***
Сначала самка хотела научить Агат полету. В жизни это качество пригодиться больше, чем огонь. Лучше сбежать от врага, чем воевать с тем, кто в несколько раз сильнее. Агат постоянно куда-то спешила, смеялась, не могла усидеть на месте и дослушать важную базу и меры безопасности. Это подбешивало девушку, которая привыкла к послушным подчиненным, но Тор постоянно осаждал непослушную девчонку, чем поднял себя в глазах Рокки еще на ступень. — А почему Тор не занимается?! — возмутилась Агат после очередного провала задания. Если крылья и подхвостовые пластины слушались ее просто превосходно, то хвостовой плавник полностью отказывается сотрудничать. — Не трогай Тора, — подала голос преподавательница навыков выживания. — Он только недавно поел, пусть сам самостоятельно… — ей не дали договорить. — Я буду заниматься. — встает на лапы дракон, подходя к тренировавшимся. Его одарили непонимающим (Рокка) и довольным (Агат) взглядами. — Так-то лучше. — проговорила красная, удовлетворенная тем, что не одной ей мучаться. — Зачем? — задала единственный вопрос Элла, не ожидая получить ответ. Противиться его желанию девушка тоже не собиралась. — Я ведь еще плохо умею управлять телом, — начал разминать суставы парниша, объясняя свое рвение. — Так что мне тоже нужно потренироваться в полете и огне. Бывшая шатенка лишь задумчиво кивнула, прорабатывая свои конечности. Девушке тоже следует работать над своими слабыми точками, чтобы в будущем они не принесли горы проблем. — А мы будет учиться кидаться огнем? — поинтересовалась кареглазая, взглянув на сестру. — Если не устанете или… — Рокку опять не дослушали, перебив на середине фразы. — Ура! — подпрыгнула на месте Агат, распушив плавники и крылья. — Мы не устанем, да ведь, Тор? — смотрит блестящими глазами на мальчика, который кивает, но в его взгляде легкое недовольство. Кареглазая виновато прижимает уши, но не расстраивается. Рокка, смотря на компашку, устало выдыхает и прикрывает глаза. Ей, конечно, нравилось быстрое обучение ребят, но вот шумное поведение Агат, у которой удивительно громкий голос для новорожденного…хотя, может ей сравнивать просто не с чем? Один Тор, который стал молчаливым из-за травмы, не пример для подражания, верно? Когда дело дошло до самого полета, именно сигать с верхушек деревьев по очереди, Крот почувствовала, как чешуйки встают дыбом. Она не может в первый полет отпустить Агат, хотя девочка всем своим видом показывает полную моральную и физическую подготовку. Рокка просто боится, что у девочки плохо развит рефлекс, она ведь никогда в своей короткой жизни не видела полет. — Почему ты пускаешь Тора, а не сама летаешь? — спрашивает вдруг Агат, подняв взгляд на маму, которая не выпускает из виду взбирающегося по стволу Тора. — Потому что я подстраховка на земле, — отвечает серьезно. — Я медленно летаю, не смогу догнать, если что-то пойдет не по плану. — Ты всего боишься, мам, — протягивает раздосадованно девочка, получив отказ от первого полета. Конечно, ей немного было обидно, что Тору можно все, хотя он не особо-то профессионал в полете. Агат очень хочется все опробовать, но мать постоянно излишне волнуется, будто они не драконы, а какие-то…цветочки! — Но природа все равно возьмет свое. Мы ведь не облачки, чтобы над нами так чахнуть. — Я знаю, — раздраженно хмурит брови желтоглазая. Ей неприятен тон этой девчонки — смесь недовольства, обиды и осуждения. — Но, возвращаясь к вопросу о том, что я нахожусь на земле. Если я сверну себе шею, то что будет с вами? Моя задача обучить вас всему, а после уже самой летать. — объясняет Крот, быстро взглянув на Агат. — Если меня вдруг не станет, то вы должны быть уже к тому моменту подготовлены. — Почему с тобой вдруг что-то должно происходить? — хмуро спрашивает новорожденная, смотря на