Чтобы ты улыбался

В утро среды на Готэм-сити обрушился проливной дождь. Капли падали с неба сплошной стеной, отчего повсюду возникали глубокие лужи. По новостям сообщали, что движение на центральных улицах города было затруднено. Коллекторы не справлялись с прибывающей водой. Зато непогоде удалось разогнать антиправительственный митинг, который продолжался у здания мэрии почти всю ночь. Брюс нисколько не жалел, что выбрал сегодня работать из дома. Он сидел в своем кабинете и задумчиво разглядывал данные на экране, встроенном в письменный стол. В это время по радио сообщали о новых погодных катаклизмах, периодически чередуя эти сообщения с новостями об отставке мэра. «…Вчера вечером из закрытого источника в полицию поступила информация об участии мэра Тоддса в ряде крупных коррупционных сделок. Сам мэр отрицает свою причастность, однако его секретарь сообщил, что Тоддс сложит полномочия на время судебного процесса. Подобный прецедент не первый в истории Готэма. Скептики прогнозируют изменения в политическом…» Брюс отвлекся от экрана и выключил радио, расслышав нетерпеливый стук в дверь. Селина Кайл просунула к нему голову, после чего деловито зашла в кабинет. — Привет, Брю. Ты уже оценил, какой снаружи потоп? — она недовольно поморщила нос, занимая кресло напротив стола Уэйна. — Боже, если бы не твой заказ, я бы в это время еще спала… Девушка мучительно потянулась, словно ей было в самом деле тяжело куда-то выходить в такую рань. Ее черные сапоги были мокрыми, и даже юбка вымокла с той стороны, куда не доставал зонт. Часы на стене пробили полдень. Брюс выпрямился за столом и по-деловому сложил руки перед собой. — Тебе удалось что-то узнать об убийствах в больнице? — уточнил он. — Ага, — Кошка хмыкнула и вальяжно закинула ногу на ногу. — Все оказалось довольно прозаично, но ты все равно заплатишь мне вдвойне. Во-первых, потому что ты обещал, а во-вторых, потому что я добиралась сюда практически вплавь. Уэйн выразительно глянул на подругу, предлагая ей быстрее переходить к сути дела. Та улыбнулась, устраиваясь в кресле поудобнее и явно никуда не торопясь. — Тех идиотов убили из-за стукачества, — вдоволь испытав терпение Брюса, заявила Кайл. — Поговаривают, что перед взрывом они были на стороне Джокера, но потом решили его кинуть. Подробностей я выжать не смогла, ты сам знаешь этих фанатиков клоуна, но ясно одно: те идиоты сдали Джокера, надеясь на что-то, но в итоге их самих кинули так же, как они — своего папочку. Порывшись в сумочке, Селина кинула на стол Брюса три свернутые папки. — Это все, что я нашла в больнице. Остальное забрали себе копы. Сведя брови, Уэйн настороженно взял в руки медицинские карты убитых. Ливень продолжал свирепо бушевать за окном. Селина не знала, что взрыв на Ист-энде был умышленным, зато Бэтмен видел прямую связь между пожаром и убийствами. Кто-то сдал Тоддсу хранилище клоуна, и мэр решил избавиться от него вместе со стукачами. Он вряд ли ожидал, что кто-нибудь из них выживет. Уэйн отложил больничные карты и уперся взглядом в пространство перед собой. Он пытался понять, подозревает ли Артура. Тогда около больницы ему показалось, что ноги брата были в чем-то испачканы, но позже, на станции, Брюс совершенно не обратил внимание на его обувь. Он вообще забыл о расследовании. Заново вспоминая те события, Уэйн в раскаянии ссутулил плечи. Кошка, наблюдавшая за ним все это время, встала из кресла и пересела на стол. — Должна сказать, выглядишь ты