Враг

— С прошедшим днём рождения, — положил на стол небольшую коробочку Седрик и подтолкнул её к Элион. До сожжения Гая Фокса на центральной площади оставалось что-то около часа, они решили зайти погреться в кофейню, но внутри было шумно, и не было места. Им оставалось только взять кофе на вынос и присесть за столик на неразобранной летней веранде. Корнелия не позволила ей надеть любимую зелёную парку, а от тонкого тренча было мало толку, и теперь Элион прилагала все усилия, чтобы не дрожать. — Спасибо, — окончательно растерялась она. Подарков она не ждала. — Я не думала, что… Она не ожидала, что Седрик знает о ней так много. Впрочем, это было неудивительно, если они на самом деле встречались. Беда была в том, что Элион ничего об этом не помнила. Отодвинув в сторону чашку, она осторожно развязала голубую ленту и открыла крышку. Внутри на синей бархатной подушечке лежал аккуратный кулон: две змеи, переплетаясь, образовывали два символа бесконечности. Она поражённо уставилась на Седрика. — Это… — Да, — подтвердил Седрик, улыбаясь одними уголками губ. — Ты говорила, что любишь эту книгу. Переверни. Элион дрожащими от холода пальцами достала амулет и прочитала причудливую гравировку на обратной стороне аурина: «Делай, что хочешь». Взгляд Седрика стал ласково-насмешливым, будто придавать значение таким мелочам не стоило. Однако Элион мелочью это не казалось.  — Спасибо, Седрик, — тихо сказала Элион. — Рик, — мягко поправил он.  — Конечно, — с досадой поморщилась Элион, — прости, я… Оговорилась. Странное чувство, когда другой знает о тебе что-то настолько личное, а ты не помнишь, как рассказывал об этом. Элион осторожно вернула аурин в коробочку. — Твоя подруга сказала, что у тебя амнезия, — понимающе кивнул Седрик. — Как далеко… Как далеко ты ничего не помнишь? — У тебя книжный на углу пятой и восьмой, — виновато улыбнулась Элион, испытывая смутную благодарность к Корнелии. Она с научным упорством продвигала концепцию амнезии, и Элион уже в неё почти поверила сама. — И всё? — разочарованно откинулся на спинку кресла Седрик. — То есть… Я имею в виду… Нас. Элион медленно покачала головой и потёрла глаза. В последнее время её сны становились всё хуже, Элион просыпалась в слезах и не помнила, почему плачет. Всё чаще она слышала уже знакомый смех и чувствовала солёный запах океана, казавшийся теперь куда более настоящим, чем всё, что происходило с ней в реальности. — Понятно, — небрежно поправляя ворот пальто, Седрик сдержанно кивнул. Он плохо скрывал досаду: тонкие губы сжались в линию, лицо замкнулось. Седрик во всём так разительно отличался от Фобоса, что Элион только сейчас, почти случайно заметила, как они похожи внешне. — Может быть, расскажешь об этом? — предложила Элион, вздрагивая от резкого звука. В кафе кто-то громко рассмеялся, и хлопнула пробка от шампанского. — О нас. Свет уличных фонарей отражался в витрине кафе, и взгляд Элион был прикован к стеклу, как к зеркалу, но она с трудом узнавала в отражении себя. — О том, как мы ездили в Монток и встречали рассвет на берегу? — потянул Седрик с наигранной театральностью. — Или о том, как почти заблудились в ущелье, в которое завела нас твоя gps-карта? — Странно, что мы не грабили вместе казино, — усмехнулась Элион. — Но вообще-то мне действительно интересно. — Всё было очень просто, — посерьёзнел Седрик. — Ты работала у меня на каникулах. Принимала заказы, делала раскладки на витрину и пробивала чеки. Я пару раз подвозил тебя до дома, ты рассказывала про Школу Искусств, о том, как хочешь уехать. В выходные мы ездили смотреть на рыб, потом — в Фортбридж. Смотрели вместе «Бесконечную историю» и тот фильм с Боуи. И ничего больше. — И почему мы расстались? — тихо спросила Элион. Она снова бросила взгляд на отражение в витрине. Если расфокусировать взгляд, можно было представить на месте Седрика другого человека, с которым никогда не будет так же легко, но который был Элион так нужен. — Я не знаю, — растерянно улыбнулся Седрик. — Кажется, и не узнаю.  — Дурацкая ситуация, — не выдержала и рассмеялась Элион, замечая искорки веселья в голубых глазах Рика. Именно Рика! Ведь он так мало имел общего с оборотнем-змеем из замка. Смех резко оборвался, когда она почувствовала прикосновения к своей руке. — Замёрзла? — тихо спросил он, сжимая руку меж своих ладоней. В замешательстве она смотрела, как он подносит её руку к лицу и горячим дыханием старается согреть. Всё слишком хорошо складывалось. Седрик был к ней добр и по-настоящему слышал, что она говорит, и всё было так правильно, именно так, как она всегда хотела, но именно от этого протестующе сжималось сердце. Внезапно и Седрик, и керосиновая лампа на столе, и летняя веранда в ноябре показались ей декорациями тошнотворной, третьесортной пьесы, и она мягко высвободилась. — Прости, я… — Элион запнулась и, отводя глаза в сторону улицы, замолчала, забывая, как дышать. Её мир вновь сократился до одного человека. Хотя она старалась не думать о нём, тоска тотчас захлестнула её, и она поняла, как сильно хотела его увидеть, как часто собирала его образ из разрозненных кусков. Седрик проследил за направлением её взгляда и обернулся. Полы растёгнутого пальто Фобоса от быстрого шага распахивались, а ветер небрежно отбросил длинные серебристые волосы назад. Он, как никогда, напоминал себя прежнего, и сердце Элион с тревогой сжалось. — Фобос, — быстро и с невесомой радостью вскочил ему навстречу Седрик, а лицо его просияло. Кажется, и в этом мире Фобос был ему другом, только вот радости на лице Фобоса не было. Элион заметила, что под глазами на его бледном лице вновь залегли тёмные, нездоровые тени. Без труда опознав беспокойство в её глазах, он только усмехнулся, ещё сильнее подчёркивая острые скулы. — Идём, — решительно бросил ей Фобос, даже не взглянув в сторону застывшего Седрика. Тот перевёл оценивающий взгляд на Фобоса, затем обратно на Элион. Элион хотелось провалиться под землю от неловкости, тем не менее, она медленно поднялась с места, оставаясь при этом всё ещё на голову ниже обоих. — Седрик, я… — сдавленно пробормотала Элион, задыхаясь от мелодраматичности сцены и зачем-то представляя их друг другу: — Седрик, это Фобос. — Так вы знакомы? — сухо уточнил Седрик, и оценивающее, холодное понимание на его лице било сильнее, чем любые слова. — Куда более интересно, что знакомы вы, — с неясным весельем, будто в ответ на шутку, понятную лишь ему, ответил за неё Фобос. Затем он нетерпеливо закатил глаза, будто сожалея, что приходится терять время на лишние разговоры. — Очень удобно. — Рад, что ты в порядке, — с насмешкой улыбнулся Седрик, слегка склонив голову. — В последнее время было много тревожных новостей о тебе… — Не сомневаюсь, — безразлично хмыкнул Фобос. — А теперь, не возьмёшь мне кофе? А мы с Элион кое-что обсудим. Чёрный без сахара. На лице Седрика проступили розовые пятна, но он каким-то чудом сдержался и вопросительно посмотрел на Элион. Ей пришлось кивнуть, постаравшись не замечать разочарование на его лице. Хотя едва ли она могла разочаровать его сильнее, чем уже разочаровала себя. Когда, встречаясь с тяжёлым, непроницаемым взглядом Фобоса, она