***
Тёмная, мрачная комната. Тёмно-фиолетовые стены, тёмный паркет, чёрный потолок, всё это будто давило на парня, что сидел возле зашторенного окна на своём кожаном, чёрном кресле, откинувшись на спинку. Его глаза были прикрыты, губы плотно сжаты в тонкую полоску, ладони сжались в кулаки, показывая напряжение и раздражение парня. Его тёмно-русые волосы были взъерошены, в полном беспорядке, будто их не расчёсывали неделю. Скулы напряглись, на лбу появилось пару морщин. Напряжение так и стояло в воздухе. Мрак охватил всю комнату. Фиолетовые занавески привычно открытые, сейчас перекрывали последний источник света, делая освещение в комнате ещё более мрачным, чем обычно. Только в коридоре, через дверь, попадал тусклый свет. Возле парня, восседающего на кожаном кресле, стоял стол на котором валялось много разных бумаг, скомканных листков бумаги в клетку, карандаши, фломастеры, зажигалка и пачка сигарет. Недолго думая, парень быстро хватает зажигалку и достаёт из пачки одну сигарету. Подставив её под пламя, исходящее от зажигалки, он быстро поджёг сигару и ловко закинул её в рот, зажав зубами. Глубоко затянув, он с удовлетворением в жёлто-карих глазах выпустил дым, завороженно глядя, как он «растворяется» в воздухе. Мысли приходили в порядок. Всё напряжение — резко спало, оставляя после себя лишь неприятный осадок. Докурив, парень затушил сигарету о пепельницу и бросил её туда же. Ухмыльнувшись, он подпёр рукой голову и осуждающе покачал головой. Его глаза гневно сузились, не предвещая ничего хорошего. Хищный оскал не сходил с узкого лица молодого парня. — «Думает, что я ничего не увижу и не узнаю. Глупая игрушка!» — подумал он. — «Но ничего… Я преподам ему урок, который он запомнит на всю свою жалкую жизнь!»***
POV Слава Знаете, это самый лучший день в моей жизни! И его ничего и никто не испортит! Уже подходя к дому, мы мило болтали, задавая друг другу вопросы связанные с нашей жизнью. Саша крепко держал меня за руку, нежно сжимая пальцы, поднимая руку выше и сжимая запястье. Нежные движения его тёплых, сухих ладоней вызвали табун мурашек, приятно проходящих через всё моё тело. Он мило улыбался мне, а в его глазах чувствовалась нежность и, любовь? Вряд ли… Наверное привязанность… Подойдя к нашему дому-особняку, я увидел того, кого меньше всего хотел видеть. Его тёмно-русые волосы были в беспорядке, жёлто-карие глаза зло сверкали, предвещая об опасности. На лице хищный оскал, который в последний раз я видел в тот роковой, ужасный день два года назад. Мои глаза расширились. Страх захватил меня в свои щупальца, плотно держа, вызывая дрожь во всём теле. Дышать стало тяжело. Лёгкие будто свинцом налились. Пытаюсь восстановить дыхание, но дышать с каждым разом становилось всё тяжелее и тяжелее. К уголку глаз проступили солёные, горячие слёзы. В носу неприятно защипало, от чего захотелось закричать. Влад. Он наблюдал за мной, хищно скалясь. Но тут его взгляд скользнул ниже и его глаза сверкнули гневом и яростью. Посмотрев туда же, я заметил, что наши с Сашей руки в «замочке». Запаниковав и ещё больше испугавшись, я расцепил наши руки и отпрыгнул от Саши на метр. Каштановолосый удивлённо посмотрел на меня и поднял одну бровь. Я в смущении опустил глаза в пол, рассматривая свои кроссовки. Два пристальных взгляда прожигали во мне дырку. Саша смотрел — удивлённо, а Влад — яростно с гневом. Тут Влад не выдержал и сказал: — Здравствуй, Саша! Привет, милый братец! — обратился он уже ко мне. — Мне нужно с тобой срочно поговорить… Наедине — последнее слово он специально выделил. Я поднял свои глаза на него, а после повернулся к Саше и просто кивнул, тем