дерьмово, Брю, — откровенно сообщила она и поджала губы. — Почему ты не сказал, что недавно сам угодил в больницу? Обвиняющий тон подруги вырвал Уэйна из круга самобичевания. Он досадливо потер лоб. Перед тем, как поручать Кошке задание, он должен был предвидеть, что та непременно сунет нос в другие больничные записи и раскопает там его фамилию. — Это как-то связано с нападением Джокера на лабораторию, о которой трещали в новостях? — прозорливости Кайл не было предела. — Да, — неохотно признался Брюс. — Я был занят расследованием, когда этот шут ворвался и сцепился с пешками Тоддса. Мне пришлось поплавать от них по трубам. Уэйн не мог объяснить, для чего скрыл тот факт, что Джокер вытащил его из воды. Возможно, ему не нравилось быть должным клоуну, особенно когда тот мог воспользоваться этим как угодно. А возможно, ему просто не хотелось слушать новые шутки Селины. Но те, разумеется, все равно последовали. — Вы как попугаи-неразлучники, — рассмеялась Кайл. — Даже не знаю, это дар или проклятие — постоянно сталкиваться повсюду нос к носу! — Можешь быть уверена — второе. Скептически хмыкнув, Брюс опустил взгляд обратно на встроенный в стол монитор. Там на темно-зеленой схеме города было обозначено нынешнее местонахождение жучка, прикрепленного Уэйном на главу наемников. В прошлую их встречу тот тип ничего не заметил, пока топил Брюса в воде, зато теперь Уэйн мог легко отследить все его перемещения. Предполагалось, что это поможет ему быстрее отправить всех виновных за решетку, но все вышло наоборот. Брюс тянул с арестом. Передатчик с наемника уже двое суток посылал на компьютер информацию о том, что цель наблюдения находилась в зоне, далекой от того адреса, что назвал вчера Тоддс. Дорожные камеры также фиксировали в той точке подозрительную активность. Складывалось впечатление, что мэр умолчал об еще одной зоне с газом. — И чем тебя так заинтересовал Южный причал? — удивилась Селина, выгибая шею и стараясь разобрать надпись на виртуальной карте. Уэйн потер подбородок, возвращаясь мыслями к тому, от чего его оторвал визит подруги. — Я общался вчера с мэром и теперь пытаюсь понять, в чем именно он мне солгал. — А, вот благодаря кому Тоддса сместили! Я должна была догадаться, — Селина довольно усмехнулась, но затем опять стала серьезной. — Только зачем ты подкидываешь Джокеру лишние козыри? Готэм и так похож на пороховую бочку, Брю. Хватит одной искры, чтобы все разнесло! — Я рассчитываю поймать этого шута завтра и этим все закончить. У меня есть координаты, куда он явится, — Брюс щелкнул по клавише, меняя точку наблюдения на станцию Реверс-стоун. Он был настроен решительно. — Выходит, у вас намечается очередная встреча? Селина не могла удержать язык за зубами. Ее вопрос вполне мог прозвучать нейтрально, но кокетливый тон не оставлял на это ни единого шанса. Уэйн уже привык не придавать значения ужимкам подруги, как вдруг задумался. Кошка подтрунивала над его одержимостью клоуном так давно, что это могло оказаться не случайным. Особенно с учетом тех открытий, что Брюс сделал для себя, уже дважды поцеловавшись с братом. Уэйн вновь оторвался от карты и сплел пальцы в замок. В его голове созрел важный вопрос: — Скажи, Селина, почему ты считаешь, что мне могут нравиться мужчины? Его слова вызвали у Кайл искреннее удивление. Она весело прыснула. — Потому что жизнь жестока и все классные, богатые и одинокие красавчики чаще всего оказываются геями! Девушка почти смеялась. Брюс