***
Кошмар продолжался… — Мито-сама я не хочу, чтобы во мне сидел этот…это чудовище! Почему, почему я? — Спрашивала я свою наставницу, что воспитала и научила всему что я знаю. Когда я узнала, что Узушио разрушено, а мои родители погибли, я не плакала, нет. Я просто сидела и смотрела в стенку, отказываясь от еды и воды. Мне совершенно ничего не хотелось делать, даже жить не хотелось. Тогда Мито-сама вывела меня на улицу, показала на окружающих людей и сказала: «Близкие нам уходят, но жизнь от этого не останавливается». Конечно, я не сразу после этих слов пришла в себя, но что-то ее слова тронули во мне. Не их смысл, а то, с какой добротой и нежностью были они сказаны. После этого она со временем вытянула меня из этого состояния, несмотря на то, что сама очень переживала из-за гибели Деревни Скрытой в Водовороте. Перезапечатывание я не помню, так как была без сознания. Чего не скажешь о Мито-саме, которая несмотря на свою стальную волю, постарела на вид сразу лет на двадцать, а по ее лбу стекали капли пота. Как я узнала впоследствии из записей самой Мито-самы, распечатывание биджу в сотни раз болезненнее его запечатывания. Я спросила у нее потом, рыдая: — Мито-сама, как мне жить с этой ненавистью в себе и от окружающих. Люди ненавидят меня, чудовище во мне ненавидит меня, как мне жить с этим? — К несчастью, мы были доставлены сюда, чтобы стать сосудами для Девятихвостого… Но прежде чем это случится, мы должны заполнить этот сосуд любовью. — Нежно гладя своей тонкой и сухой рукой, сказала она мне тогда. — Когда ты найдешь свою любовь, ты поймешь, что с помощью нее можно победить любую ненависть. А потом, единственный оставшийся дорогой мне человек умер, оставив в наследство лишь множество свитков по фуиндзюцу. В прощальном письме ко мне она просила сохранить наследие Узушио и передать его моим детям. Пытаясь исполнить эту волю, я начала учиться как одержимая, запустив остальные искусства шиноби, что и привело к моему похищению. Когда на меня напали я ничего не успела сделать. И вот теперь мой кошмар дополнился еще и похищением, во время которого я испытывала только отчанияние и безысходность. Внезапно, я почуствовала тепло и и оно освободило меня от кошмара. Дальше я спокойно заснула.***
Неделю спустя Кушина вернулась вместе с Джирайей. Он оставил небольшую жабку-наблюдателя, которая теперь постоянно с нами и докладывает обо всем ему. Я не стал отказываться, так как понимал, что оставлять непонятно с кем джинчуурики — глупо. Я вообще думал, что она уже не вернется или Джирайя будет постоянно с нами. Но нет, он сослался на свои «дела», которые наверняка состоят из алкоголя, азартных игр и главное — женщин легкого поведения. В Стране Дождя Жабий Мудрец не веселился только потому, что негде было. А пользоваться услугами истощенных и голодных девушек и девочек — это надо моральным уродом быть, каковым он не являлся. И вот, в первую же ночь, когда мы легли спать палатке, Кушина начала метаться в своем спальнике. Такое было и с Яхико и с Конан, тогда я ложился с ними и успокаивал их обоих. Детишки немало пережили и кошмары поначалу были нередким явлением. Да и теплее так было. Поэтому я также обнял Кушину, пододвинув свой мешок. Вскоре она утихла и я сам не заметил как уснул. — Что ты делаешь, даттебане?! — Проснулся я от девичьего визга прямо мне на ухо и еще в прыжке создла клона, приготовив кунай. — Что? Нападение? — Впрочем, никто не нападал. Кроме ошалевше смотрящего на меня клона-патрульного и выпучившей свои глаза жабки. — Оригинал, ты совсем что ли долбанулся? — Во даже он заценил. Или я? Лучше об этом не думать. — Какое нападение?! Зачем ты меня лапать ночью полез? — Возмущённо надвигалась на меня Кушина с развевающимися сзади волосами из-за потоков чакры. — У тебя кошмар был. Прости, я ничего такого не думал. — Спокойно сказал я. — Просто, когда у моих друзей кошмары я их обнимаю, им помогает. — Так вот откуда-то тепло. — Проговорила она шепотом, а потом подняла взгляд на меня и покраснела. — На этот раз прощу! Но это не значит, что ты можешь меня обнимать всегда, даттебане! — А при кошмарах? — Если только при кошмарах! — И тут же нырнула в палатку, сравнявшись цветом