empty souls

Эдди вертелся на кровати, как уж на сковородке, скрипя поржавевшим днищем. Все внутри него горело, будто в тело ударила огромная молния, руки и ноги мелко тряслись, а пах аж зудел, настолько сильно ему приспичило. Он ничего не мог с собой поделать, самоудовлетворение уже давно не работало так, как хотелось бы, а Ричи был слишком занят, чтобы обратить на него свое внимание. Эдди мог надеяться только на то, что у него получится выбесить его этим ужасным звуком и своими печальными вздохами, но, черт бы побрал, Тозиер как никогда сидел в больших наушниках, что-то шепча себе под нос и стуча пальцами по клавишам ноутбука. На экране скакали какие-то кривые, было открыто несколько аудиодорожек, но Эдди не разбирался в этом столько же, сколько Ричи не понимал разницу между акрилом и маслом. Иногда Тозиер хватал лежащую рядом с ним гитару и наигрывал несколько аккордов, что-то черкая в блокноте и тут же рисуя новый нотный стан. Музыка в наушниках играла громко, но недостаточно для того, чтобы Эдди остался незамеченным, когда в очередной раз решил попытать удачу и соблазнить Ричи. — Эдс, я правда занят, — хриплый от долгого молчания голос осадил Каспбрака, и тот перестал красться к своему парню. — У нас выступление в сочельник в крутом клубе, дел невпроворот, понимаешь? — Тозиер устало посмотрел на Эдди и потер глаза. — Но Ричи, мне нужно, понимаешь? — Каспбрак сердито уставился на него в ответ, складывая руки на груди. — Сколько можно меня игнорировать? — Я прошу потерпеть всего несколько дней, Эдди, пожалуйста, — Ричи сложил ладони вместе и приложил указательными пальцами к губам. — Пожалуйста. — Ты мне это уже третий раз говоришь. И это только сегодня. Почему ты меня не хочешь? — Эдди подошел к нему ближе и нахмурился. — Я надоел тебе? Тозиер глубоко вздохнул и прикрыл глаза, стараясь успокоить себя. — Я работаю, Эдс. Я всего лишь работаю, и мне нужно время, никто никому не надоел, — Ричи отвернулся от него обратно к ноутбуку и принялся дальше вбивать что-то в программу. Позади него жалобно скрипнула половица, и он почувствовал на шее теплое дыхание, которое заставило его сердце биться чуть чаще. По спине побежали мурашки, когда Эдди отодвинул с загривка отросшие волосы и влажно поцеловал в выступающие на шее позвонки. От такого незамысловатого действия соски Ричи вмиг затвердели, теперь прикосновения к хлопку футболки были не таким уж незаметными, потому что приносили дискомфорт. Член в штанах вяло дернулся. — Эдс, пожалуйста, я прошу всего несколько дней, — почти что взвыл Тозиер, запрокидывая голову и перекрывая доступ к шее сзади, но совершенно не думая о том, что впереди она стала обнажена еще больше, чем была, кожа на кадыке натянулась. Холодные пальцы опустились на челюсть с двух сторон, нежно поглаживая ее и спускаясь ниже, к ямкам под ней, теперь Ричи видел, как Эдди смотрел на него сверху вниз, его губы были расслаблены и чуть приоткрыты. Тозиер сглотнул, и пальцы переместились на адамово яблоко, еле заметно сжимая его, и Ричи смог заметить, как заторможенно Каспбрак облизнул губы, увлажняя их. Ладони спускались все ниже, очерчивая ключицы и надавливая на ямки над ними, трогали все большие участки кожи, пока, наконец, не достигли твердых бусин сосков. Эдди чиркнул ногтем по каждому, и позвоночник Ричи прострелило вновь. — Нет, Эдди, — Тозиер скинул с себя чужие руки, поправляя домашнюю майку, и поежился. — Я хочу закончить быстрее. Но Каспбрак, будто не слыша раздраженных интонаций в голосе своего парня, вернул ладони обратно, уже крепче сжимая плечи и залезая пальцами под ткань одной рукой, а второй оттягивая голову Ричи на себя, стискивая его волосы на затылке в кулак. Еще влажные губы ласково поцеловали чувствительную кожу за ухом, прокладывая дорожку вдоль челюсти и задевая кромку прикушенных, потресканных губ. Когда Эдди потянул на себя чуть сильнее, Тозиер сдавленно застонал, и Каспбрак с наслаждением посмотрел, как задрожала натянутая кожа шеи. Он наклонился ниже и поцеловал родинку на кадыке, оставляя на ней мокрый след, а затем разогнулся и провел языком по нижней губе Ричи. Она была пухлее верхней, так привлекательно оттопыривалась, когда Тозиер открывал рот, и Эдди нежно втянул ее между собственных губ, старательно пряча зубы и пытаясь быть максимально нежным. Не отпуская чужих волос, Каспбрак обошел стул, на котором сидел Ричи, и оседлал его, упираясь эрекцией в тозиеровский живот, начиная тереться о него и требуя внимания. Спереди на Ричи открывался еще более красивый вид, и Эдди опять припал к кадыку Тозиера, выцеловывая все родинки на нем, опустился ниже и прикусил