Глава 17
Гермиона обнаружила, что сидит за столом в доме Уизли. Артур и Молли рассказывали историю своего знакомства. Гарри и Джинни тихонько перешептывались. Рон и Пенси просто всё время улыбались друг другу. Билл и Флёр укачивали свою дочку. Даже Перси и Чарли пришли не одни. Хотя Гермиона вообще не помнила, чтобы у Чарли когда-то была девушка. Фред был с Кэтти Белл, а Джордж — с Анжелиной Джоли. А она... Тут в дверь постучали. — О, это, наверное... — начал Гарри. — Я открою, — сказала миссис Уизли. В комнату вошли Блейз с Луной и... — Драко? Джинни и Гарри беспокойно переглянулись. — Миссис Уизли, вы ведь не против того, что я привёл друга с его девушкой. — О, конечно нет, мой дорогой. Я принесу ещё приборы, — миссис Уизли хлопнула в ладоши. Только сейчас Гермиона заметила, что позади Драко стояла девушка. Она её смутно припоминала, но назвать её имя точно не могла. С какого она факультета? Видимо, Гермиона сама не заметила, как все снова сели за стол и завели разговор. Вдруг миссис Уизли подняла бокал и встала. — Я так рада, что вы все у нас собрались. Каждый со своей половинкой. Только Гермиона у нас одна... Все как один посмотрели на неё. Захотелось убежать от их сочувствующих взглядов. Драко усмехнулся. — Кто же её вытерпит? Странно, но все рассмеялись. — Она бывает весьма заносчива, — объяснила Молли девушке Малфоя. — И вспыльчива, — сказали Рон и Пенси. — А ещё постоянно читает, — добавили Гарри и Джинни. — Так что неудивительно, что она одна. Гермионе захотелось заплакать. Она встала из-за стола и убежала в свою комнату. Вдогонку ей нёсся весёлый смех и до бесконечности повторяющееся: "Одна".***
Снова плохой сон. Плохой и глупый донельзя. Гермиона села на кровати. Сил не было совершенно. Девушка нехотя пошла умываться и одеваться. Грейнджер сама не заметила, как стала носить только чёрное. Исключением был гриффиндорский галстук. Блузки, юбки, мантии — всё будто почернело. Как и её душа. На этот раз Гермиона даже не подбросила дров в камин. Сев в кресло, Грейнджер поняла, что таким образом уснёт. Тогда староста пересела на подоконник и приложила лоб к холодному стеклу. Помогло. Даже голова стала болеть меньше. Ничего не хотелось. Ни идти на уроки, ни общаться. Только дикое желание выспаться. Но и этого она себе позволить не может. Даже ни одной слезинки не выдавить. Возможно, Гермиона отключилась, потому что очнулась от того, что Малфой тряс её за плечо. — Грейнджер! Гермиона вздрогнула, как от удара током, и гневно посмотрела на его руку. — Хреново выглядишь, Грейнджер, — пристально осмотрел её Малфой. «Да ты что? Будто я не знаю. А кто меня до такого состояния довёл?!» — Ты тоже, Малфой, но я же тебе об этом не говорю. — Только что. — Отстань, — Гермиона слезла с подоконника. — Грейнджер, ты хотя бы спишь? — Тебе-то что? — обернулась Гермиона. — Ты же даже не читаешь, — ушёл от ответа Малфой. — А ещё ты похудела. Сильно похудела. Что с тобой происходит? — А тебе-то что? — повторила Гермиона. — Если с тобой что-то случится... — Не переживай, на тебя вину не повесят. Не ты мне спать не давал. Малфой вдруг покраснел, и Гермиона осознала двусмысленность фразы. «А он смешно смущается», — подумала Гермиона. Потом, будто очнувшись, схватила сумку с учебниками и выбежала из гостиной, оставив смущенного Малфоя позади.***