лица со своими волосами. Лягушка показала мне большой палец. Как ее там, Гамараку, вроде. Мда, хорошо, что у меня переходный возраст еще не начался. Хотя чувствую, что вот-вот скоро и мне также «весело» будет. В тот день Кушина избегала моего взгляда и гордо шла впереди. Правда вечером, ненавязчиво так свой спальный мешок расположила рядом с моим. Как такой типаж называют? Цундере? Ну хотя бы драться как Сакура не лезет. Хотя бы по той причине, что я-то увернусь и обижусь. Я продолжал каждый день создавать по двадцать клонов, пять из которых занимались разведкой, а остальные тренировками. Я набрал множество техник во время войны и те, которые создаются печатями уже выучил, пусть до уровня одной печати и не натренировал. Куда большую проблему представляли беспечатные техники, вроде разенгана и клановых техник — хидена. Течение чакры и ее метаморфозы я видел, в теории мог воспроизвести, но на практике это было гораздо сложнее и опаснее. Взять для примера режим чакры стихии молнии. Видимая сторона техники это только вершина айсберга, внешнее проявление выходящего излишка обычной и стихийной чакры, которая и создает защиту. Самое же важное происходит внутри тела, где при помощи чакры со стихийным окрасом молнии, да это ненастоящая молния, ускоряется нервная система и стимулируются мышцы с ее помощью. Благодаря этому можно выйти за пределы проводимости нервной системы и достичь невероятной скорости. Но вот как это сделать на себе? Первая попытка закончилось адски болезненным спазмом клона, благо что он сразу развеялся. И таких вот подводных камней самостоятельного изучения море. Благо что у меня есть для этого клоны и не придется вредить самому себе. Но и про обещание Джирайе обучить девушку я не забыл. Правда, вначале было видно ее скептическое отношение ко мне. Нет, она признавала, что я, как минимум, равен ей, но всей моей силы не видела. Поэтому на второй день путешествия, во время привала, я предложил ей спарринг. — Я понимаю, — Сказал я после обеда, состоявшего из запечатанных рисовых шариков с бобами купленных в ближайшем поселении и жареной рыбки пойманной мной. — Что ты не можешь пока воспринять моим наставником, но я этого и не требую. — Вот как? Почему? — Удивилась она, закапывая кости от съеденной рыбы. — Уважение нужно заслужить, а не требовать. Да и я хочу предложить тебе обмен техниками. — Что? Так вот зачем я тебе была нужна?! — Вскочила она, негодуя. — Тише, шиноби не должны быть такими импульсивными. — Ты же сам говорил, что ты не шиноби! — Да, говорил. Но ты-то считаешь себя шиноби. Так вот, я от тебя техник требовать не буду — научу тому, что знаю, а ты уже в меру твоей честности и порядочности можешь научить меня тому, что знаешь сама. Ну или можешь не учить, я не обижусь. — Вот так просто? И ты мне поверишь? Я же шиноби, наша профессия — обманывать. — Профессия шиноби — выполнять приказы за деньги. А я поверю лично тебе, Кушина Узумаки. И надеюсь, ты меня не разочаруешь. На этом наш диалог закончился и я, закинув палатку и спальные мешки в печать, встал в стойку, приглашающе махнув рукой. В тот же миг из подсумков на бедре, девушка достала кунаи и метнула в меня. Я легко отклонился от них, видя траекторию полета еще до того, как она кинет их, по напряжению мышц и движению чакры. Читерство использовать риннеган в спарринге, но он стал неотключаем. Далее она сложила печати и выпустила в меня водяной шар. Но снова, это было слишком медленно. Видя бесперспективность своих дальних атак, она вошла в клин, но и так все ее удары я, или отводил в сторону в стиле Хьюг, или уворачивался легкими движениями тела. Она это увидела и ее это сильно взбесило и вот тогда стало интереснее. Из ее спины вышло четыре оранжевых полупрозрачных цепи чакры, с кунаями на концах, и уворачиваться одновременно от них и ее метаемых кунаев стало сложнее, так что пришлось немного подвигаться. — Почему ты не дерешься, не нападешь? — Наконец-то не выдержала она. — Потому что ты слишком слаба? — Я в тот же миг оказался с ее собственным кунаем, который я перехватил в воздухе, у ее горла. Впрочем, я не стал запугивать девушку, вложив кунай в ее руку, держа его за лезвие. — Единственное что меня