ключицу, виновато зализывая место укуса и наслаждаясь едва заметным розоватым следом. Пальцы уже блуждали по волосам, трогая их и утопая в кудрях, Каспбрак тщательно массировал кожу там, где до этого волосы были стянуты его же ладонью. — Господи, дай я хотя бы закончу куплет, — Ричи посмотрел на возбужденного Эдди, и всей его уверенности сразу пришел конец, потому что оставлять Каспбрака в таком вот состоянии было сродни рытью себе могилы. — Не можешь потом? — промычал Эдди и толкнулся бедрами вперед, нетерпеливо ерзая у Ричи на коленках. — Не могу, — парень мягко оттолкнул Каспбрака от себя и заглянул в его затуманенные желанием глаза. Эдди моментально остыл, полностью отстраняясь от Тозиера и слезая с него. Его злой взгляд, скользящий по комнате, и дергающийся кадык давали понять, что он еле сдерживал себя, чтобы не выдать какую-нибудь гадость. Он демонстративно засунул ладонь в штаны и крепко сжал член, чуть сгибая его, чтобы эрекция спала побыстрее. — Когда-нибудь я отвечу тебе тем же, Ричард. Когда тебе понадобится моя помощь, я скажу, чтобы ты приходил позже, — в его голосе сквозила настолько явная обида, что Тозиер на секунду пожалел о своем решении отложить секс до вечера. — Ты ебаная королева драмы, Эдс. Я всего лишь отказал тебе в сексе, — Ричи вернулся к своему занятию, пряча довольную улыбку за волосами. — Всего лишь. — Успокойся, я никуда не денусь, твои яйца не отвалятся. А вот незавершенная работа меня нервирует, к тому же, если я ее не выполню, ребята сожрут меня, — Тозиер сосредоточился и нахмурил брови. — О ребятах ты думаешь, а на меня тебе плевать. Ричи опять закрыл глаза и сделал глубокий вздох, медленно выдыхая. Что бы такого придумать, чтобы Эдди отстал от него? Чтобы хотя бы на некоторое время отвадить его от своего члена. Иногда капризы Каспбрака переходили все границы, и никакие доводы на него не действовали, и такие ситуации Ричи действительно ненавидел. Терпеть не мог всем своим существом, когда Эдди плевал на всякие правила и договоренности и все равно продолжал лезть к нему со своими уговорами. Такая ситуация была именно сейчас — Каспбрак будто бы даже не слышал ничего из того, что говорил ему Ричи. Он ведь не просто так отказывал ему, верно? Но для Эдди все это было пустым звуком. И самое идиотское случалось тогда, когда сам Эдди начинал жутко психовать и злиться, когда Тозиер отвлекал его от рисования или чертежей поцелуями и щекоткой. Когда пытался привлечь на себя внимание своего парня, а тот смотрел любимый сериал или читал книгу. И когда Ричи приводил его поведение в довод, начиналась еще большая истерика, чем до этого. — Я хоть раз сделал что-то такое, что заставило бы тебя действительно так думать? — «Дыши, Ричи, дыши, мать твою, это же Эдс». Эдди молчал. Тозиер обернулся и не смог не закатить глаза, потому что Каспбрак засунул наушники в уши и показательно игнорировал Ричи. «Ну и черт с тобой, гребанный нимфоман*». Тозиер слышал, как грузно и громко дышал Эдди, как в наушниках орала музыка, и с каким остервенением парень стучал по экрану планшета, иногда задевая его ногтями. Обидно было, что в подобные моменты в Ричи начинало играть чувство вины, и несмотря на рациональную его часть, которая просто кричала и умоляла не обращать внимание на этот щемящий трепет в груди, чаще всего Тозиер поддавался уговорам Каспбрака и бросал все свои дела ради него. Но не сейчас. Ричи увлекся процессом, наконец, расслабляясь. Пусть Эдди был на него явно обижен, он все забудет, когда Тозиер закончит, Ричи знал это. Накатившее вдохновение заставляло пальцы порхать по струнам, не успевая за активно работающим мозгом, карандаш оставлял какие-то пометки на полях и около нот. Ричи нравилось работать в таком темпе, когда сердце буквально выпрыгивало из груди от количества идей и мыслей, когда после подобного выброса вдохновения тело приятно дрожало. Поэтому уже через какую-то пару часов Ричи сунул полностью исписанный листок в специальную папку, а стертый карандаш отбросил в сторону, откидываясь на стуле и раскручиваясь. Когда работа на компьютере закончила сохраняться, парень поистине счастливо улыбнулся — вместо куплета он закончил песню целиком, и это не могло не радовать. Почти что подпрыгивая от чувства окрыленности, Ричи схватил полотенце и резво пошел в ванную комнату, надеясь, что горячую воду опять не отключили. Когда дверь за парнем закрылась, Эдди выдернул наушники из ушей с такой силой, что стало больно, но он только резко сел на кровати и прислушался — в соседней комнате полилась вода, и Тозиер явно что-то напевал себе под нос. Каспбрак посмотрел на экран планшета и засек время — ровно через пять минут Ричи залезет в ванную и тогда уже точно не сможет никуда деться от Эдди. Он с ухмылкой растер ладони друг о друга, ерзая на кровати от предвкушения. Когда дверь в комнату открылась, пуская в нее прохладный воздух, Тозиер даже не удивился и с усилием заставил себя смотреть прямо и не моргать. Сначала в дверном проеме показалась мохнатая макушка, потом заинтересованное лицо, а затем и сам Эдди переступил через порог. Он уже был без одежды, на нем были только ярко-красные боксеры в снежинку, которые Ричи подарил ему на прошлой неделе в честь приближающегося Рождества. И парень не смог сдержать смешок, видя, как Каспбрак мялся на входе в комнату. — Заходи, раз уж ты пришел. Эдди, уже начавший приближаться, остановился на полпути и сложил руки на груди, цокая языком. — Звучит как одолжение. — Не начинай нудеть, прошу тебя, Эдс, — Тозиер закрыл глаза и откинул голову на бортик ванной. На поверхности воды плавало совсем чуть-чуть пены, она была полупрозрачной и ничего не скрывала, но Ричи добавлял ее, чтобы вода не остывала быстро (а не потому, что она пахла розами, совсем нет). — Так ты закончил? — голос раздался ближе, но глаз Тозиер не открыл, окончательно расслабляясь и чувствуя, как кончики пальцев покалывало от температуры воды. — Дописал песню на саундчек. Завтра нужно отправить аранжировку еще одной, но на сегодня я закончил, да. Ричи слышал, как лопались немногочисленные пузырьки пены, как излишки воды сливались в канализацию, но не слышал Эдди. Открыв глаза, Тозиер понял, что его просто не было в комнате. — Будешь вино? — Каспбрак зашел в ванную снова, держа в руке бутылку красного вина и пару чашек. Ричи неопределенно пожал плечами и закрыл глаза вновь. — Вишневое. — Валяй. Где-то совсем рядом с головой Тозиера скрипнули ножки стула по кафелю, послышался звук удара стекла о дерево и чашек друга о друга. Эдди начал бубнить что-то, пока, вероятно, пытался открыть бутылку, затем опять слышалось только его грузное дыхание, будто бы он бежал марафон, секундная тишина, и громкий чпок оповестил Ричи, что бутылка оказалась благополучно открыта. Парень распахнул помутненные от мягкой неги глаза, когда услышал, как в чашки льется вино. — Ты знаешь, что ты слишком требователен, Эдс? — Тозиер отхлебнул терпкую жидкость, чувствуя на языке сладость с ноткой кислинки, и серьезно посмотрел на Эдди. — Я бы сказал, капризен. — Разве? — Ты ведешь себя, как ребенок, которому не дают конфету. — Просто ты не знаешь, что это за конфета, а потому не понимаешь меня, — Каспбрак приподнял брови, и его губы дрогнули в усмешке. Ричи не нашелся с ответом. Потому что Эдди одновременно подкатил к нему, сделал комплимент и отшил очередную попытку объяснить ему, что он не прав. Тозиер ухмыльнулся такому умению перескочить на другую тему и отсалютовал своему парню чашкой с вином. — Отложим этот разговор на потом, Рич, — неожиданно продолжил Каспбрак. — Я понимаю, что ты хочешь сказать мне, но не сейчас, — он сел на стул рядом с ванной и, нагнувшись, поцеловал Ричи в мочку уха. — Ты бы видел себя со стороны, когда ты злишься, Тозиер. У тебя глаза темнеют, и на лице буквально написано, что ты пиздец как зол, но я ничего не могу с собой поделать, потому что меня это заводит. Голос у Эдди будто стал на несколько октав ниже, высокие интонации ушли совсем, оставив только низкие и хриплые, и Ричи всегда интересовало, знал ли Каспбрак, каким он становился в минуты возбуждения? Руки Эдди легли на плечи Ричи с двух сторон, сразу же спускаясь под горячую воду, и сейчас его прикосновения были неимоверно легкими, почти что невесомыми, но уже через мгновение Каспбрак надавил большими пальцами на позвоночник, заставляя Тозиера чуть выгнуться. Небольшие ладони массировали спину, разминая твердые мышцы и начиная спускаться ниже — через грудь на живот, пока проворные пальцы не запутались в темных курчавых волосах. Ричи сглотнул, не желая так быстро поддаваться натиску Эдди, и вновь прикрыл глаза, чувствуя рядом его прерывистое дыхание. Каспбрак же придвинулся ближе и слизнул капельку пота, стекающую по виску, тут же целуя следом; одновременно с этим он сжал тозиеровский член и без промедления начал двигать ладонью вверх-вниз, заставляя воду беспокойно колыхаться. Ричи крепко зажмурился, ощущая, как подрагивают его веки, и прикусил щеку изнутри. Касания Эдди были нежными и ласковыми, и чувствовались они совершенно по-другому, не так, как без плавных колебаний воды. Каспбрак продолжил целовать шею, давая себе, наконец, волю, и всасывая светлую кожу в рот, окрашивая ее в ярко-бордовый. Засосы, один за одним, появлялись то тут, то