История, за которой я последую

6. Шестой этаж — Ты знаешь, я не обижусь, если тебе надоела наша Тихая игра. Новый пролёт, новые ступени. — Стоило попытаться. 13. Тринадцатый этаж Видения исчезали одно за другим, принимая плату — последнее растворилось в воздухе, удовольствовавшись воспоминанием о неловкой встрече со школьным учителем физкультуры. Но в их отсутствие на Элиота давило молчание. Счастье, пришедшее вместе с памятью об их маленькой семье, продержалось достаточно долго, но и оно ушло под оглушающей тяжестью молчания бесконечного подъема. Элиот принялся перебирать воспоминания, которые бы точно обратили на него внимание Кью. В итоге у него на руках уже были тщательно записанные в книжечки “инцидент с кентавром” и “тот момент, когда Квентин по-настоящему танцевал”. Оба буклета Элиот рассовал по карманам, беспокоясь о них гораздо меньше, чем о первой встрече с Тедди. Кью, конечно же, продолжал молчать, и Элиоту каждый шаг приходилось напоминать себе, что так устроена игра. Что Кью не может ответить, но он здесь, он рядом. К его чести, Элиот даже умудрился уместить все эти сомнения в собственной голове, чтобы Кью, если и шёл за ним, не мог их услышать. Элиот старательно представлял Кью идущим следом, но даже этот воображаемый Кью потихоньку растворялся в воздухе. — Какое печальное зрелище. Элиот замер между ступенями, услышав слишком знакомый голос. Подняв голову, он взглянул своему страху в лицо: его штаны были идеально отглажены, как и подтяжки, кудри уложены, а в глаза словно песка насыпали, настолько воспалёнными они были. Элиот отлично помнил, каково было это чувствовать. — Чудесненько, — пробормотал он. — А я-то думал, когда мы доберёмся до моих призраков былого Рождества. — Как будто кто-то может поверить, что ты читал эту книгу, детка. Видение в облике Марго возникло рядом с юным Элиотом. Настоящий Элиот так привык к её повязке на глаз и королевским нарядам в стиле Игры Престолов, что было ужасно странно смотреть на её лицо и крошечную юбку. Если Элиот не ошибался — а он не ошибался, проведя столько времени взаперти со своими воспоминаниями, — перед ним стояли Элиот и Марго времен Брейкбиллс, сразу после… Бутылочек, запирающих эмоции. Элиот застыл. Ему предстояло испытание похуже, чем он себе представлял. — Да ты у нас просто квинтэссенция счастья, — фыркнула его юная версия. — Всё это, — одной рукой он обвёл и словно оценил Элиота целиком, от поблекших волос до ботинок (которые он бы никогда не купил, да и Монстр вряд ли кому-то за них заплатил, если быть честным). — В свете всего этого моя скорбь и её последствия как-то… блекнут. На один мускул на лице видения не дрогнул на слове “скорбь”, и это могло бы обмануть кого-то другого, но Элиот прекрасно понимал, что это значит. Видение нахмурилось в ответ на его прямой взгляд. — Так вот, — продолжило он, сочась старательным презрением, — Квентин. Неужели тебе не очевидно, что его здесь нет? Элиота окатило кратким желанием обернуться и проверить — но даже это мгновение слабости наполнило его стыдом и злым отвращением к самому себе — ко всем присутствующим версиям. Двойник, должно быть, так же легко читал по его собственному лицу — и выглядел очень довольным. Элиоту ужасно