****
— Который час? — голос осип от сна, горло болело, как при ангине. От неудобной позы бок ломило, и Элион поморщилась, переворачиваясь на спину. Ощущение новизны и непривычности обстановки не оставляло, и Элион, прищуриваясь от бьющего в глаза солнца, приоткрыла глаза, чтобы уставиться в высокий белый потолок. В слишком высокий потолок. — Половина седьмого, — чтобы осознать место и время, ей понадобилось пару долгих секунд. — Чёрт, — Элион резко села на чужой кровати, — чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт. Как же так вышло? Ещё вчера она планировала вернуться домой до полуночи, но фильм был такой скучный, а в последнее время она так плохо спала… Воротник рубашки предательски сжался в складках, пояс юбки, наверняка, отпечатался на талии. И всё же ей до сих пор не верилось, что она провалилась в такой глубокий сон, и Фобос её не разбудил — она обратила почти возмущённый взгляд на того, кто без особого выражения наблюдал за ней, но не делал никаких попыток подняться. На нём тоже оставалась вчерашняя одежда, но выглядел он, будто прилёг лишь на секунду. Тёплым клубком зашевелилось в её груди робкое, пока ещё не оформившееся чувство обладания: он принадлежит ей. Со всеми недостатками и достоинствами. На Хиттерфилд опускалась зима, и жизнь под непрерывными снегопадами замирала. И даже спустя столько недель вместе с радостью всегда приходила и неуверенность: достойна ли она? — Папа меня убьёт, — нервно рассмеялась она, смущённо отводя глаза. Под изучающим взглядом Фобоса ей хотелось поскорее найти зеркало и привести себя в порядок. — Сразу после того, как разберётся с тобой. Почему не разбудил? — Я предупредил, что ты останешься сегодня у меня, — невозмутимо отозвался Фобос, поправляя серебристую прядь упавшую ей на лицо. — Тебе нужно было поспать. Какая разница, где? Холодок пробрался по шее наверх, заставляя покрыться мурашками. Элион поражённо застыла, но выражение лица Фобоса оставалось безмятежным, будто это было в порядке вещей? — Ты сказал моим родителям? — повторила она сдавленно. — И папа не приезжал сюда с ружьём? На губах Фобоса заиграла загадочная улыбка, за которой, как и всегда, пряталась неясная тихая печаль: — Он пожелал нам хорошо провести время и не засиживаться за кабельным. — Какой-то бред, — нахмурившись, покачала головой Элион. Она спрыгнула с высокого пьедестала, на котором стояла кровать, и подняла с пола рюкзак. Из рюкзака она достала безнадёжно мятый чёрный свитшот. — Ты хотела бы, чтобы твой отец прострелил мне колено? — с интересом спросил Фобос, когда она натягивала кофту на себя. — Нет, — почти возмущённо откликнулась она. — Но не может же им быть всё равно! — Им и не всё равно, — ухмыльнулся Фобос, тоже наконец поднимаясь с кровати. — Твой отец просил отвезти тебя в школу. Элион театрально всплеснула руками и закатила глаза. Школа всегда оставалась на первом месте. Как можно всерьёз воспринимать школьные занятия, когда с ней происходило столько всего невероятного? Фобос подошёл и притянул её за талию к себе. Их взгляды встретились, Элион почувствовала, что краснеет. Спустя столько времени она всё ещё краснеет! Кажется, к этому невозможно было привыкнуть. Он задумчиво спросил: — Тогда, может, останешься? — Мне пора, — плохо скрывая сожаление, отозвалась Элион. Они так много времени проводили вместе, но никогда ещё этого не было достаточно: чем дольше Фобос был рядом, тем сильнее она скучала в его отсутствии. Ей так хотелось, чтобы и Фобос чувствовал то же, но руки его разжались, без видимого усилия он с улыбкой отпустил её. — Подожду тебя внизу, — разочарованно сообщила Элион и забросила рюкзак за