Teen Beach

ПОСЛЕ насыщенного завтрака мальчики нашли много способов развлечься, пока Чан делал завершающие штрихи в ремонте байка Чонина. Его скорость и точность сбивали с толку всех, особенно байкеров. «Как мог какой-то сёрфер чинить байк быстрее и лучше, чем самый надёжный механик?» — думали они, находясь в шоке. Но, к сожалению, всё хорошее когда-нибудь кончается, и этот конец произошёл около полудня. Чан позвал Чонина из гаража, и мальчик счастливо побежал туда, желая увидеть свой мотоцикл. — Вау! — воскликнул он, когда зашёл в гараж. — Ни единой царапинки! Он выглядит превосходно! Ох, спасибо, спасибо, спасибо, Чан! — он обвил руки вокруг его талии, и старший хихикнул. — Без проблем, Чонин. Это меньшее, что я мог сделать. — Чан взъерошил тёмные волосы Чонина, и усмехнулся, когда тот отстранился с возмущённым лицом. Они оба знали, что Чонин просто притворялся. (На самом деле, он наслаждался этим, но пытался скрыть это). Сам по себе мотоцикл был гордостью и радостью Чонина. Он был большим и громким, когда его заводили, что способствовало выбросу адреналина в венах. Его блестящее чёрное покрытие сияло на солнце, создавая впечатление, что байк блестит. В общем, байк Чонина (который назывался «Тёмная Лиса») был глянцевым и гладким, и он любил каждую его деталь. Но он всегда мечтал о каком-то дизайне для своего мотоцикла. «Потерянные души» всегда говорили ему, что любой знак на байке должен символизировать что-то важное для тебя, потому что твой мотоцикл — это продолжение тебя. На мотоцикле Чанбина нарисован огромный череп, у Минхо — граффити галактики, Хёнджин разрисовал свой мотоцикл фиолетовыми языками пламени. А мотоцикл Чонина был чистым. Он не знал, чем его украсить. Его друзья сказали, что придёт время и он придумает дизайн для своего байка, но что если нет? Вот почему Чонин не мог скрыть своего удивления, когда при дальнейшем осмотре обнаружил крошечный символ на задней части своего мотоцикла. Это была буква «s» — или это была цифра «9» — ярко-красного цвета, который сильно контрастировал с тёмной поверхностью мотоцикла. Тем не менее символ был довольно маленьким и располагался так, что вы не заметите его, если не присмотритесь. — Чан… Что это? — спросил Чонин, указывая на странный символ. Чан засмеялся и почесал затылок с виноватым выражением лица. — Ну, я заметил, что на твоём байке ничего нет, и подумал, что мог бы удивить тебя небольшим рисунком от меня! Это буква «s» — типа как «потерянные души»* — я сделал её маленькой, на случай если тебе не понравится и ты захочешь закрасить, — мягко улыбаясь, сказал Чан. — Просто кое-что небольшое в память о твоём пребывании здесь. Я всегда рад видеть тебя и твоих друзей в своём доме. Чонин думал, что он сейчас расплачется. Чан был одним из самых милых людей, которых он встречал в своей жизни, и только сейчас он понял, что ему придётся покинуть его и вернуться в банду. Больше никаких фильмов или полуночных разговоров с Чаном. Только воспоминания о тех коротких моментах, которые они разделили. Чонин должен был предвидеть это. Всё было очевидно с самого начала, но он предпочёл игнорировать суровую реальность. Чан был сёрфером, а он, Чонин, — байкер. Сёрферы и байкеры не совместимы. Они не должны были общаться. И всё же каким-то образом они сломали этот барьер за один день и обнаружили что-то, что они находились по разные стороны баррикад не означало, что они не могли связываться. Все стереотипы о том, что байкеры и сёрферы являются заклятыми врагами, больше не имели смысла для Чонина. Он не видел кожаные куртки или пляжные шорты. Всё, что он видел, это люди, у которых было больше общего, чем они думали, но просто отказывались принять это. Но почему? Прежде, чем Чонин с головой ушёл в свои мысли, чья-то рука легла ему на плечо. — Чонин? Всё в порядке, приятель? Тебе настолько не понравилось? Мальчик быстро покачал головой, голос Чана вырвал его из размышлений. — Нет! Прости, я просто задумался кое о чём. Мне очень нравится, Чан. Это очень клёво. Это было правдой, Чонину понравился дизайн, но Чан заметил, что улыбка на лице байкера не достигала его глаз. — Эй, — нахмурился Чан, садясь на рядом стоящий стул, и жестом показал Чонину сделать то же самое. — О чём ты думаешь? Я могу сказать, что о чём бы ты не думал, это расстраивает тебя. Чонин теребил края своей кожаной куртки, усаживаясь. — Не знаю… Это глупо. — Могу тебя заверить, что я не услышу ничего глупее чем-то, что я слышал от Джисона. — Сердце Чана расстаяло, когда Чонин хихикнул. — Так что давай. Рассказывай. Чонин колебался, но в конце концов сдался. — Я думал о том, что будет дальше. Мы… Мы больше никогда не увидимся, не так ли? Едва осознав услышанное, рот Чана приобрёл форму буквы «о». — Так вот о чём ты беспокоишься. — Чонин кивнул и опустил голову, покрывшись румянцем. — Чонин, это правда: довольно необычно, чтобы байкеры и сёрферы проводили время вместе и уж тем более дружили. — Сердце Чонина сжалось. — Но мы ведь не такие, как все, верно? Чонин засиял. — Это значит, что мы можем продолжать видеться? — увидев кивок и улыбку с ямочками, он взвизгнул и бросился к Чану. Уткнувшись лицом в его грудь, он приглушённо сказал: — Спасибо большое, Чан! За всё. Лицо Чана покраснело. «Боже, он слишком милый, разве это законно?» — В любое время, ребёнок. В любое время.

