Стратегический провал

После поверхностного осмотра стало понятно, что доктор из Фаустуса так себе. Перевязать рану и обработать её какой-то мазью он смог, но, судя по всему, обычно ему этого хватало с лихвой для временной поддержки перед регенерацией. Клод, ещё мрачней обычного, буквально тенью следовал за Фантомхайвом, который раздавал указания нескольким девушкам. Чувствовалось, что и сам Сиэль не до конца уверен в том, что он делает, или же его что-то сильно беспокоило. Но искренность, с которой граф бросился на выручку старому знакомому, немного успокаивала, хотя в данной ситуации трудно было найти хоть какой-то успокаивающий фактор. Алоис всё так же был без сознания, правда иногда начинал что-то бормотать, бредить. Высокая температура же свидетельствовала о том, что, возможно, в организме инфекция. Наконец Михаелис отлучился в кабинет — опять пришла срочная депеша — и они остались с Клодом вдвоём у постели больного. — Вы уверены, граф Фантомхайв, что всё это не зря? Я не хочу ставить под сомнения ваши способности, но все же меня пугает такая доброта. — Клод, мы с тобой знакомы довольно неплохо. Ты знаешь, что я способен на многое, но подлость — это не в моем репертуаре. Я не держу на него зла за наши старые разногласия и даже рад был его увидеть. Он ещё и умудрился мне помочь, — Сиэль тяжело вздохнул и снял с себя пиджак. В комнате было жарковато, но что поделать, переохлаждать больного было нельзя. Демон аккуратно сел рядом с юношей, находящимся без сознания. Снял очки, потёр уставшие глаза. Ему нужно было с кем-то посоветоваться, и вряд ли Ханна могла ему помочь. Может, Сиэль, куда более хладнокровно относящийся к Транси, сможет ему объяснить что-то. Фантомхайв с тоской наблюдал за метаниями Фаустуса. Такой высокомерный, равнодушный Клод, что с ним стало за пару дней, пока Алоис был без сознания? Он был измотан, словно сам болел чем-то. — Еще когда я был жив, помнится, на дне рождения Элизабет мы встретились с Алоисом. Ох, не знаю как так вышло, но он умудрился напиться так, что едва ли не упал с балкона третьего этажа поместья. Себастьян спас его. Я удивился, почему ты не пришел; почему не помог ему, хотя должен был хотя бы ради контракта, — Сиэль сел прямо на постель больного, начиная опять менять испачкавшуюся повязку. Он сам не знал, почему вспомнил этот случай, просто вид Алоиса не на шутку и его перепугал. Ему хотелось помочь, потому что этот человек заслужил. Он выстрадал свой шанс быть счастливым. Клод подал чистые бинты для повязки и продолжил внимательно слушать юношу. — Себастьян ненавидел меня, я тоже не пылал особой радостью от сделки с ним. Первый год нашего контракта чуть не убил меня, а он получил слегка дергающийся глаз и хорошо расшатанные нервы. Но даже когда он захотел оставить меня, не смог, всё равно спас, пусть и в последний момент. Алоис знал об этом тогда и, пока пьяный лежал в моей карете, сказал странную для меня вещь. Он завидует нам с Себастьяном. Потому что я кому-то нужен так же, как и этот кто-то мне. А его даже сейчас просто не замечают. Хотя он действительно полюбил тебя. Со всеми твоими недостатками, пусть ты и делал вид, что весь из себя такой идеальный. Это драгоценный подарок — знать, что кто-то любит тебя так, что готов отдать за тебя жизнь, душу, что угодно. Ты не обязан принимать этот дар, но хотя бы не презирать его за то, что он такой балбес, можно было. — Как романтично, граф Фантомхайв. Себастьян бы прослезился, услышав такие речи. Кажется, он сделал вас сентиментальным, — машинально огрызнулся демон. Сиэль вздохнул. Толика правды в этом была, но Клод не понимал или не хотел понимать, о