Badpoly

Кросс тщательно привёл Эррора в порядок, зная, что тот не любит ощущать на себе всяческие застывшие биологические жидкости. Мечник даже сменил его футболку и шорты на чистые, прежде чем накрыть спящего любовника пледом. Окинув взглядом кровать, в которой по разные стороны которой находились Киллер и Дестрой, монохромный почувствовал синдром пустого гнезда. Нет, не тот, когда взрослые дети улетают во взрослую жизнь, а когда в этом самом гнезде в прямом смысле не хватает ещё трёх тушек для полной картины. Бывший стражник неохотно скинул большую часть своей формы. Заниматься сексом в ней было достаточно душно и неудобно, а отрываться от процесса, чтобы возиться с ремнями так проблематично, что приходилось терпеть перегрев собственного тела. Оставшись в одних свободных шортах да безрукавке, мечник был готов выдвинуться за остальными своими жертвами. Но кем заняться в первую очередь? Найтмер, Хоррор и Даст были хороши, трудно выбрать из них кого-то одного. И, словно назло, каждый из них находился по разным концам замка. Мм, Кросс не собирался гоняться одновременно за двумя зайцами, обычно это заканчивалось пустыми руками. Как бы ни были заманчивы идеи последовать за Дастом или поскрестись в библиотеку Найтмера, мечник решил выбрать своей третьей целью Ужаса. Во-первых, кухня находилось сейчас к нему ближе всего. Во-вторых, стоило дать Мёрдеру немного повариться в чувстве ожидания. Как давно тот чувствовал себя жертвой, а не охотником? Ну и в-третьих, Кошмара стоит оставить на потом, чтобы посвятить свое внимание ему одному, а не отвлекаться на мысли о ещё двух нетронутых любовниках. Более чем вероятно, что пока Крест занимался Эррором, Пыль предупредил тех двоих о начале своеобразной облавы, так что его появление не должно стать сюрпризом и оторвать от какого-нибудь важного занятия. Лучше не отвлекать Хоррора от плиты с готовящимся ужином. Если что-то пригорит — древко топора может оказаться в одном хорошо известном месте. Дорога к Бладу действительно не заняла много времени. Всего-то нужно было свернуть пару раз, а потом спуститься на этаж ниже. Из дверного проёма в святую святых доносился вкусный запах еды. Видимо, сегодня на ужин стейки? Но Кросса не интересовало мясо. Куда больше его привлекал аромат карамели, сваренной в медной посуде, а от того имеющий металлическую кровавую нотку в сахарной сладости. От предвкушения можно было истечь слюной. Монохромный не то чтобы желал этого специально, но он определённо подкрадывался к своей добыче, бесшумно ступая с плотного ковра на каменный пол. Хотя, это было по сути бесполезно. Блад был из них лучшим охотником с превосходным нюхом, конечно он заметил приближение мечника, когда тот только начал спускаться по лестнице. Кросс первым делом проверил, включена ли плита или духовка. Раз всё убрано — зелёный свет. Хоррор нашёлся у столешницы, заедая нервные минуты ожидания свежими булочками. Запёкшаяся сверху мягкого теста сырная стружка приятно хрустела при укусах, почти отвлекая от творящегося в замке. Только релакс способен заглушить этот густой и будто наэлектризованный аромат молочного шоколада с отдушиной Эррора и Киллера. К тому моменту, как Крест уже появился на пороге, Ужастик совсем забыл про еду, не способный проглотить и кусочка. Его магия, словно шампанское с маленькими, лопающимися пузырьками предвкушения струилась по венам маны, настойчиво скапливаясь между бёдер. Самому Бладу едва хватало сил, чтобы сформировать только язык, так что он даже не мог толком прикоснуться к себе, чтобы сбросить напряжение. — Не занят? — урча, всё же уточняет Кросс, прижимаясь к спине Ужастика, обхватывая руками его рёбра и притягивая к себе. Это было самым странным. Когда-то Кровь считался самым высоким и большим из всей их компании. Взглянуть на него сверху вниз — в новинку. Не сказать, что им обоим не по нраву новый ракурс. — Нет, как раз всё закончил. — глубоко вздохнув, стараясь взять под контроль волнение, ответил Хоррор, задирая голову и упираясь затылком в грудину. Эта неожиданная разница в размере делала что-то с