Безмолвие

Прошло несколько дней. Вася уже привык к местному распорядку интерната и теперь гораздо охотнее общался с другими детьми. Море было прямо рядом, и как бы хотелось мальчику хоть раз услышать шум волн! Без толку. Тогда он раз за разом приходил к ямке, служившей когда-то импровизированной могилой для его вещей то ли чтобы снова вспомнить прошлое, когда он ещё был полноценным ребёнком, способным слышать и слушать, то ли в надежде встретить пса. Откуда он здесь взялся? Чей он? Явно не просто бродяга. Наверное, нашёлся его хозяин, а может, пёс просто убежал на новое место. Всё-таки хорошо, что он пришёл — может, Вася поторопился, закопав наушники, плеер и плакаты. Может, к нему ещё вернётся слух, он снова будет способен полноценно жить! Эта мысль грела ему душу, и казалось, подогревала в нём желание жить дальше. Нельзя впадать в уныние — он ведь не с рождения глухой, а лишь вследствие травмы. А значит, всё, может быть, даже излечимо.

***

Головная боль после сна… Худшее из ощущений. Страшное слово «спазмы» Вася теперь познал на себе сполна. Стоит только погоде испортиться, у него начинала болеть голова. Тупая ноющая боль охватывала затылок и шею, а в висках бешено стучала кровь. С трудом заставив себя встать, мальчик подошёл к окну. Так и есть — на небе тучи, а ветки деревьев то и дело склонялись под сильным порывом ветра. А если будет ураган? Выдержит ли крыша? Не сломаются ли деревья в саду? «Голова»… Вася снова прикрыл глаза, пытаясь унять приступ тошноты. Никогда прежде он не просыпался с острым желанием лечь под гильотину. Последствия травмы ещё долго будут отзываться. Доковыляв до своей тумбочки, мальчик достал из дозатора таблетки и выпил их залпом. Пора было идти на уроки. Уже в классе Вася, скосив глаза в сторону окна, вдруг заметил знакомый силуэт. Вытягутая морда, пушистый хвост, в котором запутались репьи… Точно, это он, тот самый пёс! Мальчик мигом забыл о головной боли, стал вертеться на месте, как ужаленный, за что получил замечание от учительницы. С трудом дождавшись перемены, он выскочил на улицу и стал искать пса. Тот лежал, в засрослях бурьяна и с безразличным видом смотрел на Васю, как бы говоря: «Ну, чего пришёл-то? Нету у меня твоих вещей». — Эй, Собакевич! — позвал Вася, решив дать псу фамилию. Такая уж у него была привычка — официально называть животных. Например, бабушкиного Шарика он называл Шар или же вовсе Шарль. — Он — Шар Робертович! — гордо говорил мальчик. Кошку за тонкие лапы и худобу Вася прозвал Рахитиком, а потом гордо называл её Рахиль Барсовной. — Ну, давай, иди ко мне, — звал мальчик. — Есть хочешь? почему-то сейчас ему вспомнилась знаменитая сцена из мультфильма «Жил-был пёс». Вот бы и Собакевича так же на кухню тайком привести, спрятать его под столом и накормить хорошенько! Он бы даже лаять и скулить смог сколько угодно — его не услышал бы никто. Живо склонившись над псом, мальчик, поняв, что животное его признаёт, прохрипел: — Бог в помощь! Ты шо по деревьям лазишь? И тут же рассмеялся, представив, сколь комично это смотрелось. А пёс как бы намекал ему: «Пошутил — и хватит. Беги на уроки, а то опоздаешь». — Так, Собакевич, — Вася посмотрел на часы своего телефона и понял, что скоро следующий урок. — Не уходи далеко, хорошо? «А куда я денусь»? Эта фраза прозвучала лишь в Васином воображении. Но он почему-то думал, что понимает пса, что может разговаривать с ним не хуже, чем с человеком. Всё время следующего урока он думал лишь о своём «разговоре» с собакой. А может, и хорошо, что хозяин не нашёлся — теперь это его пёс, его Собакевич.