чём идёт речь. Ну, его проблемы. Фантомхайв взвесил все «за» и «против» и решил пойти на последнее, что мог сделать. — Да, возможно. В любом случае я предлагаю тебе выгодную сделку. Как я понимаю, Алоис тебе не сильно нужен. Ты сделал из него мальчика на побегушках. Судя по всему, ему сильно доставалось от тебя хотя бы в моральном плане. Да, он не ангел, не спорю. Но он не заслуживает такое. Поэтому я хочу забрать его и в обмен могу отдать тебе все владения Вертера, всё его имущество. Поверь, ему здесь будет лучше, чем у тебя. По крайней мере, я на правах старого друга не позволю ему чувствовать себя никем, как это делаешь ты. Не убивай его еще раз. Клод изумлённо уставился на Сиэля, что так же буднично продолжил накладывать повязку. Отдать Алоиса? За всё имущество Вертера? Да ни за какие богатства мира он бы не отдал этого психопата. Он своё был готов отдать, только бы блондин очнулся. — Он не никто! Просто я не знаю, что делать. Люди… О, я уверен, Себастьяну с вами несладко пришлось, но, чёрт подери, люди, что вы с нами делаете! Я иногда понять не могу, кто из нас демоны: мы или вы, которые заставляют нас вести себя, как полные придурки и рушить старые устои! На лице Фантомхайва не появилось ни одной новой эмоции, но по расширившимися от удивления зрачкам любой бы понял — граф в шоке. Увидеть Клода таким эмоциональным… О, это то ещё чудо. Демон же продолжал свою невменяемую исповедь: — Алоис — это исчадие ада и добрейшее существо в одном флаконе. Я не знаю как себя с ним вести. Он — просто цунами, минное поле — не знаешь, что на него найдет в следующую секунду. С ним тяжело, но я привык к нему! Это же невыносимо. Если он исчезнет из моей жизни, я с ума сойду. Покажу, как он мне дорог — он из меня веревки вить будет, а потом, когда ему надоест, попросту оставит одного. Я не хотел такого. Я решил его перевоспитать, но чёрта с два всё так просто. После окончания контракта он затих, словно смирился, и я испугался ещё больше. Мне показалось, что я перегнул палку и сломал его. — Повязка готова. Я немного позже напою его лекарствами, думаю, он скоро придет в себя. Шов не кровоточит, надеюсь, проблем не будет и шрам останется незаметным, — Фантомхайв сделал вид, что ничего не слышал, но запомнил каждое слово. Стало ясно: Клод не в том состоянии, чтобы с ним обсуждать что-либо. В комнату постучали. Эбигейл молча отворила дверь. На пороге стоял Себастьян, вполне миролюбиво настроенный на разговор. Фаустус хмуро уставился на гостя. — Успокойся, Клод, мне нужно с тобой поговорить. Я думаю, мне есть что тебе сказать. Может, это тебе как-то поможет. Граф Фантомхайв, привезли лекарства. Раски ждет вас внизу — нужно проверить, всё ли по списку нашли. Сиэль догадался, что его зачем-то аккуратно выставляют из комнаты. — Учти, Себастьян, если ты что-то задумал, я клянусь, ты об этом пожалеешь, — пробормотал юноша, выходя из комнаты. Фаустус махнул рукой. Ему было абсолютно плевать, что там взбрело Михаелису. Но Себастьян решил, что в принципе делать добрые дела порой стоило, и да, он чувствовал себя должником Алоиса за тот эпизод на приёме. — Тяжелый переход в состояние низшего демона — то, чего я боялся, — подбирать слова для начала разговора было сложно. Михаелис вскользь взглянул на бессознательного Алоиса и продолжил: — Поэтому и пришлось пойти на поводу у своего страха и договориться со жнецами об одолжении. — Я заметил, что Фантомхайв в подвешенном положении. Зачем ты это со мной обсуждаешь? Михаелис снял сюртук и сел в кресло в углу комнаты. Нужно было подобрать слова, но они как-то не находились, и в целом он начинал чувствовать себя