подняла голову, Седрик уже скрылся в кафе, и колокольчики снова напомнили ей о видениях и странных снах. И Фобос был единственным, кто не посоветовал бы обратиться к психиатру, но он не был настроен слушать. — А тебе здесь нравится, да? — едко произнёс он, пресекая любые попытки поговорить искренне. — Должно быть, новое увлечение полностью соответствует твоим ожиданиям. Она изумлённо приподняла брови: вот, что интересовало Фобоса на самом деле. Прежде, может быть, её бы позабавило такое внимание, но ведь Фобос сам приказал ей не приближаться к нему, сделал выбор не в её пользу, а теперь… — Какое твоё дело? — с лёгкой обидой отозвалась Элион, скрещивая руки на груди. — Даже если и так, то… — Нам пора, — раздражённо перебил её Фобос, протягивая руку. — Что?.. — расплылась в улыбке Элион, растерянно глядя на него. — Ты считаешь, что можешь?.. Договорить ей не удалось, грубым движением он перехватил её локоть и поволок к машине. Всё происходило так стремительно, что у неё не возникло даже мысли, что за рулём будет Фобос. С сожалением Элион поняла, что её подарок тоже остался на столе, и она сильно сомневалась, что Седрик захочет заговорить с ней после такого. — Разве тебе не запрещено водить? — испуганно пробормотала она, когда Фобос сел на водительское сидение и с силой захлопнул дверь. — Ты вообще уверен, что ты можешь водить? — Всё зашло слишком далеко, — мрачно сказал он скорее себе, чем Элион. В салоне пахло бензином и кожей, а у неё вдруг возникло стойкое ощущение, что она уже видела эту машину. Могло ли оказаться так, что чёрный тонированный седан у школы принадлежал Фобосу? — Фобос, и куда мы поедем? — стараясь скрыть тревогу, спросила она. Но Фобос не ответил, он уже вжал педаль газа в пол и вылетел на дорогу, чудом вписываясь в поворот. Он вёл машину, не заботясь об осторожности, рискуя зацепить другие машины, не вспоминая о поворотниках. Элион вдруг с ужасом поняла, что он вообще может не догадываться об их существовании. — Фобос, кажется, безопаснее будет, если поведу я, — постаралась пошутить Элион, но он не отозвался. От того, с какой силой он сжимал руль, у неё поползли мурашки. Они выехали на полупустое скоростное шоссе, стремительно разгоняясь и обгоняя другие машины, и она судорожно потянулась к ремню безопасности. — Лучше бы тебе тоже пристегнуться, — дрогнувшим голосом посоветовала Элион. Она не узнавала дорогу, казалось они едут на юго-запад, но с тем же успехом это мог быть и юго-восток или юг. Стремительно пролетающие мимо указатели тоже ничего ей не говорили. Она мысленно умоляла дорожную полицию возникнуть на пути и остановить их, но в то же время, ей было ужасно страшно, ведь Фобос мог и не остановиться. Но городские пейзажи оставались позади, по левую руку далеко от них простиралось побережье, справа — горные массивы, и именно к ним вёз их Фобос. Когда рукава пальто Фобоса сдвинулись на очередном повороте, она вдруг заметила белые бинты на его запястьях, и страшное подозрение поползло по позвоночнику. — Что ты сделал? — сдавленно пробормотала Элион, цепляясь взглядом за его руки, сжимающие руль, только чтобы не замечать пролетающие мимо столбы. — Что ты… — Это всё равно было… — Фобос криво усмехнулся и с горечью закончил: — Бесполезно. И он вжал педаль до упора, а двигатель взревел. Элион покачала головой своим мыслям: самоубийство — совсем не в духе Фобоса. Если бы он хотел покончить с собой, то постарался забрать с собой как можно больше. Вскрыть вены? Слишком просто. Он скорее взорвал бы здание корпорации или весь город. — Фобос! — вскрикнула