маму. — Ты будешь жить и жить. — Да, — поворачивает голову к красной, заглядывая той в глаза. Несколько секунд молчания, как бы делая акцент на этой фразе. — Но жизнь слишком непредсказуема и… — Ты будешь жить и точка, — Рокка немного оторопела от такой реакции младшей. Девочка резко изменилась в лице, прожигая ее серьезным и даже суровым взглядом. — Мам, нельзя думать о таком. Мысли могут материализоваться. — старшая самка продолжала молча смотреть на уверенную и ни разу не веселую Агат. — Я и Тор не дадим тебя в обиду, как и ты — нас. Это правильно, и так будет всегда. — Хорошо, — кивает с оттенком радости Рокка. — Я никуда от вас не уйду. На ее фразу девочка только кивнула, смешно надувшись. Агат снова стала привычной Агат. — Все, я готов! — крикнул с вышины Тор, обратив на себя женское внимание. — Молодец, я слежу! — крикнула ему Элла, следя за тем, как мальчишка собирается на прыжок. Синеглазый в очередной, решающий, раз проверил конечности на работоспособность. Он посмотрел на сестер, глубоко вдохнув. Собравшись с мыслями и быстро повторив обучение, Тор оттолкнулся от ветки лапами и расправил крылья. Видя, как самец начинает задерживаются в воздухе мелкими и резкими взмахами, Агат испытала что-то между восхищением, от которого замирает дыхание, и восторг, от которого хочется громко кричать. Она открывает в немом крике пасть, ее увеличенные глаза блестят от зрелища. И плевать, что фурия на деле летает очень неумело, криво и как-то дергано. Совершенно плевать на это. Если Агат следит за неописуемой и прекрасной картиной полета дракона, то ее старшая сестра следит не за техникой, а за безопасностью Тора. Мальчик еще плохо умеет пикировать и опускаться в воздухе. С приземлением была небольшая заминка — синеглазый просто рухнул с небольшой высоты, постепенно перестав работать крыльями. Он не умеет менять положение тела или направление полета, поэтому мягкая тушка Рокки была прекрасным местом для посадки. — Как же это было…круто! — после минуты молчания приходит в себя Агат, не контролируя силу голоса. Она подбегает к лежащей парочке, смотря на своего маленького героя. Она не могла найти эпитеты, которые полностью описали бы ее эмоции. От восторга снесло крышу, заплетался язык из-за большого количества несказанных слов. — Молодчина, Тор! Ты прям самец с большой буквы! — похвалила громко мальчика Агат, смотря на то, как он встает с матери, которая его внимательно рассматривает на наличие каких-либо повреждений. — Эм…спасибо? — робко произносит самец, приподняв локаторы и посмотрев на младшую. Почему-то этот простой жест рассмешил и умилил красную фурию. — Как ощущения? — поинтересовалась Рокка, посмотрев в синие глаза. — Н-нормально. — голос малыша еще подрагивал из-за адреналина. — Я ничего не сломал. — Это хорошо. Будешь еще пробовать? — складно кивнула старшая. Тор, немного подумав, кивнул. — Да, но я немного…отдохну. — он чувствовал дрожь в лапах. Самец хоть несколько минут был в воздухе, но крылья уже начали тяжелеть. — Да, не торопись, — встает на лапы Элла. — Ты совершил подвиг. У тебя уже лучше получается летать. Мальчик кивнул, после чего лег на землю. Он чувствовал себя немного…победителем? Скорее всего, именно это слово подходит под описание его чувств. — Ну, теперь пошла подвиги совершать я. — быстро пролепетала младшая, стартанув с места, чтобы Рокка не успела ее поймать. Сердце бешено колыхалось в груди, побуждая на действия, граничащие с безумием и весельем. — Куда пошла? — спрашивает студентка, слабо наступив лапой на хвостовой плавник Агат. Кареглазая тут же замерла, прижав уши. — Ну, ма-а-ам! — недовольно, но не менее возбужденно проныла фурия, повернувшись к строгой родительнице. — Мы же договорились! Я должна тренировать полет. — Без управления собственным