2015
Пять дней, девять часов, двадцать две минуты.
— Пожалуйста, возьми трубку, хен. — Я же ем. — Нет, это не так. Пожалуйста, просто возьми, хен. — Джин-хен, может, ты?.. — У меня на лице маска. Думаю, ты уже все понял, Намджун. — Но… — Ты же слышал его, Намджун. А теперь достань ебаный телефон. Ворчание. Юнги поднимает глаза, он свернулся в своем кресле вокруг миски с давно остывшим рисом и смутно видит, как Намджун тянется к телефону. Результаты слежки последних нескольких ночей отчетливо видны в фиолетовых тенях под его глазами. Он бросает на Юнги полный отвращения взгляд и отвечает: — Алло? Юнги зубами разрывает пакетик с соусом. Его голова — это жужжащее болото промежуточных мыслей, все давалось тяжело, с гарниром изнеможения. Он зевает, а затем подпрыгивает, когда Намджун стучит кулаком по столу. — Ну и что же? — Это все твой парень. Юнги фыркает, хотя его сердце пропускает очень нежелательный, очень неоправданный удар. — Кто, Тэхен? Ха, наконец-то. — Мы пытались дозвониться до тебя, — говорит Намджун в трубку. — Где ты был, мальчик? — он делает паузу, чтобы послушать, что говорит Тэхен, а затем отрывисто смеется. — Я не знаю, должен я обижаться или смеяться. Юнги протягивает руку к телефону, подавляя очередной зевок. Сидящий напротив него Джин по-совиному моргает сквозь прорези для глаз на своей тканевой маске, явно заинтересованный этим телефонным звонком. — Привет, Юнги-хен, — чирикает Тэхен, когда Юнги отрывисто говорит «привет». — Слышал, что ты хотел поговорить со мной. — Давно не виделись, — ворчит Юнги, хотя все внутри него вздрагивает от голоса Тэхена. — Я уже три дня пишу тебе по электронной почте и прошу перезвонить. И для тебя я — детектив Мин, малыш. — Ну да. Вообще-то, я звоню из места, где такая хорошая идея для того, чтобы позволить всему этому проскользнуть, — тянет Тэхен, и Юнги слышит ритмичный писк на заднем плане. Грохот грузовиков. Будка для сбора пошлин? Он строчит на клочке бумаги, а Намджун смотрит на него и пожимает плечами. — В последнее время ты меня игнорируешь, хен. Ты же знаешь, мне бывает одиноко. — У нас нет твоего личного номера, — блефует Юнги. — Я бы пригласил тебя на обед в прошлую пятницу, если бы у нас был твой номер. Сокджин-хен приготовил горячее рагу. Я приготовил шашлык из баранины. Намджун принес нам пиво, мороженое. — Ай, ты серьезно хуже всех. Затем наступает пауза, прерываемая какими-то помехами, как будто Тэхен положил свои пальцы на передатчик телефона. «Таксофон» записывает Юнги на бумажке. Намджун кивает и забирает у него карандаш. «Спроси его о видео», пишет он. Они ждут, пока Тэхен поговорит с кем-то на заднем плане. В его голосе все еще звучит тошнотворная сладкая фальшь, и Юнги задается вопросом, не является ли это одним из предполагаемых «клиентов» Тэхена — просто еще один неудачник-Джон, у которого слишком много наличных. Конечно же, через минуту Тэхен хихикает тихо и грязно, говорит что-то слишком мягкое, чтобы Юнги мог разобрать. Он сжимает в кулаке тяжелое стеклянное пресс-папье, лежащее на столе. Он наклоняется вперед, когда Тэхен снова убирает руку с телефона. — Извини, хен, что-то случилось, я скучаю по тебе! Позови меня на свидание! — Тэхен кричит в телефонную трубку. Он звучит совершенно фальшиво и чертовски холодно. Юнги очень сильно хочет ударить его. — Ты хочешь встретиться сегодня? — За ужином? — Не кофе? — Юнги сгибает пальцы. — Ты всегда пьешь кофе, — ворчит Тэхен. — Давай немного изменим это. Появилась новая японская дыра в стене, на обычной улице. Я буду модно одет. — Я буду одет… Как я. — Юнги хмурится. Тэхен понижает голос: — Мне нравятся те джинсы с дырками на коленях. — Мне нравится твой бежевый свитер с длинными рукавами. — Ах, хен. Может, ты наденешь маску? — Намджун отчаянно стучит по столу, спрашивая его о видеозаписи. Юнги не обращает на него никакого внимания. — Может, мне взять с собой пистолет? — Ты же знаешь, — Тэхен хихикает. — Что мне больше всего нравятся наручники. Намджун, стоя достаточно близко, чтобы расслышать голос Тэхена, доносящийся из телефона, делает легкое движение руками, как будто его тошнит. Юнги снова игнорирует это. — Я тоже возьму свой электрошокер. Просто чтобы убедиться, что ты хороший мальчик. — Я буду вести себя для тебя наилучшим образом, — звенящий смех. — Семь. Сегодня вечером, — линия обрывается без следа. Намджун накручивает кабель на пальцы, слегка хмурясь и размышляя. — Он сказал ужин. Это странно. — Согласен, с каких это пор Тэхен поменял место встречи? — спрашивает Юнги, разминая шею, и морщится, когда его мышцы