зря рассчитывал, что она ответит серьезно. — Это не довод. Я никогда не спал с мужчинами. — Зато с одним ты постоянно ходишь на свидания, — не перестала подтрунивать Кайл. К счастью, на этом моменте в кабинет постучался Альфред. Он принес с собой поднос с чашками и два круассана для полуденного кофе-брейка. Уэйн с благодарностью кивнул дворецкому, разрешая войти в приоткрытую дверь. — Простите, что прервал вас, — извинился Пенниуорт, расставляя чашки. — Кажется, вы говорили о свидании? Во взгляде Альфреда промелькнул тот самый интерес, какой бывает у родителя, давно мечтавшего сосватать свое непутевое чадо. Брюс с тихим стоном перевел взгляд на окно. Селина широко улыбнулась. — Да, у нашего Брю завтра встреча с самой эксцентричной и гламурной особой Готэма! — подтвердила она, грациозно слезая со стола.  — Это она про Джокера, — объяснил Брюс, пока дворецкий не ушел в своих фантазиях слишком далеко. — Какая жалость. С лица Альфреда испарились последние надежды на брак хозяина. Селину затрясло от сдерживаемого смеха. Впрочем, если Брюс ожидал, что на этом она закончит ставить его в неловкое положение, то он ошибся. — Слушай, Альфред, — внезапно продолжила Кайл, вспомнив что-то. — Я никогда не думала, что ты куришь. Хочу как-нибудь на это посмотреть. Устроишь? — Я курю? — брови Пенниуорта приподнялись настолько высоко, будто кто-то усомнился в его умении заваривать чай. — Да ладно, можешь не скрываться, — отмахнулась Селина. — Брюс рассказал мне, что ты дымил как паровоз, когда перекладывал в особняке паркет. Кстати, без обид, но я так и не заметила разницы с тем, что лежало у вас раньше. Взгляд Пенниуорта вопросительно метнулся на Уэйна, и тот торопливо закрылся бумагами. Он уже забыл, что успел соврать Селине о сигаретах для брата. Кто знал, что спустя столько времени девушка пристанет к Альфреду с вопросами! Дворецкий выдержал паузу, разливая им кофе из френч-пресса. — Да, мисс Кайл, порой я страдаю от этой вредной привычки, но не думаю, что готов ей перед кем-то похвастаться, — с натяжкой ответил он. От подобной таинственности интерес Кошки вспыхнул еще ярче. Брюс мысленно поблагодарил Пенниуорта за то, что тот ему подыграл, не дав попасться на мелкой лжи. Однако на этом встречу с Кайл лучше было заканчивать. Уэйн встал из-за стола. — Селина зашла к нам ненадолго, — сообщил он. — Она устала, так что я сам вызову ей такси и провожу к выходу. Брюс должен был сосредоточиться и тщательно продумать свою стратегию, чтобы не потерпеть завтра неудачу. Бэтмену требовался хороший план, чтобы поймать Джокера. И еще один план — на случай, если клоун выкинет что-нибудь безумное. А лучше — три плана. Однако Селина не выглядела как человек, который собирался куда-то уходить. Она села обратно в кресло и принялась изучать свои ногти. — Ты как всегда сама любезность, Брю, но я не откажусь перекусить. Альфред, можешь приготовить мне что-нибудь посытнее круассанов? Девушка очаровательно улыбнулась дворецкому. Брюс тоже глянул на Альфреда, но с требованием ни в коем случае не дать Кайл тут задержаться. Пенниуорт задумчиво повел бровью, взвешивая свою лояльность. — Думаю, я найду возможность накормить вас, мисс Кайл, — наконец решил он и учтиво поклонился. — Готовка помогает мне бороться с зависимостью от курения. К тому же мастеру Брюсу будет полезно провести время с другом. Уэйн неверяще приоткрыл рот. Кажется, он рано обрадовался тому, что Альфред простит его за испорченную репутацию.