Гермиона снова решила пропустить завтрак и пошла к кабинету нумерологии, но по дороге её перехватил профессор Люпин. — Гермиона! — Ой, здравствуйте, профессор Люпин. Извините, я вас не заметила, — попыталась улыбнуться Гермиона. Видимо, получилось не очень. — Что с тобой происходит? — спросил Римус. — Вчера ты не смогла вызвать Патронуса. Ты перестала отвечать на уроках, не ешь и, судя по всему, не спишь. Что случилось? — теперь более мягко спросил профессор. — Я... — Если не хочешь, можешь не рассказывать. Но знай, поесть всё же тебе нужно. Я отпрошу тебя у профессора Макгонагалл; сегодня тебе нужен отдых. — Нет. Не нужно. Это лишнее... — Тебе нужно выспаться, Гермиона. Верни мне мою лучшую ученицу, мисс Грейнджер! Гермиона искренне улыбнулась Люпину. — Пойдём на завтрак. Ты должна поесть. Гермиона кивнула, и вместе они отправились в Большой зал. По дороге профессор не задавал вопросов, он просто шёл рядом, насвистывая песенку. Гермионе от одного его присутствия стало легче. — Гарри говорит, что ты отдалилась от них, — с укором посмотрел на неё Римус. — Так нельзя. Поговори с ними. Они твои друзья. Вы нужны друг другу. — Я поговорю с ними, — сказала Гермиона и тут чуть не вскрикнула: виски начало колоть. Оставшуюся часть пути голова болела так, как никогда. Хотелось прилечь. Ситуацию спасал только холодный воздух коридора. Вот, наконец, показались двери Большого зала. Приближался шум голосов, стук тарелок и ложек, шаги. Головная боль лишь усилилась. Накатывала тошнота, Гермионе было очень плохо. И тут голову пронзила особенно сильная вспышка боли. Кажется, она падала. Девушка отдалённо слышала голоса своих друзей. Ей до жути хотелось спать и не хотелось просыпаться. И вот Грейнджер будто проваливается в спасительное небытие.***
Драко сидел в Большом зале и думал о Грейнджер. Что же с ней происходит? — Ешь! — Пенси пододвинула Драко тарелку с кашей. — Не хочу! — парень поморщился. — Мерлин, Драко, мне с тобой и Блейзом детей не нужно. — Ты про своего Уизли забыла, — усмехнулся Малфой. — У него есть своя мамочка. Кстати, она сама неважно выглядит. — Тоже заметила? — встрепенулся Малфой. — И Рон тоже, — кивнула Пенси. — Уизли-младшая что-то знает, но не говорит. — Джи-Джи? Она тоже странная. На днях меня Гермиона попросила передать им список. Так Уизли окинула меня таким взглядом, что захотелось сквозь землю провалиться. И это говорю тебе я. — Странно... А вот и она, — показала на вход Паркинсон. Малфой посмотрел в сторону дверей. Что-то не так. Вид у неё болезненный. Гермиона вдруг начала падать, но её вовремя подхватил Люпин. Драко вскочил из-за стола. Сердце быстро-быстро колотилось в груди. «Вот же довела себя! Держись, Грейнджер!» Драко старался не сорваться на бег. Вот он уже догонял Люпина с Грейнджер на руках. — Что с ней, профессор? — Драко сам не заметил, насколько взволнованным был его голос. — Не знаю. Скорее всего, голодный обморок или недосып. Сзади раздались шаги. Это прибежали Гарри, Рон, Джинни, Пенси, Полумна и Блейз. — Что с ней? — спросили они почти хором. — Да дайте её хотя бы до больничного крыла донести! — разозлился Малфой. Все послушно замолчали и пошли вслед за профессором в больничное крыло. Как только они вошли, мадам Помфри всплеснула руками. — Ох, кладите её сюда. А вы, — она указала на всех, — ждите в коридоре. Гриффиндорцы взбунтовались. Профессор Люпин насильно вытолкнул их за дверь. Слизеринцы ушли спокойнее. В коридоре Гарри и Рон взволнованно ходили из угла в угол. — Да успокойтесь вы! — сказала вдруг Пенси. — Это просто переутомление. — Да знаем мы, — махнул на неё рукой Гарри, — просто мы не уследили. Она же последние дни грустная ходила. Вчера Патронуса наколдовать не смогла. Джинни тем временем прожигала дыру в Малфое. Драко, казалось, не замечал этого. Он просто смотрел в стену. На самом же деле пытался удержать себя от выламывания двери больничного крыла. — Вы не виноваты, Гарри, — сказала Джинни. Малфой понял, что ему нужно что-то сказать иначе он разрушит всё, что увидит. — Что с ней происходит? — спросил Драко. Все взгляды обратились на него. — А ты не знаешь? — гневно спросила Джинни. — Нет. — Не знаешь? — уже издевательски задала вопрос Джинни. Люстра над их головами закачалась. Джинни встала и угрожающе стала приближаться к Малфою. — Не знаю, Джи-Джи, — поддразнивал её Драко. Может быть, она проговорится? Джинни достала свою палочку, Драко — свою. — Экспелиармус! — вскричала Джинни. Драко даже сказать ничего не успел. Палочка выпала у него из рук. Всё-таки нужно уделять внимание не только квиддичу и зельям. — Экспелиармус! — сказал Гарри. Палочка выпала из руки Джинни. Тогда девушка вплотную подошла к Малфою и сквозь зубы произнесла: — Это произошло из-за тебя, хорёк! Ты больше не приблизишься к ней ни на шаг. Уж я об этом позабочусь, — Джинни отстранилась. — А как же Башня старост и уроки? — со смехом спросил Малфой, но смешно ему не было. Что значит «из-за него»? Тогда Джинни развернулась и со всей силы дала Малфою кулаком по носу. — Да нож ж фы фсе по лицу! - гнусаво сказал Малфой. Из носа у него текла кровь. Блейз, Полумна и Пенси подбежали к Драко. Гарри и Рон пытались сдержать Джинни от растерзания Малфоя. — Ты трус! И жалкий хорёк! Слабо ответить? — Я дедушек не пью, — ответил Малфой. Блейз рассмеялся. — Ему нужно в больничное крыло, — сказала Пенси. Блейз кивнул, помог Драко встать и подвёл его к двери. — Сюда нельзя! — строго сказала мадам Помфри, но, увидев нос Малфоя, спохватилась. — Заносите его сюда. Сейчас я его подлечу. А вы, — она указала на всех, кто остался в коридоре, — на уроки. Не хватало мне ещё пациентов. Профессор Люпин, проводите! Люпин кивнул и вышел в коридор. Позже оттуда донеслись удаляющиеся шаги. — Эпискеи, — сказала мадам Помфри. Нос принял нормальный вид, но кровь ещё шла. — Сейчас немного посидишь с ваткой, потом я дам тебе крововостанавливающее. Малфой кивнул и посмотрел на кровать Гермионы. Кажется, она спала. Губы уже не были синими, а лицо таким бледным, как прежде. Мадам Помфри, видимо поняв, что он хочет её спросить, сказала: — Это голодный обморок. Или переутомление. Скорее всего, всё вместе. Её силы совсем истощились. Но через неделю я её выпишу. Драко снова кивнул. С души будто камень упал. Но почему-то вспомнились слова Джинни: «Это из-за тебя! Это ты её довёл!» — Ватку уже можно вынимать. Кровь остановилась. Выпей вот это, — она подала Драко стакан. Тот послушно выпил. — Посиди здесь минут двадцать и можешь идти. Целительница ушла. Драко снова посмотрел на Гермиону. Сейчас она не казалась такой умиротворенной. Брови нахмурены, губы сжаты, лицо снова побледнело. Она что-то бормотала во сне. Малфой пересел к ней на кровать. — Драко, — тихо позвала