Ни капли сомнений

Гидеон на секунду остолбенел, но быстро собрался мыслями и направился в сторону выхода. Фух, пронесло. Очень даже неплохо получилось, вроде как не такая уж я и легкодоступная, спасибо, горгулья. Чёрт, горгулья! Дьявольское создание тут же сообразило, что к чему, и попыталось вывести меня на чистую воду. В дело пошли самые коварные аргументы, такие как слежка за возлюбленным и списывание на уроках, но я была не подкупна. Дело в том, что все эти «ожившие» фигурки максимально надоедливы, они и не отстанут, пока не высосут из тебя последние зачатки энергии, которых у меня и без того нет. Пара секунд, и стеклянный взгляд был готов. Как ни увивалось за мной это существо, мне нужно было думать о другом. Мы вышли из церкви и, подойдя к проезжей части, Гидеон поднял руку, останавливая такси. Вот есть же такие мужчины, он поднял руку — и такси уже ждёт, ласково посмотрел — и никаких проблем не осталось, поцеловал — и... и хрен знает что. Я глубоко вздохнула, вернулась в реальность и сосредоточенно села в такси. Кажется, закрывая дверь, Гидеон прищемил лапу горгулье, но никому не было до этого никакого дела. — Уже почти семь, я просто умираю с голоду, — решил было разрядить обстановку Гидеон. Вот везунчик! Лично у меня от происходящего так кружилась голова, что мысли о еде казались тошнотворными. Надеюсь, Лесли догадалась, что меня так долго нет не просто так, и сделала завтрашнюю домашку на двоих. Тогда по возвращении я смогу сразу лечь спать... А ведь он спал меньше моего эти дни, но смотрится бодрячком. Сейчас ещё объясняться перед Ложей. Думая о навалившихся проблемах, я глубоко вздохнула, чем кажется озадачила де Виллера. — Что скажем хранителям про Леди Тилни? — поддержала я диалог больше из вежливости, чем из желания общаться. — Гвен, не пойми меня неправильно... — замямлил Гидеон уже второй раз за последние полчаса. — Будет лучше, если я сам им всё объясню. Что происходит? Неужели он полез целоваться со мной только ради того, чтобы я не нажаловалась на него в этой секте? Сначала во мне взыграло бунтарское желание поступить ровно наоборот, но, тут же остыв, я решила действовать по ситуации. Скрестив руки и несогласно покачав головой, я с демонстративной ухмылкой повернулась к окну. Увидев на стекле «лепешку» из горгульи, размазанную на половину окна, я чуть не дернулась, как обожженная, но это меня не спасло. Нерадивое создание уличило мой взгляд и залетело внутрь машины сквозь дверь. — Ого, да у вас тут жарко! Я, кстати, Химериус, очень приятно, — заявило недопривидение, усевшись на подлокотнике водителя. Продолжая его игнорировать, я закрыла глаза и взмолилась о том, чтобы всё это наконец-то закончилось. — Ну что с тобой такое? — раздался голос Гидеона, который снова проиграл мне в несуществующей игре. — Ты о чем? — Обижаешься на любые мои слова, честное слово, ты дуешься прямо как мой младший брат, когда ему было пять. — У тебя есть брат? — вырвалось у меня раньше, чем я успела что-либо подумать по этому поводу. — Да, у меня есть брат, чему ты так удивляешься? Действительно, и чему я так удивляюсь? В конце концов, не из шестеренок же он создан. — Да нет, просто сложно представить, как ты общаешься с родными. Что-то вроде "Мам, пап, я дома, сегодня никого не убил, собрал еще один образец крови. О, братик, пойдем, я сыграю тебе колыбельную на гобое". Звучало это ужасно наивно и, можно сказать, истерично, но моя мысль была услышана и возымела должный эффект. — Я не играю на гобое и редко вижусь с семьей. Отец умер достаточно давно, а мама вышла замуж во второй раз, и теперь они с братом живут во Франции. И уж последнее, что будет слушать Рафаэль — это колыбельная. — Ого, какие откровения, — сказал Химериус, словно прочитав мои мысли. — А вы ещё большие грешники, чем я думал. Целовались! В церкви! Совсем друг друга не зная! Как аморально... Проигнорировав очередную порцию упреков, я представила весьма невеселую картину: Гидеон, у которого в Лондоне нет никого, кроме дяди, заставляющего его выполнять самые разные поручения для секты. А ведь изо всей этой паранормальщины он даже не