телом? — приподнимает бровь, наклонив голову. — И далеко ты хотела с такими навыками улететь? — Но теорию я же знаю! — уши высоко приподнялись, а глаза злобно сощурились. — Чем лучше ты разомнешь суставы, тем быстрее я отпущу тебя в полет. — Рокка была спокойна, но не преклонна. Из-за этого Агат просто кипела, ей не разрешали летать! — Поэтому все полностью в твоих милых лапках. — пролепетала елейно самка, убрав ногу с негодовавшей «дочери». Девочка что-то недовольно бубнила себе под нос, ругая старшую фурию за «слишком ответственные мозги, подбитые страхом». Но кареглазая не стала снова перечить и продолжила усердно тренироваться, как-то завистливо глядя на порхающего (хоть и криво) брата. После третьего полета Тор решил окончательно отдохнуть, к тому моменту крылья и плавники слушались хозяйку тела, но с хвостовыми перепонками дела более скудные. Спицы в элероне короткие, кожа там гораздо туже, поэтому Агат намного трудней управлять им, хотя сам хвост почти полностью послушан ей. Она не понимала причины такой несправедливости: почему у Тора все почти сразу получается, без особых усилий (да и, наверное, у Рокки также все просто), а ей приходиться горбатиться над этим неблагодарным и скучным делом. Нет, она понимала, что без этой тренировки никакого полета не будет, но…как и любому другому ребенку хотелось побыстрей освоиться и окунутся во взрослую жизнь. Агат благодарна матери, которая не особо строгая, но и не мямля. Рокка всегда требует то, что необходимо, а в награду дает то, что нужно ученику. Она просто прекрасно объясняет, показывает все на себе, разбавляет уроки шутками. С Роккой и Тором действительно очень и очень весело, и фурия правда счастлива. Но сейчас, когда старший брат топает домой, чтобы отдохнуть, Агат буквально предает собственное обещание. Она тихо юркнула к ближайшему дереву, пока старшие что-то обсуждали, направляясь к норе. Когти хорошо цеплялись за ствол, рептилия с усилием, но быстро взбиралась наверх. Она старалась сделать это максимально быстро, чтобы старшие фурии не успели среагировать и наругать (а они обязательно ей дадут по шее, в этом девочка не сомневалась). Агат буквально запрыгнула на ближайшую ветку, чувствуя адреналин от страха скандала и восторг ожидания. У нее перехватило дух от открывшейся картины. Хоть высота была небольшая, но ощущать ветер на верхушке дерева оказалось очень волнительно. Ей будоражило создание чувство полета. Фурия соврет, если скажет, что не завидовала Тору с его способностями. Завидовала до белой пелены. Ради того, чтобы перегнать его, она готова была пойти на крайние жертвы. Сердце бухало в груди, разрывая ребра с переполненными кислородом легкими. В ушах глухо от перенапряжения. Под кожей прошелся ток предвкушения, во рту пересохло, девочка даже боялась лишний раз моргнуть. Она расправила крылья, готовясь к прыжку. «Я следила за Тором. Тут все просто.» — напоследок подумала девочка, отпрыгивая от ветки, чувствуя, как элероны и морду обдает холодом. Но вместо ожидаемой легкости ее встретила тяжесть. Хвост, как и все тело, сильно перевешивали силы крыльев, которые не могли одним лишь взмахом поднять всю тушу. Агат на мгновение оторопела, из-за чего устремилась вниз. Первый звонок страха, который схватил все маленькое тельце наперевес с восхищением, которое еще не растаяло от полета. Девочка не знала, что летать так тяжело. Она старалась махать крыльями более резко и с большей амплитудой, но начали болеть какие-то мышцы внутри. Невесомо так, словно микроиголочки. Сердце на мгновение остановилось, а после застучало чаще прежнего. Вторая волна волнения, которая глушит мысли. Агат не знала, куда деть лишние конечности. Она продолжала неопределенно двигать лапами, не зная, к чему их прижать. Просто двигать крыльями не получалось. Фурия