захотелось съездить ему по морде. — Полегче, вы двое, — приказала Марго, устроив красивую ладонь на бедре у Элиота-из-прошлого. — Меряться членами вы тут не будете, понятно? Она обернулась к Элиоту. Настоящему. Честно говоря, он был готов поклясться именами Эмбера и Амбера в том, насколько его успели заебать разнообразные его версии, разгуливающие вокруг с таким же лицом. — Слушай, мы понятия не имеем, идёт за тобой наш щенок или нет, — призналась Марго. — Они нам ничего не сказали. Но, милый, если честно? Шансы невелики. Элиот взглянул на них обоих. Марго, которая старательно прикидывалась, что не пытается отравить его веру. Его младшая версия, Элиот, едва различающий предметы перед собой, но всё равно уверенный, что никакого счастливого конца у них нет и не будет, один пустой смех. Элиоту вдруг понял, что ужасно устал — и не только потому, что тяжесть в пустой груди грозила раздавить его с каждым вздохом. — Вы двое в курсе, что он умер, не так ли? — Он едва не подавился желчью, зато челюсть у Элиота-из-прошлого вдруг затвердела от боли. — Я пытаюсь вернуть его к жизни. Неужто вы правда думаете, что он меня так ненавидит, что лучше навечно останется в Подземном мире, чем пройдёт со мной пару шагов? Марго и Элиот посмотрели друг на друга и снова взглянули на него. — Мы говорим о Квентине, — надавила Марго. — Я знавала людей, которые гораздо больше него хотят жить. — Элиот подавил зародившийся в груди крик. — Дорогой мой. Не-Марго потянулась к его руке, и он отпрянул. Её глаза погрустнели, как у настоящей Бэмби, а затем в них появилась твёрдость, до которой Элиоту было ещё идти и идти. — Не хочешь по-хорошему? Ладно. — Марго упёрлась обеими руками в бока. — Можешь сколько угодно притворяться несчастным сраным героем в этой дыре. Только ни на что не надейся. — Она оглянулась на другое видение, криво улыбаясь. — Не хочу, чтобы ты снова разочаровался в этом мире Видение-Элиот попыталось небрежно откинуть с глаз идеальные кудри и пошатнулось, едва устояв на ногах. Настоящий Элиот вздохнул. — В моём разочаровании виноват вовсе не Кью, — прошептал он, не глядя Марго в глаза. Её брови взлетели вверх. — Вот как? Я должна пожалеть мистера Обвиню-Марго-и-Эла-за-то-куда-мне-захотелось-присунуть? Какого чёрта случилось в нашем будущем? — Долго рассказывать, — огрызнулся Элиот. Так продолжаться не могло. — Слушайте, — начал он, — я знаю, что Кью сделал вам больно, но… — Нам? Нет. Он, — Марго махнула рукой на младшего Элиота, — может, и строит из себя героя трагедии, но… — Вообще-то, — встрял тот, — я пытаюсь понять, впечатлён я или разочарован тем, что моя, — прошлый Элиот снова обвёл настоящего взглядом с головы до ног, — сильно старшая версия до сих пор зациклена на нашем маленьком Кью. До степени “пойти вытаскивать его задницу из Подземного мира”. С одной стороны, это выглядит жалко. Но с другой, такая преданность моему “Возвращению в Брайдсхед”, и чудесная эстетика неосуществимых желаний, и… О. Надо же. На слове “неосуществимых” воспоминания накрыли Элиота с головой, ничем не связанные, и в руках его прошлой версии материализовался очередной глянцевый буклет. Вчитываясь в строки, напечатанные на первой странице, тот невольно расширил глаза…