впечатлило, так это твои цепи чакры. Но где фуин? Где нормальное тайдзюцу? Где твои техники стихий? Один водяной шар — это ничто, учитывая твои гигантские объёмы чакры. — Я не знаю стихийных техник! — Возмутилась она. — А я использовал только шуншин. — Ее глаза расширились. — Обычная техника, преподаваемая в академии, но которую многие даже не учат. Но я не критиковать тебя пришел, а указать на недостатки. И извини, если обидел. Я недоволен не тобой, а твоей плохой подготовкой. Я-то думал что джинчуурики проходят специальные тренировки. Ладно, первое чему я тебя обучу, это…теневые клоны. — Зачем они мне? Ты же сам сказал, что мне не хватает стихийных техник. — Рассеянно спросила она. — Теневые клоны передают всю информацию, что получили, оригиналу. Учитывая твои объёмы чакры, клонов ты сможешь создать очень много. Запоминай печати. Я действительно был зол. Не на Кушину, а на Коноху. В аниме они так часто говорили, что носители биджу это оружие деревни. Но учили своих джинчуурики из-под палки. Какой бы избранной реинкарнацией Наруто не был, стоит признать, что единственная его техника — это расенсюрикен, и та пришла из разенгана, а также теневые клоны, которых ему дали изучить. И это все. Хатаке Какаши был известен тем, что знал больше тысячи техник! А из своих учеников научил только Чидори и то, только Саске. И такая же фигня с Кушиной. С ее рассказа, она уже несколько лет в Конохе, отучилась в академии, а знаний, кроме того, что успела дать Мито — никаких. Они что считают, что как-нибудь сам «сосуд» обучится использоваться чакру хвостатого и боевые техники? В том же Кумо, Би отбирали и готовили чуть ли не с детства, а тут… я разочарован. Но я еще сделаю из Кушины машину уничтожения даже не для того, чтобы она была оружием, а чтобы сама могла решать свою судьбу. — Ура, ура, у меня получилось, даттебане! — В огромных клубах дыма появился клон самой Кушины. Ну и засветка получилась! Впрочем, против сенсоров самое оно. — Молодец, — улыбнулся я. А теперь делай клонов пока не почувствуешь усталость. И пусть твои клоны делают клонов. — Зачем? У меня же вышла техника! — Я в ответ создал своего клона. Без печатей и дыма. — Потому что ты потратила чакры столько, что могла сделать еще десяток клонов. Так что делай их и развеивай. — А если я не хочу? — То и у меня пропадет желание давать тебе новые техники. Так что не строй обиженную и давай, учись. Потом на ходу будешь клонов делать. — Возмущалась она больше для проформы. И это не удивительно. В этом мире был очень сильно засевший стереотип поклонения старшим. Даже если генин был сильнее множества джонинов, он все равно должен был проявлять уважение к старшим по званию или возрасту. Вспомнить хотя бы Ируку. Наруто уж насколько бесцеремонным не был, но сильно уважал своего учителя. А тот был слабее его еще при выпуске из академии. Вот и тут, может разумом Кушина и понимает, что я могу ее многому обучить, я сильнее ее. Но вот вбитые догмы твердят, что она старшая, она должна быть моим покровителем. Но со временем все должно устаканится и ее попытки взбрыкнуть прекратятся. Я бы сказал что было бы странно, если бы их вообще не было. Вот тогда действительно жди беды. Люди, что скрывают свои настоящие эмоции самые опасные. А у таких открытых людей как Кушина, все на лице написано, этим она меня и привлекает.***
Путь, что у меня занял три месяца, мы с Кушиной прошли обратно за полтора. Хотя казалось бы, должны были идти дольше. И связано это было с тем, что во-первых, ранее я не спешил и в целях конспирации не показывал своих способностей, а во-вторых, что в ответ на мое обучение, она стала меня учить фуиндзюцу. И как мне кажется в большей степени ею двигало не чувство благодарности, а желание таким вот образом «отомстить». Причем тут фуин? Об этом чуть позже. — Вот смотри, — рисовала она на листе бумаги кистью прямо на земле и ей совершенно не мешала неровность поверхности. Дальше она стала объяснять, — Этот символ отвечает за запечатывание, а этот за высвобождение. На самом деле основы — самое ценное в фуин. Потому что Джирайя обучил нас только готовым заготовкам, не обьясняя что за что отвечает. А может и сам не знал. — Вот так? — Идеально