самым говоря, что я скоро вернусь. — Я скоро приду. Иди пока что в дом… — тихо сказал я кареглазому и сделал робкий шаг к Владу. Саша ободряюще кивнул и зашёл в дом. Я долго провожал его взглядом понимая, что вряд ли смогу когда-либо с ним разговаривать. Украдкой, я заметил как недобро сверкнули глаза Влада, а хищный оскал расширился. Подождав минут пять, Влад быстро схватил меня за руку и повёл в сторону сарая. Его глаза блеснули похотью и желанию. Этот взгляд убивал, медленно, но верно поглощая меня изнутри, делая беспомощной, жалкой игрушкой в руках кукловода. Дойдя до сарая, Влад быстро открыл дверь и грубо толкнул меня внутрь. Боль обожгла всё моё тело. Локти и коленки были содраны, голова сильно ударилась об грязный, пыльный пол сарая. Казалось, что стук своего сердца я стал слышать отовсюду и в два раза громче. Страх охватил меня до темноты в глазах, которая будто убивала меня, мучала, делала больнее. Брат недолго думая захлопнул дверь и закрыл её на замок. Посмотрев на меня, он хищно улыбнулся и медленным шагом приближался ко мне. Дыхание давно сбилось. Пульсация в голове, давила на меня. В глазах всё помутнело, а в ушах стоял писк, который я так не любил. Казалось, что сейчас я умру и наконец-то буду счастлив там, на небесах и увижу свою маму, но я всё продолжал в мучениях лежать на грязном, старом полу и с ужасом в глазах наблюдать за братом-насильником. Он, приблизившись ко мне, взял мой подбородок в свои мерзкие, холодные пальцы и поднял его вверх, заставляя меня посмотреть ему в глаза. В его глубоких, жёлтых глазах была только власть над чужим телом и похоть, что так пугала меня. — Ягодка моя, зачем же? Зачем ты водишься с этим дураком? Зачем мило болтаешь с ним? Зачем ходишь за ручку и обнимаешь его? Неужели влюбился? — его приторно-сладкий голос, вызывал во мне злость и обиду. Резко отпустив мой подбородок, он грубо схватил меня за рубашку, заставляя встать. Он гневно посмотрел в мои глаза и кинул в сторону фантомной кровати из сена. Упав на неё, я хотел было встать и выбежать из этого ужасного места, но меня прижали спиной в мягкое, но колючее сено, нависнув сверху. Его хищный оскал вызывал табун неприятных мурашек. Глаза яростно горели жёлтым цветом в полумраке сарая. Его руки быстро перехватили мои и подняли вверх, перекрывая последнюю надежду на спасение. Его острое лицо опасно близко приблизилось к моему. Горячее дыхание обожгло мою щёку и ухо, от чего мурашки усилились, а мерзкое чувство в душе нарастало. Как же мерзко! Мерзко понимать, что твой БРАТ хочет сделать с тобой. Мерзко понимать, что никто тебя не спасёт. Мерзко! МЕРЗКО! Он приблизился к моему ухо, обжигая его горячим, но мерзким для меня дыханием. Я чувствовал, как он оскалился, так хищно, так ЗВЕРСКИ. Я чувствовал, как его влажный язык проникал внутрь моего уха. Я чувствовал, как Влад прикусил мочку уха и мучительно медленно оттянул её. Я до боли закусил нижнюю губу, чтобы сдержать стон, что так рвался наружу. Его холодные, тонкие пальцы судорожно расстёгивали рубашку, борясь с желанием разорвать её. Он вновь приблизился к моему ухо, расстёгивая последние пару пуговиц на клетчатой рубашке и стягивая её с меня. — Но я преподам тебе урок, который ты запомнишь на всю свою жизнь! — прошипел он мне в ухо и резко отстранился, садясь мне чуть ниже живота. Перегнувшись, он достал верёвку и быстро связал мои руки. Как бы я не дёргался, как бы я не кричал, он продолжал стягивать верёвкой мои руки. Когда с этим было покончено, он привязал верёвку за какую-то дощечку сверху меня и оскалился. Его глаза хищно блеснули во мраке, от чего слёзы уже подступили к