плечо. Уже у дверей её догнал спокойный голос Фобоса. — Ты представляешь себе, насколько ты красива? Она обернулась. Это не был комплимент, во взгляде светилось чистое любопытство. Элион фыркнула и покачала головой: — Так ты скоро? Приподнятое настроение исчезло, стоило ей выйти в коридор. В приглушённом свете коридора стояла знакомая тонкая фигура, закутанная во всё чёрное. Миранда подняла голову и улыбнулась холодной, безжизненной улыбкой. Она стояла, прислонившись спиной к стене, и вновь принялась рассматривать свои ногти, как делала уже долгое время. Элион её больше не интересовала, она не собиралась тратить на неё ни одной лишней секунды. Миранда ждала Фобоса. Элион в растерянности спустилась вниз и села в машину, даже не заметив, как галантно Ватек открыл перед ней дверь. Мысли перескакивали с одной на другую, она никак не могла понять, что её беспокоит больше всего: что Миранда может навредить Фобосу, или что Миранда может Фобоса… Любить? — Тебе необязательно провожать меня, — куда более резко, чем хотела, сказала Элион, когда Фобос сел в машину. — Если у тебя дела. Она чувствовала, что одной фразой выдала все свои чувства, и беспомощно краснела. — У меня нет никаких дел, — безмятежно отозвался Фобос, осторожно касаясь её ладони, лежащей на коленке. — Миранда здесь живёт? — подняла на него глаза Элион. — Почему? — Это дом Брока, — просто ответил Фобос. — И Миранда там по единственной причине. Потому что имеет право. Элион с заметным сопротивлением кивнула. Она пыталась напомнить себе, что так было и в замке, но тихий голос внутри твердил, что теперь всё изменилось. Фобос больше не был принцем, и пропасть между ними должна была исчезнуть, но она чувствовала, что проигрывает и не может ничего сделать. — Ей нельзя доверять, — сказала Элион. — На Меридиане… Прикосновение заставило вновь поднять глаза: тыльной стороной ладони, он успокаивающе погладил её по щеке. — Мы росли вместе, и Миранда мне как сестра, — улыбка Фобоса вдруг стала жёсткой. — Единственная сестра, которая у меня могла быть. Элион криво улыбнулась. Её давно уже мучал вопрос, когда же это слово снова острой бритвой рассечёт их тонкую, уязвимую связь. — Приехали! — громко объявил Ватек и вышел из машины. Элион быстро бросила взгляд в окно: остановились они явно не сейчас. В школу подтягивались вереницы школьников, кто-то даже бежал: кажется, Элион тоже уже опаздывала. — Фобос, — положив руку на ручку двери, Элион старалась говорить спокойно, без надрыва, который болью отдавался в груди. — Ты не хочешь узнать, кто мы друг другу? Улыбка Фобоса окончательно погасла, он отвёл глаза. — Почему? — Элион уже вышла из машины, и Ватек был готов ехать, но Элион никак не могла отойти и захлопнуть дверь. — В этом нет смысла, — сухо бросил Фобос. — Я не понимаю, — нахмурилась Элион. Краем глаза она уже заметила коралловое пальто Корнелии, маячившее на другой стороне улицы. Не исключено, что любопытную сцену наблюдает не только её лучшая подруга. — Ты сейчас опоздаешь, — лишённый эмоций голос Фобоса резал слух. Элион сдержанно кивнула и с силой захлопнула дверь. Машина не стала задерживаться, и слёзы выступили у неё на глазах. Элион знала, что неуловимое чувство близости покидает её, но теперь ей казалось, что его и не было. Она плотно сжала губы и вошла через калитку в школьный двор. На первый урок Элион опоздала, а с лица Корнелии рядом с ней всё занятие не слезало загадочное выражение. — Ты так и будешь молчать? — ехидно улыбнулась Корнелия, когда прозвенел звонок. — Это Фобос, — выдавила Элион, чувствуя безнадёжность сопротивления. — Да, тот самый. — Это тот парень, что тебя сбил? — неожиданно