В тисках

Андрею даже не пришлось открывать дверь собственным ключом. Когда створки лифта распахнулись, мужчина встретился глазами с матерью, стоящей на пороге его жилища. Не сказав ни слова, Марго ушла вглубь квартиры, и Андрей, собравшись с мыслями, последовал за мамой. Разговор будет не из лёгких. Пожалуй, даже сложнее того, что он планировал. Они расположились за столом, где буквально час назад Андрей предполагал исход этой встречи. Марго разлила по небольшим чашкам свой коронный кофе, Андрей достал домашний пирог, заботливо приготовленный Катюшей, чтобы он «вечером с чаем попробовал». Уловил мамино удивление, улыбнулся, но объяснять ничего не стал. — Андрей, я не хочу с тобой ругаться, — присев за стол, начала Марго. — Я не требую от тебя объяснений, почему Кира звонит отцу в двенадцатом часу ночи и молит о твоей отставке… — Надо же. Не знал, — чуть слышно отозвался мужчина, опустив глаза. — Андрей, я не стану просить тебя излить мне душу, но ты же понимаешь, что я волнуюсь? — женщина поймала его взгляд и положила прохладную ладонь поверх его руки. — Сынок, ты очень изменился, и я пока не понимаю, радоваться ли мне, или не спать ночами, в ожидании звонков с неизвестных номеров… — Мам, не преувеличивай, — слегка нахмурился мужчина и сам перехватил её руку. — Я в порядке, тебе не о чем беспокоиться. Да, есть некие проблемы, но это всё временно, и я сам справлюсь с их решением. — Вот это меня и беспокоит. Андрей, сынок, ты перестал доверять нам. Вспомни, когда ты только пришёл в компанию. Ты же каждый день звонил отцу за советом, либо просто поговорить со мной о каких-то неважных вещах. А теперь мне приходится выслушивать от Виктории, какой ты ужасный начальник, только после этого узнавать, что тебя нет на месте, и мчать через всю Москву, чтобы застать тебя дома. Врываюсь в твою квартиру и боюсь, что приехала зря, что помешаю тебе и ты просто выставишь меня за дверь, — всхлипнула женщина, но удержала слёзы, как только Андрей пересел на её сторону и крепко обнял. — Не выдумывай, мам. Ты всегда желанный гость в этой квартире. Прости, что всё так получилось. Я правда заигрался и забыл о главном… — Напомнить? — слегка улыбнулась женщина, заглянув в его глаза. — Мне уже напомнили. — И это не Кира? — Не Кира, — Андрей стойко выдержал мамин пронзительный взгляд, а затем принялся разрезать пирог, подбирая слова для дальнейшего разговора. — Я полюбил. Впервые в жизни полюбил. Теперь я знаю, каково это, когда любят тебя не за что, а вопреки. — А то, что у вас было с Кирой любовью назвать нельзя? — Привычка. Обыкновенная привычка, — мужчина вернулся за стол, но глаза на маму не поднял. — Все твердили, какая мы красивая пара, как хорошо, что капиталы останутся в семье после свадьбы. Все считали, что знают лучше нас, как нам жить и что делать. — Все — это мы с отцом? — Я не упрекаю вас, мам. Знатоков хватало, каждый считал, что имеет право указать мне, какая Кира прекрасная партия. Я не хочу сейчас об этом говорить. Поверь, я понимаю, каким подлецом выгляжу в твоих глазах и мне ужасно стыдно разочаровывать тебя, но иначе я не могу. Я не готов прожить жизнь с нелюбимым человеком, зная, что в мире есть одна единственная, способная одним только взглядом дать мне понять, что я любим и необходим ей не для того, чтобы показать подругам и выйти в свет ради фотографий в прессе, а для жизни. — Андрюша, что же ты глупый у меня такой? Какие разочарования? Мой сын полюбил и, как я понимаю, взаимно. Это повод для радости! — Взаимно. Ещё как взаимно, — улыбнулся Андрей. — Но она утверждает, что мы не пара, — пожал плечами и откинулся на спинку стула. — Общество нас не примет, вы точно откажетесь от меня, Кира будет страдать, а компанию возглавит Сашка. Последнее особенно её страшит. Думает, что я без Zimaletto зачахну. — Ты у нас карьерист… — Ничуть. Я просто люблю свою работу и хочу продолжать отцовское дело, но только для того, чтобы передать процветающую компанию нашим детям. Снимут с поста — не беда, в мире полно других занятий, я найду себя, только бы было ради кого стараться. — Андрюш, ну кто тебя снимет? Кира капризничает, ей не просто сейчас. — Ой, мамуль, — горько улыбнулся мужчина, — есть кому и есть за что снять. Это была всего лишь присказка. Сказка будет впереди. — Ты о чём? — Я очень напортачил, как только вступил в должность. Боюсь, эту ошибку вы с папой мне точно не простите…