Ужасом. В сайз-кинке он не привык быть на второй стороне. Не ожидал, что когда-нибудь станет тем самым маленьким партнёром. — Мм, что на ужин? — нагло тянет время монохромный, только вот его ладони начинают ненавязчиво скользить по телу Крови, иногда проникая кончиками фаланг под одежду и сбрасывая на побитые долгим голоданием кости едва ощутимые искры магии. Казалось бы, с Хоррором мечник должен почувствовать облегчение. Тот был намного больше остальных любовников, разница в размере не казалась столь колоссальной, но не стоило забывать, что несмотря на внешнюю массивность, у Блада были довольно хрупкие кости, как если бы он был большой фарфоровой куклой. Сам Ужастик, видимо, даже не подозревал о мыслях, которые терзают монохромного, доверчиво прижимаясь ближе и прикрывая глазницы. Несмотря на изменения в Кроссе, они всё также ему доверяли. Довольно странно для взбалмошной кучки монстров, сеющих хаос и страдания в тех или иных уголках мультивселенной. — Стейки из говядины… Овощной салат… Булочки с сыром… — заторможенно ответил на вопрос бывшего стражника Блад, скользя мутным взглядом по кухне. Кресту было не трудно подождать, пока Хоррор соберётся с мыслями для ответа. Все уже привыкли к некоторой заторможенности и простоватости бывшего каннибала. Такие ужасные физические повреждения не проходят без последствий. — Должно быть, очень вкусно. Спасибо, Хоррор. — с искренней похвалой произнёс мечник, подцепляя резинку чужих шорт и неторопливо стягивая её вниз, как будто смакуя каждый момент раскрытия подарка. — Такой внимательный и заботливый, следишь за тем, чтобы все мы хорошо питались. — томно и игриво урчал он, проводя кончиками когтей по лонному сращению. — Что бы мы без тебя делали? Ели ворованный фастфуд? Скорее всего. Переведя дыхание, замирая под первым прямым прикосновением именно к паху, Ужастик тихо смеётся. Ведь, действительно, если бы не он, они бы питались всякой дрянью, даже Найтмер, которого кроме чая и кофе совершенно ничего не интересовало. — Тогда вам сильно повезло со мной. — улыбается в ответ Блад, поворачивая голову и прижимаясь виском к груди бывшего стражника. — Мм, видимо. — довольно мурлыкнул монохромный, проводя ладонью по грудине Ужаса, тем самым задирая серую поношенную футболку, которая когда-то была белой. Скользнув кончиками острых фаланг между рёбер, мечник ненавязчиво сбросил на душу Блада небольшой заряд магии, помогая разогреться. Ужас благодарно замычал, его желтоватые кости покрылись пятнистым, будто лоскутным багряно-пурпурным сиянием, становясь более чувствительными. Кросс был внимателен и аккуратен ещё больше, чем с Эррором, который от неправильного прикосновения мог не только проснуться, но и уйти в перезагрузку. — Ты не расстроишься, если я начну с десерта? — томно рыкнул Крест, более настойчиво растирая чужое лонное сращение. Нет, мечник знал, что без посторонней помощи Хоррор не сможет образовать ничего кроме языка, но разве он не мог немного приласкать любовника? Особенно когда прижавшееся тело так сладко вздрагивает на любое внимание и источает аромат карамели. Утолив часть похоти с помощью Киллера и Эррора, монохромный был уже более терпеливым и медлительным. — Ох, я не готовил его. — неловко смутился Хоррор, стараясь не паниковать. — Нет-нет, — слабо усмехнулся Крест, целуя бывшего каннибала в целую часть макушки. — ты — десерт. — томно рыкнул он, наслаждаясь чужой дрожью на это своё заявление. — Самый желанный, вкусный и сладкий. Лицо Ужастика покраснело, что не осталось незамеченным. Словно спелая клубника, украшающая столь долгожданный после основной еды десерт. Только вот тут сладость была столь соблазнительна, что главное блюдо придётся оставить на потом. Настоящее кощунство заставлять вкусность ждать. — Кросс... — как-то смущённо и позабавленно фыркнул Блад, упираясь ладонями в столешницу, больше не уверенный в том, смогут ли колени выдержать его вес. — Ты льстец… Киллер на тебя плохо влияет… — Киллер тут не причём. — коротко посмеявшись, ответил предельно честно монохромный, просовывая внутрь тазовых костей