***
Сон становится роскошью, выспаться удается Ино через раз — дурацкая техника тянет из неё силы, лишая сна и доводя до полного изнеможения. Она уже готова плюнуть на все и покончить со всем, не сильно ей и хочется приносить собственное здоровье в жертву. Раз позабыли эту технику, так может и не нужно было и вспоминать? Сейчас технику прерывать нельзя, Ино четко чувствует как энергия покидает её. Сегодня что-то предпринимать опасно, а вот завтра… Девушка уверенна, завтра будет можно. Восстановится чакра и тогда она положит всему конец, а сейчас её ждёт отдых. Она зажигает ароматные свечи в комнате, легкий запах иланг-иланга - это то, что ей сейчас поможет. Девушка плотно задергивает шторы и гасит свет. Комната погружается в приятный полумрак, по стенам скачут тени, а нос щекочет успокаивающий аромат эфирного масла. Маленькие огоньки горят по всей комнате: на подоконнике, на прикроватной тумбочке, на высоких стеллажах для цветов, туалетном столике. Она делает глубокий вдох, стараясь оставить все заботы позади и присаживается напротив зеркала. Яманака любуется своим отражением, кокетливо улыбается сама себе и распускает волосы. Она принимается за свои вечерние ритуалы, хотя уже далеко за полночь. Ино не изменит своим привычкам, пусть ей и пришлось задержаться на небольшой миссии. Её прекрасный внешний вид стоит этих минут без долгожданного сна. Она уже почти закончила, осталось только привести в порядок руки. Яманака медленно открывает небольшую баночку и улыбается своему отражению: разве она не обворожительна? Она подмигивает себе и замечает, что огоньки пламени дрожат, а занавеска у окна приподнимается под потоком прохладного ночного ветра. — Какого… — Ино быстро встает с пуфа и разворачивается к окну, там в полутьме она замечает знакомый силуэт. — Наруто? — Разве? — Ино цепенеет от ужаса, её ноги наливаются тяжестью, и она падает как подкошенная обратно на пуф. Тени пляшут по лицу Джинчурики, даже при столь тусклом освещении видны метаморфозы: его зрачки вытянулись, стали кошачьими, а лицо стало более хищным. — Так-так… — Кьюби медленно подходит к ней, ведя рукой по изножью кровати. Ино вздрагивает, когда мягкая обивка трещит под ногтями Лиса. — Играемся значит? Ей бы ответить, сказать хоть что-нибудь, но смелости хватает лишь судорожно глотать воздух и дрожать всем телом. Там, на войне, такого не было. Там присутствие Биджу не вызывало столько ужаса. Она заворожено следит за знакомым силуэтом, стараясь увидеть в нем старого друга, а не монстра из ночных кошмаров. — У меня есть просьба, — Девятихвостый присаживает напротив неё, и девушка сжимает руки в кулаки, пытаясь вернуть себе уверенность. — Ты ведь понимаешь, что ответить «нет» нельзя? Всё, что ей хочется это оказаться как можно дальше от него, но вместо этого приходится лихорадочно кивать. — Вот и умница, — Голос тоже не Наруто, грубый и намного суровей. Узумаки говорит по-другому, от звука его голоса становится легко, он внушает уверенность, а сейчас каждое слово ввергает в отчаянье. — Давай ещё поиграем? Ино сначала не понимает о чем речь. А потом она замечает, как Лис перебирает пальцами толстую красную нить, что опутывает всю его руку. Он знает. Ей хочется понять, что вообще происходит, но её энтузиазм угасает стоит взглянуть ему в глаза. Её снова охватывает ужас. — Так что? — Он даже не смотрит на неё, безразлично играя нитью, то намотает на палец, то отпустит или же вовсе зажмет в кулаке. — Поиграем? Биджу ждёт ответ, но Ино медлит. Она боится, что сделала что-то непоправимое, что-то опасное для всех. — Я от тебя другого и не ожидал… — Чуть ли не мурлычет Девятихвостый, когда куноичи кивает. Он разворачивается и идёт обратно к окну. И уже отодвигая сторону шторы, добавляет: «…Ведь друзья должны друг другу помогать.» Ино не знает, сколько проходит времени, ей кажется, что целая вечность. Её бьёт мелкая дрожь, она не в силах справиться с паникой. Перед глазами до сих пор стоит образ: Наруто, тот самый, которому она так сильно верит, тот самый, что ни раз рисковал собственной жизнью ради своих друзей, и тот, другой, что только что её покинул. Она готова поклясться, что в самом конце их улыбки были одинаковы. И от этого становится тревожно…***