там, и когда Эдди наклонился так низко, что его волосы на лбу намокли, он ощутил, как горячие, мокрые пальцы обхватили его за голову и притянули к чужим губам. Целоваться было не то чтобы неудобно, но по крайней мере не мешался нос, и Эдди с наслаждением втянул в рот нижнюю губу Ричи, опять сжимая под водой его член и выбивая, наконец, из Тозиера приглушенное мычание. Ричи был горячим везде — от него пыхало, как от огня, и Каспбрак ощущал, как по спине и лбу уже стекал пот. — Дашь мне десять минут? — Эдди прервал поцелуй с влажным звуком, отстраняясь и исподлобья смотря на Тозиера. Тот в ответ кивнул и, сморгнув поволоку, вылез из ванной, сразу выходя из комнаты, даже не вытираясь. Он, буквально тряся головой, чтобы успокоиться хотя бы немного, кинулся к шкафу, моля всех богов, чтобы под руку попался хоть один галстук или ремень. Взгляд зацепился за старый шарф, и Ричи отложил его с мыслями, что тот мог бы пригодиться, но сегодня вселенная была на стороне Ричарда Тозиера — около кровати он заметил коробку с новогодними украшениями, которую на днях достал Эдди с намерением украсить комнату к Рождеству. На самом верху лежал целый моток гирлянды, и Тозиер не смог не усмехнуться. Он подошел к кровати и дернул ее на себя, отодвигая от стены и оставляя там пространство. Расправил смятую простынь и убрал одеяло и подушки на другую кровать, тщательно подготавливая место для будущего действа. В животе затрепетало в предвкушении зрелища, и Ричи надеялся, что у него все получится. Он взял в руки шарф и подошел к двери в ванную, ожидая, когда выйдет Эдди и, безусловно, не желая прерывать его. Но Тозиер даже не успел досчитать до ста, когда Каспбрак, почему-то все еще в трусах и в футболке Ричи, вышел из комнаты. — Там стало прохладно, потому что я открыл окно, — предугадал вопрос Эдди и направился к кровати, но Тозиер остановил его, вытягивая руку. Каспбрак с интересом посмотрел на ладонь с зажатым в ней шарфом и вскинул бровь. — Хочу попробовать что-то новое, — медленно протянул Ричи, глядя на застывшего Эдди, и неторопливо завязал ему глаза. Парень смешно сморщил нос, прядка волос упала на лоб. — Пойдем, — Тозиер взял его за теплую ладонь и повел к кровати, тут же опрокидывая его на спину и пригвождая руки над головой. — Будешь слушаться меня, и тогда я дам тебе кончить. Молчи и кивни, если ты меня понял. Эдди отчаянно закивал, даже не зная, на что он подписался, и начал жевать нижнюю губу, понимая, что от отсутствия зрения обострились другие чувства — поверхность кожи будто наэлектризовалась, а уши старались улавливать тончайшие звуки. — Держи руки здесь, — Ричи положил мелко трясущиеся ладони на железное изголовье кровати, разводя их в стороны. Он оседлал парня, садясь ему поперек живота, и взял гирлянду, разматывая ее на ходу. Протянул один конец через перекладину и накинул петлю, затягивая ее. — Ч-что ты делаешь? — запястье дернулось, и Тозиер сжал его крепче. — Я сказал тебе молчать, — изо всех сил Ричи старался, чтобы его голос не дрожал. — Не бойся, я не сделаю тебе больно, — продолжил он, разматывая моток сильнее и продевая с другой стороны изголовья, начиная привязывать вторую руку. — Если будет некомфортно, скажешь, но, чтобы ты знал, я совершенно не хочу останавливаться, — Тозиер слизнул соленую каплю с верхней губы, чувствуя, как его сердце зашлось в оглушающем ритме — вид Эдди, связанного и беспомощного, странно действовал на сознание. Когда он осмотрел проделанную работу еще раз, то громко чертыхнулся, поняв, что забыл снять с Каспбрака одежду. И если с трусами дела обстояли легче — их все еще можно было стянуть через ноги, то вот с майкой все было сложнее, но ему абсолютно точно требовалось, чтобы Эдди был полностью обнажен. Подойдя к столу, он заметил в углу ножницы. Ткань с хрустом поддалась лезвию, и Каспбрак вздрогнул, когда ощутил около пупка холодный металл. — Что это, Ричи? — парень весь обратился в слух, приподнимая голову и сильно напрягая живот. Будто бы он мог что-то увидеть там. — Еще один вопрос, и ты не закончишь сегодня, — предостерегающе сказал Ричи и сжал кольца ножниц еще раз, продолжая разрезать свою футболку. Когда он дошел до горловины, то приподнял ее пальцами и аккуратно дорезал шов. Кадык Эдди нервно дернулся, когда он услышал щелчок лезвий совсем близко, и парень сглотнул, понимая, что в горле совсем пересохло. Но он послушно молчал, боясь, что Тозиер исполнит свои угрозы. Ричи же полюбовался испорченной футболкой и раздвинул получившиеся полы в стороны, оголяя худой живот. В этот момент Каспбрак глубоко вдохнул, потому что теплую кожу обдало прохладой, и бока втянулись