палец. Там магия самого Ужастика клубилась нервными, но слабыми искрами, не способная самостоятельно образовать хоть что-нибудь для собственного облегчения от напряжения в теле. Гон мечника начал влиять и на бывшего каннибала. Мана бурлила в костях и магических венах, словно у него поднялась температура, такой навязчивый жар и томная тяжесть. Хотя, будем откровенными, конкретно в этом случае Убийца даже очень «причём». Именно он спровоцировал нестабильного монстра с гоном. Но если бы не он, то из-за своего упрямства, в итоге, Кросс бы просто поплавил себя, перегорел и вышел из строя на неопределенный срок. И временная недееспособность — это ещё самый минимум. — Ладно, может быть, он немного помог мне «вытащить голову из задницы». — уязвлённо фыркнул Кросс, словно его оскорблял сам факт того, что он не смог с чем-то справиться самостоятельно. — Мм, и разрушить какую-то стену? — слабо усмехнулся Блад, поднимая руку и кладя её на сухую скулу бывшего стражника, снисходительно поглаживая. — И разрушить стену тренировочного зала. — сцепив зубы, цедя слова, был вынужден согласиться Кросс. С каких пор ублажение Хоррора перешло в перечисление ошибок? Непорядок. Водя пальцем между искр в тазовых костях, Крест уже более настойчиво поделился своей магией, вызывая у Крови стон. Стоило фалангам выскользнуть из ало-фиолетового марева, как с едва ли не слышным гудением эктоплазма встала на место, формируя живот и бёдра. Чем отличался от остальных Ужастик, так это плотностью плазмы. Если у других она была по текстуре похожа на плотный жевательный мармелад, то у него напоминала скорее желе. Недостаточно, чтобы разваливалась от любого прикосновения, но тем не менее некоторые подобные опасения присутствовали, несмотря на то, что Кровь уже участвовал с ними не в одном соитии. Монохромный с удовольствием сжал в ладонях узкие, с едва заметным намёком на пухлость бёдра Ужастика, прижимаясь к его пояснице своим бугорком в шортах… Ладно, без всяких преуменьшений и пыли в глаза — бугром. Мальчик вырос, отдуваться теперь вам. Хоррор задрожал, пугаясь и предвкушая. Было откровенно страшно, но от того ничуть не меньше хотелось почувствовать Кросса в себе. Блад вообще очень редко отступал перед опасностью, и тут тоже сдаваться не был намерен. Массивные ладони скользили по его животу и бёдрам, нарочно избегая прикосновений к паху, словно просто наслаждаясь мягкой, упругой текстурой экто-плоти, и Ужаса от этого пробирало просто до костного мозга. Казалось, под невесомой лаской всё его тело стало сплошной эрогенной зоной. Уперевшись ладонями в столешницу, пытаясь взять под контроль сбившееся дыхание, Блад просто старался удержаться на ногах, пока мечник не наиграется с ним. Он ощущал сырость между бёдер, а Кросс упорно продолжал делать вид, что ничего не замечает. Гон вернулся с новой силой, когда под его руками так трепетал один из любовников. Обвив одной рукой рёбра Блада, крепко прижимая к себе, как если бы тот попытался сбежать, бывший стражник, наконец, скользнул ладонью вниз, прижимая пальцы к мокрой киске. Он почувствовал, как под нежной плотью пульсирует ток магии в такт биению души, так взволновано и возбуждённо. Довольно мурлыкнув, тем самым вызвав у Крови ещё одну волну крупной дрожи, Кросс потёр фалангами половые губы, тщательно распределяя смазку по всей магической коже, прежде чем прикоснуться к свободной от складки капюшона головке клитора. Хоррор на такое так мило ахнул, даже не задумываясь о том, чтобы как-то заглушить свой голос. Нет, он только сам доверчиво притиснулся ближе к огромному мечнику, эмоционально царапая когтями лакированное дерево столешницы. Ободрённый положительной реакцией, Кросс хищно усмехнулся, прижав к клитору один палец и круговым движением игриво массируя его. Ему нужно было ещё больше этих сладких звуков, которые мог издать открытый и честный на чувства Хоррор. Тот и не думал разочаровывать партнёра, шумно дыша, на выдохе роняя хриплые стоны. — Вот так, сейчас всё о тебе, мой десерт. — самодовольно урчал бывший стражник, зажимая комочек плоти между двух