you are my victim

- Я убил ее...понимаешь? Убил. Я любил ее с третьего курса колледжа, когда мне было только двадцать...почти двадцать три года я делал это, Роберт. Больше двадцати лет, - Билл говорил тихо, сдавленно, и его пальцы сжимали пропитанную кровью ткань домашних брюк, - И теперь ее больше нет. Это не та смерть, которую я хотел бы для нее. Роберт определенно не понимал. Билл не был удивлен этому, потому что он знал - Пеннивайз иномирное существо, способное лишь на часть чувств, схожих с человеческими. Зависть, ревность, ощущение собственности - да, может быть, но вовсе не любовь или сочувствие. Ничего положительного по-настоящему, только искаженные, пугающие подобия. Пеннивайз не был порождением зла - он являлся чистым злом. - Ты лгал ей все это время, - отозвался Оно, вытягивая длинные ноги, касаясь ими окровавленной раны на бедре лежащего на полу тела. Засыхающая кровь тускло поблескивала в свете лампы, - Я не виню тебя. Ты пытался спасти в первую очередь себя, а не беспокоился за сохранение ее чувств или психики. Наверное, поэтому ты не рассказал своим друзьям-неудачникам. Инстинкты сильнее тебя. - Почему не может быть наоборот? - Денбро посмотрел на Пеннивайза, словно хотел прочитать ответ в его глазах. Оно только пожал плечами. От Одры осталась только половина тела. Вся грудная клетка, часть лица, шея, плечи, местами бедра - все было объедено, зияло огромными багровыми ранами, укусами и обнаженными ребрами. Билл съел много, потому что не мог контролировать свой голод, выжегший в нем все то человеческое, что еще сохранилось в подростковом теле, сохраненное и пронесенное через десятки лет. Уничтожено точно так же, как металлургический завод в родном Дерри больше сотни лет назад. Пеннивайз определенно помог ему - Оно выглядел как всегда, но лицо и тело его были измазаны в крови и это позволило Биллу догадаться, что он тоже принял участие в казни. Кровь на полу свернулась, остыла, превратилась в неприятную липкую дрянь, черную словно космическая бездна. - Нам надо убраться здесь, - Билл с трудом поднялся, боясь взглянуть на изуродованный труп и пошел за тряпкой, чтобы вытереть кровь с пола, убрать тело полусъеденной Одры. В сознании царила тишина, не покой - подавленность и собственное бессилие, подступающая апатия. У Билла не осталось никого, кем бы он по-настоящему дорожил, и только Пеннивайз - бессмертный чертов Пеннивайз был рядом. Тело пришлось убрать первым и Билл попросил Пеннивайза спрятать его так, чтобы его никто никогда не нашел. Даже канализация подошла бы для этого и Биллу становилось тошно от мысли, что Одра будет вечно парить в воздухе, разлагаясь и становясь кормом для червей и насекомых, что через несколько часов уже поселятся в ее теле. Обглоданная, сломанная инсталляция в темных тоннелях под Нью-Йорком, куда нога человека последний раз ступала десятки лет назад, если ступала вообще. Денбро был уверен, что Пеннивайз спрячет Филлипс как нужно и он позволил Грею отправить женщину в последний путь, поцеловав ее бледный лоб в каплях крови. - Спи спокойно, Одра. Прости меня. Роберт молча исчез с телом Одры на руках, замотанным в ставшую алой простынь, а Билл остался дома один - стоящий посреди огромной черно-багровой холодной лужи, облепившей бледные ноги трупными пятнами. Хотелось разрыдаться от осознания произошедшего. Он должен был сам похоронить Одру, но не мог даже посмотреть на нее, потому что это он виноват в произошедшем. Только он. Роберт только помог ему, оказал маленькую услугу. Билл потратил на уборку комнаты примерно два часа - драил пол, стирал все до единой капли, искал по запаху каждую из них - смыть любое упоминание об Одре, о событиях отвратительной ночи. Когда на полу не осталось ни одного следа, Билл ушел в ванну, где провел неизвестно сколько времени - он сидел, погрузившись в воду почти до уровня глаз и смотрел на пену, становящуюся почти прозрачной с течением времени, тающую