еще сильнее, подчеркивая талию и обнажая плавные ряды ребер. Тозиер присел рядом с кроватью, опираясь на колени, и приблизил лицо к столь желанному сейчас телу. Он втянул носом воздух, ловя аромат Эдди — от него обильно пахло его мылом с козьим молоком и зубной пастой. Каспбрак до боли прикусил губу, чтобы не засмеяться, потому что волосы Ричи щекотали кожу, но все-таки из его груди вырвался смешок, когда Тозиер дотронулся до его живота. А Ричи уже приметил свое любимое созвездие родинок на тазовой косточке Эдди и, прикрыв глаза, провел по нему языком, выбивая из Каспбрака еще немного смеха. Тот никогда не позволял целовать это место, потому что он очень боялся щекотки, и сейчас Тозиер жаждал взять все от положения Эдди. Он встал и перекинул через него ногу, опять садясь сверху и сразу чувствуя ягодицами эрекцию, а потом сдвинулся ниже. — Сегодня я возьму тебя так медленно, как ты ненавидишь, Эдс, — прохладные пальцы пробежались по впалому животу, чуть задерживаясь на пупке, и до боли сжали выпирающие кости. — Чтобы ты, черт бы тебя побрал, понял, что бывает, когда ты не слышишь меня, — Каспбрак выкинул бедра вверх, стараясь сбросить юркие пальцы с особо чувствительных мест, и всхлипнул, когда у него это не получилось. — Противный, капризный, избалованный мальчишка, — Ричи говорил медленно, тщательно подбирая слова, — будешь умолять меня, чтобы я позволил тебе кончить. Кивни, если ты понял. Тозиер видел, как дрожали губы Эдди, какими красными были его щеки, как топорщились его соски, но ждал, пока тот отреагирует на его приказ. И Каспбрак, очевидно нехотя, часто-часто закивал, все еще сдерживая себя, чтобы не произнести и звука. — Покажи, что ты можешь быть хорошим, а, Эдс, — Ричи припал к чужим губам с требовательным поцелуем, ощущая животом жар тела Эдди. Каспбрак так искусал губы, что они чуть припухли, и теперь каждое прикосновение отдавалось яркой вспышкой внизу живота, заставляя напряженный член дергаться — Тозиер чувствовал каждый слабый толчок, скрытый тканью боксеров. Ричи зализывал каждый укус, будто извиняясь за оставленные отметины, хотя оставил-то их не он. Во рту все еще ощущался привкус мятной пасты, от ее горечи язык немного покалывало, но отголоски сладости чуть приглушали неприятные ощущения. Эдди подавался вперёд каждый раз, когда Ричи отстранялся от его губ, буквально следовал за ним, не желая прерывать контакт с мягчайшей кожей. Он наклонял голову, когда Тозиер касался скул и челюсти, он тянулся вслед за щекотавшими подбородок волосами, ожидая, когда Ричи поцелует его в шею или ключицу — так Эдди мог хоть немного предугадать будущие действия Ричи. Каспбрак старался полностью погрузиться в эту пучину ощущений, доверяясь своему парню окончательно и бесповоротно. Сейчас ему было плевать, что о нем думают люди, что будет говорить его мать, если узнает — плевать, потому что чужие пальцы блуждали по его животу, обводя все неровности, будто рисовали узоры и круги на нем. Короткие ногти подцепляли резинку боксеров всякий раз, когда касались ее, будто дразня, и в эти мгновения сердце Эдди пропускало удар. Возбужденный член терся о ткань, напоминавшую сейчас не хлопок, а какой-то наждак, и Каспбрак начал ёрзать под Ричи. — Ну, Эдс, я только начал. Придётся тебе потерпеть. Издевающийся голос раздался ниже, чем ожидал Эдди, и когда тёплое дыхание опалило вздымающуюся грудь, кожа покрылась мурашками ещё до того, как Ричи поцеловал ее. По соску прошёл разряд тока, потому что Тозиер, очевидно, лизнул его самым кончиком языка, и кожа болезненно сжалась от прохладного воздуха. Затем Ричи мягко прикусил ареолу, обхватывая сосок губами, и втянул в рот, начиная играть с ним языком, уже крутя в пальцах второй. Каспбрак не выдержал, выпуская собственную щеку из зубов, и тихо замычал, вновь всхлипывая на каждом дыхании. Он старался дышать ровно, но горло дрожало от каждого импульса, которые посылало гулко бьющееся сердце. Тозиер же продолжал издеваться, медленно, но верно спускался ниже, кусая и целуя все большие участки кожи, пока наконец не достиг тазовых косточек вновь. Эдди услышал тихий смешок и поднял голову по направлению, как он думал, к Ричи. — Хочешь, чтобы я поцеловал тебя здесь, Эдс? — Тозиер прикоснулся с правой стороны, надавливая на кожу и заводя палец под резинку трусов. — Или, может, здесь? — Каспбрак ощутил, как Ричи тянет его боксеры вниз, по ногам, и теперь касание было ближе к центру, на углублении за костью. — Тут? Последний вопрос прозвучал очень тихо, или так показалось только Эдди, потому что Тозиер отодвинул член в сторону, трогая его всего лишь одним пальцем, и поцеловал