фаланг и нежно растирая. — Какая разница, что произошло в другом конце замка… Хоррору и возразить было нечем. Он задохнулся в очередном стоне, практически полностью полагаясь на хватку монохромного, чтобы держаться вертикально. От стимуляции клитора внизу живота скапливалось напряжение, сладкой пульсацией стекающее к паху и заставляющее плыть. Посчитав, что дразнил Блада достаточно, Кросс ведёт пальцами дальше, поглаживая бархатные, влажные и горячие складки. Добравшись до подтекающего входа в лоно, он обвёл кончиком фаланги набухшие и приоткрытые края, собирая побольше смазки, прежде чем неторопливо вставить внутрь один палец. Нежные стенки трепетали вокруг, словно пытаясь вобрать кость глубже. Монохромный не стал отказывать этому желанию тела любовника, проталкивая палец до самой костяшки. Хоррор простонал на выдохе, скрежеча когтями по столешнице. Он даже не почувствовал дискомфорта, проникновение было плавным и едва ощущалось, но лёгкая наполненность, ласкающая чувствительное пятно внутри будто предупреждала о большем, о том, как будет хорошо, когда пальцы сменит уже та огромная штука, которую держит монохромный в шортах. Пока Блад предавался своим похотливым мыслям и смутным образам, всплывающим в голове, мечник ввёл в пульсирующую киску уже второй палец, разводя их внутри, проверяя податливость входа и стенок. Так мягко. Желание почувствовать эту жадную хватку уже непосредственно на собственном члене становилось всё более навязчивым. — Такой отзывчивый и открытый для меня, Хоррор. — томно произнёс Кросс, проталкивая к двум пальцам третий, ускоряя темп коротких, метко направленных в одну точку толчков. — Не могу дождаться, чтобы почувствовать твои мягкость и жар на своём члене. — Так что тебе мешает сделать это? — с неожиданным нетерпением фыркнул Ужас, хмурясь и нервно облизываясь. Чужой большой член словно обжигал поясницу Блада даже через все эти слои ткани, заставляя его дрожать в предвкушении. Сколько ещё монохромный собирается дразнить его? Долгая прелюдия была неудобна в условиях быстрого секса на кухне. — Ничего. — откровенно улыбается бывший стражник, нагибаясь и целуя любовника в лоб. — Просто хочу подольше подержать тебя в руках. — И тянешь время… Чтобы Даст с Найтмером посильнее извелись? — игриво поддел, переводя дыхание, Ужастик, дёрнувшись бёдрами навстречу толчкам, чтобы кончики пальцев сильнее надавили на чувствительное место. — Возможно. — уклончиво усмехается в ответ Кросс, назло за такое своеволие вытаскивая пальцы из мягкой киски и напоследок лаская ими клитор. Хоррор издал самый похабный стон разочарования, на который был способен. Это просто несправедливо! Почему гон у монохромного, а изнывает от желания только он один? Где это видано такое? Нечестно! — Тшш, я здесь, всё, игры кончились. — поспешил успокоить любовника мечник, заслышав горестное сопение. Бывший стражник хотел только подразнить, а не по-настоящему расстроить Блада. Хоть он и догадывался о том, что чужое горе является наигранной манипуляцией, но устоять не смог. Как можно оставить возлюбленного на мучения, собственными руками изведя его до состояния нестояния? Приспустив с себя шорты ровно настолько, чтобы освободить член, монохромный подхватил одну ногу Ужастика под колено, сгибая и задирая к плечу, оставляя в смутном состоянии балансировать только на одной, опираясь на столешницу и самого Креста. Если Блад и думал что-то против такой неустойчивой позиции, то говорить опасался, волнуясь, что мечник может отомстить и продолжить дразнить его. — Помоги мне, Хоррор, у меня руки заняты. — нагло мурлыкнул монохромный, удерживая любовника под животом и под коленом, лишь безрезультатно, едва ощутимо растирая член о мокрые, нежные складки, ощущая на себе возбуждённую пульсацию. — Ты точно перенимаешь плохие привычки Киллера. — без какого-либо упрёка пыхтит на эту вопиющую борзость Блад. Оторвать дрожащую руку от спасительной столешницы кажется почти невозможно, но Кросс очевидно дал понять, что иначе дело с места не сдвинется. Был бы Кровь более жестоким, оставил бы его в этот день