Badpoly

      — Я должен сделать «что»?! — возмущённо воскликнул Негатив, смотря на своих мужей, как на стайку конченных дегенератов. Ах, да, они ими и были. — Я, кажется, что-то неправильно услышал, — очень мило, но кровожадно улыбнулся он, желая просто забыть несколько последних минут своей жизни и дальше продолжить работу.       Но, судя по серьёзным моськам Плохишей, они действительно хотели, чтобы в этот прекрасный день он стал вдовцом.       — Примеришь два платья, чтобы решить наш небольшой спор, — словно и не замечая повисшей над их головой жаждой убийства, беспечно ответил Киллер.       — Всего два вопроса, — вздохнул и потёр виски Найтмер. — Откуда, чёрт побери, они у вас вообще взялись, и как вам пришел в голову бред, что я могу согласиться на подобное?       — Их сшил Эррор! — тут же безжалостно сдал глючного мужа без всяких мук совести Убийца. — Да ладно, разве тебе бы не хотелось узнать, как ты выглядишь в платье?       — Вот знаешь, ни капли, — ответил Кошмар с той интонацией, по которой можно безошибочно определить, что он вновь задумывается о том, как, черт возьми, он вообще ответил им «да» несколько лет назад.       А значит, он скоро согласится! Ведь если бы его действительно так покорежило их предложение, он бы просто молча выпнул их за дверь и игнорировал несколько дней.       — Найт, ты же не дашь моим стараниям пропасть даром? — присоединился к уговорам Глюк.       Надо же, а ведь обычно предпочитает оставаться в стороне, дожидаясь общего решения. Чтобы сделать все наоборот в большинстве случаев. Это показывало, насколько их обычно отстраненный Ошибка был заинтересован в происходящем.       Наверное, от связывания и одевания, как своих любимых кукол, его останавливало только то, что за такое Негатив и наподдать мог.       Смотря на преисполненные решимостью лица мужей, Кошмар почувствовал, как сдался этой идиотской затее. Ну почему ему было так трудно им отказать? Следовало просто сразу же выставить за дверь, когда эта толпа только подошла к нему и ещё не успела открыть рты. А теперь было поздно.       — Ладно. Ошибка, тащи сюда свои платья, а вы четверо, — он намекающе посмотрел оставшихся без дела подчиненных, — пошли вон. И если кто-то из вас сунется сюда прежде, чем я дам разрешение, спать все будете ближайшую неделю на крыльце.       Кросса, Киллера, Хоррора и Даста как ветром сдуло. То ли угроза на них подействовала, то ли уж больно им хотелось утолить свои чёртовы фетиши.       Кошмар ещё раз вздохнул. А не переехать ли к Дриму? Нет, этот тоже будет делать сомнительные предложения. Негатив посмотрел на манекены, которые тем временем стараниями разрушителя появились в гостиной. Вот честное слово, этот ленивый скелет никогда не бывал таким расторопным, когда они занимались разорением АВ. Такая его неожиданная прыть вызывала нервный тик.       — Помочь? — предложил Глюк, переводя взгляд со своих творений на Кошмара и обратно.       — Сам справлюсь. Уже помог, — холодно отказал яблочный, так же выставляя чернокостного за дверь к остальным.       Найтмер не позволил себе передумать и стянул одежду, позволяя защитному покрову скверны спрятаться в своих рёбрах. Первое платье, которое он выбрал для примерки, было сделано на его более мирную форму.       Нежно-сиреневое, под цвет магии этого тела, оно воплощало в себе мечты лоликонщика. Полностью закрытое, с высоким воротником и длинными, свободными рукавами, его пышная юбка наверняка едва прикроет колени. А кокетливый бант на талии раздражающе белого цвета хотелось тихо сжечь.       Ох ты ж лять. Оно ещё и оказалось с сюрпризом. Под верхним платьем скрывалось несколько подъюбников и нижняя кружевная рубашка, а про корсет можно и вовсе не заикаться, с ним всё понятно. Но делать было нечего. Слов своих обратно не вернёшь. Через полчаса изнывающие от нервов Плохиши услышали из гостиной раздражённое разрешение зайти. Первым влетел в гостиную Дестрой. Всё-таки это его нервы были потрачены на эскизы, моделирование, кройку и шитье. Он был больше остальных заинтересован в результатах и целостности своих экспериментов.       Чувствуя вспыхнувшее в мужьях умиление, Найтмер со всей страстью просто возжелал побить их, а Киллера так и вовсе выкинуть в окно. Уж больно ему не нравился взгляд пустых глазниц.       — Килли, — опасно промурлыкал Кошмар, — ты же знаешь, что я всё вижу? Догадываешься, кто следующий месяц будет лишён интернета, если ты сейчас сделаешь фото?       — Понял-принял, не дурак! — нервно улыбнулся Убийца, скорее убирая телефон в карман и выставляя перед собой пустые руки.       Все были рады согласиться, что босс в этом наряде выглядит донельзя очаровательно. Ещё бы рот держал на замке, и невозможно узнать в этом милейшем создании Лорда негативных эмоций.       Светлая ткань только подчёркивала его невинный образ, а многочисленные юбки колыхались от каждого движения, игриво открывая коленки и небольшую полоску сиреневого экто-тела. Но потом Кошмар начинал говорить, и иллюзия ангела разбивалась, открывая дьявола, посланного им адом за грехи.       — Насмотрелись? — спросил Негатив, складывая руки на груди.       — Потрогать не разрешишь? — уточнил Даст, безотрывочно следя, как, в принципе, и каждый из их пятёрки, за каждым движением яблочного.       Этот вопрос волновал каждого, но…       — Нет! — конечно же ответил Негатив, вновь выставляя всех за дверь.       Несмотря на его поведение, ощущение лёгкой ткани на костях сильно смущало. Эта форма, долгое время скрываемая, как самый постыдный и опасный секрет, была слишком нежна и чувствительна. Может, когда-нибудь у него хватит сил, чтобы что-то сделать с этим, но в данный момент он просто хотел прекратить чувствовать себя таким уязвимым и слабым.       Это тело все ещё оставалось табу. Плохиши иногда могли увидеть мужа таким, но ни при каких обстоятельствах им нельзя было прикоснуться. Лучше перетерпеть, чем подвергать Кошмара неприятным воспоминаниям.       Негатив в противовес времени, потраченному на одевание, очень быстро снял платье. Как камень с души упал, когда привычный черный покров вернулся на его кости. Кошмар усмехнулся, окинув взглядом второе творение Глюка. Иногда стоило приберечь козыри напоследок, да, Эррор? Ну и достанется им всем позже. Кто сказал, что он выполнит их просьбу бесплатно?       На второе разрешение понадобилось гораздо меньше времени. Опасаясь за свои жизни, горячо любя ближних, все единодушно впихнули вперёд Кросса и Хоррора. Эти двое безусловно были любимчиками Кошмара, выделяясь один примерным, спокойным поведением, а второй умением готовить. Им попадает меньше всего, чем Крест постоянно дразнит Убийцу, стабильно раза три за неделю оказывающегося наказанным и стоящим в углу, — ведёшь себя, как ребёнок, вот и будешь получать соответствующим образом!       Те, не успев переступить порог, встали, как вкопанные, чем вызвали ещё больший интерес у остальных. Киллер, чтобы подействовать на нервы монохромному, запрыгнул на его спину, заглядывая в гостиную, Даст проскользнул рядом с Хоррором, а Эррор просто телепортировался в комнату.       Киллер присвистнул, первым подобрав с пола челюсть. Найтмер словно был создан для этого платья. Хотя, если точнее, то это платье было создано только для Кошмара. Лёгкая газовая ткань бледно-небесного цвета, расшитая серебристым узором и сверкающими блёстками, плотно обнимала ребра и талию, от подвздошных костей стекая свободным водопадом к полу. С левой стороны от самого таза юбка расходилась свободным разрезом, беззастенчиво оголяя голубую эктоплазму на бедре и чёрные косточки. Сам наряд был сшит только для того, чтобы подчеркнуть обнажённое великолепие Негатива, демонстрируя яркую магию и покрытые обсидиановой скверной кости, словно окутанные лёгким туманом.       — А теперь потрогать можно? — как-то придушенно спросил Даст, не способный оторвать от босса взгляд.       — Нужно, — усмехнулся яблочный, плавно опускаясь на диван и откидываясь на его спинку. — Я был бы очень разочарован, если бы вы этого не сделали.       Кросс среагировал первым, в несколько широких шагов преодолевая расстояние до Кошмара, чтобы, не задумываясь, упасть к нему на колени, с небрежным стуком прижаться к его зубам своими, втягивая в грязный поцелуй.       Эррор хотел было предупредить о сохранности своего творения, но потом обречённо смирился с реальностью. Он должен был знать, что этим всё закончится. Но сожаление продлилось недолго, ведь в происходящем он был заинтересован куда больше, чем показывал.       