и расплывающуюся. Иногда он поднимал голову, чтобы сделать очередной вдох, снова опускался, снова смотрел, не пуская в голову ни одну из мыслей. Думать он не мог, не хотел, только дать пустоте превратиться хоть во что-то. Что угодно, лишь бы это смогло воскресить в нем жизнь. Горячая вода окрасилась в красный, остыла, пена растворилась окончательно и только тогда Билл смыл остатки крови с волос и наконец вышел из ванной, предварительно закинув окровавленную одежду в стиральную машину. Пеннивайз уже успел вернуться и теперь занимал полюбившееся ему место на диване - идеально чистый, в белоснежном джемпере с закатанными рукавами, словно и не пропитывал его кровью. Снова непривычно притихший, словно выжидавший очередной момент, чтобы явить миру свою дьявольскую сущность, Роберт молча наблюдал за Биллом. Окна были открыты и было видно начавшее светлеть небо. - Ты...спрятал? - тихо поинтересовался Билл, не подходя к дивану близко. Он остановился около двери в спальню, пересекся взглядом с Оно и мужчина медленно кивнул, - Ее не найдут? - Никогда. Денбро не знал, успокоил ли его этот ответ. С одной стороны, секрет исчезновения Одры Филлипс не будет раскрыт, с другой - он больше никогда не увидит ее и даже не знает последнее пристанище. Возможно, это к лучшему, потому что тогда Билл не будет приходить туда постоянно. - Я хочу отдохнуть. Не натвори дел, Роберт. Оно не отозвался и Билл решил проигнорировать это. Закрыв за собой дверь, он рухнул на холодную мягкую кровать, прислушался к учащенному сердцебиению, взглянул на светлеющее небо за огромным окном и наконец закрыл глаза, почти сразу же проваливаясь в тревожный, вымученный сон. Как он мог спать после смерти Одры, Билл не знал, но наверняка здесь не обошлось без применения сил Грея.

***

Туман все так же клубился за пристанью, все такой же густой, зловещий, впитывающий в себя все цвета радуги с аттракционов и безмерно тихий. Билл прислушался к тихому плеску волн, бьющих в деревянные опоры пирса, повернулся к зловещему маленькому луна-парку. Пришло время еще одной попытки найти выход отсюда, пробиться к огромному источнику света за туманной стеной. Билл шел между домиками и аттракционами, не поднимаясь ни на один из них и не заходя в здания, потому что он не знал, что там может быть. Он старался избегать крытых переходов, похожих на тоннели, в которых клубилась сама тьма между ним, Биллом, и мерцающим концом, за которым виднелась другая часть городка. Лучше сделать крюк, заблудиться, занервничать, но не заходить туда, где может быть крыша, иначе клетка захлопнется, а он может и не убежать в этот раз. Парк был все так же пуст и сейчас Билл замечал, что нет ощущения чужого присутствия, словно нечто, что ждало его здесь, куда-то ушло, затаилось среди тьмы, воды и тумана. А может быть, оно просто погибло - от голода, старости, чего-нибудь еще? Билл не знал и не хотел знать. В этот раз ему наконец удалось пересечь лабиринт аттракционов и теперь Билл стоял перед мерцающей стеной тумана, за которой было что-то мерцающее, огромное, словно горящий тысячами огней город. Билл волновался, стоя перед этим колоссальным облаком, но он понимал, что если хочет выбраться из кошмара и избавиться от него навсегда, то должен зайти туда. Минута за минутой и чем дольше Денбро стоял, тем страшнее ему становилось. Он боялся неизвестности, того, что может скрываться в нескольких десятков шагов. Вздохнув, парень сделал шаг вперед. Туман был холодным, похожим на рассветный, плотным как пена в ванне. Билл шел вперед, чувствуя нарастающее иррациональное беспокойство - он двигался навстречу неизвестности и она ждала его впереди, мерцая, маня, ожидая. Десять шагов, двадцать, пятьдесят. Денбро считал каждый, под ногами был все такой дощатый сухой пол пирса, а звуки исчезли почти целиком, остались только издаваемые им самим. На седьмом десятке шагов туман внезапно рассеялся и Билл наконец увидел