идиотом. — Знаешь, три недели, может, немного больше назад Сиэль прострелил мне ногу пулей, выплавленной из осколков кос жнецов. — Быть такого не может. Ты бы хромал прилично, — пробубнил Фаустус, мельком взглянув на Михаелиса. — А потом он вытащил пулю и обработал рану. Чувствовал виноватым себя настолько, что даже пару часов не перечил, — улыбаясь воспоминаниям, невозмутимо продолжил Михаелис — Мне нет дела до ваших разборок. — И еще через несколько дней я чуть не совершил ужасную ошибку — я чуть не убил его, потому что посчитал, что он ошибся. Я не доверился ему. А он, наоборот, верил мне настолько, что, даже когда я практически предал его, простил меня. И я понял, что мне, наверное, повезло — этот человек меня любит, пусть и показывать этого не умеет. Вы похожи с ним. Ты тоже, хоть и не признаешь этого, но привязан к Алоису. Дай угадаю, мысли о том, что и убил бы его, и что делать без него, тоже тебя посещали? Фаустус тяжело вздохнул. Признавать не хотелось, но в чём-то Михаелис был прав. Демон осторожно поправил спутанные волосы юноши. — Помни о том, что он примет тебя любого и что ты должен принять его таким же. Общими усилиями может получиться много хорошего. Разумеется, привязаться к кому-то по-настоящему — это фактически получить слабое место, но, кто знает, в твоём случае, как и в моём, возможно, плюсы перевесят все минусы. Попытаться стоит, ведь ты уже заварил эту кашу, не убив его после контракта. Еще и наплевал на свою гордость и попросил меня и Сиэля о помощи. Раньше ты бы скорей свой галстук съел и очками закусил, чем просто признал, что мы можем тебе помочь. Забавное сравнение. Но Михаелис был бесконечно прав как минимум в том, что он бы не только галстук съел, да он бы сам себе руку оторвал, только бы не унижаться, прося о помощи у Себастьяна. — Эта сентиментальность тебе от Фантомхайва передалась? Или ты решил в святоши податься? — проворчал демон. Признавать правоту собеседника он не собирался. — Нет, просто если я натолкну тебя на здравые мысли, Алоису будет лучше, а значит я не буду его должником за то, что он помог Сиэлю. А насчет святош: ты не первый, кто мне об этом говорит. Ничего, скоро я приду в форму. Если что-то понадобится, управляющий поместья через две комнаты, апартаменты Сиэля в правом крыле, мои рядом. Зови в любое время. Надеюсь, он поправится быстро. Михаелис встал, подошел к двери, взялся за ручку. — И привязался ты к Алоису почти сразу, как заключил контракт. Поэтому-то и носил эти очки, которые тебя бесят. Ему-то они понравились. Так что ты сдался фактически без боя, практически сразу. Поэтому, как благородная, глупая дамочка, делал вид, что эмоций в тебе, как в каменной стенке. Показное равнодушие, даже жестокость. О, ты не гнушался использовать все способы, чтобы показать несчастному Транси, насколько он тебе не нужен. Даже за Сиэлем показушно пытался приударить, хотя я уверен, с Фантомхайвом ты бы даже контракта не заключил. Ты искал всю жизнь кого-то, кто разбавит твою скуку, найдя, влюбился и стал бегать от него, как мальчишка. Во время это снисходительной тирады Фаустус умудрился побледнеть, позеленеть, несколько раз призвать меч и даже мысленно расчленить Михаелиса. Если бы не эта ситуация, он бы уже прикончил этого самоуверенного ублюдка! — Я почти сказал тебе спасибо и подумал, что ты можешь не быть ублюдком. Не зря судьба наградила тебя Фантомхайвом. Надеюсь, он из тебя все соки выжмет, а на двери спальни амбарный замок повесит, — фыркнул Клод. — Надейся, чтобы Алоис теперь на своё сердце амбарный замок не повесил, — в тон ему ответил Михаелис, выходя из комнаты. Словесная перепалка закончилось с