в ямочку над ним. Она не была заметной сейчас, но Ричи знал, что она там была, а потому наклонился вновь и уже крепче надавил на неё. Зарылся носом в короткие, пахнущие мылом волосы, и втянул воздух — от Эдди исходил аромат возбуждения и смазки, чуть выше, на лобке, Тозиер увидел большое мокрое пятно предэякулята и, несдержавшись, слизнул чуть солоноватую жидкость. Ричи с усилием оторвался от своего занятия и посмотрел на Эдди — пальцы обхватывали изголовье кровати, голова запрокинута. Адамово яблоко то поднималось, то опускалось, грудь под разрезанной футболкой часто и быстро вздымалась. — Если бы я знал, что мне такое понравится, никогда бы не выбрал это в качестве наказания, — пробормотал Тозиер, возвращаясь к своей мучительной пытке. Каспбрак, кажется, его не услышал. Ричи провёл языком по губам и, припав к паху Эдди опять, всосал в рот тончайшую кожу, пальцами продолжая держать член подальше от своего лица, но не выдержал и мягко провёл по венке тыльной стороной ладони. Бёдра неосознанно толкнулись вверх, вожделея продолжения, и Каспбрак первый раз громко застонал. — Я же говорил, что ты не умеешь терпеть. Ричи подбирался губами ближе к возбуждённой плоти, но при этом полностью игнорируя ее. Дотронулся языком до шершавой поверхности яичек и, расслабляя губы, втянул одно в рот. — Ты чертов ублюдок, — зашипел Эдди, и Тозиер тут же прервался. — Теперь тебе придётся постараться, мой сладкий. Чтобы я поверил, что ты действительно хочешь закончить. — Ты долбанный садист, Ричи, — голос Каспбрака немного сорвался, когда Тозиер облизал основание пениса и влажно поцеловал пульсирующую венку. — Ты же знаешь, я не могу молч… Возмущение прервалось, когда Ричи оставил несколько прикосновений по всей длине члена и начал массировать яички, будто перекатывая их меж пальцев. — Да, так и быть, можешь использовать свой грязный рот для разговоров. Хочу слышать мольбы в свой адрес. — Ричи, пожалуйста. — Пожалуйста что? Тозиер уже откровенно наслаждался процессом. Не каждый день можно было увидеть такого вот немощного Эдди, который готов был выпрашивать сделать с ним что-то непристойное. Не просто нагло просить, а буквально умолять. — Пожалуйста, — жалобно прохрипел Каспбрак, приподнимаясь и сильно напрягая шею. Ричи подул на истекающую смазкой головку, приближая ее к своим губам близко-близко. Он мог увидеть, как расширилась темно-розовая щель, и проступила крупная прозрачная бусина смазки, тут же стекшая по уздечке. Тозиер пялился на неё и чувствовал, как рот его наполнялся густой слюной, а потому стёр жидкость подушечкой указательного пальца, сразу отправляя его в рот. — Пожалуйста что, Эдди? Сейчас уже его собственный член приятно налился кровью, и Ричи мог только предполагать, что сделает с ним Каспбрак после такого издевательства. Потому сам Тозиер вряд ли оставил бы такое без внимания. — Возьми его. Ричи замер, обдавая дыханием чужой пенис. — Взять что? — Тозиер, мать твою, хватит, — Эдди уже скулил и нетерпеливо толкался бёдрами, стараясь дотронуться членом хоть до чего-нибудь. — Что я должен взять, Эдс? Каспбрак с силой откинул голову на матрас, ощущая, как болят мышцы пресса и шеи от долгого напряжения, и впервые подумал о том, что, возможно, действительно был не совсем прав. Он сглотнул. — Ты… ты мог бы, — Эдди опять поднял голову. Ричи видел, как блестит от пота его лоб, и что его грудь пестрила не только фиолетовыми засосами, но и красными пятнами возбуждения — и его пальцы на железной перекладине побелели, — мог бы отсосать мне? Тозиер ухмыльнулся и мотнул головой, но вовремя понял, что Каспбрак не мог его видеть. — М-м, — Ричи тянул, делая вид, что он задумался, — нет, не мог бы. Ты не в том положении, чтобы выпрашивать такое, Эдс. Но, быть может, ты хорошо попросишь меня, и тогда я трахну тебя в рот. Как тебе идея? Ричи забавлялся, глядя на очевидно беспомощное выражение лица Эдди, которое отлично читалось даже под старым шарфом, и парень на секунду смягчился. — Но потом я отдеру твой зад так, что ты не сможешь сидеть ещё несколько дней, — он все-таки провёл расслабленным языком по всей длине члена, надавливая на венку, чем заставил Каспбрака застонать ещё раз. — Я согласен. Делай со мной все, что хочешь, пожалуйста, только трахни меня уже. — Тебе бы всегда быть таким сговорчивым, Эдди, и не было бы у тебя никаких проблем. — У меня, — Каспбрак зашипел, когда Ричи сдавил губами головку, — нет никаких проблем. — Слышу слишком много самоуверенности, Спагетти. Эдди превратился в один сплошной оголенный нерв, и от макушки до пяток его скрутило будто целиком, когда Тозиер уткнулся носом в его лобок и заглотил