***

Часы в общем зале пробили семь вечера, когда Селина наконец покинула особняк. За это время Уэйн выжал из себя последние остатки гостеприимства. Он с облегчением закрыл за подругой дверь и возвратился в гостиную. Теперь, когда они остались с дворецким вдвоем, он мог продолжить работу. — Слушай, Альфред, — Уэйн подошел к Пенниуорту, отрывая того от уборки пыли со шкафа. — Мне нужно, чтобы ты проверил все денежные операции Тоддса в отношении Южного причала. Найм транспорта, любые приобретения, вклады, спонсирование… Что угодно. Я хочу знать, вел ли он там какую-либо деятельность. Брюс поджал губы, не зная, говорить об этом или нет, но затем выдохнул. — У меня дурные предчувствия насчет четверга. Альфред понимающе кивнул и отложил перьевую метелку. — Желаете, чтобы я занялся этим до того, как выкурю пару сигарет, или после, сэр? Подобное уточнение было сравнимо со шлепком по голове. Брюс вновь ощутил приступ вины. Выражение лица дворецкого до сих пор оставалось осуждающим. — Буду благодарен, если ты найдешь информацию к завтрашнему утру, — демократично предложил Брюс. — Как скажете. На этой примирительной ноте Уэйн обошел дворецкого и поднялся по лестнице. Этот день не задался у него с самого начала. Он должен был работать, а вместо этого тратил время на разговоры и дружеские чаепития. Чутье подсказывало Брюсу, что, в отличие от него, Джокер точно готовился к осуществлению завтрашнего налета. Вероятно, этот псих уже грузил по машинам динамит, либо вещал какую-нибудь жуткую, но вдохновляющую речь для своих последователей. Уэйн ни на секунду не сомневался в коварстве своего врага. Вернувшись в свой кабинет за бумагами, Брюс неожиданно заметил на мониторе в письменном столе трансляцию с одной из внешних камер видеонаблюдения. На улице было темно, но несмотря на сумерки было видно, как какой-то чудак лез к ним на территорию поместья через забор. Брови Уэйна удивленно дернулись. Немного помешкав, он нажал кнопку приближения — и забыл, для чего пришел в комнату. — Артур? — только и смог выдохнуть он, ошеломленно глядя в экран. Между тем человек в кадре гибкой соломинкой перемахнул через ограду и, минуя охранную систему, которая не распознавала его как постороннего, устремился к особняку. Брюс моргнул, заставляя себя опомниться, и кинулся по коридору обратно к лестнице на первый этаж. Его сердце забилось у горла, когда от входных дверей в прихожей раздался звонок. Пенниуорт с удивлением отправился встретить гостя. Он вернулся спустя пару секунд. — К вам мистер Флек, сэр, — объявил Альфред, будто держа во рту лимон. Скинув куда-то свою куртку, Артур вышел из-за спины дворецкого и шутливо поклонился, здороваясь с Брюсом, как если бы тому снова было десять. Уэйн дернул головой, давая Альфреду знак, что тот был свободен. Дворецкий искоса глянул на Флека, но тот, к счастью, ничего не заметил. Пенниуорт ушел, а Артур с легкостью поднялся к Брюсу по ступенькам. — Давно не виделись, Уэйн. Как поживают твои миллиарды? Ха-хах! Брюс еще никогда не видел брата таким довольным. Артур буквально светился изнутри, будто им владела какая-то идея или бурное вдохновение. Настроение Уэйна было полностью противоположным. — Где ты был? — вместо приветствия спросил Брюс. — Я думал, ты хотя бы свяжешься со мной. Артур перестал улыбаться и потянулся в карман брюк за сигаретами. Он медлил с ответом. — Я был занят на работе, — чуть погодя бросил он и закурил, выпуская белые клубы дыма. — А что, ты скучал по старшему братцу? От этой насмешки Уэйн сузил глаза. — Я волновался. Ты слышал, что происходит в городе? — Нет, — соврал Флек без запинки. — А что там? Брюс окинул родственника тяжелым взглядом. Он же видел, как этот тип первым делом изучал по утрам прессу. Артур не мог не знать о