Мне вас не хватает, всегда не хватало… Я вам прямо говорю: Хватит не хватать!
— Ты серьёзно? — она так и этак вертит в руках листок бумаги. — А что тут такого? Подпиши, и я пойду дальше. Мне ещё в кадры ехать. — Ты хоть понимаешь, что кое-кто порвет тут нас всех на тряпки, и меня в первую очередь? — она берёт ручку. — Познакомь его с положениями Трудового кодекса. И заодно напомни, чтоб побрился. Он же не Де Хеа в лучшие годы, в конце-концов. — Держи, и скройся с глаз моих. Отдав заявление в кадры, поправляю худи. Моё решение не связано с событиями личной жизни, оно больше — моя накопившаяся усталость. Год в бешеном ритме начал сказываться в сложном пробуждении, постоянной усталости, болью в мышцах и высоком давлении. Ещё немного, и я сломаюсь. А этого я точно не хочу. И я быстро нашла оптимальный выход из положения. Дохожу до нашего кабинета и вижу там только Ксюшу, вяло листающую план Арены Химки. — Привет, — она машет мне рукой. — Всё забываю спросить, что за странный разговор вы затеяли с парнями на сборах? — сажусь за свой стол. — Ты про маленькие женские радости? Да, мы просто шли по своим делам, они решили пошутковать, вот и… — Короче, за что боролись, на то и напоролись. Понятно. И кто кого? — Победила дружба. Типа, мы остались при своём мнении, они при своём. А ты-то хоть сейчас скажи, что думаешь на эту тему? — Я предпочитаю настоящие. Они живые и тёплые, — сворачиваю разговор и сосредотачиваюсь на делах.***
Матч удался на славу — группа бывших игроков «Спартака» старательно мстила прежней команде. Саша второй матч подряд творил нечто невероятное. «Слушай, может, вам и не надо мириться? Смотри, второй матч, как расстались, и второй матч просто бомба.» — Лариса осталась в офисе, но, видимо, за ходом игры следила. «Полностью согласна. Ты лучше скажи, почему ты мне не тем числом заявление подписала?» «Я не дам тебе самоустраниться. Поедешь в Краснодар, как миленькая, и проследишь, чтобы два самых перспективных вратаря России не порвали друг друга.» Тут и добавить нечего. А я так надеялась, что прокатит, и я не полечу. Ладно, что ж теперь, сама виновата.***
— Что, опять? — увидев меня при выходе с подтрибунья, он тяжело вздыхает. — Сам виноват, нечего так хорошо играть постоянно. Давай, меньше слов, больше дела, — я веду его в микст-зону, получать заслуженный приз. Он, неожиданно покорно, последовал за мной и вымучал несколько слов на камеру. Убедившись, что он ушёл в правильном направлении, возвращаюсь к своим. Пока уладила все послематчевые организационные моменты, прошло пара часов, и стадион опустел. Изредка сновали уборщики на своих страшных драндулетах. Я тоже, прихватив свою микро сумочку, иду в направлении выхода. Недалеко от раздевалки игроков заглядываю в небольшую каморку — сполоснуть руки. Привычка времен пандемии. — Меня ждёшь? — уже переодетый в своё Саша заглядывает ко мне. — Мне бы такое самомнение, — качаю головой. — Какое? — он заходит и закрывает за собой дверь. Становится тесновато. — Что мир вертится вокруг меня одной. — У тебя оно тоже есть, — я хочу достойно ему ответить, но, чувствую его руки на своих бёдрах. На мне сегодня джинсы, но это не меняет особо ничего. — Возможно. А теперь, я хочу домой, и можешь даже сделать мне одолжение и убрать руки, — я хочу развернуться, но места между нами нет, он крепко прижимает мои бедра к своему тазу. И там я ощущаю напряжение. Как и слышу его тяжёлое дыхание. Можно было, конечно, послать его лесом и, освободившись, протиснуться мимо, но, из принципа я решаю остаться. Хочет поиграть в игры — пожалуйста. Всё равно в закрытый изнутри туалет никто какое-то время ломиться не станет. Делаю несколько движений ему навстречу, что обостряет ситуацию. Я прекрасно знаю, что ему не нужно сильно много времени, чтобы потерять контроль. В отличие от чуткого и внимательно Матвея, например. Такое вот сравнение. Всё сравнивают их вратарские качества, а я, хоть и не специально, но несколько иное. За такими обрывками мыслей поздно замечаю, что мои джинсы уже сдвинуты с пятой точки. Надо было, всё же, надеть ремень. Пытаюсь сделать хоть одно движение, но он уже откровенно удерживает меня, сильно прижимая к стене. Следующим движением он нажимает мне на поясницу, заставляя прогнуться. Прекрасно знаю, что сейчас произойдёт, и иду на это осознанно. В конце — концов, у меня этого не было давно, почему бы и нет? Плюс, он явно ожидал возмущения, злости, не знаю ещё чего, но, этого не будет. От первого проникновения я невольно вскрикиваю, но