удивительно быстро уставала. Кареглазая, наблюдая за Тором, мысленно смеялась над ним. «Как же можно устать от полета, когда это так восхитительно?» — думала она каждый раз, когда после тренировки самец просил передышки. Теперь Агат извиняется перед братом за свою глупость. Проблемней всего оказался хвост. Он висел хоть и не мертвым, но очень мешающим грузом, тяня хозяйку к земле. Агат пыталась поставить его так, чтобы хвост не затруднял первый полет, но каким-то образом раскрылись плавники и ее резко повело вбок, словно кто-то потянул. Третья вспышка, что загубила все светлое, оставив исключительно панику и обезоруживающий шок. Агат даже крикнуть не смогла — ужас застрял где-то в глотке. После все пошло отвратительным комом. Снова выровнять положение у девочки не получилось, она почти кубарем начала падать вниз. Паника из-за страха стала нарастать, кареглазая не могла позвать даже на помощь. Она боялась умереть. Перед глазами помимо голубо-зеленого месива была еще слезная муть. Тело Агат взял дикий ужас. Она отдалено, словно за несколько десятков метров, услышала какой-то крик. Кареглазая поняла, что ее заметили, но красная даже не думала, что ее успеют спасти. Девочка же специально ждала момента, когда старшие драконы далеко уйдут. «Дура.» — самая громкая мысль за секунды до падения. Девочка глухо упала на что-то твердое, но это точно не земля, иначе бы она осталась без костей. Агат не открывает зажмуренные глаза, она сама вся сжалась от испуга, слыша в голове страшный звон. Секунда, другая, пятая и постепенно красная начинает приходить в себя от испуга. Она быстро открывает глаза, встречаясь взглядом с лесом. Мыслей в голове вовсе нет, только сердце бежит, как у кролика. Контуженная оглядывается, спотыкаясь об Рокку, которая смотрит на нее настолько испуганно, насколько вообще это может сделать дракон без какой-либо выраженной мимики. Она видит, как вздувается грудная клетка старшей рептилии, видит, как быстро бегают ее глаза по ней и…еще кому-то. Агат снова начинает чувствовать собственное тело. Оно еще заторможенное, испуганное, но уже может чувствовать. Она лежит на ком-то, кто дышит. Это хорошо или плохо? Опускает взгляд, когда слышит тихий болезненный стон. Видит серую чешую, которая кажется удивительно знакомой. Продолжает оглядывать тело, пока не встречается с головой хозяина, которая сильно жмурится. Это Тор. Только реакции у Агат на это известие совсем нет. Она поглядит то на маму, то на брата, не понимая вообще, что произошло. Ее падение было удивительно долгим и слишком быстрым. Даже разобрать толком ничего не получилось. — Ты!.. — когда Рокка приходит в себя, она не может кричать. Ее голос сел от стресса. Злость смешалась со страхом и теперь не особо понятно, что же из них основное. Слова, что вертелись роем в голове, не могли собраться в единые предложения и выльится через заплетающийся язык на виновницу. Смотрит разгневанно на Агат, которая только краем мозга понимает, что у нее точно будут большие проблемы.Глава 6, Последствия проклева. (часть 2)
11 апреля 2020 г. в 16:17
Рокка была чуть более, чем в шоке. За ней прыгал новый член семьи, что-то весело и взбудораженно говорил, спрашивал, рассказывал. Рот у этого дракона с темно-карими белками глаз почти не затыкался. Он юрко крутился вокруг самой старшей фурии, чуть ли не запрыгивая на радостях на нее.
Девушка смотрела то на Тора, то на этого малыша, шкура которого на свету имеет бордовый цвет. Рассмотреть его подробней у попаданки не получалось: то ли у нее реакция слишком заторможенная, то ли новичок слишком…прыгающий. Но ее радовало несколько вещей: яйца живые, им не нужны инкубаторы или специальный уход, а у кареглазого хорошо работают крылья. Он ими уже двигает, пока пытается обратить на себя внимание.