Собственная квартира кажется Наруто маленькой и неправильной. Светло-зеленые стены, небольшой кофейный столик, даже некогда любимый плакат с раменом навевает тоску. «Нужно уже купить новую кровать» отрешенно замечает блондин. Ему много что нужно купить, например, котацу, похожий на тот, что стоит в комнате Хинаты. И завести цветы. Ему просто срочно необходимо сделать это местом живым. Таким же живым, как комната Хинаты. — Черт! — раздосадовано ругается Наруто. И вот как сюда звать девушку? От мысли, что сегодня Хината придет к нему, в эту унылую дыру становится тошно, и он утыкается лицом в подушку. «А чего тебя это так волнует? Не свидание же в самом деле…», подначивает Лис. «Ага, не свидание…», Наруто не может не согласиться. «Я тебе говорил: сам выбери», шипит на Джинчурики Биджу. «А ты всё: нет, нет, что дадут, то дадут». «Не ворчи», привычно отмахивается от рыжего соседа Наруто, ему и без напоминания о собственной недальновидности было тошно: сам ведь настоял после войны на том, чтобы квартира была точной копией старой. Что хотел, то и получил. Узкую кухоньку, в которой и не развернешься толком, небольшую спальню и коридорчик метр на метр. Спасибо, что хоть душ есть. «Ты бы лучше думал как совсем этим разобраться. Вон, Хината даже в библиотеку зашла, книжки взяла про перемещение сознания». Наруто лишь жмет плечами, рассматривая здоровую стопку книг на прикроватной тумбочке. «Как мне принять своё новое тело» написано на обложке самой верхней. Только об одном воспоминание о «новом» теле Узумаки улыбается, уж у него точно не возникает никаких проблем с принятием того тела. «Грязный ты извращенец. Мы здесь, значит, стараемся как можем, книжки читаем, исследовательскую работу проводим, а ты все о своем». Хината приходит ближе к вечеру, когда джинчурики уже готов сам идти за ней. Она не врывается в его квартиру, как это любят делать остальные. Она звонит в звонок и ждет под дверью. — А я вот, — Хината снимает обувь и демонстрирует ему сумку, старательно избегая зрительного контакта, и опускает голову. — Я вот принесла все о чем договаривались, — Наруто готов поклясться, что слышит сдавленный смех в своей голове. «Ах, да, забыл предупредить: мы тут с Хинатой придумали как избежать вчерашних конфузов». Узумаки испуганно сглатывает, ему совсем не нравится ехидные нотки в голосе Курамы. — Р-р-р-раздевайся, — произносит Хината очень быстро. Они сидят вдвоем в его спальне уже около получаса, она успела показать ему заметки в книгах, то и дело отмечая их бесполезность, а Наруто поделился с ней историями о неудачных попытках рассказать или написать хоть кому-нибудь правду. — Что? — удивлённо переспрашивает блондин, внимательно смотря на красную, как спелый томат девушку. Хината делает глубокий вдох, крепко сжимает ткань своей серой юбки и, набравшись смелости, повторяет: — Раздевайся. Узумаки всегда действовал быстрее, чем думал, он даже толком не успевает оценить происходящие как ловит себя на том, что уже стянул футболку через голову и бросил куда-то в сторону. Ему бы по-хорошему понять смысл своих действий, но он уже встает с колен, толкнув чайный столик и тянет резинку шорт вниз. Трусы снимет позже, предусмотрительно решает Джинчурики. — Стой, стой, стой! — Хината перехватывает его руки, и отводит в сторону. Она дышит часто и громко, и Наруто боится что Хьюга вот-вот потеряет сознание. — Футболки достаточно. «Облом, да?». Наруто не может понять, что его раздражает больше: мерзкое хихиканье лиса или оставшиеся на нем шорты. «Ты садись, садись, все веселье впереди». Улыбка выходит у блондина вымученная, плохо скрывающая его разочарование, но он послушно садится обратно на пол, согнув ноги перед собой. — Я… Мы… Я и мы… — Хината впервые за день смотрит ему прямо в глаза, она закусывает губы, стараясь скрыть свое смущение. — Мы с Курамой решили, что ты нуждаешься в тренировках. Сначала Наруто не понимает о чем речь, но и когда перед ним аккуратно раскладывают вещи из пакета, ситуация мало проясняется, хотя черный кружевной бюстгальтер будит в нем неподдельный интерес к происходящему. — Я… я… То есть мы, мы сегодня