Не отрываясь от поцелуя с Негативом, монохромный избавился от тяжёлой куртки и шарфа с помощью чрезвычайно вовлечённых лоз.       Киллер не выдержал следующим, выдохнув какое-то ругательство, и забрался на диван, заставив этих двоих оторваться друг от друга, быстро и практически целомудренно поцеловав Кошмара, он грубо впился во все ещё приоткрытый рот монохромного, за шею притягивая его ближе к себе. Кросс, слыша рядом смешок Негатива, застонал, снося все укусы и наседающие действия Убийцы. Тело меньшего скелета оказалось зажато между ним и Кошмаром, которому пришлось сместить их немного вбок, чтобы Даст и Хоррор могли к ним присоединиться.       Один только Глюк с гневным смущением наблюдал за происходящим, натягивая подол свитера на пах. То, как на лёгкой ткани появлялись красноватые пятна, — Хоррор никогда не был особо аккуратным целующим, — затрагивало его гораздо меньше, чем предполагалось. Все его реакции сосредоточились в основном в тазу. И ему некого было винить, кроме себя. Эррор поймал на себе взгляд Кошмара, который уже прекратил подвергаться нападкам Ужаса, и крестцом прочувствовал его властную усмешку. Негатив не забывал уделять внимание остальным, обнимая и лозами помогая избавляться от одежды, но в основном он был сфокусирован на Ошибке, как главном виновнике происходящего.       — Что же ты замер, Эррор? — ласково практически пропел Найтмер, напоследок скользнув рукой по бедру Даста, вжимаемого в диван Хоррором, и поманил Глюка к себе, раздвигая ноги, отчего голубой лоскут скользнул по бедру и полностью обнажил одну из них.       Разрушителю ничего не оставалось, кроме как приблизиться к мужьям, опускаясь на колени между ног Кошмара. Яблочный тут же мягко погладил его по скуле, после притягивая ближе.       — Ты мне должен, Глюк, — усмехнулся Негатив. — И я хочу свою награду. Твой рот подойдёт.       Ошибка почувствовал, как его скулы вспыхнули ещё ярче, но покорно отложил в сторону очки и убрал со своего пути газовую ткань, плохо скрывающую чрезвычайно возбуждённую магию Найтмера. Под звуки рычания и поцелуев, глючный приоткрыл рот и обвёл тремя языками головку, ладонью обхватывая нежную магию под ней и большим пальцем сдвигая крайнюю плоть. От Кошмара донесся довольный, приглушённый стон, ставший для Ошибки поощрением к продолжению. Шире открыв рот, он вобрал внутрь кончик члена, тут же обвивая его всеми пятью язычками, сразу же пропуская глубже. Под давлением жара чужой магии горло создалось едва ли не само собой, крепким сжатием вырывая из яблочного ещё один томный, совершенно откровенный звук. Старательно ублажая Кошмара, Эррор тем не менее не мог игнорировать доносящиеся от остальных стоны и другие достаточно красноречивые шумы, особенно вскрик монохромного, ставший мычанием.       Подняв взгляд, Глюк заметил обожаемые Кошмаром лианы, неторопливо двигающиеся в остальных четырёх подчинённых. Медленно, сантиметр за сантиметром, чтобы потом плавно, сопровождаемо рычанием и досадными стонами, выскользнуть обратно, возобновляя свой путь с самого начала. Эррор почувствовал их отчаяние на себе, когда Кошмар остаётся медленным, не давая магии успокоиться, но и не доводя до столь необходимого финала. Ошибка инстинктивно прижал ладонь к своему паху, царапая грубую, постепенно намокающую ткань. Он даже не знал, что хуже: тоже быть наказанным, томиться в этом ленивом удовольствии, или остаться с противной пустотой внутри, когда псевдомышцы отчаянно сокращаются, тщетно пытаясь обхватить то, чего нет.       — О, не волнуйся, — мягко усмехнулся Негатив, поглаживая Глюка по голове, невзначай надавливая и заставляя взять немного глубже, — разумеется, я не забыл о тебе, глючные косточки. Ты тоже свое получишь, не надо расстраиваться зря.       Вот только Разрушителю от этого нисколько легче не стало, даже наоборот — пульсация в промежности почти болезненно терзала его, что он не выдержал и всё же забрался рукой в шорты, наконец прикасаясь к себе, грубо, лишь для достижения механической разрядки, массируя головку клитора. Прикрыв глазницы, Дестрой наклонился, пока не уткнулся носовой костью в пах яблочного. Видеть его насмешливо-снисходительное, покровительственное выражение лица не было никакого желания, от него ведь ничего не скроешь. А то, что зубы слегка задели чувствительную, нежную кожицу члена, это случайно получилось, он бы не опустился до настолько низкой пакости.       