— Мам, а можно уже есть эту рыбу? — спросил красный, опустив взгляд на кучу еды. Не сказать, что он был особо в восторге от мертвых туш, но выбора особо не было.
— Ну, да… — кивнула слегка заторможенно Рокка, встретившись с вопросительными большими глазами.
Засияв от счастья, кареглазый стал искать в куче самую привлекательную тушку. Пока он это делал, желтоглазая вопросительно посмотрела на Тора, который хотел подойти к парочке, но что-то не до конца решался. В его синих глазах читалось удивление и что-то еще, напоминающее ожидание.
Увидев, как малыш начал криво заглатывать рыбу, которая в разы больше его глотки, попаданка испуганно вскрикнула, дернув лапу в сторону рта ребенка, чтобы отобрать еду. Поступила она максимально по-человечески. Ярко выраженного большого пальца у самки не было, поэтому обхватить откусанный хвост и выдернуть тушу из глотки не получилось, но рыба все равно выпала из пасти детеныша, поскольку он испугался такой резкой реакции более крупного дракона.
— Нельзя так делать! — крикнула до сих пор испуганно попаданка, глаза которой были с блюдца. Ее встретили испуганные карие глаза и прижатые длинные элероны. — Твоя глотка меньше в диаметре, чем рыба. Ты мог подавиться. — уже более спокойно объяснила девушка, после чего младшая фурия облегченно выдохнула, словно задержала дыхание. — Тор, иди есть! — позвала она теперь уже среднюю рептилию.
Мальчик двинулся к еде, смотря то на старшую сестру, то на детеныша. Он смотрел на то, как Рокка начала поочередно прожевывать туши, сплевывая кровавую массу на землю. Рептилии почувствовали дурманящий голодные желудки запах. У обоих потекли слюнки.
— Налетай! — сказала на веселе старшая, сглотнув остатки на языке.
— Мам, а ты? — поинтересовался самый младший, когда Тор уже принялся есть.
— А я уже поела на озере. — спокойно ответила черная, немного удивившись вопросом.
Собственно, пока младшие тщательно пережевывали, она смогла получше рассмотреть нового члена семьи. Малыш имел темно-бордовый цвет шкуры, его отростки на голове были значительно длинней и заостренней, чем у Рокки или Тора. Также на них были острые, но мелкие шипы, как и на макушке. На переднем плане ребенок больше ничем не отличался от того же Тора, только меньше в размере был.
Девушка обошла жующую парочку, разглядывая кареглазого со спины. Первое, что бросилось в глаза, было наличие шипов на позвоночнике. Они были треугольной формы и крупными, но не острыми. Отдаленно пластины напоминали те, что у стегозавра. Предхвостовые кожные пластины были короткими и широкими, как веер. А вот хвостовые плавники были самыми широкими среди троицы и со сглаженными концами. Все плавники и пластины имели больше красного пигмента, нежели все тело.
— Мам, а как ты меня назовешь? — спрашивает ребенок, блажено облизнувшись. На него пораженно взглянула пара глаз. — Что? У меня растущий организм.
Самка заинтересованно и слегка задумчиво наклонила голову, смотря на таз новорожденного. Она без предупреждений и зазрения совести подняла лапой чужой хвост, заглядывая под него.
— Ты вообще какого пола? — пробубнила себе под нос старшая, не видя никаких половых признаков. Она знала, что у рептилий половые органы спрятаны и можно все понять, заглянув на подхвостовую складку, но…ей просто не с чем сравнивать.
— Но-но! — возмутился кареглазый, выдернув хвост. — Я стопроцентная девочка! — пискляво пролепетала новорожденная.
Ее одарили скептическим взглядом. Рокка снова наклонилась, будто не веря в сказанные слова. Это слегка задело кареглазую, но девочка только фыркнула.