Элион, когда машина неожиданно вильнула в сторону, едва не столкнувшись с разделителем полос. Раздался негромкий хлопок, скорость резко упала. С громким гудком мимо них пронеслись несколько машин, едва успевших затормозить и вильнуть в сторону. Элион до сих пор не понимала, как они с Фобосом до сих пор ни в кого не врезались. — Фобос, останови машину, мы не можем… — Всего лишь шина, — прошипел он, снова нажимая на газ и разгоняя скорость. — Ты нас убьёшь, — выпалила она и замерла, с ужасом понимая, что именно этого, возможно, и хочет Фобос. — Замолчи, — процедил он сквозь зубы с такой яростью, что у Элион сжалось сердце. — Если это действительно ты, лучше замолчи. — Куда мы едем? — Ты увидишь, — улыбнулся Фобос, но в голосе теперь ясно слышалась угроза. — Закончим этот фарс, как начали. Он, подрезав серебристую шевроле, резко свернул с шоссе не из того ряда, взвизгнули тормоза машины, кто-то снова протяжно нажал на гудок. — Фобос, я не хочу, — вскрикнула Элион, отстёгивая ремень. — Здесь нельзя ездить больше сорока… Выпусти меня, я выйду! — Нет, — просто ответил он, даже не взглянув в её сторону. На лице больше не было улыбки, он был сосредоточен и собран. — Останови машину, — снова потребовала Элион. — Нет, — повторил он снова. — Если не остановишься, я выйду сейчас! — Давай, — сухо отозвался он. Фобос, наконец-то обратив внимание на неё, обжёг оценивающим взглядом. Она поражённо замерла, прекрасно понимая, что Фобос не шутит. — Фобос, я… Тормози! — закричала Элион, замечая на их пути дворнягу. Они летели по узкой колее так быстро, что расстояние сложилось в точку, и было уже слишком поздно. Она успела только зажмуриться, но удар был такой силы, что она почувствовала его всем телом. Громкий, душераздирающий вой прекратился почти сразу, когда правое колесо проехало по собаке, как по дорожной кочке. Лицо Фобоса даже не дрогнуло, только уголки губ вдруг взметнулись наверх. — Останови, — дрожащим голосом попросила Элион, цепляясь за его руку, не заботясь больше ни о какой безопасности. — Останови, мы должны ей помочь! — Ты до сих пор не понимаешь? — неожиданно расхохотался Фобос. — Ты действительно не понимаешь! Элион покачала головой, до сих пор не веря в происходящее. Они неслись навстречу строительному заграждению и, прежде чем снести его, Элион успела прочитать гигантским шрифтом «обрыв — 100 метров». — Останови машину, Фобос! — закричала Элион, дёргая за ручку заблокированной двери. — Фобос, пожалуйста! Он продолжал смеяться, когда они сбили заграждение «Обрыв — 50 метров», и Элион бросилась к ручнику, но, будто ожидая этого, Фобос перехватил её руки. Руль был ему больше не нужен. — Пожалуйста, — одними губами прошептала Элион, и на долю секунды в его глазах она увидела такое же отчаяние и страх, что чувствовала сама. Его улыбка погасла, и Элион, краем глаза уже замечая линию обрыва, зажмурилась до белых вспышек, не веря в спасение. Но удара не было. Они затормозили у самого края, едва не съехав передними колёсами в пропасть. Руки у Фобоса, когда он смог их разжать, безбожно дрожали, но сам он с ненавистью смотрел в пустоту перед собой и ничего больше не замечал. Крупная дрожь била и Элион. Она подняла руки к лицу и поняла, что беззвучно плачет. — Ты псих, — внезапно осипшим голосом пробормотала она, судорожно дёрнув за ручку и, наконец-то, вылетая из машины. Она понятия не имела, где они, и как ей теперь добраться домой, но оставаться в машине она больше не могла ни секунды. В нос ударил запах свежего асфальта и свежей древесины, где-то рядом всё ещё велись строительные