беспорядках. — А твои «ребята» тебе не рассказывали? — зачем-то поддел его Брюс. Черт возьми, он вовсе не так собирался встретить брата. Уэйн сжал кулаки, пытаясь унять свои чувства, которые несли его вперед, будто грузовик без тормозов. Флек снова сделал затяжку. Брюс мог лишь позавидовать его спокойствию. Брат остановил свой блуждающий взгляд на ажурном настенном светильнике за спиной Уэйна. — Нет, мы ничего не обсуждали. В последнее время у нас находились занятия поинтереснее, — с улыбкой сказал он. Брюс шумно выдохнул. Ему внезапно захотелось сжать этого равнодушного типа, встряхнуть, а затем показать, что за холодной маской Бэтмена тоже скрывались чувства. Артур не имел права быть рядом с ним в больнице, проявлять заботу дома, а затем бесследно пропадать почти на неделю. Брюс давно не испытывал настолько противоречивых чувств. У него не получалось успокоиться. И кривая улыбка брата тут совсем не помогала. За кого держал его Артур, чтобы вести себя подобным образом? — Хорошо, я рад за вас, но меня ждут дела, — прорычал Брюс и отвернулся от Флека. Это был третий раз, когда Уэйн приходил в свой кабинет, но все равно не мог в нем работать. Сев за стол и скрыв экран компьютера, Брюс открыл первую попавшуюся ему печатную папку. Он успел прочитать из нее три страницы, перед тем как дверь в комнату приоткрылась. — Тук-тук, — шутливо озвучил Артур и просунул в щель голову, совсем как Кошка несколькими часами ранее. Уэйн сделал вид, что ничего не слышал. Тогда Флек изобразил печальную мину и прошел внутрь без разрешения. Двигаясь мягко и непринужденно, он прошелся по комнате и остановился возле старого отцовского проигрывателя. Брюс редко трогал вещи Томаса, однако Флек, поддавшись внезапной идее, нажал клавишу включения. Черная лапка звукоснимателя опустилась на пластинку, и кабинет заполнила знакомая мелодия. Это был Фрэнк Синатра, один из любимых исполнителей отца. «Странники в ночи, чужие прежде, Ловят взгляд в ночи в немой надежде Повстречать любовь, пока не встал рассвет». Не говоря ни слова, Артур принялся театрально вальсировать по комнате. Его танец выходил слишком вычурным, но Брюс поймал себя на том, что следил за ним, не отрываясь. Заметив его взгляд, Флек приблизился к столу. — Давай потанцуем, Уэйн! — с улыбкой предложил он. — Ты должен чаще улыбаться. Таким тухлым ты еще успеешь поваляться на кладбище! Ха-ха-ха! Брюс промолчал, опустив взгляд обратно на листы. Он надеялся, что брат сам поймет абсурдность своего предложения, однако разубедить Флека оказалось не так просто. Он не собирался сдаваться и, обойдя стол, прихватил Уэйна за запястья, чтобы помешать чтению. Игриво посмеиваясь, Артур принялся танцевать папкой документов перед глазами Брюса. — Вмиг тво… улыбкой опьяненный, сердцем понял я… что должен быть с тоб-о-ой, — мурлыкал он себе под нос. Вздохнув, Уэйн все-таки поднял глаза на брата. Он не хотел, злился, отрицал, но должен был признать, что у него не получалось ему сопротивляться. «Странники в ночи — два грустных сердца. Странники в ночи — хотим согреться. Жаждали любви, и вот она пришла», — протяжно пел Фрэнк Синатра, и его слова выворачивали душу Брюса наизнанку. Лучше бы отец коллекционировал пластинки Элвиса Пресли. — Давай-давай, смелее, Уэйн! Брюс не верил тому, что брату все же удалось вытащить его из кресла. Артур вывел Уэйна на центр комнаты и заставил пару раз с ним покружиться. Брюс ощущал себя глупо, танцуя с другим мужчиной, но тот двигался настолько раскованно и свободно, что смущение не продержалось долго. — Видишь, быть счастливым — это не так трудно! Вид искренне смеющегося Артура завораживал. Его глаза были полуприкрыты, а все движения — направлены на то, чтобы позабавить Брюса. Возможно, это был его особый способ извиниться. Он кривлялся и иногда стукался о Уэйна плечом или бедром, не имея ни малейшего понятия, какой жар загорался от этого в теле брата. Брюс ходил по лезвию ножа. Он улыбался в ответ на особенно драматичные пируэты Флека, но его воля почти отказывала, когда волосы того задевали его шею или обдавали дурманящим запахом сигарет и краски. Он бы хотел закончить этот неловкий танец — и одновременно желал, чтобы он никогда не кончался. Музыка с пластинки сменилась два или три раза, но Брюс уже не следил за репертуаром. Брату удалось расслабить его и отвлечь своим причудливым танцем. Злость прошла. — Какие у тебя планы на завтра, Уэйн? — вдруг спросил Артур, не прекращая кружиться. — Надеюсь, ты не собираешься снова лезть в тот дерьмовый проект? — Нет, — усмехнулся Брюс, подавляя вспышку подозрительности. — С меня хватит. Буду работать удаленно, пока в Готэме все не утихнет. А ты что планируешь? — Буду дальше обживать новый дом, — хохотнул Флек. — Мы с ребятами нашли другое жилье, гораздо удобнее прежнего! Уэйн кивнул и поднял руку, давая брату прокрутиться вокруг своей оси. Он пытался сохранить эту непринужденную атмосферу, но ощущал, как подозрения разъедают сам воздух. — Ты никогда не говорил, но кто эти самые «ребята»? — поинтересовался Брюс как бы невзначай, замедляя движения и отвлекаясь от танца. — У них есть имена? — Да, только я плохо помню. Шейн, Боб, Ларри… Еще кто-то из новеньких. Мы коллеги — и одна большая семья! Пхах! — Понятно. А как зовут твоего парня? — не удержался Брюс. Этот вопрос давно вертелся у него на языке. Теперь Артур тоже прекратил кружение. Его брови сошлись у переносицы, отчего лоб испещрила сетка морщин. — Для чего ты спрашиваешь, Уэйн? — взгляд его зеленых глаз выражал сомнение пополам с азартом. — Боишься, что он припрет тебя к стенке, если узнает, у кого я ночую? Это было бы забавно! — Нет. Меня больше заботит, если он снова припрет к стенке тебя, — возразил Брюс, зачем-то продолжая эту неприятную тему. — Это ненормально — терпеть побои от того, кого любишь, Артур. Кто бы ему объяснил, для чего Уэйн говорил обо всем этом. Он собирался задать брату абсолютно другие вопросы. Он хотел развеять свои подозрения вокруг его персоны, но вместо этого наступал на старые грабли. — Чтоб тебя… Ты умеешь испортить настроение, Уэйн! — ядовито цыкнул Флек и, отпрянув, потянулся за сигаретами. — Откуда тебе вообще знать, что такое «нормально»? Ты живешь в этом доме, соришь деньгами, считаешь себя лучше остальных и понятия не имеешь, что происходит вокруг! — Что ж, ты можешь рассказать мне, — в свою очередь вспылил Брюс, делая приглашающий жест рукой. Они с братом замерли друг напротив друга, уничтожая взглядами даже намек на недавнюю симпатию. Артур фыркнул, выдыхая облако сигаретного дыма. Он с пренебрежением оглядел Брюса, словно тот был не миллиардером, а каким-то прокаженным. — Ты не поймешь, — сквозь зубы выдавил он. Озвучив свой вердикт, Флек развернулся и стремительно покинул кабинет под мелодичный баритон Синатры. Стоило двери закрыться, как Брюс хлопком выключил проигрыватель. Он был снова зол — на себя и на брата. Предательский жар до сих пор сжигал его изнутри, но к нему добавилась раздирающая тоска. Брюс был убежден, что со временем у него получится избавиться от этой ненормальной симпатии к Артуру. Он должен был вытеснить ее прочими чувствами, одуматься, но — ничего не менялось. Он продолжал ставить личный интерес к Флеку превыше всего, действуя импульсивно и необдуманно, чего никогда не случалось с Бэтменом. Уэйн готов был выть от собственного бессилия. Он сел за стол, лелея мысль о том, что ему еще было куда падать. Он не переступил черты и не сделал пока ничего ужасного. Кроме, конечно, того, что опять поссорился с братом.