он крепко зажимает мне рот рукой. Сколько это продолжалось, сказать сложно, но я не хотела бы, чтобы это быстро закончилось. В руках правильного мужчины я готова к этому делу всегда. Когда он, успокоившись, ослабляет хватку, подтягиваю трусы и джинсы и возвращаюсь к зеркалу. Даже волосы особо не растрепались, ювелирная работа. — Сегодня даже без прелюдии, — глупо его провоцировать, но сейчас я хотела последнее слово оставить за собой. Не дожидаясь ответа, ухожу, плотно прикрыв дверь. Что мы сейчас друг другу пытались доказать — непонятно. Дома я первым делом иду в ванную и встаю под душ. Да, так я и думала — без предварительной подготовки было немного больно после по ощущениям, а сейчас стало ещё больнее и саднило. На бедра же точно будут синяки.***
— Всё собрала? — Ещё целая неделя. А ты не завидуй, — толкаю её плечом. — Да, если учесть, что вся твоя работа станет моей, я завидовала, завидую и буду завидовать, — Ксюша смешно надувает щеки и становится похожа на хомяка-переростка. — Бывают в жизни огорченья. Вместо хлеба — ешь печенье, — мы дружно смеемся, и она чуток остывает. Для неё эта новость, как и для Ларисы — не из приятных. — Шутки за триста подъехали, — она отмахивается от меня, — за это ты полетишь в «Красноярск». Чтоб настроение испортилось. — Это мне его тоже не омрачит. Куплю курточку по-теплее, — падаю в кресло и не сдерживаюсь от вздоха боли. После вчерашнего болит спина и остались саднящие ощущения между ног. Но, настроение хорошее. По крайней мере, что хотела, то и получила. Тем более, что в Красноярске я ещё не была. «Кто может подойти в тренажерный зал?» — приходит в рабочий чат сообщение. — Интересно, что им понадобилось? — Пойду пройдусь, — отвязаться от бубнящей Ксюши можно только так, покинув поле боя. Пусть накручивает себя в одиночестве. До зала идти недалеко, на этаж выше. У входа меня встречает один из менеджеров и поясняет за вопрос отсутствия ключей и проблемы организации тренировки на поле. Я в свою очередь поясняю, что снабжение не просило о помощи. Но, я сейчас решу этот вопрос, хорошенько выжав мозг Денису. Но это я уже подумала про себя. Тут же, на месте, делаю пару звонков. — Пришла просить продолжения? — Саша останавливается около меня. Он тоже не выглядит злым, что понятно. — Это тебе корона лучшего игрока, которому дают по первому свисту, голову сдавила? Мечтать не вредно. Если уж совсем припрёт…ты помнишь спор между вами и девочками в сборной? Временно перейду в их клан любителей резиновых достоинств. — Не перейдёшь, — он потягивается, — я-то знаю. — Раз знаешь, вот и иди своей дорогой. А то вот будет хохма, если тебе «Енисей» забьет. Он хотел ответить, но к нам уже подошёл менеджер. Закатываю глаза и снова достаю телефон. Вот уж точно, «отношения ещё лучше, чем когда встречались».***
Тесного номера отеля в Красноярске нам, кажется, мало. С ним даже просторное пространство сужается до невозможности. На этот раз, условия лучше, чем в прошлый. Тут даже есть кровать, узкая, неудобная, но какое это имеет значение сейчас? Правда, завтра мне моё тело спасибо не скажет — прошлые синяки ещё не зажили, а я уже подвергаю его новым испытаниям. Стягиваю с него футболку и зарываюсь пальцами в светлые волосы. Странный установился у нас формат взаимоотношений: как будто, отношения без обязательств, ну, или просто удовлетворяем свои потребности. При этом, при встречах и минуты не проходит без препирательств. Впрочем, это лучше, чем непонятные отношения, и ещё более непонятные злость и игнор. — Ты бы хоть вещи разобрал там у себя, — отдышавшись, сажусь. — Успею, — он не торопится уходить, наблюдая за мной. — Окей, тогда я тут разберусь, — махаю в сторону ванной и иду в душ. Когда возвращаюсь, Саши уже нет. И расстроилась и обрадовалась одновременно. За окном уже почти ночь, а в комнате довольно темно. Всегда после такого чувствую себя опустошенной. Хорошо, что впереди счастливые дни без работы.***
