Матриархат

Мирон выплывает из сна медленно, неохотно, но всё равно улыбается — по плечам рассыпаются лёгкие поцелуи, кожу немного щекочут чужие волосы, по бедру скользит ласковая рука. Лилия прикусывает мочку его уха и шепчет мурлычущим голосом: — Просыпайся. Он протестующе мычит, но вскидывает бедра, когда между ягодиц скользят тонкие пальцы — мягко обводят дырочку и исчезают. Лилия переворачивает его на спину, и Мирон сонно щурится, ластясь к её рукам. Лилия по утрам никогда не целует его в губы, пока не почистит зубы, поэтому он не старается притянуть её для поцелуя, как раньше — только выдыхает прерывисто, когда её губы накрывают сосок. Лилия по утрам всегда ласковая — осыпает поцелуями, зализывает лёгкие укусы, ягодицы сжимает мягко, не впивается ногтями, как делает в остальное время. Мирон смотрит на неё, такую домашнюю — растрёпанные светлые волосы, зацелованные с вечера губы, с плеч слетают тонкие лямки короткой сорочки, — и нестерпимо хочет просто обнять: обхватить руками талию, положить голову на пышную упругую грудь, вдохнуть её запах и сидеть так вечность, — но Лилия садится на его бедра, проезжаясь ягодицами по твердому члену, и улыбается, смотря на него. Сорочка задирается, оголяя загорелые бёдра и лобок с темными короткими волосками, но Мирон смотрит только на её улыбку — Лилию как никогда сильно хочется поцеловать. Вместо этого он окончательно задирает её сорочку, скользя ладонями по бокам и пальцами проводя по округлым линиям груди. Лилия подхватывает края и стягивает сорочку через голову, отчего грудь слегка приподнимается и соблазнительно колышется. Мирон накрывает губами один из сосков, лаская его языком и мягко сжимая другую грудь ладонью. Сверху слышится прерывистый выдох, и Лилия зарывается пальцами в его волосы на затылке — слегка царапает кожу и сжимает пряди, заставляя его простонать от слабой боли. — Хочу твой прелестный рот, — шепчет Лилия, слегка ёрзая и бёдрами задевая его член. Мирон выпускает затвердевший сосок, напоследок слегка прикусывая его, из-за чего она ахает, вновь сжимая его волосы. Переворачиваясь и аккуратно укладывая её на смятые простыни, Мирон устраивается между её бёдер, закидывая её ноги на свои плечи. Неспешно проводит языком по половым губам, собирая немного пряную смазку, и начинает ласкать клитор. Лилия негромко постанывает, запрокидывая голову и открывая нежную шею — Мирон поднимает глаза, наблюдая за ней. Толкаясь языком внутрь дырочки, он слегка сжимает её ягодицы, лаская пальцами кожу, — Лилия стонет громче, подрагивая и сжимая его бёдрами. Мирон мягко отстраняется, напоследок широко проводя языком по половым губам. Член почти прижимается к животу, и это отдавалось лёгкой тянущей болью, — Мирон выдыхает сквозь зубы, придерживая ствол у основания и плавно входя в Лилию. В плечи впиваются её ногти, на пояснице скрещиваются лодыжки — Лилия подаётся вперед, выдыхая длинно. Мирон смотрит на неё, такую… потрясающую — глаза прикрыты, ресницы трепещут, волосы разметались по подушке, — и целует её шею, раз нельзя целовать любимые губы. Неспешно двигаясь, Мирон выдыхает сквозь зубы, когда Лилия слегка сжимает его внутри. Лаская ладонью её грудь, большим пальцем он обводит сосок, едва задевая ногтем, — она постанывает совершенно невероятно: высоко и прерывисто. Лилия вся совершенно невероятная: на почти незначительные ласки она отзывается ярче, чем на другие, стонет высоко, поощрительно царапая его плечи. Лилия сжимается особенно сильно, кончая с высоким протяжным стоном. Мирон закусывает губу, доводя себя до разрядки парой движений и шумно выдыхая. На её шее блестят капельки пота, и он лениво проводит языком по коже, собирая их, пока Лилия перебирает его волосы. После секса она всегда тихая — ленивая и немного сонная: ластится к нему, прижимаясь к его груди, и едва не мурлычет. Она едва ли похожа на кошку, но это сравнение грудных довольных звуков, которые она издаёт, с мурлыканьем ему чертовски нравится. Лилия мурлычет, и Мирон каждый раз улыбается.