уголку глаз, всё больше и больше скапливаясь. Достав из кармана своих джинс пачку сигарет и зажигалку, он быстро поджёг её и глубоко, прикрывая глаза от наслаждения, затянул. Медленно выпустив дым, он вновь посмотрел в мои глаза и ухмыльнулся. Повторив так ещё несколько раз, он перевернул меня на живот, садясь сверху. — Сейчас, ты усвоишь урок, малыш… После этих слов спину обожгло так, будто мне приложили раскалённое железо. Не выдержав, я громко вскрикнул и к уголку глаз подступила большая, солёная слеза. Закусив губу до крови, я зажмурился, пытаясь выбраться из плена. Крепкий узел, стягивающий мои руки, не давал мне и шанса выбраться отсюда. Тяжёлая туша Влада, что сидела мне на пояснице, только усугубляла положение. Мерзко, больно, страшно… Боль нарастала, усиливаясь в том месте, где всё ещё было что-то горячее. Тёплая струйка алой крови, медленно стекала по моим лопаткам, спине. Вдруг, это что-то горячее отстранилось и я, с облегчением выдохнул, но через пару секунд спину обожгло пуще прежнего, заставляя меня громко прокричать. — Влад! Хватит! перестань, прошу! ПРОШУ! — слёзы тихо капали на сено. Как же больно, как же страшно, как же противно. Противно от того, что делает со мной Влад. Противно от того, что никто меня не спасёт, потому что всем плевать на меня. Потому что я игрушка, я никто! Я вещь, мусор в этой жизни, у меня нет права выбора, я ненужная дрянь, просто игрушка для развлечения… — Нет! Ты только МОЯ игрушка! — спину вновь обожгло. — Ты моя вещь! — вновь боль, которая оставит шрам, как морально, так и физически. — И только Я вправе решать, с кем тебе общаться, а с кем нет! — сильная боль, сковывающая моё тело. Отбросив сигарету, Влад наблюдал за твореньем, что он сделал. Лёгкая улыбка появилась на его лице. Он повелевает мной, он держит власть над моим телом. Вот, я лежу перед ним, выгляжу таким жалким, это доставляет ему удовольствие, а я мучаюсь в кошмарах, не знаю, куда себя деть. Резко срывает с меня джинсы вместе с бельём. Расстёгивает ширинку своих джинс, доставая оттуда свой член. Ему нравится доставлять мне боль, ему нравится, что я молю о пощаде, а он делает лишь больнее. Ему нравится. Он — садист! Ему нравится повелевать мной и моим телом. Ему это нравится. Слёзы тихо капают из глаз, а я позволяю себе лишь иногда всхлипывать, за что сразу получаю сильную затрещину. Он сильно надавливает мне на поясницу из-за чего я выгибаюсь как кошка, а он хватает мои бёдра сильно сжимая их. Я вскрикиваю от боли, за что получаю шлепок по заднице. Закусываю губу, пытаясь подавить в себе ещё один громкий крик. Чувствую, как что-то твёрдое упирается в анальную дырочку, заставляя меня вздрогнуть и полностью сжаться. — Нет, не надо! Прошу! Влад, нет! Не надо! — завопил я, будто в бреду. — Заткнись, жалкая игрушка! Я не разрешал тебе разговаривать! — рыкнул брат и резко вошёл в меня на всю длину. Громкий крик, эхом раздался по всему помещению. Боль обожгла меня изнутри. Кажется, будто твоя душа раскололась на сотни осколков, которые больше никогда и никто не соберёт. Мерзкое чувство того, что в тебе что-то есть становилось невыносимым, как и боль. Но Владу было безраздницы. Главное — ему хорошо. Он почти сразу начал двигать. Быстро и грубо, никакой жалости, никакой страсти, только желание и грубые толчки сопровождающиеся гадкими словами в мою сторону. Гадкое чувство не покидало меня. Я не чувствовал заботы и любви уже два года! И вот наконец-то я встретил Сашу, который вновь добавил краски в мою жизнь, но Влад… Он всё испортил! Он закопал моё счастье, он закопал мою радость. Теперь я вновь стал несчастен… Неужели, такова судьба?