* — Сейчас, ну же, господи, Эл, просто давай уже!.. Они были на улице под двумя филлорийскими лунами, полностью обнажённые, и края плиток мозаики врезались Элиоту в задницу даже сквозь старый лоскутный плед. Квентин оседлал его колени, потираясь о колом стоящий член, умоляя о нём, превращая всю былую жизнь Элиота в руины. Элиот взял Квентина за бедро, удерживая на месте, и сказал — что-то, блядь, сказал, слова на тот момент уже не имели значения. Кью посмотрел на него сверху вниз блестящими глазами — и полез целоваться. Снова. Ещё и ещё. Элиот задохнулся, заставляя себя отстраниться. — Уверен? — его пальцы зарылись в чужие отросшие волосы, заставили Кью посмотреть прямо в глаза, сжались, сорвав с искусанных губ сладкий стон. — Кью. Ты уверен? Квентин зажмурился, растеряв остатки дыхания. — Эл, богом клянусь, если ты прямо сейчас… Его “сейчас” обратилось стоном, когда Элиот дал ему то, о чём Квентин просил. О чём умолял. — Боже, о-о боже. Боже, господи, Эл!..

* — Да господи боже! — Марго заглянула в буклет, который Элиот-из-прошлого стискивал в руках, и принялась напоказ обмахиваться ладошкой. — Зельде придётся отправить эту красоту в раздел эротики. Младший Элиот смотрел куда-то сквозь настоящего, и черты его словно расплывались в воздухе. — И что это должно доказать? — сухо спросил он. — Если ты забыл, на этой лестнице всем известно, что Квентин Колдуотер без ума от твоего члена. — Видение поморщилось, словно слова жгли ему язык. — Он и мне говорил то же самое, помнишь? — Смотреть, как Элиот-из-прошлого всё сильнее радуется с каждым ядовитым пассажем, было до боли знакомо. — Ты и я? Мы устраиваем нашего Кью. На короткое время. Пока нет других вариантов. И ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. “Нет,” — взмолился Элиот мысленно, но было поздно.

* — ...хочешь, чтобы я это сказал, Эл? — Кью, задыхаясь от злости, схватил с пола свои домашние штаны. — Что мне только и нужно, что потрахаться с какой-нибудь девицей? Ты это хочешь услышать? Может, это тебя, наконец, успокоит после восьми сраных лет? Он запрыгал по комнате, натягивая штаны, и это выглядело смешно — вот только Элиот чувствовал себя ужасно виноватым, странно раздражённым и всё ещё слегка возбуждённым. Быть родителями в доме, состоящем из одной комнаты, было очень тяжело. Сейчас с Тедди сидела их симпатичная соседка, но вместо того, чтобы трахаться, Квентин и Элиот орали друг на друга, возмещая все те разы, когда нельзя было позволить себе лишнего перед ребёнком. — Хочешь знать, что меня успокоит? — Нет, Эл, лучше давай дальше спорить о том, как мне не хватает женщин! Когда моя рука у тебя, блядь, в штанах! Когда Квентин был уверен в своей правоте, его невозможно было сдвинуть с места. — Как хочешь. Элиот попытался пройти мимо, но Квентин пошёл следом. — Куда ты? — Дать тебе продышаться, — сквозь зубы выдохнул Элиот. Квентин закатил глаза — и Элиот не выдержал, шагнул к нему вплотную, каждый дюйм своего роста используя в свою пользу. — Мне насрать, со сколькими женщинами ты спал или спишь, Квентин Колдуотер, — солгал Элиот. — У нас на пальцах, как ты видишь, нет колец. Спи с кем угодно, если желаешь. Квентин скрестил руки на груди, упрямо вздёрнув подбородок. Элиот с лёгкостью выложил бы мозаику с этой знакомой картинкой. — Вот и славно, — выплюнул Кью, стараясь небрежно пожать плечами. — Когда заберём завтра Тедди у Умбры, подождёте меня, пока я хорошенько с ней повеселюсь? Так соскучился по женской груди, сил нет. Он говорил не всерьёз. Такие предложения были его обычным аргументом в спорах, и Квентин нёс эту чушь, только чтобы показать Элиоту, насколько идиотскими были его собственные претензии. Но в этот раз его шпилька попала слишком близко к больному месту. Элиот научился любить Ариэль — всем сердцем или хотя бы той его маленькой частью, что не принадлежала Квентину. Но он не забыл, не мог забыть, что Квентин женился на ней в тот же миг, как Элиот предложил ему смириться и жить свою жизнь в Филлори. Было гораздо проще обвинять Квентина в том, что тот предпочитает мужчинам женщин, чем бессильно гадать, мог ли сам Элиот оказаться на месте Ариэль. Быть Квентину мужем. Хотя бы предложить или… — Элиот? — мягко позвал Кью, глядя на него большими смущёнными глазами, и этот взгляд почти вырвал у Элиота слова, которые тот не собирался произносить. И тогда Элиот опустился на колени и занял свой дурной рот делом, пока Кью не запрокинул голову, забыв обо всём (и обо всех) на этом свете. И тогда Элиот сумел притвориться, что вовсе не для этого всё это затеял.