я повторил за ней. Даже почерк такой же получился. — Как? Как у тебя получилось с первого раза, даттебане? Я потратила несколько недель, прежде чем Мито-сама была довольна моими успехами. — У нее было такое смешное выражение лица, что я не удержался от улыбки. — Могла давно догадаться. У меня есть додзюцу, правда я его скрываю. — Ответил я. — И какое оно? — Ну и живая же у нее мимика, ее лицо мгновенно стало напоминать мордочку любопытного бурундучка. — Додзюцу бога, риннеган! — Сказал с придыханием я. Даже специально привстал, расправив плечи. — Ой, не хочешь говорить, не надо. — Разочарованно сказала она и тут же принялась показывать следующие фуин. Вот так всегда, говоришь правду, а тебе не верят. Впрочем, именно на этот результат я и рассчитывал. Не доверяю я Конохе, и лучше рассказывать свои секреты только тогда, когда я буду уверен в верности Кушины. Да и веры мне больше будет, когда она поймет что я даже вначале ей не врал. Так вот, когда мы перешли к составлению печатей, Кушина показала мне одну интересную фуин, а точнее систему из двух фуин, которые создают сопротивление при их перемещении относительно друг от друга. Кидаешь такую на землю и на врага и он убежать не может. Меня же заинтересовало другое. — Кушина, — Обратился я к девушке, из-за чего она всегда немного засмущалась, ведь обращение без хонорификов в этом мире признак близкого отношения. А я эти дополнения просто не люблю и использую только если без них вообще никак. — А можно эту печать использовать для тренировок? — А чем тебе утяжелители не нравятся? — Поинтересовалась она. — Тем, что они вредны при активном росте, не говоря уже о возможных искривлениях позвоночника. — Так есть же те, которые распределяют нагрузку по всему телу, я тебе покажу. — Зачем довольствоваться тем, что есть, если можно создать что-то новое? Где твой дух мастера фуин? Да и совместить никогда не помешает. — Предложил я. — Испытывание новых фуин опасное дело. Стоп, ты предлагаешь использовать клонов? — Ну наконец-то! Почему-то такая банальная мысль не всем приходит в голову. — Бинго! Всего полмесяца моего обучения и твоя голова наконец-то заработала! — Эй, ты меня тупой назвал что ли? — Скорее ты как Наруто. Хотя все же посмышленее будешь. — Нет, ты почти как все шиноби этого мира в первую очередь думаешь о том, как технику использовать в бою. — Посетовал я. — Но ты молодец, растешь над собой. Ты просто представь сколько фуин можешь сделать, используя эту простую технику? Остальные мастера бояться взрывов или неправильного срабатывания печатей, а тебе это не страшно. Тогда глаза у Кушины загорелись. И неудивительно, ведь обычно только такие мастера как Мито и Орочимару создают что-то новое, остальные пользуются их плодами. Если те позволят, конечно. Ну еще Минато выделился, хотя я не уверен, что без помощи Кушины он бы справился. Надо будет, кстати, узнать у нее о Хирайшине, передала ли Мито знания по нему или нет. Но не сейчас, когда она зажглась идеей и переводит кучу чакробумаги. Всего через неделю новая система печатей, совместимая со старым типом утяжелителей была готова и делала она вот что. Пока ты стоишь на месте или лежишь, все хорошо. Но стоит начать двигаться — она создаёт сопротивление. Причем чем интенсивнее двигаешься, тем больше сопротивление. А если добавить еще и утяжелители, то даже под усилением чакрой двигаться становится нелегко. И после того, как я с радостью напялил на себя это орудие пытки и под шантажом лишения техник на саму Кушину, каждый наш день начинался так: Подъем, создание на почти всю чакру клонов, которые идут обучать друг друга и марш-бросок от заката и до рассвета. Далее, обед, развеивание клонов, борьба с головной и телесной болью с помощью ирьениндзюцу, снова создание клонов и новый марш-бросок уже до ужина. Кушина и я, после таких тренировок валились просто замертво, оставляя дежурить своих клонов. Саму девушку в таком глубоком сне кошмары не мучали, но уже она сама перебиралась ко мне в обнимку. Я был не против, да и никаких неудобство не испытывал от этого. Тепло, удобно и мягко. Зачем я так истязал себя? Ну кроме желания получить сильное тело, мне нужно было сравнять количество