Гермиона. Малфой подумал, что ему послышалось, но она снова пробормотала: — Драко, — казалось, она заплачет. — Я здесь, — тихо сказал он и сжал её руку. Гермиона крепко сжала его руку в ответ и успокоилась. Драко улыбнулся. Гермиона, будто почувствовав это, улыбнулась в ответ широкой улыбкой. Так они и просидели минут двадцать. Драко понял, что ему пора, и стал аккуратно вытаскивать свою руку. Но не тут-то было. Гермиона снова нахмурилась и крепче сжала его руку. Драко показалось, что она может её сломать. Малфой всё же извернулся и вытащил руку. Гермиона тут же захныкала, будто ребёнок. — Тише, Гермиона. Всё хорошо, — успокаивающе сказал Драко. — Я не ухожу. Я рядом, — он поцеловал Гермиону в лоб. Девушка снова улыбнулась. Драко очень не хотелось её оставлять. — Я тебя навещу, — Малфой в последний раз подошёл, укрыл её одеялом и снова поцеловал в лоб. — Выздоравливай, Гермиона. В ответ ему раздалось её сопение.***
Гермиона будто спала. Тьма окутывала её, мозг соображал медленно. Кто-то несёт её на руках. Сзади слышится чей-то расплывчатый голос. Жутко хотелось уснуть. Послышались ещё голоса. Их было несколько. Мерлин, как же они раздражали. Но вдруг кто-то что-то крикнул, и голоса стихли. Гермиона слышала звон в ушах, но хотя бы голова больше не болела. Когда же она уснёт? Ей было холодно. И вот её на что-то положили. Переодели и начали совать в нос что-то жутко пахнущее. Гермиона сопротивлялась, морща нос. И тут она очнулась. В неё немедленно влили несколько зелий. Толком не придя в себя, Гермиона погрузилась в такой желанный сон. Гермиона сидит, привязанная к стулу, в каком-то театре. Почему именно театр? Тут на сцену выходят люди в масках. Кровь внутри неё холодеет. Пожиратели. — Грязнокровки и другие твари, мы начинаем шоу, — зло ухмыльнулся один из них. — Итак, у нас в гостях предатель крови — Драко Малфой. Напоминаю, уважаемый зритель, Малфой-младший какое-то время тесно общался с грязнокровкой Грейнджер. Она сейчас у нас в зрителях. Ну что же, полюбуйся, на своего любимого, — он взмахнул палочкой, и на сцену выкатился стул. У Гермионы перехватило дыхание. Драко. Его лицо и тело были в крови, а сам он будто уже не дышал. — Жалкое зрелище, — выплюнул пожиратель. — Круцио! Малфой кричит. Кричит так, что закладывает уши. Гермиона пытается освободить руки. Её сердце грозило выскочить из груди. От страха за него. — Драко! — он кричит от боли. Девушка изо всех сил пытается вырваться из крепких веревок. — Драко! — заплакала Гермиона, и тут он ответил. — Я здесь. Театр исчез. Они были на красивом поле. Драко ей улыбался. Так, как улыбался, когда она пожелала ему спокойной ночи. А потом он просто обнял её. И Гермионе вдруг стало так спокойно. Несколько цепей упали, и дышать стало легче. С ним ей не было ни холодно, ни страшно. Но тут он отстранился. Тучи тут же сгустились над полем. Её ноги и руки обвили дьявольские силки. Гермиона прошептала: — Не уходи. Он подошёл и обнял её. Девушка крепче прижала его к себе, боясь отпустить. — Тише, Гермиона. Всё хорошо. Я не ухожу. Я здесь, я рядом. От его мягкого голоса Гермиона успокоилась. Драко поцеловал её в лоб. Девушка улыбнулась. По полю летали птички и бабочки. — Я тебя навещу. Он снова поцеловал её в лоб. Девушка блаженно улыбнулась. Улыбаясь, он растворился в белом свете. Улыбка с губ девушки так и не сходила.