* А потом, несколько недель спустя, в течение которых они ни о чём таком не говорили (почему они никогда об этом не говорили?)...

* Квентин обнял его со спины, пока Элиот тупо пялился на пустое место в углу мозаики. Тедди играл за домом, превращая, судя по звукам, всё вокруг себя в руины. — Чтоб ты знал, — пробормотал Квентин, потираясь щекой о потную спину Элиота, — вот чего я хочу. — Его было почти неслышно, только руки сильнее сжались у Элиота на талии. — Если… Если ты тоже этого хочешь.

* Элиот попытался вырвать свежие страницы из рук своей младшей версии. Невыносимо было от одной перспективы снова услышать, как Элиот-из-прошлого разгромит каждый их счастливый момент до основания. Эту ошибку он уже прожил, пересмотрел тысячу раз, запертый без выхода со своими воспоминаниями. Но младший Элиот вдруг тяжело осел на ступеньки, словно невидимый кукловод обрезал ему ниточки. На лице у него застыло странное выражение: как будто Элиот изо всех сил пытался сделать вид, что ему вовсе не интересно, как у других людей получается притронуться к объекту своих желаний и не поломать их в процессе. Не-Марго подняла с пола упавшие листы и посмотрела на настоящего Элиота со странной грустью. — Я обо всём позабочусь, — обещала она, кивнув на книжечку — и не только на неё. — Тебе пора. Проход ты оплатил. Элиот взглянул ей в глаза и кивнул. Но прежде, чем его нога коснулась следующей ступеньки, младший Элиот вдруг заговорил, тихо и горько: — У него не было выбора. Если бы был… Аргумент не стоил и ломаного гроша. Элиот достаточно времени провёл в так называемом “счастливом” месте, разбирая эти лживые слова по косточкам, снова и снова напоминая себе, что в Филлори были другие люди. Ему хотелось рассказать об этом своей младшей версии, встряхнуть его за плечи и заставить понять, что именно эта мысль отравит и убьёт изнутри всё, что ему дорого. Но Элиот вспомнил о незримом присутствии Кью за своей спиной. Молчаливо ожидающего, что же он скажет. И все те слова, которые крутились у Элиота в голове, всё то, во что он научился верить, было чересчур близко к секрету, который он обменял на этот единственный шанс. На входе на лестницу он продал саму возможность когда-нибудь произнести это вслух — ради того, кому изначально предназначались эти слова. Поэтому Элиот закрыл глаза и вспомнил. Страницы, как он и думал, сами возникли в его руках. И Элиот, не открывая глаз, знал, что на них написано.

* — ...же понимаешь, что не можешь сейчас рассуждать здраво…

* Элиот стиснул листочки в кулаке и швырнул на колени своей версии из прошлого. — Мои поздравления, — прошипел он. — Рад, что ты так думаешь. Через несколько лет скажешь ему сам. Лет через… пятьдесят. “И никогда не сможешь забрать свои слова назад”. Этого Элиот вслух не сказал. Но его видение всё равно как-то услышало его мысли. Элиот встретился взглядом с самим собой. — Нет, — дрожащим голосом сказало видение, отравляя себя и всех окружающих, уже растворяясь в воздухе. — Есть ещё кое-что общее между нами.