явной победой Михаелиса. Фаустус, вздохнув, вернулся на свой пост у постели юноши. Эта чушь была совершенно не важна до тех пор, пока Алоис в таком состоянии. *********** Что чувствуют люди, когда любят? Фаустусу показалось, что он окаменел. Не двигаясь, он наблюдал за спящим юношей несколько часов. Мыслей было так много, что хотелось всё как-то расставить на свои места. Особенно мешали воспоминания. Ему нравилось касаться кожи этого человека, смотреть на то, как он улыбается, хмурится или, пританцовывая, хохочет, как безумный. Запах его волос, цвет глаз… Как-то всё это бессмысленно, глупо. Пахнет романтикой, хотя её тут не было изначально. Казалось, что Алоис — капризный, по-настоящему капризный, ребенок — хочет своего дворецкого как новую, недоступную игрушку. Но почему-то не приказывал, когда мог делать всё, что угодно, чтобы тот выполнил это пошлое желание. Логики не было. Хотя откуда ей взяться у Алоиса, который по сумасшествию мог потягаться даже с Сатклиффом? Наоборот, этот глупый человек, всё время старался привлечь его внимание. Даже сейчас он едва ли не убил себя, только чтобы доказать самому себе и, может, Клоду, как сильно они нужны друг другу. И Фаустус не хотел это отрицать. Уже не было никакого смысла. Пока этот бледный, как увядший цветок, блондин лежал на этой постели, цепляясь за жизнь, многое стало на свои места. Как прозаично. Правду говорят: пока мы что-то имеем, мы этого совершенно не ценим. Мужчина взял в свои руки ладонь юноши. Хотелось как-то поддержать его, хотя бы своим присутствием. Вдруг это как-то поможет, вдруг Алоис поймет, что победил, и придёт в себя. Пусть думает, что хочет. Пусть его все признают сопливым дураком, верящим в настоящую ересь, но как же ему хотелось, чтобы Транси слышал его сейчас. — Пожалуйста, приди в себя. Я действительно не могу без тебя. Ваше Высочество. Это звучало так глупо, так смешно, что почти походило на мольбу, полную боли и тоски. И старый высокомерный приказ юноши — называть себя так и только так — уже не имел никакого смысла. Алоис действительно властвовал над его судьбой, он приучил его к себе. Приручил, вот только сам этого не заметил. Им не хватило совсем немного. Как же он был виноват, что после окончания контракта сделал с ним такое. Нельзя было так жестоко. Ещё полчаса прошли в каком-то странном оцепенении. Мужчине показалось, что от непрерывного глядения в одну точку у него начались галлюцинации. Словно Транси слегка шевельнулся во сне. — Кто здесь? Мужчина поднял голову, услышав шепот. Алоис открыл глаза и попытался привстать, но долгое лежание без движения, без нормальной еды дало о себе знать. Юноша едва ли смог повернуться набок. — Тише, не надо так резко. — С каких пор мой Господин сидит у моей постели. Я думал, ты поручишь меня Ханне. Клод закрыл уставшие глаза и улыбнулся. Как же он, чёрт подери, был рад этому ворчанию Алоиса, просто слов не находилось. — Ты чего ухмыляешься? Рад, что я чуть себя не прикончил? — Я счастлив, что вы очнулись, Ваше Высочество. Я никогда такого больше не допущу. Теперь уже Алоис был готов признать, что у него галлюцинации от потери крови или ещё по какой-то причине. Клод стащил очки. Он совсем не был похож на демона сейчас. Усталый, осунувшийся. В свете свечей даже казалось, что глаза у мужчины подозрительно поблескивали, словно он сейчас расплачется то ли от счастья, то ли от облегчения. — Я, наверное, с ума сошёл. Дайте мне попить, и я еще посплю. Мне кажется, мне пора в дом для помешанных. ******** На следующее утро. Алоис нервно ожидал прихода Сиэля как единственного, кто мог бы ему объяснить, что происходит. Клод был буквально