член полностью. Каспбрак громко выдохнул, стараясь не кричать сильно, но это было почти что больно. Одновременно прекрасно и отвратительно с учётом того, что Ричи двигался чертовски медленно, мучая и наслаждаясь. Эдди казалось, будто весь мир вокруг остановился, в комнате были слышны только мокрые причмокивания и музыка у кого-то из соседей, да и то все это приглушалось каким-то белым шумом в ушах. А когда Ричи отстранялся — не слышалось ничего, кроме собственного сердцебиения. Сейчас так и случилось — Тозиера не было рядом, Каспбрак ощущал его присутствие лишь тем, что матрас был прогнут дополнительным весом в районе его бедер. И Эдди чувствовал себя слишком уязвимым — руки крепко привязаны, так, что проволока уже впивалась в кожу, нагое тело обдувалось сквозняком, от чего руки и ноги покрылись мурашками, а все волоски встали дыбом. И налитой член стоял, подёргиваясь и ожидая разрядки. Но что-то изменилось в атмосфере, Эдди почуял это ещё до того, как матрас начал прогибаться с двух сторон от него, а до рёбер дотронулось что-то тёплое. Лишь когда кровать продавилась подмышками, а грудь немного сжало по бокам, Каспбрак понял, что Ричи стоял на коленях с телом Эдди между них. Уже похолодевшие кисти рук обхватили тёплые пальцы. — Что ж, Эдс, придётся немного попотеть. С одной руки тепло пропало, но чужая ладонь появилась под его головой — она притянула Каспбрака за шею, и губ коснулось что-то горячее и влажное. — Ты поможешь мне совсем каплю. Открой рот. Эдди податливо разомкнул губы, и вслед за этим меж них скользнул, очевидно, член Ричи — Каспбрак слышал резкий запах преэякулята, он щекотал ноздри и возбуждал еще сильнее. Тозиер толкнулся вперед, и Эдди пришлось открыть рот шире, хотя это особо не помогло, потому что положение его было неудобным, и парень закашлялся, чувствуя спазм желудка. Ричи сразу отстранился, давая Каспбраку отдышаться, и застонал, когда, чуть погодя, вошел в жар рта снова. — Нельзя быть таким совершенным, Эдс, — сквозь зубы процедил Тозиер, неспешно двигаясь чуть глубже, и Эдди не смог не улыбнуться, по крайней мере, хотя бы попытаться. — Так тебе нравится это? Что тебя имеют, как шлюху, Каспбрак? Омерзительный мальчишка. — Прекрати называть меня мальчишкой, мы ровесники, — беззлобно сказал Эдди, когда у него получилось вырваться из хватки Ричи. — Мальчишка. Тозиер опять исчез, слезая с кровати полностью, и Эдди услышал, как тот вовсе ушел из комнаты — половицы скрипнули где-то в районе двери в ванную. Ричи нес в руках остатки вина и бокалы, торопясь к так неожиданно понравившемуся ему занятию, но замер, как только его взгляд наткнулся на Эдди. Он послушно лежал, согнув ноги, и разминал пальцы, сжимая и разжимая их. Кое-как подтянувшись на руках, он вскинул бедра вверх, двигаясь ближе к изголовью, и болезненно простонал, попытавшись покрутить запястьями, и почему-то в этот момент Тозиер понял, что немного заигрался. Сделав один жадный глоток прямо из бутылки, он резво запрыгнул на кровать, чем испугал заметно расслабившегося Эдди. Тот вздрогнул и напрягся, когда Ричи, подхватив его под колени, рывком притянул к себе. — У меня было столько планов на тебя, Эдс, но я не могу игнорировать собственное желание, уж прости. Продолжим в следующий раз в более комфортных условиях, — парень взял с тумбочки смазку и обильно выдавил прохладную жидкость прямо себе на член, капая чуть-чуть и между ягодиц Эдди, заставляя его задрожать вновь. — В следующий раз? — Ты маленькая сучка, Каспбрак. Думаешь, что тебе все можно, — Ричи плавно ввел в Эдди два пальца, сгибая их внутри и чувствуя, как парня под ним прошибло тысячей игл, и его мелко-мелко затрясло, — думаешь, что можешь вести себя, как маленькая свинья, — Тозиер раздвинул пальцы на манер ножниц и задвигал ими медленно, ощущая пылающее нутро, — и при этом думаешь, что отделаешься одним разом? — парень надавил на тугие стенки изнутри, одновременно начиная надрачивать себе. Каспбрак глухо мычал, прикусив нижнюю губу, его голова была сильно запрокинута, он упирался макушкой в матрас, а кадык проступал на шее кривой волной. Пальцы на ногах сжались против его воли, и подъем Эдди натягивал на себя, от этого икры неприятно сводило в судорогах. — Нет, мистер, никакого одного раза, — Ричи наклонился и густо сплюнул себе на пальцы, тут же вводя их обратно в Каспбрака, но добавив третий. Тозиер никуда не торопился, он просто наслаждался бессилием своего парня, его полной зависимости от самого Ричи. — Никакого, — он опять согнул пальцы, — чертового, — прокрутил немного кисть, — одного раза, — совсем убрал руку. Тозиер смотрел, как его член исчезал в