повернулась к ним Ирма, подтверждая догадку, что негласно участвует в их диалогах с Корнелией. — У вас назревает что-то интересное, или он хочет закончить начатое? Элион выдавила улыбку, хотя шутка не показалась ей смешной, и неопределённо пожала плечами. Они ведь не ссорились, просто всё стало… странно. — Я за тобой не успеваю следить: Рик всё-таки в пролёте? — насмешливо хмыкнула Корнелия. — Тогда почему в твоих глазах не видно счастья? С плохими мальчиками не так уж весело? — Да брось, он, кажется, не такой плохой, — улыбнулась Вилл, тоже повернувшись к ним. Врождённая деликатность до последнего не давала ей вступить в разговор. — Он богатенький избалованный придурок, — закатила глаза Ирма тоном, не терпящим возражений. — Но он и правда симпатичный! Элион, будь хорошей девочкой! — Или не будь! — хитро подмигнула Корнелия.****
— Элион, — Фобос обнял её за плечи и осторожно притянул к себе. Спина упёрлась в его грудь, в его рука собственнически легла на её талию. Горячее дыхание коснулось шеи, и она с улыбкой поёжилась. Лучшего пробуждения представить было трудно. Иногда, особенно в такие моменты, Элион казалось, что все их ссоры происходят на пустом месте. Чувствовать прикосновения чужих рук и знать, что тебе позволено коснуться в ответ, согревать сердце под нежным взглядом и не сомневаться во взаимности — бесценные моменты, ради которых Элион готова была оставаться в одиночестве, когда Фобос пропадал на несколько дней. — Ты сегодня рано, — промурлыкала она, поворачиваясь к нему лицом и читая лёгкое замешательство. — В чём дело? — Не рано. Пятый час. Элион нахмурилась и резко села на кровати, что молниеносно отозвалось болью в виске. Пятнадцать часов — вот, сколько она теперь спала, и даже после не могла проснуться. Сердце глухо забилось, как от опасности, но никакой реальной опасности не было. Кажется, так и начинаются панические атаки? — Ты в порядке? — нахмурился Фобос. — Просто не выспалась, — протянула Элион и, стараясь успокоить дыхание, потёрлась щекой о щеку Фобоса. Он приезжал к ней, независимо от времени дня и ночи. Родители Элион отчего-то смотрели на это сквозь пальцы, и Элион старательно избегала мыслей о причинах такого доверия к ней. Ведь себе она так не доверяла. Особенно, когда лицо Фобоса, освещённое приглушённым шумом уличных фонарей, было так близко, а руки скользили по её телу так уверенно, что хотелось прыгнуть в ту бездну, по краю которой они ходили. Фобос всегда останавливался в последний момент. — Но это со мной в последнее время часто случается, — добавила она. — Я тоже плохо сплю, — погладил её по щеке Фобос и отстранился, — но, кажется, до аварии я спал ещё хуже. — До Башни Туманов, ты хотел сказать, — осторожно поправила его Элион. Фобос рассеянно достал телефон из кармана. Видеть, как Фобос пользуется телефоном или платит кредиткой, до сих пор было непривычно. Неправильно. — Ведь не было никакой аварии, — упрямо повторила Элион. — Было, не было — так ли это важно теперь? — равнодушно пожал плечами Фобос, открывая приложение с доставкой еды. — Может быть, сегодня закажем еду домой? Что-нибудь мексиканское. — О чём ты? — непонимающе нахмурилась Элион. — Такос, например, — непринуждённо предложил Фобос. — Фахитос. Но если ты хочешь карри, то… — Фобос! — перебила Элион. Он прекрасно понимал, о чём она говорит. Он оценивающе посмотрел на неё, а потом прохладно пояснил: — Элион, я был не в себе, когда чуть не сбил тебя на дороге, а воспалённое воображение и не такую историю может подсунуть. Мы ведь, кажется, договорились считать, что нам это приснилось. — Фобос, — растерянно улыбнулась Элион. — Мы не договаривались