сам не свой. Во-первых, он был в замечательном настроении. Настолько замечательным, что сам приготовил ему завтрак. Во-вторых, он попросил не называть его больше Господином и сказал, что с этой минуты они абсолютно равны. И самое странное — он несколько раз улыбнулся! Клод и проявление эмоций — это абсолютно несовместимые вещи. После завтрака Транси решил пойти в кабинет Сиэля. Самочувствие было куда лучше, да и в целом ему хотелось как можно быстрее поговорить с Фантомхайвом. Ему повезло: горничная сказала, что Господин ушёл в лабораторию на несколько минут, и принесла ему чай, так что оставалось только ждать этого синеглазого проныру, который каким-то чудом будто подменил Клода. Нет, не то чтобы эти перемены не нравились юноше. Но уж больно они были резкие, буквально пугающие. Даже во времена контракта Клод не был таким… Вот в голове вертелось только слово «добрым», но оно так сильно не подходило к ситуации, что он сразу его отмёл. Сиэль толкнул дверь в кабинет, несколько человек внесли пару стопок книг. Он даже не удивился, что Алоис, как только смог ходить, заявился к нему. — Фантомхайв, ты мне ответишь, что ты натворил? Блондин резко встал с кресла, в голове закружилось, и графу пришлось помочь сесть ему обратно. — Помог с твоей раной и все. Кстати, Клод научился тебя перевязывать правильно, так что я рад. — Ты мне его подменил? Опоил чем-то? — самым подозрительным тоном спросил блондин. Сиэль сел в кресло напротив, явно недоумевая, что это нашло на Алоиса. Нет, Транси был еще тем психом, но сегодня с утра больше, чем обычно. — Фаустус как Фаустус, ничего необычного. Хотя он, когда привёз тебя, был довольно сильно напуган. Нет, по его лицу каменному было трудно понять, но раз он попросил меня и Себастьяна о помощи, сам понимаешь, что он чувствовал. А что, что-то случилось? Транси ошеломлённо уставился на чай в своей руке. Нет, поверить в то, что Клод настолько волновался за него, было трудно. Сиэль терпеливо ждал, пока блондин налюбуется чаем в своей чашке. Признаться, ему даже нравилась растерянность Транси. Обычно ввергал в ступор именно Алоис, а тут, пожалуйста, какая смена ролей. — Он улыбался. Искренне так. У меня дар речи пропал, я подумал, ты с ним сделал что-то. Сиэль уставился на друга так, будто увидел впервые. Алоис нёс какую-то чушь несусветную. Фаустус умеет улыбаться? Да ладно? Вы еще скажите, что Транси — скромник, а королева — тайная любительница канкана. Даже представить себе улыбающегося Клода было трудно — в воображении что-то заедало. — Вот видишь? — словно прочитав мысли юноши напротив, протянул Алоис, — самое ужасное, он сказал, что был не прав, и теперь мы на равных. Нет, с ним точно что-то не так. А ещё он обнял меня. Это ни в какие рамки! С Клодом что-то не то, он с ума сошел, — совсем растерянно сказал Транси. — Мне кажется, я понял. Всё-таки он решил предпринимать какие-то действия. Наверное, дошло до тугодума, что он без тебя не может, а страх потерять тебя стал катализатором всех этих действий. Ну, я рад, что сказать. Но больше не пытайся свести счёты с жизнью. Мои познания в медицине весьма и весьма поверхностны. Не хочу тебя хоронить. — Мне всегда казалось, что я для него, да и для тебя тоже, — пустое место. Меня в упор не замечали и я… Фантомхайв рассмеялся. Нет, это действительно было более чем забавно. Транси так долго боролся за то, чтобы его любили, а теперь окруженный друзьями он так по-идиотски цеплялся за прошлое. Не верил в происходящее. — Успокойся, ты никогда не был пустым местом. Мне трудно это признавать, но в некоторых вещах ты — достойный соперник. Например, на охоте ты тогда всех с легкостью