Странная судьба у нас двоих

— Ну, так ты расскажешь, что творится в небесном океане? — Ничего особенного, просто все нежнее, как то более спокойное. Там много пастельных оттенков. — ответил ему художник, который с радостью рассказывал о его любимых местах. — Значит, все розовое, лучше уж лес. Темный, дремучий и загадочный. — ответил ему его слушатель, поудобнее положив руку под голову, он смотрел на смущающиеся лицо. — Скажи мне, Россия. — сказал Америка, вздохнув грудью. — Зачем ты такой заботливый? Не убил меня, не мучал, а спокойно слушаешь мои рассказы. Я же враг стаи, начал войну, оклеветал тебя. Но ты спокойно общаешься со мной, я молчу про метку. Зачем? — оборотень заметно напрягся, перевернувшись на спину, посмотрел в красный балахит. Недовольно цыкнув, он закрыл глаза. — Мурика, все что сделано то и не исправить. А сейчас нужно исправить только твоё настроение. — альфа перевернул белого омегу. Тот лишь громко выдохнул. — Подарок у меня к тебе. Но взамен я только спрошу. Что же тебе снится, что страх пробегает тебя до слез во сне. Что же, нравится-ли принцу Западного моря сделка? — Я не теряю ничего. — нахмурился он, сложив руки Америка хмуро посмотрел на него. — Торговые отношения. — Только вот не то. — Россия протянул лишь малую коробку с задумчивый узором. — Вам понравится. — Ты самонадеянный. — в его глазах брызнул азарт. Ещё больше он проявился, когда упаковка была нагло разорвана. Но все это чувство сменилось улыбкой. — Краски. — Мольберт в зимнем саду, Марсель подготовила теплую одежду и террасу. — оборотень довольно помахал ушами, На его шею упала омега, которая так нарочно мазав мелкие поцелуи у его губ. — Давай, я догоню. Омега быстро забрал краску, выбегая в коридор. А вроде глаза теперь его, а не чужие. Родные. Россия тоже поднялся с кровати и вышел из комнаты, идя медленным шагом по коридору. Он никак не ожидал увидеть. — Россиюшка.- женщина раскинула широко руки, подзывая его к себе. — Мама, как вам спалось? — он взял ладонь старой омеги, в свои лапы неистово целуя. — Прекрасно, прям как раньше. Ну и уши. — женщина потрепала беле ухо. — Совсем вырос, где мой малыш? Где этот безобразник? И где тот, что ослушался всех мои правил! — РСФСР резко потянула ухо на себя. — Мне 29 лет! Пусти! я Альфа! — начал он орать, сев на колени, громко прорычав и получив подзатыльник, Россия успокоился. — Прости мам. — Прости, мам. Прости, мам. Луны на тебя нет! Горе ты мое, сердце материнское разрываешь! Альфа он! Россия ты в первую очередь! — громко ругалась она так, что даже рядом проходящие слуги сдерживали смешки. — Я понял, но ты не просто так ты встала. — Ты мне скажи и я отвечу. — парень поднялся с колен, отправляясь. — Мне нужна кровь принца. А то вообще его не чувствую. А это как видишь… — женщина протянула руку, которая была полупрозрачная. Темно синяя, как звёздное небо с мелкими созвездиями. — Плохо сказывается. — Я же дал тебе донора. Разве он не помогает? — Россия сложил уши к голове не понимая, зачем. А главное как. — А должна у донора демона чуять? Россия, ты же не глупый мальчик. Мне хватит и капли. Но лучше, чтобы это было пятно, на ткани например. Или цветке, что будет лучше. — Придумаю что-нибудь. Спокойного дня, госпожа РСФСР. — Российская Федерация! — альфа обратился волком, убегая от разоренной матери, все же она не любила и не любит это обращение. Ледяной сад при поместье альфы. Самый красочный сад на территории волчьих лесов. Высажен специально к 107 годовщине смерти принцессы Северной. Довольно трагичная история, но с слишком мелкой моралью. Северная принцесса Эннели, последняя из королевской семьи севера. Правила чуть меньше трех лет. Добрая, наивная принцесса, влюблённая в тёмного эльфа, такие водились до их полной смерти. Слишком близко подпущенный враг, всегда остаётся врагом. Смерть пришла от самой принцессы, а точнее её сладостном первом поцелуе. Смерть от сладкого яда. Девушку нашли уже жёстко распятой на скале. Победа. Тело было похоронено рядом с главным союзником королевства. Оборотней. Российской Империи был отдан приказ отрезать всю магию у бедной, влюблённой девушки и высадить у самого красивого дерева в саду. Любовь живёт три года. Пожинай плоды этой несчастной любви. Сад покрылся снегом и льдом, даря такую улыбку, что где-то Северное королевство живо. Сад было решено покрыть единорожьей слезой и гнобной весёлой. Сад больше не таял. Радовал глаз. И дарил надежду.

Надежду на чистую, как снег любовь.

Снег пятнал яркими красками. Кисти ловко лежали в белоснежных, тёплых перчатках, хорошо укутанный омега творил. Творил не видя преграды. Мольберт становился ярким, улыбка и глаза художника принимали всей серьезный, детский взгляд. Подарок и правда угодил на славу. — Как тебе сад при усадьбе? — задаёт вопрос ему альфа, спокойно идя по голосу снегу без обуви. — Холодный. Очень и очень холодный. — не переводя взгляд от холста, ответил ему американец, осторожно сбросив кисть в снег. Он потёр руки об друг друга. — А ещё красивый. Такой невинный. Так бы запятнать его кровью. — Хах. — выпустив пар, сказал Россия подойдя вплотную. — У тебя безумный взгляд. — Чего не скажешь об твоём~ — ответил ему омега, убирая глаза своей кукле. — Узнаешь меня, Россиюшка~ — Давно не виделись. Рейхугольник — альфа подошёл к парню, взяв его ладони в свои он слегла выдохнул на них пар. — Америка, пора вставать. Пора бороться. — глаза омеги сонливо закрылись и он упал прямо в руки альфы. Сам же оборотень собрал своими руками открывшуюся рану. — Ты замёрз, пошли в покои. — Россия поднял парня на руки и шёл спокойным шагом, стирая своим хвостом следы их него прибывания. — И правда давно не виделись, Deutschpied.