может съездить к маме... Чёрт, ведь теперь и я не могу никуда съездить, но моя семья хотя бы со мной. Слезы на долю секунды наполнили глаза, но почти сразу отступили в ожидании своего часа ночью, лицом к лицу с подушкой. — Они к тебе приезжают? — вопрос мой прозвучал не без заботы в голосе. — Мама приезжает раз в полгода, но для нее это скорее шоппинг на Виктория-стрит. Брата я видел во время своей последней поездки во Францию, это было два года назад. А что, тебе меня жалко? — удивился он. — Мне жаль, что всё своё время тебе приходится коротать в Ложе, это плохо на тебя влияет, — попыталась отшутиться я. — Фальк, можно сказать, стал мне отцом. Он — моя семья. И перестань смотреть на меня, как на Копперфильда. — А я знаю Копперфильда, разоблачил все его фокусы, когда он приезжал с выступлением лет пятнадцать назад, — вставила свои пять копеек горгулья. Меня начинало колбасить от этих комментариев, и, поддавшись искушению, я таки закатила глаза. — Я не о фокуснике, а о герое Диккенса, — решил отыграться Гидеон и уже водрузил на лицо красивую, но отвратительную по происхождению улыбку. Химериус демонстративно обиделся и скрестил лапки у себя на груди. Я же вжалась в сиденье, на секунду решив, что де Виллер тоже видит призраков. Но, прислушиваясь к рациональному голосу Лесли в своей голове, я отпустила эту мысль. — Сравнивая себя с Копперфильдом, я тоже сейчас не об иллюзионисте, ты намеренно пытаешься вызвать чувство жалости. Не обижайся, конечно, но тот факт, что ты... кхм, снюхался с Шарлоттой, вызывает больше жалости, чем самая душещипательная история о никому ненужном, брошенном мальчике. Получилось не очень уверенно, особенно про их шашни с кузиной, но если он думал, что после пары поцелуев моя хватка ослабнет, то тут его ждёт сюрприз. Моя цепкость притупляется только во время поцелуя с ним. — Латынь, литература девятнадцатого века... Чем ещё ты меня удивишь? Ему тоже запомнился тот наш диалог... — Ещё у меня есть лицензия на управление самолетом, пару дипломов Оксфорда и несколько Нобелевских премий в области химии. Кажется, страсть к алхимии у меня в крови. Напряжение немного спало, мы рассмеялись и продолжали передразнивать друг друга ещё несколько минут. Подъезжая к Темплу, водитель усомнился в корректности адреса, но Гидеон убедительно показывал правильный въезд. После того, как нам открыли шлагбаум для въезда на территорию Ложи, таксист, кажется, окончательно убедился, что мы какие-то знаменитые актеры и перестал задавать вопросы. — Гвендолин, побудь пока тут, я принесу деньги. И помни, говорить буду я. Сейчас вернусь, — кажется, последнее предназначалось водителю. Время ожидания тянулось вечно, с учетом того, что я пыталась продолжать игнорировать злосчастную горгулью. Попытки мои свелись на нет, когда создание, как оно пояснило, от нервов, выплеснуло струю воды прямо мне на ноги. Ну всё, капец, только этого мне и не хватало. Сейчас все решат, что это я с перепугу. Вот у Гидеона будет повод для издевательств... — Вы меня извините, я выйду на воздух, меня немного укачало. Отойдя на пару метров от машины, я встала на углу здания и решила расставить все точки над «i». — Оставь меня в покое, — сказала я настолько твёрдо, насколько была способна. Должного эффекта указание не возымело, так как в мою сторону посыпались увещевания и описания «достоинств» такой дружбы. Впрочем, всё это было неважно, ко мне вернулось головокружение. Сколько можно? Я же только что вернулась из прошлого! В какой-то момент голос Химериуса отодвинулся на задний план, я прижала основания ладоней к вискам и опустилась на корточки. Звуки стали очень приглушенными и, оказавшись в ловушке собственных ощущений, я услышала что-то наподобие ультразвука. — Гвендолин, с тобой всё в порядке? — глухо издалека послышался голос мистера Джоржда. Какого чёрта это было? — Да, спасибо, просто немного болит голова. — А это что за старикашка? — как ни в чем ни бывало спросил демон. — Ничего, сейчас мы отправим тебя на элапсацию, там ты сможешь передохнуть. Прозвучавшее в один голос наше с Химериусом «Куда?» выразительно повисло в воздухе.