покрасневшей, припухлой дырочке, его бедра немного повело от жара и узости, и Ричи резко подкинул Эдди, насаживая его до конца. Парень в ответ протяжно заныл. Внутри Каспбрака полыхал пожар, ему было чертовски приятно, и никакие перетянутые запястья этому не мешали. Мышцы заднего прохода горели, но Эдди едва ли замечал это, когда, наконец, Тозиер перестал издеваться и вошел в него, и это было сродни какому-то мини-взрыву атомной бомбы, настолько все было напряжено. Наэлектризованная кожа готова была лопаться от каждого толчка и прикосновения, перед глазами танцевали красные и желтые круги, и Эдди уже не контролировал себя, охая в голос. Под всем этим наплывом эмоций и ощущений, он не сразу заметил, что его руки оказались свободны. Только когда они упали на кровать, Каспбрак понял, насколько это было больно. Гирлянда все еще была обмотана вокруг запястий, но Эдди даже не пытался снять ее — пальцы будто одеревенели и не слушались. — Переворачивайся. Власть в интонации Ричи нельзя было перепутать ни с чем, настолько редко он ею пользовался, и сейчас Каспбрак чувствовал себя безвольной марионеткой, когда Тозиер, перевернув Эдди на живот, одним крепким рывком поставил его на колени. Парню пришлось согнуть локти и упереться лбом в уже ненавистный матрас — простынь, безбожно смятая, до этого впивалась в спину. Позвоночник прошило спазмом, когда Ричи, пусть и медленно, но одним движением вошел в Эдди до упора, замирая. Большие ладони оглаживали округлые ягодицы, скребя кожу ногтями, массировали тазовые косточки, нажимая большими пальцами на внешнюю сторону бедра. Парни рвано вдыхали, Тозиер постанывал от каждого мягкого толчка внутри Эдди, ощущая пылающие импульсы. Они густыми волнами расходились от двух соприкасающихся тел, казалось, что воздух вокруг них можно было разрезать ножом. Не выдержав этой мучительной неторопливости со стороны Ричи, Каспбрак оттолкнулся от кровати и резко опустился на член Тозиера. Его прошиб пот, когда Ричи вцепился в его ребра и громко зашипел, как дворовый кот, но в этот момент Тозиер прошелся по комку нервов внутри Эдди, и он вскрикнул. — Ричи, пожалуйста, быстрее. Пожалуйста, блин. Но Ричи не послушался сразу. Еле сдерживая себя от набора темпа, Тозиер продолжал неспешно входить и выходить, чувствуя, что, несмотря на огромное желание еще помучить Эдди, он сам скоро закончит. Он надавил на поясницу, заставляя парня под ним прогнуться, и одной рукой взялся за повязанный вокруг глаз шарф, начиная тянуть его на себя и потихоньку набирать скорость. Спина Эдди красиво — Ричи и правда нравилось — прогнулась, ягодицы оттопырились сильнее, становясь совсем круглыми, и от каждого толчка они тряслись в ритм. Тозиер сдвинул руку с шарфом вниз, совсем спуская его с глаз на шею, и не мог видеть, как обезоруженно и слепо заморгал Эдди, пытаясь вернуть зрение. Он мотнул головой, отчаянно стараясь сморгнуть пелену с глаз, и привстал на локте, потирая пальцами сжатые веки, и он едва ли успел что-либо сделать, потому что Ричи перехватил его ладонь. Переплёл их пальцы вместе и завёл за спину Эдди, крепко вдавливая их в поясницу. Так Каспбрак казался ещё податливей, будто какая-то мокрая глина, его хотелось мять и ваять все, что только пожелала бы немного подпорченная душа Ричи. Тот уже вбивался во влажное, пылающее в истоме тело, поддерживая Эдди за талию, потому что его ноги уже разъезжались и совсем не держали. Голые бёдра бились о покрасневшую кожу ягодиц, и Ричи размашисто шлёпнул ладонью по одной, заставляя место удара жечься. — Черт! Локти Каспбрака подогнулись, и он измученно повалился на кровать, чувствуя, как горячая сперма заливала лихорадочно трясущиеся грудь и живот, и как Тозиер, сбившись с ритма, начал беспорядочно толкаться в него, навалившись сверху. Сейчас вес чужого тела ощущался остро тяжело, воздух встал комом в горле, и Эдди закашлялся, стараясь приподняться и продохнуть. Тозиер скатился с него настолько, насколько позволила кровать. Мокрая от пота кожа неприятно липла к чужому телу, и вдобавок к этому Каспбрак почувствовал, как тугими толчками из него вытекала сперма Ричи. — Твою мать, — выдохнул он и устало закрыл глаза, — следующий раз будет через полгода, Эдс, когда ты снова достанешь меня. — Неужели я настолько невыносим? — Эдди хрипел, пытаясь убрать жаркий шарф с шеи и с отвращением скидывая его. Только сейчас он понял, что лицо его было влажным от слез, в ресницах застряли крупные солёные капли. Каспбрак проморгался. — Может, хоть так ты поймёшь, каким иногда бываешь. Эдди повернул голову на эту реплику и внимательно посмотрел на красивый профиль. — Нет, не пойму.

end