работы. На нетвёрдых ногах она подошла к переднему бамперу, на котором осталась вмятина. Левая фара была разбита. Кровавый след остался и на переднем колесе, и Элион медленно осела рядом с ним. В колени ей больно впился гравий, она опёрлась руками о грязный бампер и разревелась, не заботясь о том, что руками растирает по лицу слёзы и дорожную пыль. Фобос вышел из машины и остановился поодаль, не делая попыток подойти ближе. Теперь она была уверена, что Фобос увидел пса даже раньше, чем она, но он даже не попытался затормозить или свернуть. — Да что с тобой происходит? — подняла голову Элион, встречаясь со взглядом, полным разочарования, будто именно она предала его ожидания. — А может быть я всегда был таким? — равнодушно пожал плечами он. — Может быть, не было ничего кроме этого? — Ты просто… — Элион против воли всхлипнула. — Психопат. Бессердечный ублюдок. — Психопат. Ублюдок, — безразлично подтвердил Фобос, наблюдая, как она поднимается с колен и, покачнувшись, возвращается на дорогу. — Куда ты? Её трясло от ужаса и холода, температура за городом была всегда ниже, чем в городе. — Элион, стой! — услышала она его крик, но только ускорила шаг. Фобос всё же догнал её. — Да остановись же ты! — выпалил он, разворачивая её к себе. — Вернись в машину, давай поговорим! Куда ты пойдёшь? И хотя её всё ещё сотрясала мелкая дрожь, она не боялась Фобоса. — За меня не волнуйся, — вывернулась из его объятий Элион, спотыкаясь о неровности на дороге. — Да остановись ты! — сделал ещё одну попытку и перехватил её за плечи Фобос. — Иначе — что? — с яростью прошипела Элион ему в лицо. — Можешь сам сесть в машину и сбить меня, например! Ты ведь этого хотел? — Ты прекрасно знаешь, что я не сделаю тебе больно, — с расстановкой произнёс Фобос. — А что тогда сейчас было? — рассмеялась Элион с болезненным надрывом. Он криво улыбнулся и отвёл глаза: — Доказательство. Элион с непонимающей улыбкой попятилась назад, качая головой. — Я люблю тебя, — услышала Элион его ровный голос. И хотя он впервые сказал об этом, она не оглянулась.

****

Дома она, закрывшись в комнате, уткнулась в подушку и даже не плакала. Ей казалось, что все слёзы она выплакала в автобусе. Элион так долго пыталась разобраться в себе, искала изъяны, а Фобос, кажется, сходил с ума по-настоящему. Она старалась не думать о том, какой тормозной путь остался за машиной, и как мало оставалось им до обрыва. Фобос, как и в прошлый раз, сделал выбор за них обоих. — Как там твоё свидание? — промурлыкал из трубки мелодичный голос Корнелии. — Я уж думала, что придётся врать твоей маме, что ты ночуешь у меня. — Нет, — с трудом заставила себя ответить Элион. Она слышала, как у Корнелии на заднем фоне что-то жужжит — звонила она из маникюрного салона. — Свидание кончилось очень быстро. — Дашь ему ещё шанс? — они с Корнелией говорили о разных людях, но — удивительное дело! — вопросы не теряли для Элион смысла. Она зажмурилась до белых вспышек перед глазами и перевернулась на спину. — Ещё один? — усмехнулась она, вспоминая брызги крови на бампере. Отчего-то рассказать правду Корнелии она не могла. Будто Фобос был частью её самой. Тёмной, злой половиной. И хотя ей было больно и мучительно стыдно, разорвать их связь она не могла. Фобос был всегда с ней. — Кажется, нам стоит держаться друг от друга подальше. — А ты сможешь? — неожиданно спросила Корнелия, и Элион почувствовала, как ком подкатывает к горлу. Это был чертовски правильный вопрос. — Не знаю, — успела сказать Элион, прежде чем повесить трубку и бессильно взвыть, кусая сжатую в кулак ладонь.