духовной и телесной составляющей чакры. Конечно, большое количество духовной энергии облегчает управление чакрой, но при этом угнетает телесную. Именно поэтому Яманака и Нара никогда не были хорошими бойцами, а не только потому что не тренировались. Все-таки они все через академию проходят. С другой стороны, если телесной энергии гораздо больше духовной, возникает проблема уже с управлением чакры. Сам же контроль — это именно навык управления чакры. То есть, можно себе представить это на примере Сакуры и Наруто. У первой мало чакры и немало духовной составляющей, плюс она развивала контроль с помощью Цунаде, у нее в руках скальпель, которым она умеет обращаться. А у Наруто в руках не скальпель, а огромный двуручник, типа Кубикирибочо Забузы. И даже если Наруто обучится им мастерски управлять, двуручником особо операции не поделаешь. У меня же, как проживающего вторую жизнь, не имеющего чакрореактора в пузе и постоянно пользующегося клонами, слишком много духовной энергии, отсюда и необходимость постоянно тренироваться, но и старые тренировки уже не приносят результатов и занимают много времени. А с новым тренажером я будто заново родился.***
Яхико и Конан отказались путешествовать со мной. И я, если честно рад этому. Здесь, в Стране Дождя угрозу им может составлять разве что Ханзо, а до него они еще нескоро доберутся. Хотя и проследить не мешает, эффект бабочки никто не отменял. Детишки сами подумали обо всем и решили нужно ли им это или нет, без моего давлеющего над ними авторитета и нежелания расставаться. Но встреча была у нас незабываемой. — Сожми зубы, Нагато! — Когда я пришел домой, никого не было. И вот, первым вернулся Яхико, который увидев меня и поднятую плашку, тут же врезал мне по лицу. — Что же, вполне заслуженно, — сказал я, от его удара отлетев на пару метров и закрепляя зашатавшиеся зубы мистической рукой. — Это тебе за то, что ушел не попрощавшись и за слезы Конан. — Хмуро сказал он, но потом тут же улыбнулся и подал мне руку. — А это за то, что вернулся, друг. — Прости, там, куда я ходил было слишком опасно даже для меня. А где Ко… — Договорить я не успел, потому что меня снова снесли на пол, на этот раз объятиями. Синевласая девушка крепко обхватила меня и плакала. — Все, можешь не говорить, Конан я увидел. — У Кушины на лице при виде этой картины была буря эмоций. Растерянность, злость, умиление, грусть и… ревность? Последняя возникла когда я по привычке начал гладить и успокаивать девочку. — А кто эта милая особа? — Спросил Яхико, — Твоя девушка? — Нет! — Закричала Кушина, снова краснея до уровня своих волос. Конан только сейчас ее заметила, когда меня отпустила. Вытерев слезы, она поздоровалась с ней, легонько поклонившись. Я рассказал друзьям все обстоятельства встречи с девушкой и предложил отправиться на поиски Узумаки вместе с нами. — Рад за тебя, друг. Ты узнал про свой клан, собираешь его. Но я тоже без дела не сидел, я собрал немало шиноби и сирот, которые недовольны тем, что творится в нашей стране. Я просто не могу бросить доверившихся мне людей, прости. — Я рад что ты повзрослел, Яхико. Теперь ты понял что такое ответственность, а то раньше у тебя просто чувство справедливости в попе играло. А ты Конан, как? — Спросил я девушку. — Я останусь с Яхико, извини. Иначе он останется совсем один. Но я буду ждать твоего возвращения. — Вот как. Я буду, а не мы? — Эй, я тоже буду! — Яхико возмутился. — В общем, друг, помни, где бы ты ни был, твой дом — тут. — Спасибо друзья! — Я обнял их, понимая, что если бы остался, они бы так и не повзрослели, полагаясь на меня. Прошло около пяти месяцев, а у них уже свои дела, организация, кстати. — А как вы назвали организацию? — В честь тебя, Кагеиши. Через неделю я ушел, но не просто так, оставив своих запечатанных клонов. Они и в качестве боевой силы сгодятся и в качестве учителей. Все-таки я еще многому их не доучил, а уж знания фуин для Конан будут манной небесной. Я спросил разрешения на обучение у Кушины и та, видимо под впечатлением от нашей встречи и как тепло и радостно приняли ее саму, особенно после истории с ее похищения, махнула рукой. Мол, учи чему хочешь. А дальше мы отправились в Страну Медведей.