без ужина, а так… С утрированным раздражением выдыхает и тянется вниз, с содроганием придерживая огромный член мечника ладонью. Не поймите неправильно, размер не был прямо таким сверхъестественным, красиво и прямо пропорционален нынешнему телу бывшего стражника, но собственный неон Хоррора, который можно смело назвать большим, позорно уступает этой штуке. Даже опасаясь за сохранность своих тазовых костей, Ужастик приставляет крупную головку к входу в лоно. Внутри от страха и предвкушения всё поджимается, капая смазкой на чужую магию. Хоррор тоже может напрямую ощутить через искусственную плоть, как мощно бьётся душа её обладателя под влиянием гона. — Тебе кажется. — тягуче уверяет Кросс, чуть встряхивая тело Блада, вместе с тем проникая кончиком члена в податливую, мягкую дырочку, тут же рыча от внутреннего жара облепивших его стеночек. Ужас хрипло вскрикивает, то ли пугаясь тряски, то ли реагируя на растяжку, вызывающую ощущения сладко-болезненного дискомфорта. До дикости странно, но даже к этому можно привыкнуть. Привыкнуть к натяжению вокруг этой толстой магии, отрешаясь от боли и отдаваясь сладкому удовольствию. Кросс ни на секунду не останавливается, постепенно неотвратимо вводя член в пульсирующее лоно, наполняя Хоррора наэлектризованной магией. Несмотря на то, что ранее Крест уже добрался до Киллера и Эррора, внутреннее мокрое тепло шокировало его, словно после долгого воздержания или же вовсе в первый раз. Так хорошо, что выдержка понемногу начинает давать сбои. От гортанных, басистых стонов Крови под рёбрами мечника теплится самодовольство. Как бы монохромный не оттягивал, но, в конце концов, настал момент, когда он вошёл на всю возможную глубину. Хотелось остаться так ещё немного, насладиться жаром чужого тела, его судорожной пульсацией на грани с судорогой оргазма. Бывший стражник чувствовал себя натянутой струной, готовой вот-вот лопнуть. — Так хорошо, Хоррор, в тебе так хорошо... — проступил под флёром самодовольного и уверенного засранца истинный характер Кросса, когда тот жадно прижимал любовника к себе и тяжело сопел от нетерпения где-то над макушкой, словно щенок. — А тебе? Тебе приятно, Хоррор? Я могу двигаться? — осыпал он партнёра, кажется, миллионом в нынешнем состоянии вопросов. Уже довольно огромный, но всё такой же липкий и падкий до внимания щенок, либидо которого хватит на каждого в банде без исключения и ещё полный обратный маршрут. Оружие массового поражения тазовых костей и всего к ним прилегающего. — Д-да, мне очень хорошо, Орео... — через обрывистые стоны улыбается с нежностью Блад, вновь поднимая руку над собой, чистую, а не ту, которой он минутами ранее направлял член, и потирая скулу мечника в покровительственной ласке. — Да, ты, чёрт возьми… Просто обязан начать двигать своим тазом немедленно! — всё-таки теряя терпение, сорвался на приказной тон Ужастик. Сколько можно издеваться над ним и изводить? В какой момент у подобострастного, отзывчивого щенка прорезались клыки? — Хоррор! — жадно рыкнул монохромный, словно срываясь с метафорической цепи, как только было получено разрешение, в скором времени устанавливая весьма торопливый, неуклюжий, но настойчивый и мощный темп, безжалостно буквально вытрахивая из бывшего каннибала скомканные стоны. Ужастика потряхивало от таких поистине зверских толчков, когда этот новый Кросс просто использовал его тело для своего удовольствия. Впервые он ощутил себя на месте той самой игрушки, насадки для члена в больших руках. Но при этом Блад чувствовал себя в полной безопасности и комфорте, когда эти лапищи принадлежали одному из его любовников, что позволило расслабиться, не забивать голову странностью нового опыта и отдаться моменту. В отличие от неона Хоррора, член монохромного не имел экстравагантных заморочек в виде ребристых боков или вереницы шипов, но за счёт своей ширины, длины и вздутых вен покрывал эту разницу. Тот случай, когда размер не является недостатком. Мечник слишком быстро освоился со своим новым телом, до этого холодно продержав всех любовников на расстоянии. Бесстыдно хрипло