Кошмар лишь томно простонал, слабо оцарапывая чернокостный затылок, никак не комментируя выходку глючного, лишь его лозы, к величайшему облегчению остальных, закончили со своими издевательствами, постепенно подстраиваясь под индивидуальные предпочтения, ускоряя движения. От внимания Негатива не ускользнуло то, как отчаянно глючный пытался достичь собственной разрядки, поэтому он остановил его в последний момент, хоть и расставаться с влажным жаром множества языков не хотелось.       Яблочному ничего не стоило рывком поднять Дестроя к себе на колени, тут же прижимая к себе за талию и мягко впиваясь клыками в податливо подставленные шейные позвонки. С глубоким удовлетворением Негатив пророкотал, безжалостно разрывая на чернокостном шорты, только чтобы убрать от сочащейся киски чужие пальцы, не позволяя достичь такой необходимой кульминации. Но не стоило думать, что так игрался он лишь с Ошибкой, его лианы всё ещё продолжали изводить других.       Кошмар питался их отчаянием, обидой и нуждой, заполняя собой каждый свободный кусочек их тел, утверждая своё господство. Хорошо, эти платья ощутимо проехались по его гордости и авторитету в собственных глазницах, так что он нуждался в надлежащей моральной компенсации, которую сейчас и выплачивали все эти затейники. Он собирался полностью разрушить всех, чтобы и мыслишки подобной в их прелестных черепушках больше не проскальзывало. (Хотя, да кого он обманывал? Этих — ничего не исправит. Отойдут от наказания и продолжат быть причинами его скорейшего психоза).       Найтмер откинулся спиной на мягкую обивку дивана, предоставляя место монохромному, который тут же втянул Эррора в поцелуй, разделяя с ним терпкий привкус яблок, оставленный предэякулятом. От творившегося перед ним Кошмар только усмехнулся, ощущая очевидную потребность погрузиться в киску их сегодняшней главной звезды.       — Если ты хочешь кончить, то тебе придется сделать это на моём члене, Эррор, — сообщил разрушителю неприятную новость яблочный, сжав ладонями его ягодицы и рывком прижимая к своему паху.       Бедный Глюк застонал в рот мечника, цепляясь за его куртку, случайно пачкая пушистый мех на капюшоне собственной смазкой, но в данный момент это казалось такой незначительной мелочью. Он даже слова Кошмара слышал словно через толщу воды, но, несомненно, смог уловить их суть, особенно с таким красноречивым намёком. Эррор обожал мечника ещё больше, когда тот заботливо помог ему опуститься на возбужденную плоть Найтмера, придерживая её, хоть ему и самому было непросто выдерживать ненасытный аппетит их бога, потому что сам Дестрой не чувствовал в себе хоть каких-то сил, чтобы выпустить свою жертву для объятий и сделать это самостоятельно.       Прервав поцелуй, простонали они почти в унисон, и если Ошибка от постепенно наполняющего его жара, то Кросс от разочарования, так как скольжения лианы вновь вернулись к тому издевательски медленному темпу, только дразня его чувствительные стены, абсолютно игнорируя сладкое местечко, оставляя его ненавистно отчаянным.       — Плохой мальчик, Кросс, — переведя дыхание, пожурил монохромного Кошмар, — разве я разрешил тебе ему помогать?       — Простите, — практически прохныкал мечник, даже не пытаясь сдержать свои попытки вобрать дразнящую его лиану глубже, ему это было так нужно.       — Как всегда ищешь неприятности на свой очаровательный таз, Крисс-Кросс, — усмехнулся чужому несчастью Убийца, прижимаясь к спине Креста, бесстыдно потираясь о него.       Однако, несмотря на своё отношение, Киллер прижал к набухшему клитору мечника кончики двух пальцев, круговыми движениями растирая кусочек плоти. Монохромный был уже настолько мокрым, что Убийце не пришлось заморачиваться над смазкой и возможными неприятными ощущениями от прикосновения к этой нежной части сухих костей.       — Ты тоже, Киллер, — неодобрительно вздохнул Негатив, придерживая Ошибку, который просел под весом двух навалившихся на него тел, тем самым с громким лагающим стоном одним рывком принимая в себя член по самое основание.       — Это всего лишь небольшая взаимопомощь, — только посмеялся, видимо, слишком обнаглевший суицидник, — к тому же, наказанием меньше — наказанием больше… Я с огромным энтузиазмом приму их все.       — Охотно верю, — смирился с очевидным мазохизмом одного из мужей Найтмер, следующим рывком лианы особенно сильно, на грани того, чтобы удовольствие стало болью, проникая в лоно Киллера.       Кошмар поймал упавшего на него под напором Даста Хоррора, кидая на этих двоих предостерегающий взгляд. Ужастик лишь виновато усмехнулся, издавая басовитое мурчание, прижимаясь к негативному и утягивая за собой Мёрдера. Вот уж кто точно вовсю развлекался, пока их оставили без присмотра, найдя удачный ракурс, чтобы прижаться промежностями, а в особенности клиторами. Правда, позиция получилась до жути неустойчивая, на том и пролетели, при очередном агрессивном рывке Пыли упав на яблочного.       — Я знал, на ком женился, — скорее самому себе сказал Негатив, на секунду прикрывая глазницу и сдерживая себя от желания потереть виски.       Именно это время выбрал Ошибка, чтобы начать двигаться, судорожно сдавливая стеночками в себе голубую магию, тем самым отвлекая Найтмера от планирования мести-наказания. К всеобщему удовольствию, Кошмар решил ненадолго оставить свой стервозный характер, трахая четверых мужей лозами быстро и глубоко, именно так, как нравится ему самому. Зная о прирожденной лени разрушителя, негативный вздохнул и снова сжал в ладонях его бёдра, чтобы без каких-либо затруднений легко манипулировать его телом, словно он какая-то игрушка для члена. Но Ошибка был только и рад, что теперь основную работу нужно выполнять не ему, позволяя себе просто стонать и прятаться в объятиях Креста.       Первым кончил с помощью стимуляции Киллера монохромный, скуля в плечо Эррора и только сильнее сжимая в себе лозу, словно его лоно отчаянно желало что-то из неё выдоить. Но к его небольшому разочарованию, конечность просто выскользнула из его сверхчувствительного лона, чтобы не нанести ему вреда. А потом Крест просто остался черно-белой подушкой в руках Дестроя и Убийцы, чувствуя телом каждое их движение и дрожь. Подставив запястье под мощные клыки Ужастика, чтобы испытать такую необходимую боль, за ним последовал и Киллер, шепча какую-то грязь в своём духе.       Хоррор и Даст достигли оргазма одновременно, разделяя в поцелуе металлический вкус крови. Лозы успели спасти их от падения на пол, так как эти две груды костей были слишком небрежны, чтобы заботиться об этом, всецело полагаясь на заботу их хозяина.       — Остались только мы с тобой, — мурлыкнул Кошмар, прижимая кончик свободной лозы к головке клитора глючного, чувствуя, как от такого давление на его член увеличивается, а Ошибка издает особенно восхитительные звуки. — Ты можешь кончить, Эррор, — великодушно разрешил яблочный, приблизившись к одному из слуховых отверстий разрушителя. — Сделай это для меня, как хороший послушный мальчик, которым ты являешься.       Ошибка зажмурился и отрицательно помотал головой, отказываясь признавать то влияние, которое оказывал на него голос Негатива в комплекте с беспощадными толчками, кажется, пытающимися просто разрушить его лоно. Вот только у его тела были совсем иные планы, когда оно безжалостно бросило Глюка за черту, взрываясь внутри ураганом удовольствия. Найтмер с тихим рычанием излился следом под срывающийся крик чернокостного в эту жадно сосущую его член глубину, возможно, неосторожно царапая ультрамариновую плазму до крови.       Всё, что после произошедшего хотелось яблочному — уснуть в куче своих мужей, даже зная о том, что все эти биологические жидкости, засохнув, доставят раздражающий дискомфорт, и ему, как ответственному лицу, стоило бы позаботиться об этом, но все они по сути своей являлись теми ещё лентяями, так что не было ничего удивительного в том, что он сделал свой выбор в пользу сна.       У мира были свои планы.       — Дорогой брат! — разнёсся по замку звонкий, ни с кем не сравнимый голос одного позитивного индивида.       — Какого хрена он тут делает? — устало прошипел Кошмар, с трудом подавляя огромное желание просто разорвать перемирие и кого-нибудь (не будем тыкать пальцем, это неприлично) убить.       — Возможно, я отправил ему пару фотографий, — сонно ответил Киллер, подгребая под бок чью-то не особо и протестующую тушку. — В конце концов, с ним мы и спорили…