***

Когда Чонин и Чан зашли в гостиную, они увидели необычную картину: байкеры (большая часть из них) вели цивилизованный разговор с сёрферами! Это заставило Чонина громко ахнуть. Всю свою жизнь он слушал, как его друзья жалуются на то, насколько раздражающими и ужасными были сёрферы, теперь же они сидели здесь, повседневно разговаривая о новом молочном коктейле, который недавно появился в их городе! Чонин был очень счастлив, но в то же время был сбит с толку. Что произошло, пока его здесь не было? Хёнджин сразу заметил его присутствие и подбежал к нему, хитро улыбаясь. Потянув Чонина в комнату, подальше от любопытных, он спросил: — Итак, как всё прошло? Он хорош? Чонин посмотрел на него с недоумением: — Как прошло что? Хёнджин закатил глаза. — Слушай, Чонин, ты можешь не изображать невинного рядом со мной. Я знаю, чем вы двое занимались в гараже. Поверь мне, Хёнджин знает всё. Чонин вспыхнул: — Какого чёрта? Мы не делали… этого! Что за пошлости в твоей голове, Хёнджин? Хёнджин пожал плечами. — Знаешь, когда два человека исчезают на долгое время, обычно это означает, что-либо они там неловко сидят, не желая быть первым, кто покинет комнату, либо они сосутся. Мне нужно знать, — он усмехнулся, когда Чонин ударил его по руке, покраснев. — Нет! Мы этого не делали! Перестань быть глупым! — О, день страданий Чонина? — закричал Чанбин через всю комнату, Хёнджин засмеялся, помахав ему. — Понятно! По какой причине дразним его сегодня? — дъявольски ухмыльнуся Чанбин и закатал рукава. Чонин знал, что он был создан для издевательств. «Господи, почему это происходит со мной?» — подумал он в отчаянии, мысленно молясь любому Богу, который мог бы спасти его от этой катастрофы. — Никто ни над кем не издевается. Оставьте это для того времени, когда вернёмся домой. — Голос Минхо заставил Хёнджина и Чанбина надуться, а Чонин ликовал. «Спасибо, Боже, мои молитвы были услышаны!» — счастливо подумал он. — В любом случае, нам пора идти. Боюсь, мы злоупотребляем вашим гостеприимством. Услышав эти слова, Чонин поник, как увядший цветок. — Вот блин… Чан ободряюще улыбнулся. — Нет необходимости волноваться, Минхо. Мне очень понравилось проводить время с вами. — Минхо слегка кивнул в благодарность. — Я уже говорил Чонину ранее, дверь моего дома всегда открыта для вас, ребята. Не стесняйтесь приходить в гости или звонить мне в любое время. Я очень рад, что вы пришли. Друзья Чонина молчали, и байкер знал их достаточно хорошо, чтобы понять, что они потеряли дар речи от предложения Чана. Чонин понимал их чувства — сёрфер, протягивающий руку байкерам? Это было неслыханно. Поэтому он вклинился в беседу, пока молчание не стало слишком неловким. — Спасибо, Чан. Мы дадим знать, если когда-нибудь нам понадобится помощь. — Он подтолкнул друзей в сторону двери и вывел их, оборачиваясь, чтобы помахать четырём сёрферам, которых ему посчастливилось назвать своими друзьями. — Пока, ребята! Надеюсь, мы скоро встретимся снова! Из дома прозвучал целый хор прощаний, взгляд Чонина скользил от одного парня к другому, но задержался только на одном из них, прежде чем он, наконец, закрыл дверь и спустился вниз по ступенькам к новенькому отремонтированному байку. Но прямо перед тем, как он забрался на него, чья-то рука остановила его. — Чонин, подожди. Он увидел Минхо. В его глазах было что-то, чего Чонин не видел раньше. — Да? Минхо ещё несколько минут молчал, и Чонин почувствовал на себе любопытные взгляды Чанбина и Хёнджина. Наконец, Минхо начал говорить, но так тихо, что Чонину пришлось наклониться к нему, чтобы услышать его. — Тот парень… Чан. Он хороший. Они все хорошие, — сказав это, он быстро ушёл к своему мотоциклу и сел на него. Чонин был в восторге. Минхо, который ненавидел знакомиться с новыми людьми, и также сильно ненавидящий сёрферов. Но этих простых слов из его уст было достаточно, чтобы Чонин понял, что его мнение изменилось. Тихий, неподвижный Минхо принял новых людей, что казалось Чонину невозможным. И когда четверо байкеров выехали на дорогу, Чонин подумал, что возможно — совершенно случайно — его мечта общаться со всеми не будет казаться такой невыполнимой после всего. Но не всех так легко изменить.