на Меридиане называется иначе, но никак не могла переучить себя. Размытое очертание солнца клонилось к горизонту. Она была уверена, что успеет, и в конце концов, даже перешла на бег, но уже на середине моста увидела, как створки ворот зашевелились и начали закрываться. Даже будь на ней надеты самые удобные кроссовки, она бы не успела, тем не менее даже когда ворота закрылись она не останавливалась. Ведь какой у неё был выход? Она могла бы вернуться к дому Паука, но какой шанс, что в темноте она найдёт тот дом? Да и что-то ей подсказывало, что блуждать ночью по улицам Меридиана, не самый умный вариант. Перейдя мост и остановившись у ворот, Элион невидящими глазами уставилась на закрытые двери. Как такое могло произойти с ней? Китси ведь предупреждала! Элион посмотрела наверх, где над воротами возвышалась башенка с дежурным. Маловероятно, что ради неё откроют ворота, но она всё же на что-то надеялась. Элион так растерялась, что просто положила свёрток на камни и села на него. Времени подумать, где переночевать, теперь у неё было предостаточно. Даже запомни, где расположен тайный ход, по которому они с Калебом прошли, она бы ни за что не спустилась в туннель одна. Оставался вариант дождаться у ворот, однако что-то ей подсказывало, что температура опустится ночью на градусов десять, и вряд ли её магия даст ей иммунитет к пневмонии или пиелонефриту. И она всё ещё могла пойти в ближайшую деревню и стучаться во все дома, — этот вариант она оставила как запасной на случай, если перестанет чувствовать пальцы или кончик носа. С приходом сумрака вернулся и страх. Она одна в целом мире! Мост! — она резко вскочила с места. — Мост всё ещё не поднимали, хотя каждое утро Элион слышала, как его край громко падает на брусчатку. Значит, возможно… Она резко обернулась лицом к противоположному берегу, и очень долго ничего не происходило. Прижимая к себе свёрток, она по привычке умоляла кого-то наверху сжалиться над ней. Она не оставляла надежды что-то рассмотреть, но на той стороне было слишком темно. Приближение лошадей она услышала, но до последнего не верила, пока буквально из темноты на мост не вылетела четвёрка лошадей с каретой. Ворота за её спиной заскрипели, и Элион пришлось отпрыгнуть в сторону и прижаться к стене. Карета мчалась так быстро, что проскочить перед ней значило самоубийство, поэтому Элион с нетерпением ждала. Скрытая в тени, она хотела рассмотреть въезжающую карету внимательнее, но занавески были задёрнуты, а кучер сидел слишком высоко. Дождавшись, пока карета проедет, она, прошмыгнув незамеченной вдоль стены, на пару секунд в холодном ужасе застыла, не рассчитывая на столь скорую встречу. Фобос стоял вполоборота, и его длинный бордовый плащ в полумраке делал из него шахматную фигуру. Длинные волосы безупречным полотном спускались по плечам и спине. В карете был он, и его явно дожидались в замке. Свет десятка факелов освещал его лицо и, пока его слуги сгружали из кареты деревянные ящики и распрягали лошадей, он скользил взглядом по двору. Элион скрывала тень, Фобос не смог бы её увидеть, даже смотри он в правильном направлении, и всё же сердце её сковал лёд. Фобос был причиной всех несчастий, которые случились с Меридианом. Фобос уже уничтожил их семью, и он не остановится на этом. А значит, в конце из них должен будет остаться кто-то один, и Элион не хотела сдаваться.