обошел. Транси довольно ухмыльнулся. Сиэль спокойно продолжил: — Хотя есть риск, что ты просто палил без остановки и таким образом риск не попасть хоть в кого-то был минимален. Ухмылка стала больше похожа на оскал. Нет, вот же сволочь Фантомхайв. Умел испоганить концовку любой беседы. — Мне нужна твоя помощь в одном деле. Думаю, ты успешно справишься с очередной пакостью. Нужно пробраться в один кабинет и украсть фальшивые письма. Но так, чтобы об этом не узнал даже Клод. — У тебя проблемы с Себастьяном? В его кабинет пробраться надо? Сиэль отрицательно мотнул головой. Тут, словно почуяв неладное, в кабинет постучался сам злополучный Винсент, за которым послушно семенила Мейлин. — А вы, собственно, кто такой? — лениво поинтересовался Транси. Внешний вид мужчины не внушал ему никакого уважения. Что-то между брачным аферистом и шантажистом среднего уровня. Но присмотревшись, Алоис понял, что перед ним кто-то из бывшей аристократии. — Граф Транси, познакомьтесь, мой отец — граф Винсент Фантомхайв. Алоис изумлённо посмотрел на слегка побледневшего Сиэля. Что-то здесь было явно не так. Винсент же был всем весьма доволен. Михаелис с его другом отбыли рано утром, а значит, можно было попытаться начать воплощать свой план. Судя по всему, блондин тоже подстилка кого-то из демонов, так что можно было не бояться лишних глаз. — Весьма рад. Я решил навестить сына с утра. Сегодня так спокойно. Мейлин, принеси всем чай. Девушка кивнула и вышла из кабинета. Винсент сел на диван, рассматривая юношей, сидящих рядом. — Как это мило, родственные связи в таком месте. Ну, может быть, мне не стоит вам мешать? — Удивительно, я знал всех Транси, имеющих титул графа, в лицо. Вас не припомню. Помню старого графа, говорят, тот ещё извращенец. Детей не имел — это точно, — Винсент ухмыльнулся, увидев, как побледнел Алоис. — Имел странные наклонности, поговаривают, насиловал юношей, даже убивал. Интересно, что же вы такого сделали, милый мальчик, что смогли получить свой титул. Вернее, как много времени провели в его спальне? В ушах зашумело. Старые воспоминания эхом отозвались внутри, заставляя желать только одного — смерти ублюдка, который это говорил. Руки задрожали, стало совершенно не по себе. Но Алоис изо всех сил старался не подавать виду. — Отец, что ты такое говоришь? Это даже звучит мерзко, — перечить Фантомхайву-старшему было нельзя. Но и терпеть такое в сторону Алоиса, имевшего жуткое прошлое, о котором он знал, ведь слышал всю эту историю, еще когда Транси был в бреду, было нельзя. — Тебе тоже не особо есть чем похвастаться и помни о том, что я тебе говорил недавно, — осадил Сиэля мужчина. Транси неожиданно улыбнулся. Щелкнул пальцами, расхохотался. Поправил на пальце фамильное кольцо с большим алым камнем. В голове билась только одна мысль: уничтожить, растоптать это животное, что сидело на диване. — Как мило, мне это так нравится. Да, старый граф Транси имел детей в совершенно ином смысле. Но, что поделать, такова цена некоторых вещей. А что такое, дедуль, завидно стало? Тоже по мальчикам или… — Транси ухмыльнулся еще ядовитей — он увидел старый след от кандалов на руке мужчины. — Обидно, что твой сын здесь хозяин, а ты так, зверушка на побегушках? Тебя небось Сиэль купил в приступе сентиментальности или Себастьян нашел и сюда притащил, чтобы нашего синеглазого порадовать. Винсент поднялся, как ужаленный. Транси со своей внимательностью понял ситуацию слишком быстро. Блондин, ухмыльнувшись, забросил ноги на сиденье своего кресла и без страха, с явным интересом, начал наблюдать за тем, как Винсент буквально кипит от злости. — Я придушу тебя, щенок, и