— Ну, Тор, ты теперь в меньшинстве, — ухмыльнулась попаданка, посмотрев на мальчика, который задумчиво кивнул. — Давно она появилась? — на ее вопрос паренек качает головой. — Откуда хоть вылупилось, чудо? — смотрит на самого младшего члена семьи, который в секунду смог стать более оживленным.
— Сейчас покажу! — девочка помчалась в сторону норы, позвав за собой «маму». — Вот! — гордо топнула лапой красная, показав на разорванную пустую скорлупу.
Рокка оценила пустышку, кратко осмотрев другие яйца в поиске проклевов. Было пока среди кладки затишье.
— Мам, спасибо за еду. — баранит мордочкой тело старшей фурии, чуть ли не мурча в благодарность.
— Всегда пожалуйста. — кивает в ответ кормилица, продолжая рассматривать кареглазую.
Она не против, чтобы ее называли «мамой», ведь по факту Рокка действительно является для них названной матерью.
— Мам, а папа-то где? — после паузы интересуется новорожденная, заглядывая в желтоватые глаза матери.
Элла пару раз непонимающе моргнула, обдумывая ответ на вопрос. Нужно ли портить психику такому задорному и любознательному ребенку, сказав правду о родителях? Сказать, что они погибли бравыми воинами, защищая остатки гнезд? Или предположить, что их заживо сожрали враждебные драконы? Зачем сейчас эта правда нужна? Тору уже досталось от этой жизни, так зачем эту девочку ломать?
— Где-то. — почти улыбаясь, пожимает плечами Рокка. Карий взгляд младшей фурии нахмурился.
— Это как? — спрашивает девочка. — Он нас бросил? — в голосе слышится обида, неверие и негодование.
Попаданка поворачивается к Тору, как бы спрашивая мнения единственного самца в троице. Синеглазый посмотрел в ответ, но ничего больше не сделал. Пусть Рокка сама решает, что нужно знать этой маленькой фурии. Он будет согласен со всеми ее решениями.
— Нет, не бросил. Наш вид очень семейный, — качнула головой старшая, смотря на внимательную малышку, которой еще нужно придумать имя. — Просто так получилось, что теперь есть только я, Тор и еще 2 дюжины невылупившихся малышей.
Этот ответ устроил малышку только на половину. Было видно в ее лице что-то, что создавало видимость недовольства: то ли это нахмуренные надбровные дуги, то ли опущенная макушка.
— Он… — фраза не была закончена, но ее смысл понял каждый. Бордовая драконша требовательно глядела на мать.
— Я не знаю, я с ним давно не встречалась. — соврала Рокка, смотря прямо в карие глаза.
Она, наверное, виделась с семьей этого детеныша, но вспомнить хотя бы их внешность совершенно не может. Первый день пребывания здесь остался в памяти какими-то мутными урывками, которые принесли больше психологических травм, чем пользы.
— Тебе, кстати, нужно придумать имя. — решила сменить тему девушка, смягчив углы. Она снова внимательно оглядела бордовую ящерицу, придумывая самое подходящее для нее имя.
Чего-то длинного не хотелось, но и особо короткого — тоже. Брать что-то из мифологии, как это было с Тором…возможно, но не из той же.
— Агат, — почему-то это имя прям стрельнуло в голове, зажглось вспышкой, хотя девушка не понимала каким образом драгоценный камень похож на этого дракона. — Будешь Агат.
— Ура, наконец у меня есть имя! — запрыгала на месте самка, излучая настоящее счастье.
— Очень красивое. — подал голос Тор, который все это время лишь был наблюдателем.
— Спасибо, Тор. Твое тоже очень…громкое, — немного замялась на эпитетах Агат, осмотрев старшего брата. — Ну, ладно, пошли изучать мир! — девочка уже хотела направиться с семьей на поиски приключений, как ее у входа остановила Рокка.
— Куда собрались? — спрашивает старшая, перекрыв выход из норы. На нее посмотрели слегка удивленно и непонимающе.