будем учить тебя быть девушкой, — и только сказав это громко вслух Хината осознает насколько все абсурдно. Она проклинает и демона-лиса, и себя, и Наруто. Ей хочется схватить все свои вещи и броситься прочь из этой квартиры. «Точнее она будет учить тебя, а я вволю посмеюсь» Хьюга зажмуривается и начинает мысленно считать, в бессмысленной попытке успокоить свое сердце. А ведь ей предстоит провести целую лекцию для Джинчурики. — Если это нужно для тебя, то я готов к этому, — его голос звучит очень близко, и Хинате кажется, что он не просто говорит, а чуть ли не мурлычет. Она открывает глаза, и тут же закрывает их обратно: для нее это слишком. Полуголый Наруто, держащий в одной руке её лифчик, а в другой чулки вызывает в ней крайне противоречивые чувства: стыд и возбуждение. — Это слишком сложно, — Наруто сам не может толком понять, что в этом такого, но легкие и мягкие движения кисти на лице вызывают непередаваемое чувство в груди. Он не может его толком описать, но это нечто невероятное. Хината держит за подбородок, и он практически чувствует её горячее дыхание на своей щеке. — Наруто-кун, все очень просто, — Узумаки делает глубокий вдох когда она проводит пальцами по верхнему веку, растирая что-то на нем. Говорить он не хочет, все что ему нужно, это замереть и молчать, полностью отдавшись на милость этих нежных прикосновений. Она увлеклась, очень сильно увлеклась. Всё, что просил Лис, это просто объяснить основы по уходу, да как джинчурики стоит одевать и вести себя, но она не удержалась. О, Ками, его лицо буквально в нескольких сантиметров от нее, и она может очертить эти скулы, провести пальцами по губам. Хината понимает, что это уже не похоже на урок, это больше ни на что не похоже, они перекидываются короткими фразами, а между ними словно воздух сгустился. — Все, — она откладывает в сторону кисточку и отползает от него. Сейчас она не в состоянии сидеть ровно, она уже не такая взволнованная, ее уже не пугает их внезапная близость, но кровать служит ей опорой, она упирается в нее спиной, и подтягивает колени к себе. — Все? — Наруто открывает глаза медленно, словно выходит из транса. И пара замирает друг напротив друга. — Ага, — Хьюга лишь может кивнуть, о природе румянца на щеках она старается не думать. — Я теперь красавчик, да? — Наруто игриво проводит по своей ноге, повторяя изгиб голени. Ей не должно это так нравиться, Хината сама не понимает с каких пор мужские ноги в чулках ее возбуждают. Она поспешно отводит от него взгляд и замечает маленький металлический тюбик помады. — Ммм, что еще? — Блондин перехватывает ее руки, когда она берет помаду, и забирает ее себе. — О, я знаю что это! — Хината уверена, что Наруто сейчас даже не думает, насколько близко пододвинулся к ней, что он даже не заметил, что зажал её между собой и кроватью. Она должна отвернуться, но ей хочется стонать и смотреть. Красится он лучше любой куртизанки из квартала красных фонарей, по-блядски красиво, громко причмокнув напоследок. — Так как, Хината, я красавчик? — Наруто дергает лямку лифчика и нахально ей подмигивает, а у неё нет слов. Он пододвигается еще ближе, широко раздвигая ноги, теперь она находится между ними. Узумаки улыбается до невозможности развратно, то и дело оттягивая резинку чулок. Хината может быть застенчивой, но она не дура, она точно знает, к чему все идет, и она полностью на это согласна. Тем более когда Наруто вдруг прогибается в спине и проводит ладонью по бюстгальтеру. — Я ведь горяч, а? — Он еще смотрит на нее этим будоражащим кровь взглядом несколько секунд, а потом вдруг начинает смеяться, громко и заливисто: — Черт, Хината, да он же просто огромный! Этот лифчик, он нереально большой! Эй как думаешь сколько я смогу сюда напихать ваты? Нет, я думаю, сюда можно поместить воздушный шар, небольшой такой… «Ну ты и мудак», голос лиса очень быстро приводит его в чувство и он замечает перемену в Хинате. Она смотрит на него, и он видит как ее глаза становятся влажными. — Хината! — Он хватает ее за руки и тянет на себя совершенно не думая. — Я хотел сказать не это! — Наруто-кун, — она начинает шмыгать носом, в последних попытках скрыть слезы. Как она могла хоть