Следующим вечером, утеплившись и собрав себя в руки, мы бегали по местной арене. Хотя, ареной этот стадиончик не назвать — слишком много чести. Местные организаторы явно не привыкли к таким гостям и новому формату безопасности, потому, что косячили на каждом шагу. И к началу матча уже готова была всех убить. — Ты похожа на хомячка, которого очень разозлили, — Наиль отбирает у меня воду, — кто тебя так? — Все блин, — отбираю воду обратно, — иди, поле там. Он не только красивый, но и очень понятливый мальчик, а потому быстро ретируется. — Вот Вы где, — меня ловит один из местных, — сами же просили дополнительно маски, и воду, и исчезли. — Может, потому, что у меня есть свои обязанности? — мне кажется больше закатывать глаза, чем я сейчас, просто нереально. — Тогда прислали бы кого-то, я не знаю, — он расстроено машет руками прямо перед моим лицом. — Что такое? — Саша хотел уже уходить переодеваться, но передумал. — Да так, проблемы местного масштаба. Старательно делаем из мухи слона. — Слушай, друг, не трогай её, а — он произносит это спокойно, обманчиво спокойно. Для кого угодно, только не для меня. — Извините, — он уходит, а я поворачиваюсь к Саше. — Спасибо, но я в защите не нуждаюсь. Сама могу за себя постоять. — В следующий раз учту, — он тоже уходит, оставляя меня в недоумении. А так хорошо всё начиналось.***
Утро в теплом, к счастью, Краснодаре, началось со звонка Беллы, начальника организаторов. Она спросила, не прилетела ли я с остальными и захотела встретиться на их шикарной базе. Мы неплохо общаемся и прогуляться я тоже была бы непротив, тем более, при наличии бессрочного пропуска. Вызываю такси и спешно одеваюсь. Их база, как всегда радует глаз. Везде зелень и красота. Белла написала, что будет через десять минут. Как раз есть время дойти от парковки к месту встречи. Но, едва я делаю несколько шагов, как сразу вижу идущего ко мне от своей машины героя Лиги Чемпионов. — О, привет, — он легонько обнимает меня, — я думал, вы ещё не приехали. — Ты, всё — таки обо мне думал? Один раз за месяц? Вау, это круто. — Ты бы уже определилась: вспоминаю — плохо, не вспоминаю — ещё хуже, — он картинно хватается за голову. — Да ну вас всех, — отмахиваюсь от него. — Ну вот, опять я сделал что-то не то, ладно, не дуйся, хочешь, извинюсь? — Дурак. — Ну ладно, хорош, извини, пропал, был не прав, — он машет рукой Бэлле, уже выходящей из машины, и быстро ретируется, догоняя остальных. — Высокие отношения, -комментирует она, подходя ко мне. — А то ты Матвея не знаешь, — накидываю куртку. — Знаю, но ты, по ходу, знаешь его ещё лучше. Кстати, ты его интервью в сборной не смотрела вчера? — Нет, времени не было. — А, ну он там много про невесту, семью и свадьбу разговаривает. Вроде, они наконец определились, что в декабре. Я так поняла, что заявление подали, — она достаёт пропуск. — Что ж, как говорится, совет да любовь, — эта новость меня удивила и покоробила. Даже не знаю, как это воспринимать. Радоваться, или огорчаться. Такое ощущение, что меня где-то обманули. И ещё больше теперь я хочу улететь.***
— Чего хмурая такая? — Саша натыкается на меня при выходе на поле. — Да так, не выспалась, — не говорить же ему, что у меня в голове сейчас много мыслей, в основном, по поводу Матвея, — слушай, держи себя в руках, ладно? — Ты о чём? — Сам знаешь, — отмахиваюсь от него, отправляя на поле. Он пожимает плечами и уходит. Мимо меня идут тренеры вратарей и, собственно, сам Матвей. — Привет, — он улыбается, но мне не до шуток. — Ничего не хочешь мне сказать? Например, тоже расскажи мне свадьбу в декабре и невесту, которую ты так любишь и которая тебя так поддерживает. — Вик, — он перекладывает перчатки из одной руки в другую. — Не надо, не придумывай отмазки. Не хочу тебя слушать, и видеть тебя тоже не хочу. Саш, — не знаю, зачем он вернулся, но, ищу у него спасения от этого человека и этого разговора, обняв егои прижавшись лицом к его груди. Только бы сейчас не заплакать от отчаяния. Отмечаю, что он тёплый и надёжный. — Я не понял, — Саша может соображает, порой, долго, но сигнал, что меня обидели, у него в голове всегда зажигается молниеносно, — ты опять возле неё трешься? — Да иди ты, — впервые в жизни, я слышу, как Матвей огрызается. Отцепляюсь от Саши, чтобы они опять не кинулись друг на друга, но вижу только спину Матвея — он уходит на поле.***
Ошибочность своего эмоционального поведения я поняла, когда увидела, как играет Матвей. Ошибки на уровне вратаря ФНЛ. И, в моменты, когда его изображение появлялось на экранах, на нем просто не было лица. По окончании матча, я возвращаюсь вниз, даже не успев осознать, что всё, я свободна. — Спасибо тебе. Помогла команде, — Саша подходит ко мне. — Я хотела нашей победы, но не такими методами, — я расстроена, — и твой комментарий не уместен. — Так иди, утешай его, чего стоишь. — Я процитирую Матвея: «Да иди ты». И я пойду, точнее, полечу. От вас от всех по-дальше, — не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и ухожу. Как же вовремя я приняла решение уехать. Без этого дальше я бы просто не вывезла.