сжимаются. — Этот кофе в одном и том же месте, за одним и тем же столом, в одно и то же время, всегда или никогда. И он хочет, чтобы я был вооружен, только не пистолет. Оденься повседневно, но закрой свое лицо. Это очень странно. — Это немного странно… — Намджун переводит взгляд с него на Сокджина, и в его глазах появляется глубокая тревога. — Он говорит, что будет одет модно, что слегка необычно. Тэхен всегда одевается, чтобы слиться с толпой. — Так и есть. — С тобой все будет в порядке, ты поедешь один? — А почему бы и нет? — Юнги хмурится. — Потому что Тэхен очарователен, а ты не непобедим, — в ухмылке Намджуна есть что-то слишком понимающее. — Ты же знаешь, что на него надо давить из-за этого дерьма с видео, да? Юнги смотрит на часы. Уже почти пять часов. Ему понадобится час, чтобы доехать до Шва, и полчаса, чтобы подготовиться и убедиться, что он не несет ничего, что могло бы отпугнуть Тэхена. Он начинает собирать свою рабочую сумку. — Хен? — Боже, да, Намджун. Мне же не два года. На мгновение Юнги показалось, что Намджун сейчас скажет что-то такое, что заставит его нервничать. Например, что-то о том, как Тэхен открыто флиртует с ним. Или о том, как Юнги нервничает, когда он не звонит, когда он исчезает с их радаров, проверяя каждую новостную статью, которую он может получить, смотря каналы видеонаблюдения из шва. — Он все еще преступник, — думает Юнги, ожидая ответа Намджуна. — Ты слишком глубоко вляпался, мать твою. Но Намджун только поджимает губы, челюсть напрягается, пока он не выдыхает со свистом и закатывает глаза. — Я просто так говорю. Мы опросили всех, кого смогли, и я больше не могу выносить эти тупые слежки. Тебе нужно сосредоточиться. Ким Тэхен и его всевидящие глаза, вероятно, наша единственная надежда. — Не говори так, — стонет Юнги. — Однажды он сообщил мне кое-какую информацию, чтобы подкараулить этого парня с контролем сознания, который управляет секс-рингами. Потом он намекнул сторонникам парня, что я на них нападу, так что они переместили базу еще до того, как я туда добрался. — А в чем вообще был смысл? — Сокджин хмурится. Маска немного сползает с его лица. — Он дал мне фору в пять минут. Буквально отсчитывал секунды назад. Малыш процветает на хаосе. — Когда-нибудь он будет у нас в участке. С другой стороны решетки, — говорит Джин, вздыхая, когда он откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. — Пока что… Он слишком мягок с тобой, Юнги. Используй это. Вытяни из него хоть что-нибудь. Он должен был что-то слышать. — Он всегда так делал, — улыбка Намджуна язвительна. — Но взамен он захочет получить хорошую сочную тайну, так чем же мы готовы пожертвовать? — Предоставь это мне. — Не давай ему ничего слишком важного. — Он не дурак, Джун-а. Он взвесит нашу тайну и даст нам ту, которая весит ровно столько же. А что мы тогда будем делать с чем-то бесполезным, а? — Этот мир несправедлив, — Намджун театрально опускается в свое кресло. — Мы же из полиции. Малыш должен был рассказать нам все, что знает, а не играть с нами, как со скрипкой. — Именно это чувство справедливости однажды приведет тебя к смерти, Ким Намджун, — Сокджин лениво потягивается и поправляет маску. Когда он заканчивает паковать вещи, Юнги задается вопросом. Что же все-таки знает Тэхен. Улицы района у реки Хан, называемого Шов, уже несколько дней гудят от напряжения. Там были пожары, беспорядки, несколько случаев бандитского насилия. Экстраординарный по имени Ворона убил и повесил трех человек на линии электропередачи только вчера вечером. Это, цитируя Сокджина, чертовски дикий беспорядок. Что-то будоражит всех ублюдков, всех незарегистрированных, негодных экстраординарных существ, засоряющих город. И слухи об этом видео — это единственная зацепка, которая у них есть. Это вообще возможно? Можно ли сделать нормальных людей экстраординарными? Юнги и вообще наука всегда предполагала, что они рождаются такими. Что эта сила врожденная, записанная в генах. Как можно было стать таким необычным? Юнги качает головой, пытаясь прийти в себя, машет остальным и выходит из кабинета. Он встречается с Тэхеном меньше чем через два часа. У него должна быть ясная голова для этого, или ребенок будет говорить за него, вытягивать из него слова, которые Юнги никогда не собирался говорить, а затем исчезнет в дымных улицах Шва, прежде чем он сможет спросить его о чем-то действительно важном. Все меняется. Он это чувствует. Шов переполнен насилием, и Ким Тэхён — их ключ к этому дерьму — всегда есть, всегда был. Юнги просто нужно выяснить, как заставить его открыться.