ни о чём таком. Таких снов, как и коллективных галлюцинаций, не бывает. — Зато бывает конфабуляции и индуцированный бред, — коротко отозвался Фобос. — Это легко подхватить. Бредовые идеи быстро распространяются. — Ах, вот оно что, — усмехнулась Элион и покачала головой. — А ты изучил вопрос. В этом мире он не винил себя в смерти матери, и не пытался убить младшую сестру. В этом мире у него не было великой миссии, и Элион… Элион не была его сестрой. — Чего ты хочешь от меня? — Фобос раздражённо отбросил в сторону телефон. — Зачем постоянно возвращаться к тому, что было раньше, если мы сейчас здесь? Вместе! — Но мы ведь должны выяснить, что произошло, — защищаясь, обняла себя за плечи Элион. — Разве не ты говорила, что всё отлично? — скептически изогнул бровь Фобос. — Я не… — Элион вздохнула. Вот это уже было ближе к правде. — Но ты разве не чувствуешь, что что-то не так? Фобос помрачнел. Элион чувствовала, что он что-то скрывает, но не могла даже предположить. — Ты просто хочешь вернуться туда. — Что? Да при чём здесь это, — покачала головой Элион. — Ты меня вообще не слышишь! Я говорю, что с этим миром что-то не так, что-то неправильное! — О, значит, там тебе нравилось больше, — отчеканил Фобос, скрещивая руки на груди. — Ещё бы. Потерянная принцесса, луч надежды погибающего мира — нравилось чувствовать себя особенной? Элион легонько толкнула его в плечо. — Да что с тобой? — от такой жестокой несправедливости захватывало дух. — Это что с тобой? — фыркнул Фобос. — Почему ты не можешь просто жить дальше? — Потому что нас затягивает, как в болото! — выпалила Элион. Сердце протестующе колотилось, Элион чувствовала, как накаляется воздух, и вот-вот что-то должно случиться. — Ты ещё помнишь, что Хаос так не работает? Ты помнишь вообще хоть что-то из того, что было в той жизни? Он молчал, и на губах играла едкая, болезненная улыбка. — Так какой же вывод ты сделаешь, Элион? Элион медленно покачала головой. Она не хотела об этом думать, ведь вывод мог быть тяжелее, чем она смогла бы вынести, но глубоко в душе она знала. Она уже знала. — Вывод, Элион, — потребовал Фобос жёстким беспрекословным тоном. В тот момент звонок был как никогда кстати, Элион судорожно бросилась к вибрирующему телефону. Ей нужно было всё, что угодно, лишь бы Фобос не смотрел так. — Элион Браун? — на том конце слышны были помехи. Элион слушала вполуха, и земля уходила у неё из-под ног, а в животе закручивался тугой узел. Телефон выскользнул из дрожащих рук и поскакал по ковру. Воздух сгустился настолько, что дыхание превратилось в попытки урвать больше кислорода. В ушах шумело. — Из колледжа, — растерянно улыбнулась Элион в ответ на вопросительный взгляд. — Меня приняли. Отчаяние захлестнуло очередной волной, и она рассмеялась: — Я не оставляла им свой номер, только почту. Потом комната закружилась, пол опасно накренился, и мир погрузился во тьму.****
Понимание приходит урывками. Обманщица! Зачем продолжает искать встреч и так бессовестно лжёт в лицо? Ведь она никогда не вернёт Сердце, Оракул не допустит. Тогда зачем всё это? Зачем смотрит так нежно, зачем продолжает обещать? Ведь они отобрали уже всё, ничего не осталось, кроме проклятой, отупляющей любви. Они заберут и её? Пускай. Если с самого начала её любовь была вероломной уловкой, чтобы отобрать всё самое дорогое, то всё кончено. Незачем ждать, не во что больше верить. Ярость клокочет в ушах, даже океан перед ней покорно отступает. И пусть из груди не вырвать израненное сердце, один долг ещё можно вернуть. Просто нужно сделать шаг и сорвать с белой шеи цепочку с рубиновым камнем.****