то, что скрывалось за ним. Это был не город, даже близко не он. За туманом стояла многометровая стена - гладкая, из неизвестного материала, поглощающего свет, а на ней был колоссальных размеров неоновый рисунок Пеннивайза, Танцующего клоуна. Билл смотрел на этого клоуна, на огромные лампы-помпоны на его одежде, широко раскрытый улыбающийся рот, горящие зловещим алым светом глаза, разноцветные шарики в согнутой руке. Рисунок был статичным, но сделанным из неоновых труб и ламп, разрывающим ночной туман на многие метры. Здесь было почти тихо, только слышался глухой гул электричества в больших лампах. Пеннивайз улыбался и улыбка его не двигалась с места. Подросток почти зачарованно рассматривал странное препятствие, кажущееся и естественным для этого места и одновременно фантастическим, словно не должно его быть здесь. В лампах, которые изображали глаза, начались перепады напряжения - они то гасли, то вспыхивали опять и это создавало жуткое ощущение, что Пеннивайз быстро-быстро моргает. Наконец, сбой прекратился, а Билл резко похолодел, потому что алые глаза нарисованного гигантского клоуна уставились на Билла. Фигура дернулась, словно освобождалась от оков с громким хрустом отрывающегося крепления труб, все так же смотря на Билла и по гладкой стене от головы клоуна потекла белая жидкость, в то время как сам неоновый Пеннивайз начал танцевать. В оглушительной тишине ночи и пустого луна-парка безумный танец в такт неслышимой мелодии выглядел на редкость жутко и Билл хотел убежать отсюда, потому что это зрелище едва не ломало его. Жидкость стекала по стене кривыми линиями, а на уровне живота начала выливаться в слова. Первым было "Кевин". Каждое следующее слово было именем - мужские и женские, сливающиеся в почти единую стену текста, словно выведенные дрожащим пальцем, выпачканным в белой краске. На уровне щиколоток вывелось размашистое "Одра". Билл едва не заскулил, делая шаг назад, упираясь спиной во внезапно ставший плотным туман. На стене были выведены имена всех, кого он когда-либо съел, а перед именами, мерцая огнями, все так же танцевал ухмыляющийся Пеннивайз. Над его головой начало выводиться еще одно имя и Денбро почувствовал подступающий к горлу крик. Неоновые губы растянулись еще шире, трубки сломались и светящаяся алая краска потекла по поверхности, размазывая имена, обливая их неоновой кровью. Прежде чем собственный же крик вырвал Билла из сна, он успел прочитать последнее имя. "Джорджи". Парень резко открыл глаза и столкнулся со взглядом Роберта. Мужчина лежал на кровати Билла и внимательно смотрел на него. Денбро тяжело дышал, горло саднило, а сердце отдавалось грохотом в голове и пульсирующими висками. - Ты кричал. - Во сне? Оно молча кивнул, не отрывая взгляда. Он наверняка знал о том, что приснилось Биллу, возможно сам навел этот кошмар, чтоб воззвать к памяти, ко всем совершенным убийствам, к всей той вине, что смешалась с кровью и невидимыми перчатками осела на руках. Билл дрожал всем телом даже под одеялом и ему было страшно, потому что даже в собственных снах он не мог быть в безопасности. Грей лег ближе, приобнял дрожащего Билла рукой, словно пытаясь тем самым успокоить, уберечь от подступающей паники. Билл вздрогнул, закрыл глаза, поджимая ноги и стараясь выбросить дурной сон из головы. Лба коснулись по-человечески теплые губы и это было и правда нежным, мягким прикосновением, таким, какое сейчас было нужно для того, чтобы Билл успокоился. Он не знал, лежал ли здесь Роберт с самого момента, как Билл ушел спать (вполне возможно, ведь он не говорил Оно, что тот не должен заходить в спальню во время сна) или пришел много позже, услышав крик кошмара, но Билл осознавал сейчас только одну вещь - Оно не отпускал его, старался быть рядом даже таким образом. Заснуть снова было тяжело и Билл открыл глаза, посмотрел на наблюдающего за ним Грея. - Роберт? Немой вопрос в глазах. - Я согласен. Давай съездим в Дерри.