даже твой дружок мне ничего не сделает. — Какой смелый придурок, — расхохотался еще громче Алоис. Винсент моргнул. Отступил на шаг. Дверь в комнату распахнулась: на пороге стояли запыхавшаяся Мейлин и Клод. Фантомхайв-старший обернулся и увидел ещё одного демона. Шестым чувством понял, что, кажется, мужчина в очках, стоящий перед ним, тоже сильный, очень сильный демон. Да и к тому же, будучи в рабстве долгое время как существо низшего порядка, он успел выучить нашивки на одежде знати. Если Михаелис знаки отличия не любил, то у Клода на рукаве мелькнула вышитая алым демоническая печать. Винсент ругнулся про себя. Он-то думал, что в замке из тех, кто мог дать ему отпор, нет никого. — Граф Транси, я искал вас. Совершенно возмутительное ребячество — уйти и даже не сказать куда. — Позвольте представиться, я… — быстро нацепив парадную улыбку, как маску, начал говорить Винсент, но Клод проигнорировал его слова, будто ничего не слышал. — Граф Фантомхайв, рад вас видеть. Ваша помощь была неоценима. Считайте меня своим должником, — радушно сказал Фаустус, поправив очки. Сиэль прекрасно осознавал, что отец в бешенстве. Нужно было заканчивать этот балаган. — Я всегда рад помочь друзьям. Алоис уже собирался уходить, я зайду к нему немного позже, проверю состояние, — деревянным голосом сказал юноша, вставая с кресла. Мейлин недоуменно уставилась на Сиэля: она не понимала, почему он не мог воспользоваться помощью того же Клода и разобраться с Винсентом. — Ты уверен, Сиэль? — Да, Алоис. Нам с отцом нужно поговорить. Наедине. Фаустус внимательно посмотрел на Фантомхайва-младшего. Вспомнил слова Мейлин, что предупредила о неадекватном состоянии Винсента. — Хорошо, заходи как будет время. Клод и Алоис вышли из комнаты. Винсент развернулся к горничной, закипая от злости, ему нужно было выместить раздражение хоть на ком-то. Мужчина замахнулся на девушку, Сиэль встал и оттолкнул её от отца, подставившись под удар. Пощечина была такой силы, что юноша буквально рухнул на пол. — Господин… Винсент с ужасом понял, что натворил. Во-первых, Сиэль не простит ему такого, во-вторых, синяк будет заметен, и это грозит серьезными проблемами. В ярости Михаелис мог его прикончить без суда и следствия. — Сын, прости меня, я не хотел, просто… — Оставь Мейлин со мной и уходи немедленно отсюда. Мне нужно придумать, что сказать Себастьяну, иначе он не послушает меня и тебя прикончит. А там уже всплывут твои письма или нет, будет не важно. — Хорошо. Пусть будет так. Поговорим потом. Винсент быстро улизнул из кабинета. Мейлин нервно сглотнула ком в горле. — Зачем вы заступились за меня? — Я не мог стоять в стороне, а прибегнуть к помощи Алоиса ещё не успел. Если бы Клод убил его, письма — чертовы фальшивки — могли всплыть, и я не знаю, что мог подумать Себастьян. Он вспыльчивый, даже чересчур. К тому же, только отец знает, как вышло так, что я попал в ту клетку, почему поместье сгорело. Почему все так случилось. Сейчас он напуган, он не знает, чего ожидать вечером от Себастьяна. Мне нужно сначала найти эти чертовы письма, а потом уже действовать. Надеюсь, Клод успокоит Алоиса — Винсент напомнил ему о самой страшном событии в его жизни. Я видел его глаза, Алоис метнулся от отчаяния к безумию. Это плохо. Совсем. Мейлин тяжело вздохнула. Она хотела помочь изо всех сил, но не вышло. Вчера она должна была увидеться с Себастьяном и рассказать о том, что слышала, но из-за приезда Фаустуса им не удалось поговорить. Проблемы накатывали снежным комом. Хорошо, что ей в голову пришла прекрасная мысль найти Клода и привести сюда. Мало ли чем бы кончилась вся эта история, не успей они вовремя.