Боль в груди такая сильная, что, едва поднявшись, Элион готова вновь опуститься на пол. В голове стучало лишь имя, которое она произносила тысячи раз и ни разу. Кэссиди. — Кэссиди? — переспросил Фобос, заботливо поддерживая её за плечи. — Пожалуйста, Фобос, — всхлипывала Элион. — Поедем к океану! — К океану, — рассеянно повторил Фобос и, поднявшись с пола, протянул ей руку. И он не задавал больше вопросов. — У неё была одна только мама, только она! — задыхалась от слёз Элион по дороге. Откуда взялась такая боль, она не знала. — У них был летний дом, он был почти на берегу, и они любили сидеть вдвоём на пляже, смотреть на закат… Слушать, как кричат чайки… Пустой северный пляж представлял странное зрелище: покосившиеся, ушедшие в камни, шесты от зонтиков, одинокие, поломанные шезлонги на фоне серого океана. Серые скалы навевали мысли о греческих мифах, но Элион шла наверх, на самую высокую точку мыса. — Элион, там ничего нет, — Фобос покрепче перехватил её руку и замедлил шаг. Элион не думала, об опасности. Но она продолжала тянуть его в сторону от пляжа, к каменистому обрыву, ничем не огороженному. — Нет, нет, — упрямо бормотала Элион. — Это точно здесь! Я покажу, скорее! Идти вперёд было тяжело, каждый шаг отдавался острой болью в лодыжке, но Элион даже не задумывалась, когда успела её подвернуть. Ветер бил ей в лицо, и она чувствовала знакомый запах соли, от которого щипало в носу, и слёзы выступали на глазах. Она так любила это место! Обрыв скрывал небольшую бухту, с крошечным домиком и каменистым пляжем. Увидев прохудившуюся крышу и заколоченные окна, Элион едва не разрыдалась. Она всё-таки нашла его! Самый северный пляж, секретная бухта под обрывом. — Она часто сбегала с уроков сюда. Её место силы, убежище. И она показала его... мне. Волосы безжалостно трепал ветер, как и в ту ночь. Мучительно хотелось спуститься вниз, к дому, но всё случилось именно здесь. Фобос успокаивающе погладил её по голове, но терпеливо ждал продолжения. — Мы ссорились здесь в её последнюю ночь, — дрожь сотрясала плечи. — Она просила подождать, дать ей время. Она обещала, что всё будет по-прежнему, что она вернёт мне Сердце… Ведь ничего не изменилось, и она была такой же, как всегда! Почему же я ей не верила? — Элион, — предостерегающе потянул её от обрыва Фобос, — ты ошибаешься. Элион, не задумываясь, освободилась и быстро прошла вдоль линии обрыва, вглядываясь в пылающий горизонт. — Она стояла на этом самом месте. Я не рассчитала силы, сорвала с её шеи медальон, но… — произнесла Элион, задыхаясь от ужаса. Перед ней простирался каменистый крутой спуск. — Она стояла на самом краю, она не удержала равновесие. Я ведь… Я ведь только хотела забрать медальон! Я только… Фобос, я столкнула её вниз. Это я убила её. — Элион, это сделала не ты, — неожиданно твёрдо поправил её Фобос. Уверенность Фобоса слегка осадила Элион. — Что? — обернулась Элион с отчаянием. Фобос молчал, глядя на горизонт и тонущее солнце. — Ты так и не спросила, почему я тогда затормозил. — Разве это сейчас важно? — прикрыла глаза Элион. — Да, ведь не было никакой причины, — поднял на неё пустые глаза Фобос. — Я не тормозил. — Фобос, я не понимаю, — нахмурилась, качая головой, Элион, когда его взгляд остекленел, а на губах появилась отчаянная улыбка. Предчувствие скорого конца не оставляло Элион. Она, быстро обернувшись, проследила за его взглядом и застыла. В немом ужасе она наблюдала, как медленно разгорается свет в окнах, ещё недавно казавшихся ей заколоченными намертво. — Даже древний бог не смог бы создать этот новый мир, — глухо произнёс Фобос и с горечью усмехнулся, замечая растерянность в её глазах. — Элион, мы всё ещё там. В Башне Туманов.