***

Остаток вечера Брюс провел вне особняка. Долг Темного рыцаря вынудил его уехать в город, так и не помирившись с Артуром. И это было не самым плохим решением. На то, чтобы успокоиться, людям всегда требовалось время, а Брюсу было необходимо его еще больше, потому что он ненавидел извиняться. Для того, чтобы попросить прощения у Стефани Меллбрук, Уэйну пришлось буквально наступить себе на горло. И хоть в конфликте с Артуром он ощущал себя более виноватым, это не облегчало мук его гордости. Бэтмену было проще разбираться с уличными бандитами, чем с собственными проблемами, поэтому он не торопился домой. Во время патруля он издали изучил ангары у станции Реверс-стоун и подобрал себе место для будущей засады. Наемники Тоддса почти не сторожили порученный им блок, отчего тот был легкой мишенью. Будь у Бэтмена больше возможностей, он бы обязательно пробрался внутрь и все изучил, но он не хотел рисковать. Люди Джокера тоже могли быть здесь, и вспугнуть их было бы фатальной ошибкой. В итоге Брюс скоротал время до утра тем, что объезжал улицы и отлавливал тех, кто пытался воспользоваться беспорядками. Отставка мэра и частичное затопление было действительно плохим сочетанием на фоне того, что Джокер был все еще на свободе, а жители — все еще недовольны. Кайл была права в своих опасениях, Готэм затих в ожидании взрыва, но Брюс верил, что сможет удержать ситуацию под контролем. Куда больше его беспокоили последствия происходящего для Артура. Роль в этом деле брата продолжала оставаться для Уэйна загадкой, но он собирался вскоре изменить это. Когда к рассвету Уэйн вернулся в особняк, Пенниуорт встретил его прямо в бэт-пещере. Судя по всему, он тоже не спал этой ночью. — Артур уже ушел? — спросил Брюс, выходя из бэтмобиля. — Да, сэр, — подтвердил Альфред. — Я сказал ему, что вы улетели из страны по срочным делам компании. Его убедил такой ответ, и он уехал еще до полуночи. Уэйн кивнул. Он чувствовал себя уставшим и вместе с тем еще более виноватым за то, что так обошелся с Флеком. Однако он должен был наконец разобраться с этим клубком головоломок. И раз у него не выходило узнать у брата все напрямую, надежда оставалась на гаджеты. — Отлично, — хмыкнул Брюс и снял с головы шлем. — Перед отъездом я поставил жучок на его куртку. Выведи на главный экран карту с его местоположением — я хочу проверить, не помогает ли он Джокеру в его грязных делах. Хорошо, что после дежурства Уэйн был достаточно измотан, чтобы не переживать о реакции Альфреда. Тот с самого начала относился к Флеку с подозрением, а теперь, должно быть, сойдет с ума от радости. Брюс ждал каких-нибудь колких замечаний, однако Пенниуорт молчал. Прошло несколько секунд, прежде чем дворецкий сделал глубокий вдох. — Боюсь, в слежке за мистером Флеком нет необходимости, сэр. У меня есть для вас кое-какие известия…