крича от острых, подавляющих волн удовольствия, бывший каннибал рушился под напором любовника. Нет, слава звёздам, не в прямом смысле, даже в пылу похоти Кросс оставался внимательным и осторожным. Блад разваливался, терзаемый наслаждением, разносящимся по телу от каждого попадающего в чувствительное пятно толчка. Сдавалась связность мыслей, зацикливаясь на скользящем внутри члене. Предавало тело, лишившись всяких сил, обмякая в крепкой хватке монохромного. Самое ужасное, что разрядка была так близко, соблазняя настойчивыми искрами удовольствия, но Блад никак не мог до неё добраться. Несмотря на интенсивное скольжение огромного члена внутри, чего-то всё равно не хватало. Той самой последней капли отчаянно не доставало. — Кросс, пожалуйста, мало, этого мало… Ещё... — с требовательными нотками простонал Ужастик, всецело полагаясь на монохромного, на его сильное тело, уравновешенный темп, на силу его хватки и на густой феромон молочного шоколада. — Ненасытная киска. — с придыханием рассмеялся торопливости любовника Крест, крепче прижимая его к себе, притягивая навстречу каждому толчку. — В конце концов, я собираюсь заполнить тебя спермой и отнести в гнездо к остальным, а потом довести Даста с Найтмером. Вы все будете там, где вам самое место. — возбуждённо рычал он, сильнее вжимая Кровь в кухонный прилавок. Зажав Ужастика между собой и деревом, монохромный плавно провёл рукой по его животу, спускаясь к паху, чтобы издевательски мимолётно подцепить клитор. Отчаянного, пропитанного мольбой скулежа было достаточно, чтобы взяться за дело уже серьёзно, зажимая комочек плоти и растирая его. Надо же знать меру играм. — Д-да, сделай это… — сорванно бормотал Хоррор, жмуря глазницы и тяжело дыша. Каждый рывок члена совместно с настойчивым массированием головки клитора накапливал в теле Блада это невозможное удовольствие, вынуждая отзывчиво подтекать и стонать. Иначе быть просто не могло. К облегчению Ужаса, ничто не могло продолжаться вечно, тем более такие яркие ощущения, что, казалось, ещё немного и тело от их переизбытка просто лопнет, словно фарфоровая статуэтка. Протяжный, басовитый стон ознаменовал такой желаемый Кровью оргазм. Снисходительными стараниями Кросса, доведённый до помутнения, Хоррор, наконец, кончает. Оргазм оглушает и выбивает последние силы, оставляя просто стонать в крепкой хватке да дрожать вокруг неона, двигающегося подобно безэмоциональному механическому поршню. Темп монохромного даже не дрогнул, когда его любовника трясло. Кросс лишь прижимает содрогающееся в удовольствии тело любовника ближе, ускоряя толчки. То, как трепетали вокруг его магии мягкие стенки, неумолимо то сжимая, то расслабляя свою хватку, было чем-то за гранью добра и зла. Не хотелось покидать их жарких объятий, но и переусердствовать нельзя. Несмотря на то, что мечник знал о том, что может продержаться ещё долго, он не стал нарочно оттягивать момент своего финала, как-то играться со скоростью и глубиной проникновения. Все долгие игры можно оставить на потом. У них ещё будет много времени позже. Сейчас у Креста плотный график и навязчивый гон. Даже монументальная, выверенная уверенность Кросса даёт сбой, когда его накрывает собственный оргазм. Притискивая бывшего каннибала ближе к себе, максимально глубоко вжимая в нежное, упругое нутро член, монохромный рычит. С отчётливым подёргиванием бёдер и неона, обжигающая жидкость разливается внутри Хоррора, заполняя настолько, что вскоре плоский живот начал набухать от влитого в него груза чужой магии. Только убедившись в том, что внутрь вытекло всё до последней капли, мечник соизволил неторопливо, с явной неохотой покинуть мягкие, дрожащие объятия чувствительных стенок. Не давая Хоррору времени прийти в себя, монохромный, поправив на себе шорты, подхватил его на руки, прижимая тяжело дышащее и ещё не до конца осознающее окружающее пространство тело. Коротко, но с огромной любовью поцеловав приоткрытые губы любовника, Крест поспешил в спальню, пока магия ещё не развеялась. Стоило добраться до полотенца раньше, чем всё это добро разольётся.