— Как «куда»? Мир смотреть, — ответила кареглазая, немного привстав, т.к. от неожиданности она прижалась к земле. — Интересно же!
— Это опасно, я еще не изучила территорию до хорошего уровня. — отрезает черношкурая, показывая всю непреклонность.
— Поэтому мы будем изучать все вместе, — предложила Агат, которой совершенно не сиделось на месте. — Нас же трое, мы быстро прочешем всю территорию.
Ее глаза блестели просьбой и жгучим желанием изучать мир вокруг. Конечно, Крот понимала такое детское рвение, но…она ужасно боялась. Боялась того, что хищники смогут найти их и убить, боялась этой чертовой неизвестности. Уже не появляются перед глазами задания и ачивки, теперь у них в распоряжении открытый мир без возможности сохраниться, если ты вдруг умрешь. Никто больше не поможет.
И вся эта жизнь без медного таза для защиты голой задницы сильно волновали Дану, которая не привыкла к открытому морю без буйков и подстраховки. Сейчас она должна максимально быстро перестроить свой организм и подстроится под мирские законы. Умом девушка все прекрасно понимает, а вот практика сильно хромает.
— А как же остальные? — спрашивает Рокка, смотря на Агат. — Если они вылупятся, пока нас не будет. Их же надо кормить, следить, вдруг что-то случиться.
— Если они умные, то останутся в логове до прихода нас, — не унималась будущая путешественница. — Но сидеть в заперти и ждать манны небесной? Разве это подход взрослого?
— Агат, — произнес Тор в защиту сестры. Он почувствовал, что надвигается какая-то перепалка на пустом месте. — Ты должна слушаться Рокку.
— Я слушаюсь, но… — девочка растерялась, опустив голову. Она искала какие-то доказательства, но в голову ничего путного не шло. — Я же только вылупилась, — Агат стала взывать к пониманию, смотря на старших. — Мне интересен этот неизведанный мир, а вы мне палки в колеса. Я знаю, вам страшно отпускать меня одну или оставлять остальных детей без присмотра, но жить в страхе тоже неправильно!
В ее словах было много логичности и правды. Каждый понимал, что Агат права, но уйти в омут с головой очень глупо.
— Хотя бы давай пойдем на реку, где ты ловила рыбу, — уже готовясь к поражению, проговорила фурия. — Ты мне покажешь маленький кусочек нашего дома. Пожалуйста, мама. — она сделала щенячьи глазки, надеясь, что прокатит.
Элла несколько секунд хмуро смотрела на новорожденную, но не из-за того, что была недовольна ее поведением, а из-за того, что обдумывала серьезное решение. Она, конечно, может послушать Агат и показать ей безопасные и проверенные окрестности, но если случиться что-то, то девушка просто не сможет защититься и защитить.
— Мы обязательно туда пойдем. — согласилась дама, видя, как засияла малышка. — Но потом. Сейчас вы плотно поели, нужно переварить, отдохнуть.
— Я только вылупилась! — пискнула Агат, резко сев. — Устала уже отдыхать! Я хочу двигаться.
«Боже, какая ты неугомонная!» — невольно подумала попаданка, закрыв глаза. Она только недавно появилась, а уже наворошила шума!
— Хорошо, раз ты такая энергичная, то будешь практиковаться в полете и метанием огня! — четко проговорила Рокка, думая, что Агат воспримет это как наказание и будет ее слушаться.
Но встретившись с горящими азартом и восхищением глазами, Элла поняла свою ошибку. Агат возбужденно запрыгала, тараторя единственное: «да, да, да, наконец-то!». Она быстро выбежала из норы, послушно сев на середине площадки и дожидаясь «взрослых».
Элла переглянулась с Тором, который был совершенно спокоен такой реакцией. Поддержки от него в этом плане попаданка не дождалась, поскольку синеглазый сам мечтает поскорей научиться основным приемам для выживания.
«Господи, за что мне такие смелые дети?» — подумала девушка, побеждено выползая из милого домика и забывая о спокойной жизни с постепенным внедрением новшеств.