на мгновение представить, что он хочет ее поцеловать, да с чего ему вообще это делать? — Пусти… пожалуйста… От этого её «пожалуйста» Узумаки становится дурно. Он с силой прикусывает язык, он ведь думал не об этом, он хотел сказать совсем другое. — Послушай, — Наруто её не отпускает, притягивает ещё ближе, вынуждая сесть ему на колени. — Я… Мне… Черт, Хината! — Наруто вдруг обнимает ее, прижимаясь к ее шеи, — Мне нравится твоя грудь. Хината замирает в его руках, теряясь и не понимая, что делать дальше. Его слова становятся с каждой секундой все больше нелепыми. — И лифчик нравится, и то что он большой нравится. Это ведь понятно, что он большой, грудь большая и он большой, — «Заткнись, Узумаки, просто заткнись и поцелуй её», злобно шипит Лис. — А я дурак, тоже большой… В квартире наступает тишина, Наруто нервно сглатывает, а Хината вытирает слезы. Все происходит слишком резко, Хьюга облизывает губы, и он решается, прижимается к ней, целует просто и невинно, спрашивая разрешения, а потом отстраняется. Хината вздрагивает когда он касается рукой её лица, она прижимается к его ладони щекой, умоляя продолжить, и Наруто принимает ее приглашение. Они целуется громко и жадно, цепляясь за друг друга, пачкаясь в помаде и размазывая ее по лицу. Он языком проходится по её губам, слегка раздвигая их, проникая внутрь. Своими же сжимает и нежно охватывает, вбирая в свой рот её губы. Язык настойчиво скользит по деснам, зубам, которые под его напором приоткрылись. Хината приподнимается, упираясь коленями в пол, и начинает дрожать, когда их языки встречаются. Они сплетаются, лаская друг друга, выталкивая и проникая изо рта в рот, касаясь губ. Ей кажется, что лучше уже не будет ровно до тех пор, пока Наруто не впускает ее язык в свой рот и не начинает его посасывать. Она отстраняется от него резко, пытаясь увеличить дистанцию, но он держит ее за спину крепко, не позволяя отодвинуться. — Да, — она шепчет прижавшись к его лбу, — Да, ты красавчик, — и приникает к его губам. «Я хочу себе большую золотую статую себя, прямо в центре Конохи», бормочет Курама в надежде, что Наруто его услышит.***
Неджи знал, что ему не следовало этого делать, ему не стоило отпускать Хинату одну. Нужно было подождать еще чуть-чуть, побыть рядом с ней, сопроводить её. А теперь где ему её искать? Время было уже к девяти часам вечера, а о местонахождении Хинаты не было ни слуху. Он подключает к поискам свою команду, они прочесывают Коноху, но находят лишь Сакуру, которая советует отправиться к Наруто, напоминая про его режим отшельника. И уже потом, дома, перед сном, Неджи будет проклинать себя за то, что не сделал этого раньше. — Да, спокойно, он наверняка спит! — Сакура отпирает его дверь сама, ключом что носит с собой. — Ага, а если как в прошлый раз? — Хихикает Такахаши. Она уверенна, что с Хинатой все хорошо, но вот от гиперопеки старшего брата ей никуда не деться. — Я пойду одна, — Жмет плечами Сакура, и Ли воодушевленно кивает. Он тут единственный, кто точно знает: как в прошлый раз не получится, щедро отданный ящик теперь стоит под его кроватью. Неджи уже готов бросить все и сам ворваться в квартиру к Джинчурики, вытащить его на улицу и требовать помощи, но из квартиры появляется Харуно. — Я думаю, нам лучше уйти, — Сакура прикрывает дверь в квартиру, пытаясь вытолкнуть гения клана Хьюга прочь с лестничного проема. Узнать, что случилось никто не успевает, из квартиры доносятся приглушенные голоса. — О, Хината! — радостно кричит Ли, когда Хината выскакивает из квартиры и проносится мимо всех. Неджи уже собирается пойти за ней, но вид Наруто, выскочившего следом за девушкой заставляет застыть на месте. Тентен свистит, а потом издает нервный смешок. Она пытается остановиться и зажать рот рукой, но это не помогает. От вида Героя Четвертой Войны Шиноби ей становится ни то дурно, ни то невероятно хорошо. Губы и скулы у Наруто в ярко красной помаде, его глаза подведены, а ресницы накрашены. — О, Ками-сама, это что, чулки? — Куноичи показывает пальцем на его ноги и хватается за перила. Стоять самостоятельно она уже не может. — Какого хера, Узумаки? — разъяренно шипит Неджи, сверля взглядом бюстгальтер.